Филарет (Вознесенский)

В Википедии существуют статьи о других людях с именем Филарет и фамилией Вознесенский.

Митрополит Филарет<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
3-й Первоиерарх РПЦЗ, митрополит Восточно-Американский и Нью-Йоркский
27 мая 1964 — 21 ноября 1985
Церковь:	Русская православная церковь за рубежом
Предшественник:	Анастасий (Грибановский)
Преемник:	Виталий (Устинов)
Епископ Брисбенский, викарий Сиднейской епархии
26 мая 1963 — 27 мая 1964
Предшественник:	Афанасий (Мартос)
Преемник:	Константин (Ессенский)
Имя при рождении:	Георгий Николаевич Вознесенский
Рождение:	22 марта (4 апреля) 1903(1903-04-04) Курск
Смерть:	21 ноября 1985(1985-11-21) (82 года) Нью-Йорк
Принятие монашества:	1931
Епископская хиротония:	26 мая 1963

Митрополит Филарет (в миру Георгий Николаевич Вознесенский; 22 марта (4 апреля) 1903, Курск — 8 (21) ноября 1985, Нью-Йорк) — епископ Русской Православной Церкви заграницей (РПЦЗ); с 27 мая 1964 года третий Первоиерарх Русской православной церкви за рубежом, митрополит Нью-Йоркский и Восточноамериканский.

Биография

Родился 22 марта 1903 года в Курске. Мать его, Лидия Васильевна, скончалась, когда юноше было 18 лет, а отец Николай Фёдорович, впоследствии принявший монашество с именем Димитрия, был пресвитером, затем архиепископом.

Семья Вознесенских в 1909 году переехала в Благовещенск-на-Амуре, где Георгий в 1920 году окончил восьмиклассную гимназию. Переехав с семьёй в Харбин, поступил в Русско-Китайский Политехнический институт и закончил его со званием инженера-электромеханика в 1927 году.

В 1930 году рукоположён в сан диакона. В 1931 году он окончил Пастырско-богословские курсы при Институте св. князя Владимира. В 1931 году был пострижен в монашество с именем Филарет в честь святого Филарета Милостивого. В том же году рукоположён в иеромонаха. В 1933 году возведён в сан игумена, а в 1937 году — во архимандрита. После оккупации советскими войсками Маньчжурии престарелый митрополит Харбинский Мелетий (Заборовский) признал над собою и своим клиром власть Русской православной церкви, архимандрит Филарет, перешёл в клир Московского патриархата, однако решительно отказался принять советский паспорт и поминать за богослужением атеистическую власть. Отец архимандрита Филарета в 1946 году вернулся в СССР, где вскоре скончался.

Архиерейский Синод Зарубежной Церкви долго и упорно хлопотал о том, чтобы получить для него выездную визу. Только к 1962 году Синоду удалось добиться приезда архимандрита Филарета в Гонконг, откуда он вскоре переехал в Брисбен.

29 марта 1962 года на заседании Синода РПЦЗ слушали письмо архимандрита Филарета (Вознесенского) на имя председателя Синода о его прибытии в Гонконг и раскаянии в том, что он с 1945 года состоял в ведении Московской Патриархии, а также подписанное им покаянное заявление по форме установленной Собором Епископов. К тому времени в Австралии собралась значительная часть бывшей паствы архимандрита Филарета, и очень скоро по его прибытии туда, за многочисленными подписями, было подано в Синод прошение о назначении его епископом в этот город. Ходатайство это было охотно поддержано болевшим уже тогда архиепископом Саввой (Раевским).

26 мая 1963 года архимандрит Филарет был рукоположён во епископа Брисбенского, викария Сиднейской епархии. Хиротонию совершили архиепископ Савва (Раевский) и епископ Антоний (Медведев) в присутствии епископа Константинопольской православной церкви Дионисия (Псиахаса).

14 (27) мая 1964 года, будучи викарием и самым младшим по хиротонии из иерархов РПЦЗ, был избран Собором епископов РПЦЗ и настолован в тот же день первоиерархом Русской Православной Церкви Заграницей. Новоизбранный первоиерарх РПЦЗ митрополит Филарет должен был реагировать на такие беспрецедентные, в православном мире акты, как снятие Патриархом Константинопольским Афинагором анафемы патриарха Михаила Керуллария на Римскую Церковь. Копии скорбного послания митрополита Филарета патриарху Афинагору были посланы главам других поместных церквей. Никто из них не ответил на это письмо, однако по инициативе Афинского архиепископа Хризостома послание получило широкое распространение в среде Элладской Церкви.

