Филипп V (король Франции)
| Филипп V Длинный Philippe V le Long<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;">  </td></tr>
| |||
| |||
|---|---|---|---|
| 20 ноября 1316 — 3 января 1322 | |||
| Коронация: | 9 января 1317, Реймсский собор, Реймс, Франция | ||
| Предшественник: | Иоанн I Посмертный | ||
| Преемник: | Карл IV Красивый | ||
| |||
| 1311 — 20 ноября 1316 | |||
| (под именем Филипп II) | |||
| Предшественник: | Графство было в составе домена королей Франции | ||
| Преемник: | Графство вернулось в состав домена королей Франции | ||
| |||
| 20 ноября 1316 — 3 января 1322 | |||
| Предшественник: | Иоанн I Посмертный | ||
| Преемник: | Карл IV Красивый | ||
| |||
| 1314 — 3 января 1322 | |||
| (под именем Филипп II) | |||
| Соправитель: | Жанна II (1314 — 1330) | ||
| Предшественник: | Роберт | ||
| Преемник: | Эд IV Бургундский | ||
| Рождение: | 17 ноября 1291 Лион, Франция | ||
| Смерть: | 3 января 1322 (30 лет) Париж, Франция | ||
| Место погребения: | аббатство Сен-Дени | ||
| Род: | Капетинги | ||
| Отец: | Филипп IV Красивый | ||
| Мать: | Иоанна I Наваррская | ||
| Супруга: | (с 1307) Жанна Бургундская | ||
| Дети: | сын: Людовик дочери: Жанна, Маргарита, Изабелла, Бланка | ||
Филипп V Длинный (фр. Philippe V le Long, 17 ноября 1291, Лион — 3 января 1322, Париж) — король Франции с 1316 года, второй сын Филиппа IV Красивого.
Содержание
Биография
Восхождение на трон
До вступления на престол носил титул графа Пуатье.
После скоропостижной смерти своего старшего брата Людовика X Сварливого Филипп объявил себя регентом королевства при его беременной вдове Клеменции Венгерской и родившемся новом короле Иоанне I Посмертном. Тогда Филипп стал одним из основоположников принятия Салического закона в части правил наследования престола, который был призван запретить женщинам наследовать корону Франции или передавать её через своих потомков. Этот шаг Филипп предпринял для того, чтобы самому сесть на трон, отстранив от него старшую дочь брата Жанну и младшую, если Клеменция разрешится от бремени девочкой, а также лишить будущее потомство Жанны возможности претендовать на корону, которую Филипп надеялся закрепить за своими наследниками. Но вдовствующая королева родила сына, который, впрочем, прожил всего пять дней. Смерть племянника оказалась настолько на руку Филиппу, что ходили слухи о его причастности к смерти короля-младенца. Наспех созванные Филиппом V Генеральные Штаты подтвердили ранее принятое Королевским советом решение отлучить женщин навсегда от наследования трона и признали Филиппа V королём Франции по закону.
Правление
Вступление Филиппа V на французский престол было первым применением салического закона, ставшего позже поводом начала Столетней войны.
Немедленно по вступлении на престол Филипп V прекратил доставшуюся ему в наследство войну с Фландрией, отстранил от управления королевством своего дядю Карла Валуа и всецело посвятил себя внутреннему управлению. Он был исполнен самых лучших намерений, искренне старался водворить порядок в администрации; в его короткое царствование было издано множество ордонансов, при помощи которых он пытался уладить внутренние неурядицы.
Царствование Филиппа V может рассматриваться как время подведения итогов всей деятельности Капетингов: то, что раньше не вошло в законодательство, теперь подверглось регламентации. Для осуществления этой работы Филипп V неоднократно созывал совещания всякого рода. Генеральные штаты, по-видимому, не пользовались его расположением; он охотнее созывал собрания более частного характера и особенно любил советоваться с представителями городов.
Этот король, удачно дополнивший постановления своих предшественников, потерпел неудачу в обеих задуманных им крупных реформах: он хотел вернуть королевской власти монетную регалию, утраченную ею в период феодальной смуты, и ввести однообразие в путанице мер и весов. Ни то, ни другое ему не удалось осуществить, во многом из-за недостатка времени.
