Фехтование на летних Олимпийских играх 1976

В соревнованиях по фехтованию на XXI летних Олимпийских играх были разыграны восемь комплектов наград (шесть у мужчин и две у женщин). Успешнее всего выступили советские фехтовальщики, завоевавшие семь медалей, включая три золота. В мужском личном первенстве саблистов советские фехтовальщики заняли все три призовых места. Выиграли советские саблисты и командное первенство. Виктор Кровопусков стал двукратным олимпийским чемпионом.

Примечательным стало выступление представителей итальянской семьи Монтано из Ливорно. Братья Марио Туллио и Томмазо вместе со своим кузеном Марио Альдо выиграли серебро в командном первенстве саблистов (Марио Альдо и Марио Туллио 4 годами ранее на Олимпиаде в Мюнхене выигрывали золото в командном первенстве саблистов). Ещё один брат Марио Туллио и Томмазо — Карло — стал серебряным призёром в командном первенстве рапиристов.

Будущий президент МОК Томас Бах выиграл золото в составе сборной ФРГ в командном первенстве рапиристов.

Призёры

Мужчины

Дисциплина	Золото	Серебро	Бронза
Шпага личное первенство	Александер Пуш ФРГ	Ханс-Юрген Хен ФРГ	Дьёзё Кульчар Венгрия
Шпага командное первенство	Швеция Карл фон Эссен Ханс Якобсон Рольф Эдлинг Лейф Хёгстрём Ёран Флодстрём	ФРГ Александер Пуш Ханс-Юрген Хен Райнхольд Бер Фолькер Фишер Ханнс Яна	Швейцария Жан-Блез Эвекоз Даниэль Гигер Кристиан Каутер Мишель Поффе Франсуа Сюшанеки
Рапира личное первенство	Фабио Даль Дзотто Италия	Александр Романьков СССР	Бернар Тальвар Франция
Рапира командное первенство	ФРГ Маттиас Бер Томас Бах Харальд Хайн Клаус Райхерт Эрик Зенс-Гориус	Италия Фабио Даль Дзотто Карло Монтано Стефано Симончелли Джованни Баттиста Колетти Аттилио Калатрони	Франция Кристиан Ноэль Бернар Тальвар Дидье Фламан Фредерик Пьетрушка Даниэль Ревеню
Сабля личное первенство	Виктор Кровопусков СССР	Владимир Назлымов СССР	Виктор Сидяк СССР
Сабля командное первенство	СССР Виктор Кровопусков Владимир Назлымов Виктор Сидяк Эдуард Винокуров Михаил Бурцев	Италия Марио Альдо Монтано Микеле Маффеи Анджело Арчидьяконо Томмазо Монтано Марио Туллио Монтано	Румыния Александру Нилка Иоан Поп Дан Иримичук Корнел Марин Марин Мустацэ

Женщины

Дисциплина	Золото	Серебро	Бронза
Рапира личное первенство	Ильдико Шварценбергер Венгрия	Мария Консолата Коллино Италия	Елена Белова СССР
Рапира командное первенство	СССР Елена Белова Ольга Князева Валентина Сидорова Наиля Гилязова Валентина Никонова	Франция Бриджитт Гапе-Дюмон Бриджитт Латриль-Годен Клодетт Жослан Кристин Мюзьо Вероник Тренке	Венгрия Ильдико Бобиш Эдит Ковач Магда Марош Ильдико Шварценбергер Ильдико Рейтё

Ссылки

• [www.sports-reference.com/olympics/summer/1976/FEN/ Fencing at the 1976 Montréal Summer Games]  (англ.)