27 июля 1969 митрополит Филарет обратился со скорбным посланием к епископам всей Православной Церкви, в котором первоиерарх выражал свою озабоченность тем что православные участвующие в работе Всемирного Совета Церквей перестали заявлять о миссионерском назначении своей работы. Говоря о проходившей в Упсале в 1968 году ассамблее ВСЦ митрополит выразил сожаление что никто не упомянул о миллионах христиан мучимых в СССР.

В его первосвятительство, в сентябре 1974 года, был проведён третий Всезарубежный Собор; прославлен ряд святых, в частности Иоанн Кронштадтский (1964) и новомученики и исповедники Российские (1981). Скончался 21 ноября 1985 года в Нью-Йорке.

В 1998 году останки почившего первоиерарха были перенесены из крипты кладбищенского Успенского храма в новую усыпальницу собора Святой Троицы Свято-Троицкого монастыря в Джорданвилле (США). Когда вскрыли гробницу, то мощи митрополита Филарета оказались нетленными.

Взгляды

Крайне отрицательно относился к экуменизму, написал три «Скорбных послания», обращённых к иерархам православных церквей, в которых призывал отказаться от экуменизма.

Критически относился к современной ему Русской православной церкви. В частном письме, адресованном протоиерею Виктору Потапову, писал:

Что такое «советская церковь»? О. Архим. Константин много и настойчиво говорил о том, что самое страшное из того, что сделала в России богоборческая власть, есть появление «советской церкви», которую большевики преподнесли народу как Церковь истинную, загнав Православную Церковь в катакомбы и концлагеря. Эта лже-церковь дважды анафематствована. Святейший Патриарх Тихон и Всероссийский церковный Собор анафематствовали коммунистов и всех их сотрудников. Эта грозная анафема до сих пор не снята и сохраняет силу, так как снять её может только такой же всероссийский церковный Собор, как каноническая высшая церковная власть. И произошло страшное дело в 1927 году, когда возглавлявший церковь митр. Сергий своей позорной отступнической декларацией подчинил русскую церковь большевикам и объявил о сотрудничестве с ними. И сбылось в самом точном смысле выражение пред-исповедной молитвы: «под свою анафему падоша!» Ибо в 1918 году Церковь анафематствовала всех соработников коммунизма, а в 1927 году сама вошла в компанию этих сотрудников и стала восхвалять красную богоборческую власть — восхвалять красного зверя, о котором говорит Апокалипсис… Признать церковь лукавнующих носительницей и хранительницей благодати мы, конечно, не можем. Ибо вне Православия благодати НЕТ, а советская церковь лишила себя благодати.

Передача облачений

После смерти митрополита Филарета в 1985 году 4 комплекта его облачений хранились у его келейника — протодиакона Никиты Чакирова, а после его смерти, у настоятеля храма Богоявления в г. Бостоне протоиерея Романа Лукьянова. 6 ноября 2006 года протоиерей Роман передал эти облачения архимандриту Тихону (Шевкунову).

29 ноября 2006 года в Патриаршей резиденции в Свято-Даниловом монастыре состоялась передача архиерейских облачений покойного Первоиерарха Русской Зарубежной Церкви митрополита Филарета Патриарху Московскому и всея Руси Алексию II. Патриарх Алексий II сердечно поблагодарил протоиерея Романа за присланный дар и особо отметил, что отец Роман, несмотря на свой тяжёлый недуг, смог исполнить порученное ему послушание. Патриарх Алексий II отметил, что «Русская Православная Церковь в Отечестве знает об испытаниях и крестном пути, которыми прошла послереволюционная русская эмиграция, одним из выдающихся представителей которой был третий Первоиерарх Русской Зарубежной Церкви митрополит Филарет (Вознесенский)».