Применённый Филиппом V всего лишь за шесть лет до его собственной смерти салический закон сослужил королю недобрую службу: поскольку после его смерти у него остались только дочери, престол перешёл к его младшему брату Карлу IV, который во многом отказался от внутренней политики своего предшественника, передав реальную власть своему дяде Карлу Валуа.
Наследники
Филипп V был женат (январь 1307 года) на Жанне Бургундской (1293—1330), дочери Оттона IV де Шалона, пфальцграфа Бургундского, и Матильды, графини Артуа, впоследствии графине Артуа и пфальцграфине Бургундской, от которой имел четырёх дочерей и сына, умершего в младенчестве:
- Жанна (1308—1347), пфальцграфиня Бургундская, графиня Артуа, жена Эда IV, герцога Бургундии
- Маргарита I, графиня Артуа (1310—1382), пфальцграфиня Бургундская, графиня Артуа, жена Людовика I, графа Фландрии и Невера
- Изабелла (1312—1348), выдана замуж за дофина Вьеннского
- Бланка (1314—1358), удалилась в монастырь в Лоншан
- Людовик (1316)
Жан-Шарль Волкманн сообщает также о сыне Филиппе (-1313-) и дочери (-1322-).
Филипп V в популярной культуре
Филипп V является одним из героев цикла исторических романов «Проклятые короли» французского писателя Мориса Дрюона.
Кинематограф
- Жозе-Мария Флота в минисериале «Проклятые короли» (1972)
- Эрик Рюф в минисериале «Проклятые короли» (2005)
Напишите отзыв о статье "Филипп V (король Франции)"
Литература
- Дживелегов А. К. Филипп V Длинный // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Филипп V (король Франции)
Князь Василий не обдумывал своих планов. Он еще менее думал сделать людям зло для того, чтобы приобрести выгоду. Он был только светский человек, успевший в свете и сделавший привычку из этого успеха. У него постоянно, смотря по обстоятельствам, по сближениям с людьми, составлялись различные планы и соображения, в которых он сам не отдавал себе хорошенько отчета, но которые составляли весь интерес его жизни. Не один и не два таких плана и соображения бывало у него в ходу, а десятки, из которых одни только начинали представляться ему, другие достигались, третьи уничтожались. Он не говорил себе, например: «Этот человек теперь в силе, я должен приобрести его доверие и дружбу и через него устроить себе выдачу единовременного пособия», или он не говорил себе: «Вот Пьер богат, я должен заманить его жениться на дочери и занять нужные мне 40 тысяч»; но человек в силе встречался ему, и в ту же минуту инстинкт подсказывал ему, что этот человек может быть полезен, и князь Василий сближался с ним и при первой возможности, без приготовления, по инстинкту, льстил, делался фамильярен, говорил о том, о чем нужно было.
Пьер был у него под рукою в Москве, и князь Василий устроил для него назначение в камер юнкеры, что тогда равнялось чину статского советника, и настоял на том, чтобы молодой человек с ним вместе ехал в Петербург и остановился в его доме. Как будто рассеянно и вместе с тем с несомненной уверенностью, что так должно быть, князь Василий делал всё, что было нужно для того, чтобы женить Пьера на своей дочери. Ежели бы князь Василий обдумывал вперед свои планы, он не мог бы иметь такой естественности в обращении и такой простоты и фамильярности в сношении со всеми людьми, выше и ниже себя поставленными. Что то влекло его постоянно к людям сильнее или богаче его, и он одарен был редким искусством ловить именно ту минуту, когда надо и можно было пользоваться людьми.
