Фидуциарные деньги

Фидуциарные (от лат. fiducia — доверие) или фиатные (от лат. fiat — декрет, указание, «да будет так») деньги, кредитные деньги  — деньги, номинальная стоимость которых устанавливается и гарантируется государством вне зависимости от стоимости материала, из которого деньги изготовлены или находящегося в хранилище банка (необеспеченные деньги). Зачастую фидуциарные деньги функционируют как платёжное средство на основе государственных законов, обязывающих принимать их по номиналу. Стоимость фидуциарных денег поддерживается за счёт веры людей в то, что они смогут обменять их на что-либо ценное. Падение авторитета государственной власти приводит к снижению покупательной способности фидуциарных денег, инфляции, «бегству от денег» (попытки сохранить их покупательную способность путём инвестиций) и т. п.

Сеньораж при эмиссии таких денег практически равен их номиналу.

Этимология

Термин «фиатные деньги» впервые использован в постановлениях одного из партийных съездов, прошедших в США в последней четверти XIX века. По сути дела, США тогда не имели ни центрального банка, ни золотого стандарта, и понятие, о котором шла речь в той полемике, вполне укладывалось в уже существовавшую тогда терминологию фидуциарных денег. Тем не менее, в американском английском языке термин «фиатные деньги» употребляется чаще, хотя англичанин Дж. М. Кейнс и в XX веке использовал термин «fiduciary money».

Иногда в англоязычной литературе термины фидуциарные и фиатные деньги разграничивают и считают разными понятиями. В частности, Милтон Фридман в статье для энциклопедии «Британника» «фидуциарными деньгами» называет банкноты, которые эмитент обязуется по предъявлении обменять на золото или серебро, а «фиатными» считает деньги без обязательства обменять их на что-либо вообще. Хотя на практике деньги обычно имели лишь частичное обеспечение, предъявитель всё же имел юридическое право на их погашение. Так, например, до 1963 года на банкнотах Федерального резерва США была надпись «payable to the bearer on demand» (оплачивается по требованию предъявителя), которая затем исчезла (История доллара США). Монтгомери Роллинз в 1917 году фиатной называл только ту часть денег, которая не имела обеспечения. Другие авторы используют данные понятия как синонимы.

История термина

В Новое время термин «фидуциарные деньги» возникает синхронно с организацией обращения банкнот, которую проводил Банк Англии. Изначально банкнота была векселем банка, принявшего от вкладчика на хранение некую сумму в полноценной золотой монете. На таких условиях сумма денег, обращающихся в экономике, была равна сумме золотых монет в хранилищах банка.

Однако развитие капиталистических отношений в Англии потребовало большей денежной массы, нежели имелось в наличии во всей экономике. В связи с этим Банк Англии начал выпускать в обращение банкноты, для которых не имелось эквивалентного количества золота. Акт Роберта Пиля 1844 года установил границы этой непокрытой эмиссии в процентном соотношении к золотому запасу страны. Система денежного обращения, в основе которой лежало золото как всеобщий эквивалент, получила название золотого стандарта.

С развитием методов расчёта допустимой наличноденежной массы, а также способов её привязки к той или иной части золотого запаса появлялись новые разновидности золотого стандарта (золотослитковый, золотодевизный и т. п.). Однако так или иначе владельцы фидуциарных денег (круг которых также со временем сокращался) имели возможность предъявить их в банк для получения полноценного золотого эквивалента.

Окончательный крах последней из форм золотого стандарта, Бреттон-Вудской системы, произошёл в 1971—73 годах, когда правительство США в одностороннем порядке отказалось выдавать золото по требованиям центральных банков других стран. К этому времени изменился и состав массы, определяемой как фидуциарные деньги. В настоящее время к ним относятся банковские билеты и другие носители, ценность которых в обращении зафиксирована надписанной на них суммой. Последняя намного превышает их внутреннюю стоимость (цену производства банкнот и пр.), однако реальная покупательная способность может изменяться в зависимости от состояния экономики, от доверия к эмитенту (как правило, это центральный банк страны).