Оценки и почитание

иеромонах Серафим (Роуз) так отозвался о митрополите Филарете:

Подобно св. Отцам древности, он выше всего ставит чистоту Православия и, верный духу Вселенских Соборов, остаётся посреди всеобщей религиозной растерянности одиноким защитником истины… Великая заслуга владыки Филарета на этом критическом этапе истории Церкви состоит именно в том, что он, без намёка на фарисейское обожествление той или иной буквы церковнаго закона, и без малейшей склонности к выцеживанию «доказательств ереси» из высказываний епископов-экуменистов, со всей ясностью обнаружил тот самый еретический, анти-православный дух, который стоит за современным экуменизмом во всех его проявлениях и предупредил, какую опасность они несут сегодня и какую катастрофу готовят в будущем. Однако, к величайшему сожалению, лишь немногие из православнаго духовенства и мирян вполне осознали серьёзность предупреждения владыки Филарета. Его не понимают как «левые», так и «правые».

Митрополит Иларион (Капрал) сказал о нём:

Все, кто его помнит, знают владыку Филарета как аскета, молитвенника, наставника молодёжи, которого люди очень любили за его проповеди и назидательные беседы. Это был особый человек, народ это чувствовал и до сих пор сохраняет о нём добрую память.

30 апреля 2001 года канонизирован неканонической Российской Православной Автономной Церковью; память 8 ноября по юлианскому календарю.

20 мая 2001 года канонизирован неканонической «Святой Православной Церковью Северной Америки».

20 ноября 2008 года канонизирован на «V Всезарубежном Соборе» неканонической Русской Православной Церкви Заграницей под омофором митрополита Агафангела (Пашковского).

23 октября 2009 года канонизирован неканонической Русской Зарубежной Церковью под омофором архиепископа Владимира (Целишева).

14 декабря 2012 года, по благословению Первоиерарха РПЦЗ Митрополита Илариона (Капрала) была создана епархиальная комиссия Восточно-Американской епархии по канонизации, в задачу которой входит собирание информации и повышение осведомлённости о праведной жизни митрополита Филарета, а также брата Иосифа Муньоса-Кортеса.

Литература

• Архиепископ Нафанаил (Львов) [www.orthodox.cn/localchurch/harbin/earlyyearsphilaret_ru.htm «Очерк ранних лет жизни нашего Первосвятителя, митрополита Филарета»]
• [st-elizabet.narod.ru/raznoe/st_filaret.htm Столп огненный. Митрополит Нью-Йоркский и Восточно-Американский Филарет (Вознесенский) и Русская Зарубежная Церковь (1964—1985). Составление и комментарии монахини Кассии (Т. А. Сениной) (СПб., 2007) (Scriptorium: История Церкви, 1). 608 c., 62 илл.]

Ссылки

• [www.pravoslavie.ru/put/30547.htm Митрополит Филарет (Вознесенский): «Православие истину не ищет, оно ею обладает»]
• [watchinexile.110mb.com/pechat.htm Слова и иные материалы]
• Митрополит Филарет (Вознесенский) [lib.eparhia-saratov.ru/books/20f/filaret/filaret2/contents.html Проповеди]
• [www.rocorstudies.org/documents/2012/11/26/otvet-g-nu-a-i-solzhenicynu/ Ответ г-ну А. И. Солженицыну], Православная Русь. 1974. ном. 19
• [pravbrat.ru/articles/filaret2 Свт. Филарет (Вознесенский). Свободная часть Русской Церкви.] (интервью)

Отрывок, характеризующий Филарет (Вознесенский)

– Наташа, ты меня любишь, – сказала она тихим, доверчивым шепотом. – Наташа, ты не обманешь меня? Ты мне скажешь всю правду?
Наташа смотрела на нее налитыми слезами глазами, и в лице ее была только мольба о прощении и любви.
– Друг мой, маменька, – повторяла она, напрягая все силы своей любви на то, чтобы как нибудь снять с нее на себя излишек давившего ее горя.
И опять в бессильной борьбе с действительностью мать, отказываясь верить в то, что она могла жить, когда был убит цветущий жизнью ее любимый мальчик, спасалась от действительности в мире безумия.
Наташа не помнила, как прошел этот день, ночь, следующий день, следующая ночь. Она не спала и не отходила от матери. Любовь Наташи, упорная, терпеливая, не как объяснение, не как утешение, а как призыв к жизни, всякую секунду как будто со всех сторон обнимала графиню. На третью ночь графиня затихла на несколько минут, и Наташа закрыла глаза, облокотив голову на ручку кресла. Кровать скрипнула. Наташа открыла глаза. Графиня сидела на кровати и тихо говорила.
– Как я рада, что ты приехал. Ты устал, хочешь чаю? – Наташа подошла к ней. – Ты похорошел и возмужал, – продолжала графиня, взяв дочь за руку.
– Маменька, что вы говорите!..
– Наташа, его нет, нет больше! – И, обняв дочь, в первый раз графиня начала плакать.


