Ферьер, Адольф
| Адольф Ферьер |
Адольф Ферьер (фр. Adolphe Ferrière; 30 августа 1879, Женева — 16 июня 1960, Женева) — швейцарский педагог и публицист. Сын Фредерика Ферьера, одного из руководителей Международного комитета Красного креста.
В юности начал преподавательскую карьеру, но к 20 годам полностью оглох и был вынужден отказаться от практической педагогики. Начиная с 1899 года посетил экспериментальные школы в различных странах, накапливая опыт разных специалистов, связанный преимущественно с идеями активного обучения. С 1908 г. работал вместе со своей женой Изабель Бюньон (1885—1969), племянницей Огюста Фореля, помогавшей Ферьеру в связи с его глухотой.
К 1918 году сформулировал свои «Тридцать принципов, создающих новую школу» (фр. 30 points qui font une école nouvelle), в 1920 году опубликовал манифест «Преобразуем школу» (фр. Transformons l'école). В 1921 году выступил одним из инициаторов первой Конференции по новому образованию в Кале, на которой была создана Международная лига за новое образование, подготовил её программную хартию. Свои педагогические взгляды изложил, прежде всего, в многократно переиздававшейся книге «Активная школа» (фр. L'école active; 1922, восьмое издание 1972).
В поздние годы увлёкся вопросами применения астрологии в образовании, опубликовал значительное количество сочинений на эту тему. Выступал также со статьями и брошюрами на темы религии и пацифизма.
Напишите отзыв о статье "Ферьер, Адольф"
Примечания
Отрывок, характеризующий Ферьер, Адольф
– Подбадривает, чтобы скорей проходили, – сказал другой неспокойно.Толпа опять тронулась. Несвицкий понял, что это было ядро.
– Эй, казак, подавай лошадь! – сказал он. – Ну, вы! сторонись! посторонись! дорогу!
Он с большим усилием добрался до лошади. Не переставая кричать, он тронулся вперед. Солдаты пожались, чтобы дать ему дорогу, но снова опять нажали на него так, что отдавили ему ногу, и ближайшие не были виноваты, потому что их давили еще сильнее.
– Несвицкий! Несвицкий! Ты, г'ожа! – послышался в это время сзади хриплый голос.
Несвицкий оглянулся и увидал в пятнадцати шагах отделенного от него живою массой двигающейся пехоты красного, черного, лохматого, в фуражке на затылке и в молодецки накинутом на плече ментике Ваську Денисова.
– Вели ты им, чег'тям, дьяволам, дать дог'огу, – кричал. Денисов, видимо находясь в припадке горячности, блестя и поводя своими черными, как уголь, глазами в воспаленных белках и махая невынутою из ножен саблей, которую он держал такою же красною, как и лицо, голою маленькою рукой.
– Э! Вася! – отвечал радостно Несвицкий. – Да ты что?
– Эскадг'ону пг'ойти нельзя, – кричал Васька Денисов, злобно открывая белые зубы, шпоря своего красивого вороного, кровного Бедуина, который, мигая ушами от штыков, на которые он натыкался, фыркая, брызгая вокруг себя пеной с мундштука, звеня, бил копытами по доскам моста и, казалось, готов был перепрыгнуть через перила моста, ежели бы ему позволил седок. – Что это? как баг'аны! точь в точь баг'аны! Пг'очь… дай дог'огу!… Стой там! ты повозка, чог'т! Саблей изг'ублю! – кричал он, действительно вынимая наголо саблю и начиная махать ею.
