Филлипс, Джон Линч

Джон Линч Филлипс
John Lynch Phillips
Страна:	США
Воинское звание:	Капитан резерва ВМС США (с 2003 года)
Экспедиции:	STS-100, Союз ТМА-6, МКС-11, STS-119
Дата рождения:	15 апреля 1951(1951-04-15) (73 года)
Место рождения:	Форт-Бельвуар, Вирджиния, США
Награды:	|}

Джон Линч Филлипс (англ. John Lynch Phillips, р. 15 апреля 1951, Форт-Бельвуар, Вирджиния, США) — американский астронавт НАСА, бортинженер, доктор наук (геодезия), капитан ВМС США. 404 астронавт Мира, 255 астронавт США.

Совершил 3 полёта (STS-100 (2001), Союз ТМА-6 (2005), STS-119 (2009)) общей продолжительностью 203 сут. 17 час 23 мин. 04 сек. Принимал участие в миссии МКС-11 (15 апреля 2005 — 11 октября 2005). Во время которой совершил выход в открытый космос (18 августа, с 19:02 по 23:59) совместно с Сергеем Крикалёвым общей продолжительностью 4 часа 58 минут.

Биография

Джон Филлипс родился 15 апреля 1951 года в городе Форт-Бельвуар, штат Вирджиния однако своим родным городом считает Скоттсдейл, штат Аризона, где в 1966 году он закончил среднюю школу.

В 1972 году получил две степени бакалавра — по математике и русскому языку в Академии ВМС США.

Состоял на воинской службе в ВМС США с 1972 по 1982 годы.

В 1974 году получил степень магистра по аэронавтике в Университете Западной Флориды. В 1984 году получил степень магистра по геодезии в Калифорнийском университете, а в 1987 году в том же университете получил звание доктора наук по геодезии.

Женат на Лауре Джейн Доэлл, у них двое детей. Увлекается фитнесом, плаванием на каяке, лыжами, туризмом.

Воинская служба

В 1972 году поступил на действительную службу в ВМС США. После окончания курсов пилотов морской авиации в ноябре 1974 года получил квалификацию пилота ВМС. Прошел подготовку к пилотированию A-7 Corsair на авиационной базе ВМС США Лемур (Naval Air Station Lemoore) в Калифорнии. Служил в 155-й штурмовой эскадрилье (Attack Squadron 155). В составе эскадрильи принимал участие в боевых походах на борту авианосцев ВМС США USS Oriskany и USS Roosevelt. Служил в вербовочном пунтке в городе Олбани (Albany), штат Нью-Йорк. Служил на авиационной базе ВМС США Норд Айленд (Naval Air Station North Island) в Калифорнии, где летал на самолете CT-39 Sabreliner. Общий налет составляет более 4400 часов. Выполнил 250 посадок на авианосец. Ушел в резерв с действительной воинской службы в 1982 году.

Профессиональная деятельность

Принимал участие в обработке данных АМС «Пионер-Венера» (Pioneer-Venus). С 1989 года работал исследователем в Лос-Аламосской национальной лаборатории (Los Alamos National Laboratory) в Нью-Мексико. В 1993—1996 годах был научным руководителем эксперимента по солнечному ветру и плазме на АМС «Улисс» (Ulysses).

Космическая подготовка

Подавал заявление в отряд астронавтов в 1994 году, во время 15-го набора НАСА и был в числе 122 финалистов. Проходил медицинское обследование и собеседование в центре Джонсона с 26 июня 1994 года (в составе 1-й группы кандидатов), но отобран не был.

1 мая 1996 года отобран в качестве кандидата в астронавты 16-го набора НАСА. Прошел двухлетний курс ОКП. По окончании её получил квалификацию специалиста полета и назначение в Отдел астронавтов НАСА.

Космические полёты

Первый полет

С 19 апреля по 1 мая 2001 года в качестве специалиста полета в экипаже шаттла Endeavour STS-100. Основная задача полета — доставка на МКС различных грузов в итальянском модуле снабжения «Рафаэлло». Продолжительность полета составила 11 суток 21 час 31 минута 14 секунд.

Второй полёт

Стартовал 15 апреля 2005 года (в 04:46:25 мск) в качестве бортинженера экипажа 11-й основной экспедиции МКС (МКС-11) и бортинженера-2 корабля «Союз ТМА-6» (11Ф732 № 216). Стыковка со станцией произошла 17 апреля 2005 года в 06:20 мск. В 08:46 мск экипаж перешел на борт станции. Во время полета впервые в истории выступил на слушаниях Конгресса, находясь на космической станции, прошедших в подкомитете Конгресса по космонавтике и аэронавтике, посвященные реформам в НАСА и работе США в проекте МКС.