Княжна Марья отложила свой отъезд. Соня, граф старались заменить Наташу, но не могли. Они видели, что она одна могла удерживать мать от безумного отчаяния. Три недели Наташа безвыходно жила при матери, спала на кресле в ее комнате, поила, кормила ее и не переставая говорила с ней, – говорила, потому что один нежный, ласкающий голос ее успокоивал графиню.
Душевная рана матери не могла залечиться. Смерть Пети оторвала половину ее жизни. Через месяц после известия о смерти Пети, заставшего ее свежей и бодрой пятидесятилетней женщиной, она вышла из своей комнаты полумертвой и не принимающею участия в жизни – старухой. Но та же рана, которая наполовину убила графиню, эта новая рана вызвала Наташу к жизни.
Душевная рана, происходящая от разрыва духовного тела, точно так же, как и рана физическая, как ни странно это кажется, после того как глубокая рана зажила и кажется сошедшейся своими краями, рана душевная, как и физическая, заживает только изнутри выпирающею силой жизни.
Так же зажила рана Наташи. Она думала, что жизнь ее кончена. Но вдруг любовь к матери показала ей, что сущность ее жизни – любовь – еще жива в ней. Проснулась любовь, и проснулась жизнь.
Последние дни князя Андрея связали Наташу с княжной Марьей. Новое несчастье еще более сблизило их. Княжна Марья отложила свой отъезд и последние три недели, как за больным ребенком, ухаживала за Наташей. Последние недели, проведенные Наташей в комнате матери, надорвали ее физические силы.
Однажды княжна Марья, в середине дня, заметив, что Наташа дрожит в лихорадочном ознобе, увела ее к себе и уложила на своей постели. Наташа легла, но когда княжна Марья, опустив сторы, хотела выйти, Наташа подозвала ее к себе.
– Мне не хочется спать. Мари, посиди со мной.
– Ты устала – постарайся заснуть.
– Нет, нет. Зачем ты увела меня? Она спросит.
– Ей гораздо лучше. Она нынче так хорошо говорила, – сказала княжна Марья.
Наташа лежала в постели и в полутьме комнаты рассматривала лицо княжны Марьи.
«Похожа она на него? – думала Наташа. – Да, похожа и не похожа. Но она особенная, чужая, совсем новая, неизвестная. И она любит меня. Что у ней на душе? Все доброе. Но как? Как она думает? Как она на меня смотрит? Да, она прекрасная».
– Маша, – сказала она, робко притянув к себе ее руку. – Маша, ты не думай, что я дурная. Нет? Маша, голубушка. Как я тебя люблю. Будем совсем, совсем друзьями.
И Наташа, обнимая, стала целовать руки и лицо княжны Марьи. Княжна Марья стыдилась и радовалась этому выражению чувств Наташи.
С этого дня между княжной Марьей и Наташей установилась та страстная и нежная дружба, которая бывает только между женщинами. Они беспрестанно целовались, говорили друг другу нежные слова и большую часть времени проводили вместе. Если одна выходила, то другаябыла беспокойна и спешила присоединиться к ней. Они вдвоем чувствовали большее согласие между собой, чем порознь, каждая сама с собою. Между ними установилось чувство сильнейшее, чем дружба: это было исключительное чувство возможности жизни только в присутствии друг друга.
Иногда они молчали целые часы; иногда, уже лежа в постелях, они начинали говорить и говорили до утра. Они говорили большей частию о дальнем прошедшем. Княжна Марья рассказывала про свое детство, про свою мать, про своего отца, про свои мечтания; и Наташа, прежде с спокойным непониманием отворачивавшаяся от этой жизни, преданности, покорности, от поэзии христианского самоотвержения, теперь, чувствуя себя связанной любовью с княжной Марьей, полюбила и прошедшее княжны Марьи и поняла непонятную ей прежде сторону жизни. Она не думала прилагать к своей жизни покорность и самоотвержение, потому что она привыкла искать других радостей, но она поняла и полюбила в другой эту прежде непонятную ей добродетель. Для княжны Марьи, слушавшей рассказы о детстве и первой молодости Наташи, тоже открывалась прежде непонятная сторона жизни, вера в жизнь, в наслаждения жизни.
Они всё точно так же никогда не говорили про него с тем, чтобы не нарушать словами, как им казалось, той высоты чувства, которая была в них, а это умолчание о нем делало то, что понемногу, не веря этому, они забывали его.
Наташа похудела, побледнела и физически так стала слаба, что все постоянно говорили о ее здоровье, и ей это приятно было. Но иногда на нее неожиданно находил не только страх смерти, но страх болезни, слабости, потери красоты, и невольно она иногда внимательно разглядывала свою голую руку, удивляясь на ее худобу, или заглядывалась по утрам в зеркало на свое вытянувшееся, жалкое, как ей казалось, лицо. Ей казалось, что это так должно быть, и вместе с тем становилось страшно и грустно.
Один раз она скоро взошла наверх и тяжело запыхалась. Тотчас же невольно она придумала себе дело внизу и оттуда вбежала опять наверх, пробуя силы и наблюдая за собой.
Другой раз она позвала Дуняшу, и голос ее задребезжал. Она еще раз кликнула ее, несмотря на то, что она слышала ее шаги, – кликнула тем грудным голосом, которым она певала, и прислушалась к нему.
Она не знала этого, не поверила бы, но под казавшимся ей непроницаемым слоем ила, застлавшим ее душу, уже пробивались тонкие, нежные молодые иглы травы, которые должны были укорениться и так застлать своими жизненными побегами задавившее ее горе, что его скоро будет не видно и не заметно. Рана заживала изнутри. В конце января княжна Марья уехала в Москву, и граф настоял на том, чтобы Наташа ехала с нею, с тем чтобы посоветоваться с докторами.


