Фибигр, Вальдемар

Вальдемар Фибигр
Личная информация
Гражданство	Чехия Чехия
Специализация	каноэ, 200 м
Дата рождения	20 июня 1966(1966-06-20) (57 лет)
Место рождения	Пардубице
Рост	185 см
Вес	82 кг
Награды и медали Чемпионаты мира Бронза Копенгаген 1993 С-4 500 м Бронза Мехико 1994 С-4 200 м Серебро Дуйсбург 1995 С-4 200 м

Вальдемар Фибигр (чеш. Waldemar Fibigr; 20 июня 1966, Пардубице) — чешский гребец-каноист, выступал за сборные Чехословакии и Чехии в конце 1980-х — середине 1990-х годов. Участник двух летних Олимпийских игр, серебряный и дважды бронзовый призёр чемпионатов мира, победитель многих регат национального и международного значения.

Биография

Вальдемар Фибигр родился 20 июня 1966 года в городе Пардубице. Активно заниматься греблей начал в раннем детстве, проходил подготовку в местном спортивном обществе «Динамо» и позже состоял в пражской «Дукле».

Первого серьёзного успеха на взрослом международном уровне добился в 1988 году, когда попал в основной состав чехословацкой национальной сборной и благодаря череде удачных выступлений удостоился права защищать честь страны на летних Олимпийских играх в Сеуле — стартовал в двойках вместе с напарником Томашем Кршиванеком на дистанции 1000 метров, но сумел дойти лишь до стадии полуфиналов. Будучи одним из лидеров гребной команды Чехословакии, благополучно прошёл квалификацию на Олимпийские игры 1992 года в Барселоне, где в паре с Яном Бартунеком стартовал в гонке двухместных экипажей на дистанции 500 метров — дошёл до финала, но в решающем заезде показал лишь восьмой результат.

После распада Чехословакии Фибигр стал выступать за сборную Чехии и продолжил принимать участие в крупнейших международных регатах. Так, в 1993 году он побывал на чемпионате мира в Копенгагене, откуда привёз награду бронзового достоинства, выигранную в зачёте четырёхместных каноэ на пятистах метрах. Год спустя выступил на мировом первенстве в Мехико, где стал бронзовым призёром в четвёрках на пятистах метрах. Ещё через год на аналогичных соревнованиях в немецком Дуйсбурге добавил в послужной список серебряную медаль, полученную в двухсотметровой программе четвёрок. Вскоре по окончании этих соревнований принял решение завершить карьеру профессионального спортсмена, уступив место в сборной молодым чешским гребцам.

Ссылки

• [www.sports-reference.com/olympics/athletes/fi/waldemar-fibigr-1.html Вальдемар Фибигр] — олимпийская статистика на сайте Sports-Reference.com (англ.)
• [www.canoeresults.eu/medals?year=&name=fibigr Вальдемар Фибигр] — медали на крупнейших международных соревнованиях
• [web.archive.org/web/20100105013709/www.canoeicf.com/site/canoeint/if/downloads/result/Pages%201-41%20from%20Medal%20Winners%20ICF%20updated%202007-2.pdf?MenuID=Results%2F1107%2F0%2CMedal_winners_since_1936%2F1510%2F0 Списки чемпионов и призёров по гребле на байдарках и каноэ (1936—2007)]  (англ.)

Отрывок, характеризующий Фибигр, Вальдемар

Лицо княжны покрылось красными пятнами при виде письма. Она торопливо взяла его и пригнулась к нему.
– От Элоизы? – спросил князь, холодною улыбкой выказывая еще крепкие и желтоватые зубы.
– Да, от Жюли, – сказала княжна, робко взглядывая и робко улыбаясь.
– Еще два письма пропущу, а третье прочту, – строго сказал князь, – боюсь, много вздору пишете. Третье прочту.
– Прочтите хоть это, mon pere, [батюшка,] – отвечала княжна, краснея еще более и подавая ему письмо.
– Третье, я сказал, третье, – коротко крикнул князь, отталкивая письмо, и, облокотившись на стол, пододвинул тетрадь с чертежами геометрии.
– Ну, сударыня, – начал старик, пригнувшись близко к дочери над тетрадью и положив одну руку на спинку кресла, на котором сидела княжна, так что княжна чувствовала себя со всех сторон окруженною тем табачным и старчески едким запахом отца, который она так давно знала. – Ну, сударыня, треугольники эти подобны; изволишь видеть, угол abc…
Княжна испуганно взглядывала на близко от нее блестящие глаза отца; красные пятна переливались по ее лицу, и видно было, что она ничего не понимает и так боится, что страх помешает ей понять все дальнейшие толкования отца, как бы ясны они ни были. Виноват ли был учитель или виновата была ученица, но каждый день повторялось одно и то же: у княжны мутилось в глазах, она ничего не видела, не слышала, только чувствовала близко подле себя сухое лицо строгого отца, чувствовала его дыхание и запах и только думала о том, как бы ей уйти поскорее из кабинета и у себя на просторе понять задачу.
Старик выходил из себя: с грохотом отодвигал и придвигал кресло, на котором сам сидел, делал усилия над собой, чтобы не разгорячиться, и почти всякий раз горячился, бранился, а иногда швырял тетрадью.
Княжна ошиблась ответом.
– Ну, как же не дура! – крикнул князь, оттолкнув тетрадь и быстро отвернувшись, но тотчас же встал, прошелся, дотронулся руками до волос княжны и снова сел.
Он придвинулся и продолжал толкование.
– Нельзя, княжна, нельзя, – сказал он, когда княжна, взяв и закрыв тетрадь с заданными уроками, уже готовилась уходить, – математика великое дело, моя сударыня. А чтобы ты была похожа на наших глупых барынь, я не хочу. Стерпится слюбится. – Он потрепал ее рукой по щеке. – Дурь из головы выскочит.
Она хотела выйти, он остановил ее жестом и достал с высокого стола новую неразрезанную книгу.
– Вот еще какой то Ключ таинства тебе твоя Элоиза посылает. Религиозная. А я ни в чью веру не вмешиваюсь… Просмотрел. Возьми. Ну, ступай, ступай!
Он потрепал ее по плечу и сам запер за нею дверь.
Княжна Марья возвратилась в свою комнату с грустным, испуганным выражением, которое редко покидало ее и делало ее некрасивое, болезненное лицо еще более некрасивым, села за свой письменный стол, уставленный миниатюрными портретами и заваленный тетрадями и книгами. Княжна была столь же беспорядочная, как отец ее порядочен. Она положила тетрадь геометрии и нетерпеливо распечатала письмо. Письмо было от ближайшего с детства друга княжны; друг этот была та самая Жюли Карагина, которая была на именинах у Ростовых:
Жюли писала:
«Chere et excellente amie, quelle chose terrible et effrayante que l'absence! J'ai beau me dire que la moitie de mon existence et de mon bonheur est en vous, que malgre la distance qui nous separe, nos coeurs sont unis par des liens indissolubles; le mien se revolte contre la destinee, et je ne puis, malgre les plaisirs et les distractions qui m'entourent, vaincre une certaine tristesse cachee que je ressens au fond du coeur depuis notre separation. Pourquoi ne sommes nous pas reunies, comme cet ete dans votre grand cabinet sur le canape bleu, le canape a confidences? Pourquoi ne puis je, comme il y a trois mois, puiser de nouvelles forces morales dans votre regard si doux, si calme et si penetrant, regard que j'aimais tant et que je crois voir devant moi, quand je vous ecris».