Пьер, сделавшись неожиданно богачом и графом Безухим, после недавнего одиночества и беззаботности, почувствовал себя до такой степени окруженным, занятым, что ему только в постели удавалось остаться одному с самим собою. Ему нужно было подписывать бумаги, ведаться с присутственными местами, о значении которых он не имел ясного понятия, спрашивать о чем то главного управляющего, ехать в подмосковное имение и принимать множество лиц, которые прежде не хотели и знать о его существовании, а теперь были бы обижены и огорчены, ежели бы он не захотел их видеть. Все эти разнообразные лица – деловые, родственники, знакомые – все были одинаково хорошо, ласково расположены к молодому наследнику; все они, очевидно и несомненно, были убеждены в высоких достоинствах Пьера. Беспрестанно он слышал слова: «С вашей необыкновенной добротой» или «при вашем прекрасном сердце», или «вы сами так чисты, граф…» или «ежели бы он был так умен, как вы» и т. п., так что он искренно начинал верить своей необыкновенной доброте и своему необыкновенному уму, тем более, что и всегда, в глубине души, ему казалось, что он действительно очень добр и очень умен. Даже люди, прежде бывшие злыми и очевидно враждебными, делались с ним нежными и любящими. Столь сердитая старшая из княжен, с длинной талией, с приглаженными, как у куклы, волосами, после похорон пришла в комнату Пьера. Опуская глаза и беспрестанно вспыхивая, она сказала ему, что очень жалеет о бывших между ними недоразумениях и что теперь не чувствует себя вправе ничего просить, разве только позволения, после постигшего ее удара, остаться на несколько недель в доме, который она так любила и где столько принесла жертв. Она не могла удержаться и заплакала при этих словах. Растроганный тем, что эта статуеобразная княжна могла так измениться, Пьер взял ее за руку и просил извинения, сам не зная, за что. С этого дня княжна начала вязать полосатый шарф для Пьера и совершенно изменилась к нему.
– Сделай это для нее, mon cher; всё таки она много пострадала от покойника, – сказал ему князь Василий, давая подписать какую то бумагу в пользу княжны.
Князь Василий решил, что эту кость, вексель в 30 т., надо было всё таки бросить бедной княжне с тем, чтобы ей не могло притти в голову толковать об участии князя Василия в деле мозаикового портфеля. Пьер подписал вексель, и с тех пор княжна стала еще добрее. Младшие сестры стали также ласковы к нему, в особенности самая младшая, хорошенькая, с родинкой, часто смущала Пьера своими улыбками и смущением при виде его.
Пьеру так естественно казалось, что все его любят, так казалось бы неестественно, ежели бы кто нибудь не полюбил его, что он не мог не верить в искренность людей, окружавших его. Притом ему не было времени спрашивать себя об искренности или неискренности этих людей. Ему постоянно было некогда, он постоянно чувствовал себя в состоянии кроткого и веселого опьянения. Он чувствовал себя центром какого то важного общего движения; чувствовал, что от него что то постоянно ожидается; что, не сделай он того, он огорчит многих и лишит их ожидаемого, а сделай то то и то то, всё будет хорошо, – и он делал то, что требовали от него, но это что то хорошее всё оставалось впереди.
Более всех других в это первое время как делами Пьера, так и им самим овладел князь Василий. Со смерти графа Безухого он не выпускал из рук Пьера. Князь Василий имел вид человека, отягченного делами, усталого, измученного, но из сострадания не могущего, наконец, бросить на произвол судьбы и плутов этого беспомощного юношу, сына его друга, apres tout, [в конце концов,] и с таким огромным состоянием. В те несколько дней, которые он пробыл в Москве после смерти графа Безухого, он призывал к себе Пьера или сам приходил к нему и предписывал ему то, что нужно было делать, таким тоном усталости и уверенности, как будто он всякий раз приговаривал:
«Vous savez, que je suis accable d'affaires et que ce n'est que par pure charite, que je m'occupe de vous, et puis vous savez bien, que ce que je vous propose est la seule chose faisable». [Ты знаешь, я завален делами; но было бы безжалостно покинуть тебя так; разумеется, что я тебе говорю, есть единственно возможное.]
– Ну, мой друг, завтра мы едем, наконец, – сказал он ему однажды, закрывая глаза, перебирая пальцами его локоть и таким тоном, как будто то, что он говорил, было давным давно решено между ними и не могло быть решено иначе.
– Завтра мы едем, я тебе даю место в своей коляске. Я очень рад. Здесь у нас всё важное покончено. А мне уж давно бы надо. Вот я получил от канцлера. Я его просил о тебе, и ты зачислен в дипломатический корпус и сделан камер юнкером. Теперь дипломатическая дорога тебе открыта.
