Феш, Жозеф

Его Высокопреосвященство кардинал Жозеф Феш Joseph Fesch <tr><td colspan="2" style="text-align: center;">Кардинал-священник с титулом церкви Сан-Лоренцо-ин-Лучина.</td></tr>
Кардинал-протопресвитер
12 сентября 1837 года — 13 мая 1839 года
Церковь:	Римско-католическая церковь
Предшественник:	Кардинал Чезаре Бранкадоро
Преемник:	Кардинал Карло Оппиццони
Архиепископ Лиона
31 июля 1802 года — 13 мая 1839 года
Церковь:	Римско-католическая церковь
Предшественник:	епископ Антуан-Адриан Ламурет
Преемник:	Кардинал Жоакен-Жан-Ксавье д’Изоар
Рождение:	3 января 1763(1763-01-03) Аяччо, Корсиканская республика
Смерть:	13 мая 1839(1839-05-13) (76 лет) Рим, Папская область
Принятие священного сана:	1785 год
Епископская хиротония:	15 августа 1802 года
Кардинал с:	17 января 1803 года

Жозеф Феш (фр. Joseph Fesch; 3 января 1763, Аяччо, Корсиканская республика — 13 мая 1839, Рим, Папская область) — французский кардинал. Архиепископ Лиона с 31 июля 1802. Кардинал-священник с 17 января 1803, с титулом церкви Санта-Мария-делла-Витториа с 11 июля 1803 по 2 декабря 1822 и с того же дня in commendam. Кардинал-священник с титулом церкви Сан-Лоренцо-ин-Лучина со 2 декабря 1822. Кардинал-протопресвитер с 12 сентября 1837.

Брат матери Наполеона, возведённый при его содействии в кардиналы и получивший кафедру архиепископа Лионского. За время Наполеоновских войн скупил не менее 3000 картин, которые образовали ядро художественного музея Феша в Аяччо.

Биография

Отец Феша, швейцарский капитан, поступил на французскую службу на острове Корсика, где в 1757 году женился на вдове Рамолино — бабушке Наполеона I по матери. Таким образом, Жозеф приходился братом Летиции, матери императора. Был архидиаконом, но в революционную эпоху перешел в военное министерство и в 1796 году, во время первого итальянского похода Бонапарта, служил французским военным комиссаром. Вследствие жалоб на мздоимство должен был оставить службу.

В 1799 году Феш вернулся в состав духовенства и сделался каноником в Бастии (на Корсике), в 1802 году — архиепископом Лионским, в 1803 году — кардиналом и французским посланником при Ватикане. В 1804 году, накануне коронации Наполеона I, совершил церковное венчание Наполеона с Жозефиной (гражданское было совершено в 1796 году); тогда же получил графский титул, звание сенатора и Великого капеллана Франции (Grand-Aumônier).

В 1806 году Феш был назначен помощником и преемником князя-примаса Дальберга; это назначение вызвало протест даже со стороны приверженного Наполеону регенсбургского сейма. В 1811 году Феш был президентом собора французского духовенства в Париже, высказался здесь определенно против унизительного обращения Наполеона с папой Пием VII и этой своей неожиданной самостоятельностью вызвал сильный гнев Наполеона, который удалил его в почетное изгнание в Лион.

После вступления союзников на французскую территорию Феш вместе со своей сестрой Летицией бежал в Рим, где и провел остаток жизни. После его смерти его громадная картинная галерея была по большей части продана и выручка употреблена в силу его завещания на дела благотворительности. Пий IX заплатил 2500 тыс. франков за «Святого Иеронима» Леонардо да Винчи, которого Феш составил из двух досок; из них одна, по преданию, служила прежде крышкой ларя. Переписка кардинала с Наполеоном I была опубликована в 1855 году.

Жозеф Феш в произведениях искусства

Художник Жан-Жорж Вибер изобразил Феша играющим в шахматы с Наполеоном Бонапартом и одерживающим победу на картине «Шах!».

Ссылки

• В. В—в. Феш, Иосиф // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.

