Фиевский, Тадеуш

Тадеуш Фиевский
Tadeusz Fijewski
Дата рождения:	14 июля 1911(1911-07-14)
Место рождения:	Варшава, Российская империя
Дата смерти:	12 ноября 1978(1978-11-12) (67 лет)
Место смерти:	Варшава, Польша
Гражданство:	Польша Польша
Профессия:	актёр, театральный режиссёр
Направление:	кинематограф, театр, радио
Награды:

Таде́уш Фие́вский (польск. Tadeusz Fijewski; 14 июля 1911, Варшава — 12 ноября 1978, Варшава, Польша) — польский актёр кино, театра и радио, также театральный режиссёр.

Избранная фильмография

• 1927 — Зов моря / Zew morza — Стах в детстве.
• 1928 — Канун весны / Przedwiośnie
• 1928 — Точки над i / Kropka nad i
• 1928 — Дикарка / Dzikuska
• 1929 — Над снегами / Ponad śnieg
• 1929 — Сильный мужчина / Mocny człowiek — гостиничный бой.
• 1929 — Под флагом любви / Pod banderą miłości — кадет морской школы.
• 1930 — Краса жизни / Uroda życia — ученик.
• 1933 — Прокурор Алиция Горн / Prokurator Alicja Horn — газетчик.
• 1933 — Десять процентов мне / 10% dla mnie — гостиничный бой.
• 1934 — Дочь генерала Панкратова / Córka generała Pankratowa — осуждённый революционер.
• 1934 — Молодой лес / Młody las — ученик.
• 1935 — Не было у бабы печали / Nie miała baba kłopotu
• 1935 — Две Иоаси / Dwie Joasie — Антось, курьер.
• 1936 — Тайна мисс Бринкс / Tajemnica panny Brinx — стюард в поезде.
• 1937 — Знахарь / Znachor — доктор Павлицкий.
• 1937 — Три повесы / Trójka hultajska — Тадеуш, самый старый сын Вычёра.
• 1938 — Павел и Гавел / Paweł i Gaweł — Стефек, работник Павла.
• 1939 — Ложь Кристины / Kłamstwo Krystyny — курьер.
• 1946 — В крестьянские руки / W chłopskie ręce — Юзек, помощник Патыка.
• 1948 — Пограничная улица / Ulica Graniczna — Бронек Цепликовский, парикмахер.
• 1953 — Трудная любовь / Trudna miłość — Бедронка.
• 1954 — Под фригийской звездой / Pod gwiazdą frygijską — кучер.
• 1954 — Поколение / Pokolenie — немецкий караульный в лесопилке.
• 1956 — Необыкновенная карьера / Nikodem Dyzma — Ярец, инспектор полиции.
• 1957 — Шляпа пана Анатоля / Kapelusz pana Anatola — Анатоль Рышард Ковальский.
• 1958 — Галоши счастья / Kalosze szczęścia — Хипек Михаля‎к, помощник фотографа.
• 1958 — Пан Анатоль ищет миллион / Pan Anatol szuka miliona — Анатоль Рышард Ковальский.
• 1958 — Солдат королевы Мадагаскара / Żołnierz królowej Madagaskaru — Сатурнин Мазуркевич'.
• 1959 — Инспекция пана Анатоля / Inspekcja pana Anatola — Анатоль Рышард Ковальский.
• 1962 — Золото / Złoto — Эдзё.
• 1962 — Дом без окон / Dom bez okien — Янковский, клоун.
• 1963 — Чёрные крылья / Czarne skrzydła — Фалькевич.
• 1964 — Первый день свободы / Pierwszy dzień wolności — доктор Родэ.
• 1965 — Ленин в Польше — тюремный писец.
• 1965 — Человек с цветком во рту / Człowiek z kwiatkiem w ustach — опоздавший дачник.
• 1966-1970 — Четыре танкиста и собака / Czterej pancerni i pies — Черешняк, отец Томека.
• 1967 — Отец / Ojciec — кучер.
• 1968 — Кукла / Lalka — Игнаций Жецкий.
• 1974 — Весна, пан сержант! / Wiosna panie sierżancie — Выдерко.
• 1975 — Ночи и дни / Noce i dnie — Лучак, крестьянин в Сербинове.
• 1975 — Казимир Великий / Kazimierz Wielki — Нанкер, епископ.

Признание

• 1958 — Награда председателя «Комитета в дела радио и телевидение».
• 1959 — Офицерский крест Ордена Возрождения Польши.
• 1967 — Награда Министра культуры и искусства ПНР.
• 1967 — Нагрудный знак 1000-летия польского государства.
• 1970 — Орден «Знамя Труда» 2-й степени.