В истории денежного обращения

Излагая историю денежного обращения, авторы некоторых учебников ретроспективно (то есть задним числом) подводят под определение «фиатных» денег все исторические формы неполноценного денежного обращения, существовавшие задолго до того, как сам термин «фиатные» (фидуциарные) деньги был введён в научный оборот. Первые бумажные деньги датируют VIII веком, они появились в Китае в эпоху династии Тан. Рамсден называет «фиатными» бумажные деньги времён империи Сун в Китае X века. * Римский император Диоклетиан ввёл смертную казнь за отказ принимать к платежу официальные монеты. Р. Михенер вспоминает и о кредитных билетах (англ. bills of credit), циркулировавших в британских колониях в Америке до объявления независимости США, а после выпускавшихся там же и другими провинциальными властями. По признаку отсутствия внутренней стоимости эти средства обращения, действительно, могут быть формально отнесены к фидуциарным (фиатным) деньгам, однако общность применённого к ним термина скрывает фундаментальные различия между ними: фидуциарными (фиатными) являются не только «бумажки», но, например, и биллонная монета, о которой указанные авторы не упоминают. По-разному в разных случаях эмитенты обеспечивают и эквивалент, на который теоретически могут рассчитывать держатели этих обязательств. В связи с этим в отдельную группу выделяются кредитные деньги, эмиссия которых так или иначе связана с будущими доходами эмитента — например, в форме налогов, пошлин и т. п.

К началу Первой мировой войны большинство стран использовало валюту, которая в любой момент могла быть конвертирована в золото. В настоящее время большинство национальных валют, в том числе рубль и резервные валюты, не имеют официального товарного обеспечения. Государство обязывает граждан принимать банкноты и монеты в качестве законного средства платежа на своей территории.

Основными механизмами обеспечения стоимости необеспеченных денег являются:

• Юридическая обязательность использовать при оплатах и расчётах, ограничения на хождение других валют на территории государства.
• Использование национальной валюты для оплаты установленных государством налогов и сборов.
• Назначение центробанком процентных ставок.

Деньги в Российской Федерации

Для Российской Федерации в Федеральном законе от 10 июля 2002 года № 86-ФЗ «О Центральном банке Российской Федерации (Банке России)» в ст. 29 указано, что банкноты (банковские билеты) и монеты Банка России являются единственным законным средством наличного платежа на территории Российской Федерации, а в ст. 30 — что банкноты и монеты являются безусловными обязательствами Банка России и обязательны к приёму по нарицательной стоимости при осуществлении всех видов платежей, для зачисления на счета, во вклады и для перевода на всей территории Российской Федерации. В Гражданском кодексе Российской Федерации в ст. 140 также устанавливается, что рубль является законным платёжным средством, обязательным к приёму по нарицательной стоимости на всей территории Российской Федерации.

Фидуциарные деньги в литературе

Там вы получили за труд, за старание двенадцать рублей, а тут вы берете ни за что, даром, да и не двенадцать, а пятнадцать, да и не серебром, а всё синими ассигнациями. После таких сильных убеждений Чичиков почти уже не сомневался, что старуха наконец поддастся.

— Н.В. Гоголь, Мёртвые души

См. также

• Виртуальная валюта
• Кредитные деньги
• Криптовалюта
• Фидуциарный счёт
• Фидуциарный договор
• Законное платёжное средство
• Кризис Бреттон-Вудской валютной системы
• Электронные деньги

Ссылки

• [slovari.yandex.ru/dict/economic/article/ses3/ses-7052.htm ФИДУЦИАРНАЯ ЭМИССИЯ](недоступная ссылка с 14-06-2016 (2863 дня)) // Современный экономический словарь.
• [www.finnews.ru/cur_an.php?idnws=9974 Нас ждёт дефляция, причём надолго, до конца 2014 года] (США перестали публиковать информацию по М3 после 2006 года)