Отрывок, характеризующий Фехтование на летних Олимпийских играх 1976

– Мама! мне так не хочется, – сказала Наташа, но вместе с тем встала.
Всем им, даже и немолодому Диммлеру, не хотелось прерывать разговор и уходить из уголка диванного, но Наташа встала, и Николай сел за клавикорды. Как всегда, став на средину залы и выбрав выгоднейшее место для резонанса, Наташа начала петь любимую пьесу своей матери.
Она сказала, что ей не хотелось петь, но она давно прежде, и долго после не пела так, как она пела в этот вечер. Граф Илья Андреич из кабинета, где он беседовал с Митинькой, слышал ее пенье, и как ученик, торопящийся итти играть, доканчивая урок, путался в словах, отдавая приказания управляющему и наконец замолчал, и Митинька, тоже слушая, молча с улыбкой, стоял перед графом. Николай не спускал глаз с сестры, и вместе с нею переводил дыхание. Соня, слушая, думала о том, какая громадная разница была между ей и ее другом и как невозможно было ей хоть на сколько нибудь быть столь обворожительной, как ее кузина. Старая графиня сидела с счастливо грустной улыбкой и слезами на глазах, изредка покачивая головой. Она думала и о Наташе, и о своей молодости, и о том, как что то неестественное и страшное есть в этом предстоящем браке Наташи с князем Андреем.
Диммлер, подсев к графине и закрыв глаза, слушал.
– Нет, графиня, – сказал он наконец, – это талант европейский, ей учиться нечего, этой мягкости, нежности, силы…
– Ах! как я боюсь за нее, как я боюсь, – сказала графиня, не помня, с кем она говорит. Ее материнское чутье говорило ей, что чего то слишком много в Наташе, и что от этого она не будет счастлива. Наташа не кончила еще петь, как в комнату вбежал восторженный четырнадцатилетний Петя с известием, что пришли ряженые.
Наташа вдруг остановилась.
– Дурак! – закричала она на брата, подбежала к стулу, упала на него и зарыдала так, что долго потом не могла остановиться.
– Ничего, маменька, право ничего, так: Петя испугал меня, – говорила она, стараясь улыбаться, но слезы всё текли и всхлипывания сдавливали горло.
Наряженные дворовые, медведи, турки, трактирщики, барыни, страшные и смешные, принеся с собою холод и веселье, сначала робко жались в передней; потом, прячась один за другого, вытеснялись в залу; и сначала застенчиво, а потом всё веселее и дружнее начались песни, пляски, хоровые и святочные игры. Графиня, узнав лица и посмеявшись на наряженных, ушла в гостиную. Граф Илья Андреич с сияющей улыбкой сидел в зале, одобряя играющих. Молодежь исчезла куда то.
Через полчаса в зале между другими ряжеными появилась еще старая барыня в фижмах – это был Николай. Турчанка был Петя. Паяс – это был Диммлер, гусар – Наташа и черкес – Соня, с нарисованными пробочными усами и бровями.
После снисходительного удивления, неузнавания и похвал со стороны не наряженных, молодые люди нашли, что костюмы так хороши, что надо было их показать еще кому нибудь.
Николай, которому хотелось по отличной дороге прокатить всех на своей тройке, предложил, взяв с собой из дворовых человек десять наряженных, ехать к дядюшке.
– Нет, ну что вы его, старика, расстроите! – сказала графиня, – да и негде повернуться у него. Уж ехать, так к Мелюковым.
Мелюкова была вдова с детьми разнообразного возраста, также с гувернантками и гувернерами, жившая в четырех верстах от Ростовых.
– Вот, ma chere, умно, – подхватил расшевелившийся старый граф. – Давай сейчас наряжусь и поеду с вами. Уж я Пашету расшевелю.
Но графиня не согласилась отпустить графа: у него все эти дни болела нога. Решили, что Илье Андреевичу ехать нельзя, а что ежели Луиза Ивановна (m me Schoss) поедет, то барышням можно ехать к Мелюковой. Соня, всегда робкая и застенчивая, настоятельнее всех стала упрашивать Луизу Ивановну не отказать им.
Наряд Сони был лучше всех. Ее усы и брови необыкновенно шли к ней. Все говорили ей, что она очень хороша, и она находилась в несвойственном ей оживленно энергическом настроении. Какой то внутренний голос говорил ей, что нынче или никогда решится ее судьба, и она в своем мужском платье казалась совсем другим человеком. Луиза Ивановна согласилась, и через полчаса четыре тройки с колокольчиками и бубенчиками, визжа и свистя подрезами по морозному снегу, подъехали к крыльцу.
Наташа первая дала тон святочного веселья, и это веселье, отражаясь от одного к другому, всё более и более усиливалось и дошло до высшей степени в то время, когда все вышли на мороз, и переговариваясь, перекликаясь, смеясь и крича, расселись в сани.
Две тройки были разгонные, третья тройка старого графа с орловским рысаком в корню; четвертая собственная Николая с его низеньким, вороным, косматым коренником. Николай в своем старушечьем наряде, на который он надел гусарский, подпоясанный плащ, стоял в середине своих саней, подобрав вожжи.
Было так светло, что он видел отблескивающие на месячном свете бляхи и глаза лошадей, испуганно оглядывавшихся на седоков, шумевших под темным навесом подъезда.
В сани Николая сели Наташа, Соня, m me Schoss и две девушки. В сани старого графа сели Диммлер с женой и Петя; в остальные расселись наряженные дворовые.
– Пошел вперед, Захар! – крикнул Николай кучеру отца, чтобы иметь случай перегнать его на дороге.
Тройка старого графа, в которую сел Диммлер и другие ряженые, визжа полозьями, как будто примерзая к снегу, и побрякивая густым колокольцом, тронулась вперед. Пристяжные жались на оглобли и увязали, выворачивая как сахар крепкий и блестящий снег.