Отрывок, характеризующий Феш, Жозеф

– Хорошие! Вперед, – крикнул он ямщику и поскакал далее.
Уже было совсем темно, когда князь Андрей въехал в Брюнн и увидал себя окруженным высокими домами, огнями лавок, окон домов и фонарей, шумящими по мостовой красивыми экипажами и всею тою атмосферой большого оживленного города, которая всегда так привлекательна для военного человека после лагеря. Князь Андрей, несмотря на быструю езду и бессонную ночь, подъезжая ко дворцу, чувствовал себя еще более оживленным, чем накануне. Только глаза блестели лихорадочным блеском, и мысли изменялись с чрезвычайною быстротой и ясностью. Живо представились ему опять все подробности сражения уже не смутно, но определенно, в сжатом изложении, которое он в воображении делал императору Францу. Живо представились ему случайные вопросы, которые могли быть ему сделаны,и те ответы,которые он сделает на них.Он полагал,что его сейчас же представят императору. Но у большого подъезда дворца к нему выбежал чиновник и, узнав в нем курьера, проводил его на другой подъезд.
– Из коридора направо; там, Euer Hochgeboren, [Ваше высокородие,] найдете дежурного флигель адъютанта, – сказал ему чиновник. – Он проводит к военному министру.
Дежурный флигель адъютант, встретивший князя Андрея, попросил его подождать и пошел к военному министру. Через пять минут флигель адъютант вернулся и, особенно учтиво наклонясь и пропуская князя Андрея вперед себя, провел его через коридор в кабинет, где занимался военный министр. Флигель адъютант своею изысканною учтивостью, казалось, хотел оградить себя от попыток фамильярности русского адъютанта. Радостное чувство князя Андрея значительно ослабело, когда он подходил к двери кабинета военного министра. Он почувствовал себя оскорбленным, и чувство оскорбления перешло в то же мгновенье незаметно для него самого в чувство презрения, ни на чем не основанного. Находчивый же ум в то же мгновение подсказал ему ту точку зрения, с которой он имел право презирать и адъютанта и военного министра. «Им, должно быть, очень легко покажется одерживать победы, не нюхая пороха!» подумал он. Глаза его презрительно прищурились; он особенно медленно вошел в кабинет военного министра. Чувство это еще более усилилось, когда он увидал военного министра, сидевшего над большим столом и первые две минуты не обращавшего внимания на вошедшего. Военный министр опустил свою лысую, с седыми висками, голову между двух восковых свечей и читал, отмечая карандашом, бумаги. Он дочитывал, не поднимая головы, в то время как отворилась дверь и послышались шаги.
– Возьмите это и передайте, – сказал военный министр своему адъютанту, подавая бумаги и не обращая еще внимания на курьера.
Князь Андрей почувствовал, что либо из всех дел, занимавших военного министра, действия кутузовской армии менее всего могли его интересовать, либо нужно было это дать почувствовать русскому курьеру. «Но мне это совершенно всё равно», подумал он. Военный министр сдвинул остальные бумаги, сровнял их края с краями и поднял голову. У него была умная и характерная голова. Но в то же мгновение, как он обратился к князю Андрею, умное и твердое выражение лица военного министра, видимо, привычно и сознательно изменилось: на лице его остановилась глупая, притворная, не скрывающая своего притворства, улыбка человека, принимающего одного за другим много просителей.
– От генерала фельдмаршала Кутузова? – спросил он. – Надеюсь, хорошие вести? Было столкновение с Мортье? Победа? Пора!
Он взял депешу, которая была на его имя, и стал читать ее с грустным выражением.
– Ах, Боже мой! Боже мой! Шмит! – сказал он по немецки. – Какое несчастие, какое несчастие!
Пробежав депешу, он положил ее на стол и взглянул на князя Андрея, видимо, что то соображая.
– Ах, какое несчастие! Дело, вы говорите, решительное? Мортье не взят, однако. (Он подумал.) Очень рад, что вы привезли хорошие вести, хотя смерть Шмита есть дорогая плата за победу. Его величество, верно, пожелает вас видеть, но не нынче. Благодарю вас, отдохните. Завтра будьте на выходе после парада. Впрочем, я вам дам знать.
Исчезнувшая во время разговора глупая улыбка опять явилась на лице военного министра.
– До свидания, очень благодарю вас. Государь император, вероятно, пожелает вас видеть, – повторил он и наклонил голову.
Когда князь Андрей вышел из дворца, он почувствовал, что весь интерес и счастие, доставленные ему победой, оставлены им теперь и переданы в равнодушные руки военного министра и учтивого адъютанта. Весь склад мыслей его мгновенно изменился: сражение представилось ему давнишним, далеким воспоминанием.


Князь Андрей остановился в Брюнне у своего знакомого, русского дипломата .Билибина.
– А, милый князь, нет приятнее гостя, – сказал Билибин, выходя навстречу князю Андрею. – Франц, в мою спальню вещи князя! – обратился он к слуге, провожавшему Болконского. – Что, вестником победы? Прекрасно. А я сижу больной, как видите.