Отрывок, характеризующий Фидуциарные деньги

– Что простить? – спросил князь Андрей.
– Простите меня за то, что я сделала, – чуть слышным, прерывным шепотом проговорила Наташа и чаще стала, чуть дотрогиваясь губами, целовать руку.
– Я люблю тебя больше, лучше, чем прежде, – сказал князь Андрей, поднимая рукой ее лицо так, чтобы он мог глядеть в ее глаза.
Глаза эти, налитые счастливыми слезами, робко, сострадательно и радостно любовно смотрели на него. Худое и бледное лицо Наташи с распухшими губами было более чем некрасиво, оно было страшно. Но князь Андрей не видел этого лица, он видел сияющие глаза, которые были прекрасны. Сзади их послышался говор.
Петр камердинер, теперь совсем очнувшийся от сна, разбудил доктора. Тимохин, не спавший все время от боли в ноге, давно уже видел все, что делалось, и, старательно закрывая простыней свое неодетое тело, ежился на лавке.
– Это что такое? – сказал доктор, приподнявшись с своего ложа. – Извольте идти, сударыня.
В это же время в дверь стучалась девушка, посланная графиней, хватившейся дочери.
Как сомнамбулка, которую разбудили в середине ее сна, Наташа вышла из комнаты и, вернувшись в свою избу, рыдая упала на свою постель.

С этого дня, во время всего дальнейшего путешествия Ростовых, на всех отдыхах и ночлегах, Наташа не отходила от раненого Болконского, и доктор должен был признаться, что он не ожидал от девицы ни такой твердости, ни такого искусства ходить за раненым.
Как ни страшна казалась для графини мысль, что князь Андрей мог (весьма вероятно, по словам доктора) умереть во время дороги на руках ее дочери, она не могла противиться Наташе. Хотя вследствие теперь установившегося сближения между раненым князем Андреем и Наташей приходило в голову, что в случае выздоровления прежние отношения жениха и невесты будут возобновлены, никто, еще менее Наташа и князь Андрей, не говорил об этом: нерешенный, висящий вопрос жизни или смерти не только над Болконским, но над Россией заслонял все другие предположения.


