Фигура Республики

Фигура Республики (порт. Efígie da República) используется в качестве национальной персонификации в Бразилии и Португалии, символизирует республику.

Бразилия

Фигура представляет изображение молодой женщины, носящей корону из лавровых листов в римском стиле. Это изображение присутствует на аллегорических картинах и скульптурах, представленных в правительственных зданиях по всей Бразилии. Оно выгравировано на бразильских реалах и напечатано на банкнотах. На первых порах Фигура республики использовалась как прореспубликанское изображение, соответствующее французской Марианне. После провозглашения республики в 1889 оно стало одним из её главных символов.

Португалия

Португальская Фигура Республики, представляющая собой молодую женщину, носящую фригийский колпак, появилась после того, как Эжен Делакруа написал свою картину «Свобода, ведущая народ». В Португалии Фигура Республики одета в зеленые и красные одежды — цвета национального флага. Фигура Республики стала официальным символом Португалии 5 октября 1910, когда в стране на смену монархии была установлена республика. Перед этим она использовалась в качестве символа португальскими республиканцами. Скульптура Симоэша де Альмейды стала стандартом для официального пользования. Изображение Фигуры Республики должно было присутствовать, в частности, во всех общественных зданиях и, например, на португальских монетах. Новое республиканское правительство установило, что Фигура Республики является таким же символом Португалии, как национальный герб или национальный флаг. Несмотря на то, что Фигура Республики задумывалась как персонификация собственно португальской нации, она так и не приобрела этот статус в полной мере. Обычно она символизировала только республиканскую форму правления, но не всю страну. Очень используемый в первой половине 20-го столетия, сегодня этот символ применяется редко.

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Отрывок, характеризующий Фигура Республики

От Шевардинского редута, на котором стоял Наполеон, флеши находились на расстоянии версты, а Бородино более чем в двух верстах расстояния по прямой линии, и поэтому Наполеон не мог видеть того, что происходило там, тем более что дым, сливаясь с туманом, скрывал всю местность. Солдаты дивизии Дессе, направленные на флеши, были видны только до тех пор, пока они не спустились под овраг, отделявший их от флеш. Как скоро они спустились в овраг, дым выстрелов орудийных и ружейных на флешах стал так густ, что застлал весь подъем той стороны оврага. Сквозь дым мелькало там что то черное – вероятно, люди, и иногда блеск штыков. Но двигались ли они или стояли, были ли это французы или русские, нельзя было видеть с Шевардинского редута.
Солнце взошло светло и било косыми лучами прямо в лицо Наполеона, смотревшего из под руки на флеши. Дым стлался перед флешами, и то казалось, что дым двигался, то казалось, что войска двигались. Слышны были иногда из за выстрелов крики людей, но нельзя было знать, что они там делали.
Наполеон, стоя на кургане, смотрел в трубу, и в маленький круг трубы он видел дым и людей, иногда своих, иногда русских; но где было то, что он видел, он не знал, когда смотрел опять простым глазом.
Он сошел с кургана и стал взад и вперед ходить перед ним.
Изредка он останавливался, прислушивался к выстрелам и вглядывался в поле сражения.
Не только с того места внизу, где он стоял, не только с кургана, на котором стояли теперь некоторые его генералы, но и с самых флешей, на которых находились теперь вместе и попеременно то русские, то французские, мертвые, раненые и живые, испуганные или обезумевшие солдаты, нельзя было понять того, что делалось на этом месте. В продолжение нескольких часов на этом месте, среди неумолкаемой стрельбы, ружейной и пушечной, то появлялись одни русские, то одни французские, то пехотные, то кавалерийские солдаты; появлялись, падали, стреляли, сталкивались, не зная, что делать друг с другом, кричали и бежали назад.
С поля сражения беспрестанно прискакивали к Наполеону его посланные адъютанты и ординарцы его маршалов с докладами о ходе дела; но все эти доклады были ложны: и потому, что в жару сражения невозможно сказать, что происходит в данную минуту, и потому, что многие адъютапты не доезжали до настоящего места сражения, а передавали то, что они слышали от других; и еще потому, что пока проезжал адъютант те две три версты, которые отделяли его от Наполеона, обстоятельства изменялись и известие, которое он вез, уже становилось неверно. Так от вице короля прискакал адъютант с известием, что Бородино занято и мост на Колоче в руках французов. Адъютант спрашивал у Наполеона, прикажет ли он пореходить войскам? Наполеон приказал выстроиться на той стороне и ждать; но не только в то время как Наполеон отдавал это приказание, но даже когда адъютант только что отъехал от Бородина, мост уже был отбит и сожжен русскими, в той самой схватке, в которой участвовал Пьер в самом начале сраженья.