Выход в космос

Во время полёта осуществил один выход в открытый космос: 18 августа 2005 года — продолжительностью 4 часа 57 минут. Выход начался 18 августа 2005 года в 19:02 UTC (23:02 мск), возвращение на станцию произошло 18 августа в 23:59 UTC (19 августа в 03:59 мск). Основные задачи:

• Снятие контейнера № 1 оборудования «Биориск-МСН» с модуля «Пирс»;
• Демонтаж панели № 3 аппаратуры MPAC&SEED и антропоморфного фантома «Матрешка-Е»;
• Установка резервной телекамеры и замена съемной кассеты-контейнера СКК № 3-СМ на СКК № 5-СМ на служебном модуле «Звезда».

10 октября 2005 года в 22.44 мск были закрыты люки спускаемого аппарата космического корабля. Расстыковка корабля и станции была произведена в 1.49 мск, на 9 минут позже запланированного. В 04:19 мск двигатели корабля были включены на торможение. Мягкая посадка произведена в 05:09 мск в 57 км северо-восточнее города Аркалык.

Продолжительность полёта составила 179 суток 0 часов 22 минуты 35 секунд.

Третий полёт

Стартовал 15 марта 2009 года в 23:43:44 UTC (16 марта 02:43:44 мск) в качестве специалиста полёта шаттла Discovery STS-119. Стыковка с МКС произведена 17 марта 2009 года в 21:19:53 UTC (18 марта в 00:19:53 мск). 25 марта 2009 года в 19:53:44 UTC (22:53:44 мск) шаттл Discovery отстыковался от МКС и отправился в автономный полет. Посадка была произведена 28 марта на посадочную полосу 15 (Runway 15) космодрома на мысе Канаверал во Флориде. Задние колеса шаттла коснулись посадочной полосы 28 марта 2009 года в 19:13:25 UTC (22:13:25 мск), переднее колесо — в 19:13:40 UTC (22:13:40 мск). Полностью шаттл остановился в 19:14:45 UTC (22:14:45 мск).

Продолжительность полета составила 12 суток 19 часов 29 минут 41 секунду.

Завершение карьеры в НАСА

В январе 2011 года появилось сообщение о его переводе в категорию астронавтов-менеджеров и переходе на работу в Центр космических исследований им. Джонсона (Lyndon B. Johnson Space Center) в Техасе. В августе 2011 года ушел из НАСА и покинул категорию астронавтов-менеджеров (пресс-релиз НАСА J11-018 от 03.08.11).

Публикации

Автор более 156 публикаций в области изучения плазменной среды вокруг различных космических объектов.

Награды

Награждён медалью НАСА за космический полет с звёздой повторного награждения, медалью «За выдающуюся службу» (НАСА)

Различными военными наградами (Медаль за службу национальной обороне (США) и др.)

Ссылки

• [www.spacefacts.de/bios/astronauts/english/phillips_john.htm Биография на Spacefacts]
• [www.jsc.nasa.gov/Bios/htmlbios/phillips.html Биография на сайте НАСА]

Отрывок, характеризующий Филлипс, Джон Линч

Институт, поддерживающий эту честь, источник соревнования, есть институт, подобный Legion d'honneur [Ордену почетного легиона] великого императора Наполеона, не вредящий, а содействующий успеху службы, а не сословное или придворное преимущество.
– Я не спорю, но нельзя отрицать, что придворное преимущество достигло той же цели, – сказал князь Андрей: – всякий придворный считает себя обязанным достойно нести свое положение.
– Но вы им не хотели воспользоваться, князь, – сказал Сперанский, улыбкой показывая, что он, неловкий для своего собеседника спор, желает прекратить любезностью. – Ежели вы мне сделаете честь пожаловать ко мне в среду, – прибавил он, – то я, переговорив с Магницким, сообщу вам то, что может вас интересовать, и кроме того буду иметь удовольствие подробнее побеседовать с вами. – Он, закрыв глаза, поклонился, и a la francaise, [на французский манер,] не прощаясь, стараясь быть незамеченным, вышел из залы.