После столкновения при Вязьме, где Кутузов не мог удержать свои войска от желания опрокинуть, отрезать и т. д., дальнейшее движение бежавших французов и за ними бежавших русских, до Красного, происходило без сражений. Бегство было так быстро, что бежавшая за французами русская армия не могла поспевать за ними, что лошади в кавалерии и артиллерии становились и что сведения о движении французов были всегда неверны.
Люди русского войска были так измучены этим непрерывным движением по сорок верст в сутки, что не могли двигаться быстрее.
Чтобы понять степень истощения русской армии, надо только ясно понять значение того факта, что, потеряв ранеными и убитыми во все время движения от Тарутина не более пяти тысяч человек, не потеряв сотни людей пленными, армия русская, вышедшая из Тарутина в числе ста тысяч, пришла к Красному в числе пятидесяти тысяч.
Быстрое движение русских за французами действовало на русскую армию точно так же разрушительно, как и бегство французов. Разница была только в том, что русская армия двигалась произвольно, без угрозы погибели, которая висела над французской армией, и в том, что отсталые больные у французов оставались в руках врага, отсталые русские оставались у себя дома. Главная причина уменьшения армии Наполеона была быстрота движения, и несомненным доказательством тому служит соответственное уменьшение русских войск.
Вся деятельность Кутузова, как это было под Тарутиным и под Вязьмой, была направлена только к тому, чтобы, – насколько то было в его власти, – не останавливать этого гибельного для французов движения (как хотели в Петербурге и в армии русские генералы), а содействовать ему и облегчить движение своих войск.
Но, кроме того, со времени выказавшихся в войсках утомления и огромной убыли, происходивших от быстроты движения, еще другая причина представлялась Кутузову для замедления движения войск и для выжидания. Цель русских войск была – следование за французами. Путь французов был неизвестен, и потому, чем ближе следовали наши войска по пятам французов, тем больше они проходили расстояния. Только следуя в некотором расстоянии, можно было по кратчайшему пути перерезывать зигзаги, которые делали французы. Все искусные маневры, которые предлагали генералы, выражались в передвижениях войск, в увеличении переходов, а единственно разумная цель состояла в том, чтобы уменьшить эти переходы. И к этой цели во всю кампанию, от Москвы до Вильны, была направлена деятельность Кутузова – не случайно, не временно, но так последовательно, что он ни разу не изменил ей.
Кутузов знал не умом или наукой, а всем русским существом своим знал и чувствовал то, что чувствовал каждый русский солдат, что французы побеждены, что враги бегут и надо выпроводить их; но вместе с тем он чувствовал, заодно с солдатами, всю тяжесть этого, неслыханного по быстроте и времени года, похода.
Но генералам, в особенности не русским, желавшим отличиться, удивить кого то, забрать в плен для чего то какого нибудь герцога или короля, – генералам этим казалось теперь, когда всякое сражение было и гадко и бессмысленно, им казалось, что теперь то самое время давать сражения и побеждать кого то. Кутузов только пожимал плечами, когда ему один за другим представляли проекты маневров с теми дурно обутыми, без полушубков, полуголодными солдатами, которые в один месяц, без сражений, растаяли до половины и с которыми, при наилучших условиях продолжающегося бегства, надо было пройти до границы пространство больше того, которое было пройдено.
В особенности это стремление отличиться и маневрировать, опрокидывать и отрезывать проявлялось тогда, когда русские войска наталкивались на войска французов.