Пьер проснулся 3 го сентября поздно. Голова его болела, платье, в котором он спал не раздеваясь, тяготило его тело, и на душе было смутное сознание чего то постыдного, совершенного накануне; это постыдное был вчерашний разговор с капитаном Рамбалем.
Часы показывали одиннадцать, но на дворе казалось особенно пасмурно. Пьер встал, протер глаза и, увидав пистолет с вырезным ложем, который Герасим положил опять на письменный стол, Пьер вспомнил то, где он находился и что ему предстояло именно в нынешний день.
«Уж не опоздал ли я? – подумал Пьер. – Нет, вероятно, он сделает свой въезд в Москву не ранее двенадцати». Пьер не позволял себе размышлять о том, что ему предстояло, но торопился поскорее действовать.
Оправив на себе платье, Пьер взял в руки пистолет и сбирался уже идти. Но тут ему в первый раз пришла мысль о том, каким образом, не в руке же, по улице нести ему это оружие. Даже и под широким кафтаном трудно было спрятать большой пистолет. Ни за поясом, ни под мышкой нельзя было поместить его незаметным. Кроме того, пистолет был разряжен, а Пьер не успел зарядить его. «Все равно, кинжал», – сказал себе Пьер, хотя он не раз, обсуживая исполнение своего намерения, решал сам с собою, что главная ошибка студента в 1809 году состояла в том, что он хотел убить Наполеона кинжалом. Но, как будто главная цель Пьера состояла не в том, чтобы исполнить задуманное дело, а в том, чтобы показать самому себе, что не отрекается от своего намерения и делает все для исполнения его, Пьер поспешно взял купленный им у Сухаревой башни вместе с пистолетом тупой зазубренный кинжал в зеленых ножнах и спрятал его под жилет.
Подпоясав кафтан и надвинув шапку, Пьер, стараясь не шуметь и не встретить капитана, прошел по коридору и вышел на улицу.
Тот пожар, на который так равнодушно смотрел он накануне вечером, за ночь значительно увеличился. Москва горела уже с разных сторон. Горели в одно и то же время Каретный ряд, Замоскворечье, Гостиный двор, Поварская, барки на Москве реке и дровяной рынок у Дорогомиловского моста.
Путь Пьера лежал через переулки на Поварскую и оттуда на Арбат, к Николе Явленному, у которого он в воображении своем давно определил место, на котором должно быть совершено его дело. У большей части домов были заперты ворота и ставни. Улицы и переулки были пустынны. В воздухе пахло гарью и дымом. Изредка встречались русские с беспокойно робкими лицами и французы с негородским, лагерным видом, шедшие по серединам улиц. И те и другие с удивлением смотрели на Пьера. Кроме большого роста и толщины, кроме странного мрачно сосредоточенного и страдальческого выражения лица и всей фигуры, русские присматривались к Пьеру, потому что не понимали, к какому сословию мог принадлежать этот человек. Французы же с удивлением провожали его глазами, в особенности потому, что Пьер, противно всем другим русским, испуганно или любопытна смотревшим на французов, не обращал на них никакого внимания. У ворот одного дома три француза, толковавшие что то не понимавшим их русским людям, остановили Пьера, спрашивая, не знает ли он по французски?
Пьер отрицательно покачал головой и пошел дальше. В другом переулке на него крикнул часовой, стоявший у зеленого ящика, и Пьер только на повторенный грозный крик и звук ружья, взятого часовым на руку, понял, что он должен был обойти другой стороной улицы. Он ничего не слышал и не видел вокруг себя. Он, как что то страшное и чуждое ему, с поспешностью и ужасом нес в себе свое намерение, боясь – наученный опытом прошлой ночи – как нибудь растерять его. Но Пьеру не суждено было донести в целости свое настроение до того места, куда он направлялся. Кроме того, ежели бы даже он и не был ничем задержан на пути, намерение его не могло быть исполнено уже потому, что Наполеон тому назад более четырех часов проехал из Дорогомиловского предместья через Арбат в Кремль и теперь в самом мрачном расположении духа сидел в царском кабинете кремлевского дворца и отдавал подробные, обстоятельные приказания о мерах, которые немедленно должны были бытт, приняты для тушения пожара, предупреждения мародерства и успокоения жителей. Но Пьер не знал этого; он, весь поглощенный предстоящим, мучился, как мучаются люди, упрямо предпринявшие дело невозможное – не по трудностям, но по несвойственности дела с своей природой; он мучился страхом того, что он ослабеет в решительную минуту и, вследствие того, потеряет уважение к себе.
Он хотя ничего не видел и не слышал вокруг себя, но инстинктом соображал дорогу и не ошибался переулками, выводившими его на Поварскую.