Первое время своего пребыванья в Петербурге, князь Андрей почувствовал весь свой склад мыслей, выработавшийся в его уединенной жизни, совершенно затемненным теми мелкими заботами, которые охватили его в Петербурге.
С вечера, возвращаясь домой, он в памятной книжке записывал 4 или 5 необходимых визитов или rendez vous [свиданий] в назначенные часы. Механизм жизни, распоряжение дня такое, чтобы везде поспеть во время, отнимали большую долю самой энергии жизни. Он ничего не делал, ни о чем даже не думал и не успевал думать, а только говорил и с успехом говорил то, что он успел прежде обдумать в деревне.
Он иногда замечал с неудовольствием, что ему случалось в один и тот же день, в разных обществах, повторять одно и то же. Но он был так занят целые дни, что не успевал подумать о том, что он ничего не думал.
Сперанский, как в первое свидание с ним у Кочубея, так и потом в середу дома, где Сперанский с глазу на глаз, приняв Болконского, долго и доверчиво говорил с ним, сделал сильное впечатление на князя Андрея.
Князь Андрей такое огромное количество людей считал презренными и ничтожными существами, так ему хотелось найти в другом живой идеал того совершенства, к которому он стремился, что он легко поверил, что в Сперанском он нашел этот идеал вполне разумного и добродетельного человека. Ежели бы Сперанский был из того же общества, из которого был князь Андрей, того же воспитания и нравственных привычек, то Болконский скоро бы нашел его слабые, человеческие, не геройские стороны, но теперь этот странный для него логический склад ума тем более внушал ему уважения, что он не вполне понимал его. Кроме того, Сперанский, потому ли что он оценил способности князя Андрея, или потому что нашел нужным приобресть его себе, Сперанский кокетничал перед князем Андреем своим беспристрастным, спокойным разумом и льстил князю Андрею той тонкой лестью, соединенной с самонадеянностью, которая состоит в молчаливом признавании своего собеседника с собою вместе единственным человеком, способным понимать всю глупость всех остальных, и разумность и глубину своих мыслей.
Во время длинного их разговора в середу вечером, Сперанский не раз говорил: «У нас смотрят на всё, что выходит из общего уровня закоренелой привычки…» или с улыбкой: «Но мы хотим, чтоб и волки были сыты и овцы целы…» или: «Они этого не могут понять…» и всё с таким выраженьем, которое говорило: «Мы: вы да я, мы понимаем, что они и кто мы ».
Этот первый, длинный разговор с Сперанским только усилил в князе Андрее то чувство, с которым он в первый раз увидал Сперанского. Он видел в нем разумного, строго мыслящего, огромного ума человека, энергией и упорством достигшего власти и употребляющего ее только для блага России. Сперанский в глазах князя Андрея был именно тот человек, разумно объясняющий все явления жизни, признающий действительным только то, что разумно, и ко всему умеющий прилагать мерило разумности, которым он сам так хотел быть. Всё представлялось так просто, ясно в изложении Сперанского, что князь Андрей невольно соглашался с ним во всем. Ежели он возражал и спорил, то только потому, что хотел нарочно быть самостоятельным и не совсем подчиняться мнениям Сперанского. Всё было так, всё было хорошо, но одно смущало князя Андрея: это был холодный, зеркальный, не пропускающий к себе в душу взгляд Сперанского, и его белая, нежная рука, на которую невольно смотрел князь Андрей, как смотрят обыкновенно на руки людей, имеющих власть. Зеркальный взгляд и нежная рука эта почему то раздражали князя Андрея. Неприятно поражало князя Андрея еще слишком большое презрение к людям, которое он замечал в Сперанском, и разнообразность приемов в доказательствах, которые он приводил в подтверждение своих мнений. Он употреблял все возможные орудия мысли, исключая сравнения, и слишком смело, как казалось князю Андрею, переходил от одного к другому. То он становился на почву практического деятеля и осуждал мечтателей, то на почву сатирика и иронически подсмеивался над противниками, то становился строго логичным, то вдруг поднимался в область метафизики. (Это последнее орудие доказательств он особенно часто употреблял.) Он переносил вопрос на метафизические высоты, переходил в определения пространства, времени, мысли и, вынося оттуда опровержения, опять спускался на почву спора.
Вообще главная черта ума Сперанского, поразившая князя Андрея, была несомненная, непоколебимая вера в силу и законность ума. Видно было, что никогда Сперанскому не могла притти в голову та обыкновенная для князя Андрея мысль, что нельзя всё таки выразить всего того, что думаешь, и никогда не приходило сомнение в том, что не вздор ли всё то, что я думаю и всё то, во что я верю? И этот то особенный склад ума Сперанского более всего привлекал к себе князя Андрея.
Первое время своего знакомства с Сперанским князь Андрей питал к нему страстное чувство восхищения, похожее на то, которое он когда то испытывал к Бонапарте. То обстоятельство, что Сперанский был сын священника, которого можно было глупым людям, как это и делали многие, пошло презирать в качестве кутейника и поповича, заставляло князя Андрея особенно бережно обходиться с своим чувством к Сперанскому, и бессознательно усиливать его в самом себе.
В тот первый вечер, который Болконский провел у него, разговорившись о комиссии составления законов, Сперанский с иронией рассказывал князю Андрею о том, что комиссия законов существует 150 лет, стоит миллионы и ничего не сделала, что Розенкампф наклеил ярлычки на все статьи сравнительного законодательства. – И вот и всё, за что государство заплатило миллионы! – сказал он.