Так это случилось под Красным, где думали найти одну из трех колонн французов и наткнулись на самого Наполеона с шестнадцатью тысячами. Несмотря на все средства, употребленные Кутузовым, для того чтобы избавиться от этого пагубного столкновения и чтобы сберечь свои войска, три дня у Красного продолжалось добивание разбитых сборищ французов измученными людьми русской армии.
Толь написал диспозицию: die erste Colonne marschiert [первая колонна направится туда то] и т. д. И, как всегда, сделалось все не по диспозиции. Принц Евгений Виртембергский расстреливал с горы мимо бегущие толпы французов и требовал подкрепления, которое не приходило. Французы, по ночам обегая русских, рассыпались, прятались в леса и пробирались, кто как мог, дальше.
Милорадович, который говорил, что он знать ничего не хочет о хозяйственных делах отряда, которого никогда нельзя было найти, когда его было нужно, «chevalier sans peur et sans reproche» [«рыцарь без страха и упрека»], как он сам называл себя, и охотник до разговоров с французами, посылал парламентеров, требуя сдачи, и терял время и делал не то, что ему приказывали.
– Дарю вам, ребята, эту колонну, – говорил он, подъезжая к войскам и указывая кавалеристам на французов. И кавалеристы на худых, ободранных, еле двигающихся лошадях, подгоняя их шпорами и саблями, рысцой, после сильных напряжений, подъезжали к подаренной колонне, то есть к толпе обмороженных, закоченевших и голодных французов; и подаренная колонна кидала оружие и сдавалась, чего ей уже давно хотелось.
Под Красным взяли двадцать шесть тысяч пленных, сотни пушек, какую то палку, которую называли маршальским жезлом, и спорили о том, кто там отличился, и были этим довольны, но очень сожалели о том, что не взяли Наполеона или хоть какого нибудь героя, маршала, и упрекали в этом друг друга и в особенности Кутузова.
Люди эти, увлекаемые своими страстями, были слепыми исполнителями только самого печального закона необходимости; но они считали себя героями и воображали, что то, что они делали, было самое достойное и благородное дело. Они обвиняли Кутузова и говорили, что он с самого начала кампании мешал им победить Наполеона, что он думает только об удовлетворении своих страстей и не хотел выходить из Полотняных Заводов, потому что ему там было покойно; что он под Красным остановил движенье только потому, что, узнав о присутствии Наполеона, он совершенно потерялся; что можно предполагать, что он находится в заговоре с Наполеоном, что он подкуплен им, [Записки Вильсона. (Примеч. Л.Н. Толстого.) ] и т. д., и т. д.
Мало того, что современники, увлекаемые страстями, говорили так, – потомство и история признали Наполеона grand, a Кутузова: иностранцы – хитрым, развратным, слабым придворным стариком; русские – чем то неопределенным – какой то куклой, полезной только по своему русскому имени…


В 12 м и 13 м годах Кутузова прямо обвиняли за ошибки. Государь был недоволен им. И в истории, написанной недавно по высочайшему повелению, сказано, что Кутузов был хитрый придворный лжец, боявшийся имени Наполеона и своими ошибками под Красным и под Березиной лишивший русские войска славы – полной победы над французами. [История 1812 года Богдановича: характеристика Кутузова и рассуждение о неудовлетворительности результатов Красненских сражений. (Примеч. Л.Н. Толстого.) ]
Такова судьба не великих людей, не grand homme, которых не признает русский ум, а судьба тех редких, всегда одиноких людей, которые, постигая волю провидения, подчиняют ей свою личную волю. Ненависть и презрение толпы наказывают этих людей за прозрение высших законов.