По мере того как Пьер приближался к Поварской, дым становился сильнее и сильнее, становилось даже тепло от огня пожара. Изредка взвивались огненные языка из за крыш домов. Больше народу встречалось на улицах, и народ этот был тревожнее. Но Пьер, хотя и чувствовал, что что то такое необыкновенное творилось вокруг него, не отдавал себе отчета о том, что он подходил к пожару. Проходя по тропинке, шедшей по большому незастроенному месту, примыкавшему одной стороной к Поварской, другой к садам дома князя Грузинского, Пьер вдруг услыхал подле самого себя отчаянный плач женщины. Он остановился, как бы пробудившись от сна, и поднял голову.
В стороне от тропинки, на засохшей пыльной траве, были свалены кучей домашние пожитки: перины, самовар, образа и сундуки. На земле подле сундуков сидела немолодая худая женщина, с длинными высунувшимися верхними зубами, одетая в черный салоп и чепчик. Женщина эта, качаясь и приговаривая что то, надрываясь плакала. Две девочки, от десяти до двенадцати лет, одетые в грязные коротенькие платьица и салопчики, с выражением недоумения на бледных, испуганных лицах, смотрели на мать. Меньшой мальчик, лет семи, в чуйке и в чужом огромном картузе, плакал на руках старухи няньки. Босоногая грязная девка сидела на сундуке и, распустив белесую косу, обдергивала опаленные волосы, принюхиваясь к ним. Муж, невысокий сутуловатый человек в вицмундире, с колесообразными бакенбардочками и гладкими височками, видневшимися из под прямо надетого картуза, с неподвижным лицом раздвигал сундуки, поставленные один на другом, и вытаскивал из под них какие то одеяния.
Женщина почти бросилась к ногам Пьера, когда она увидала его.
– Батюшки родимые, христиане православные, спасите, помогите, голубчик!.. кто нибудь помогите, – выговаривала она сквозь рыдания. – Девочку!.. Дочь!.. Дочь мою меньшую оставили!.. Сгорела! О о оо! для того я тебя леле… О о оо!
– Полно, Марья Николаевна, – тихим голосом обратился муж к жене, очевидно, для того только, чтобы оправдаться пред посторонним человеком. – Должно, сестрица унесла, а то больше где же быть? – прибавил он.
– Истукан! Злодей! – злобно закричала женщина, вдруг прекратив плач. – Сердца в тебе нет, свое детище не жалеешь. Другой бы из огня достал. А это истукан, а не человек, не отец. Вы благородный человек, – скороговоркой, всхлипывая, обратилась женщина к Пьеру. – Загорелось рядом, – бросило к нам. Девка закричала: горит! Бросились собирать. В чем были, в том и выскочили… Вот что захватили… Божье благословенье да приданую постель, а то все пропало. Хвать детей, Катечки нет. О, господи! О о о! – и опять она зарыдала. – Дитятко мое милое, сгорело! сгорело!
– Да где, где же она осталась? – сказал Пьер. По выражению оживившегося лица его женщина поняла, что этот человек мог помочь ей.
– Батюшка! Отец! – закричала она, хватая его за ноги. – Благодетель, хоть сердце мое успокой… Аниска, иди, мерзкая, проводи, – крикнула она на девку, сердито раскрывая рот и этим движением еще больше выказывая свои длинные зубы.
– Проводи, проводи, я… я… сделаю я, – запыхавшимся голосом поспешно сказал Пьер.
Грязная девка вышла из за сундука, прибрала косу и, вздохнув, пошла тупыми босыми ногами вперед по тропинке. Пьер как бы вдруг очнулся к жизни после тяжелого обморока. Он выше поднял голову, глаза его засветились блеском жизни, и он быстрыми шагами пошел за девкой, обогнал ее и вышел на Поварскую. Вся улица была застлана тучей черного дыма. Языки пламени кое где вырывались из этой тучи. Народ большой толпой теснился перед пожаром. В середине улицы стоял французский генерал и говорил что то окружавшим его. Пьер, сопутствуемый девкой, подошел было к тому месту, где стоял генерал; но французские солдаты остановили его.
– On ne passe pas, [Тут не проходят,] – крикнул ему голос.
– Сюда, дяденька! – проговорила девка. – Мы переулком, через Никулиных пройдем.
Пьер повернулся назад и пошел, изредка подпрыгивая, чтобы поспевать за нею. Девка перебежала улицу, повернула налево в переулок и, пройдя три дома, завернула направо в ворота.
– Вот тут сейчас, – сказала девка, и, пробежав двор, она отворила калитку в тесовом заборе и, остановившись, указала Пьеру на небольшой деревянный флигель, горевший светло и жарко. Одна сторона его обрушилась, другая горела, и пламя ярко выбивалось из под отверстий окон и из под крыши.
Когда Пьер вошел в калитку, его обдало жаром, и он невольно остановился.
– Который, который ваш дом? – спросил он.
– О о ох! – завыла девка, указывая на флигель. – Он самый, она самая наша фатера была. Сгорела, сокровище ты мое, Катечка, барышня моя ненаглядная, о ох! – завыла Аниска при виде пожара, почувствовавши необходимость выказать и свои чувства.