Ссылки

• [www.filmpolski.pl/fp/index.php/11660 Актёр] на сайте filmpolski.pl  (польск.)
• [www.e-teatr.pl/pl/osoby/7242,karierateatr.html#start Актёр] на сайте e-teatr.pl  (польск.)
• [fototeka.fn.org.pl/strona/wyszukiwarka.html?search_type=osoba&key=Fijewski+Tadeusz Фотографии на сайте fototeka.fn.org.pl]

Отрывок, характеризующий Фиевский, Тадеуш

– Что, что, мой друг; пойдем вот тут сядем.
Николай вдруг почувствовал желание и необходимость рассказать все свои задушевные мысли (такие, которые и не рассказал бы матери, сестре, другу) этой почти чужой женщине. Николаю потом, когда он вспоминал об этом порыве ничем не вызванной, необъяснимой откровенности, которая имела, однако, для него очень важные последствия, казалось (как это и кажется всегда людям), что так, глупый стих нашел; а между тем этот порыв откровенности, вместе с другими мелкими событиями, имел для него и для всей семьи огромные последствия.
– Вот что, ma tante. Maman меня давно женить хочет на богатой, но мне мысль одна эта противна, жениться из за денег.
– О да, понимаю, – сказала губернаторша.
– Но княжна Болконская, это другое дело; во первых, я вам правду скажу, она мне очень нравится, она по сердцу мне, и потом, после того как я ее встретил в таком положении, так странно, мне часто в голову приходило что это судьба. Особенно подумайте: maman давно об этом думала, но прежде мне ее не случалось встречать, как то все так случалось: не встречались. И во время, когда Наташа была невестой ее брата, ведь тогда мне бы нельзя было думать жениться на ней. Надо же, чтобы я ее встретил именно тогда, когда Наташина свадьба расстроилась, ну и потом всё… Да, вот что. Я никому не говорил этого и не скажу. А вам только.
Губернаторша пожала его благодарно за локоть.
– Вы знаете Софи, кузину? Я люблю ее, я обещал жениться и женюсь на ней… Поэтому вы видите, что про это не может быть и речи, – нескладно и краснея говорил Николай.
– Mon cher, mon cher, как же ты судишь? Да ведь у Софи ничего нет, а ты сам говорил, что дела твоего папа очень плохи. А твоя maman? Это убьет ее, раз. Потом Софи, ежели она девушка с сердцем, какая жизнь для нее будет? Мать в отчаянии, дела расстроены… Нет, mon cher, ты и Софи должны понять это.
Николай молчал. Ему приятно было слышать эти выводы.
– Все таки, ma tante, этого не может быть, – со вздохом сказал он, помолчав немного. – Да пойдет ли еще за меня княжна? и опять, она теперь в трауре. Разве можно об этом думать?
– Да разве ты думаешь, что я тебя сейчас и женю. Il y a maniere et maniere, [На все есть манера.] – сказала губернаторша.
– Какая вы сваха, ma tante… – сказал Nicolas, целуя ее пухлую ручку.


Приехав в Москву после своей встречи с Ростовым, княжна Марья нашла там своего племянника с гувернером и письмо от князя Андрея, который предписывал им их маршрут в Воронеж, к тетушке Мальвинцевой. Заботы о переезде, беспокойство о брате, устройство жизни в новом доме, новые лица, воспитание племянника – все это заглушило в душе княжны Марьи то чувство как будто искушения, которое мучило ее во время болезни и после кончины ее отца и в особенности после встречи с Ростовым. Она была печальна. Впечатление потери отца, соединявшееся в ее душе с погибелью России, теперь, после месяца, прошедшего с тех пор в условиях покойной жизни, все сильнее и сильнее чувствовалось ей. Она была тревожна: мысль об опасностях, которым подвергался ее брат – единственный близкий человек, оставшийся у нее, мучила ее беспрестанно. Она была озабочена воспитанием племянника, для которого она чувствовала себя постоянно неспособной; но в глубине души ее было согласие с самой собою, вытекавшее из сознания того, что она задавила в себе поднявшиеся было, связанные с появлением Ростова, личные мечтания и надежды.
Когда на другой день после своего вечера губернаторша приехала к Мальвинцевой и, переговорив с теткой о своих планах (сделав оговорку о том, что, хотя при теперешних обстоятельствах нельзя и думать о формальном сватовстве, все таки можно свести молодых людей, дать им узнать друг друга), и когда, получив одобрение тетки, губернаторша при княжне Марье заговорила о Ростове, хваля его и рассказывая, как он покраснел при упоминании о княжне, – княжна Марья испытала не радостное, но болезненное чувство: внутреннее согласие ее не существовало более, и опять поднялись желания, сомнения, упреки и надежды.
В те два дня, которые прошли со времени этого известия и до посещения Ростова, княжна Марья не переставая думала о том, как ей должно держать себя в отношении Ростова. То она решала, что она не выйдет в гостиную, когда он приедет к тетке, что ей, в ее глубоком трауре, неприлично принимать гостей; то она думала, что это будет грубо после того, что он сделал для нее; то ей приходило в голову, что ее тетка и губернаторша имеют какие то виды на нее и Ростова (их взгляды и слова иногда, казалось, подтверждали это предположение); то она говорила себе, что только она с своей порочностью могла думать это про них: не могли они не помнить, что в ее положении, когда еще она не сняла плерезы, такое сватовство было бы оскорбительно и ей, и памяти ее отца. Предполагая, что она выйдет к нему, княжна Марья придумывала те слова, которые он скажет ей и которые она скажет ему; и то слова эти казались ей незаслуженно холодными, то имеющими слишком большое значение. Больше же всего она при свидании с ним боялась за смущение, которое, она чувствовала, должно было овладеть ею и выдать ее, как скоро она его увидит.