Филоколо

Филоколо

«Филоко́ло» (итал. Il Filocolo) — роман Боккаччо, основанный на сюжете средневекового идиллического романа «Флуар и Бланшефлор». К классическому рыцарскому роману эта юношеская проза Боккаччо стоит ближе, чем его французский образец.

По сравнению с источником Боккаччо расширяет историю родителей героини, Лелио и Джулии, и дополняет сюжет приездом Флорио и Бьянкофьоре в Рим и их возвращением на место гибели родителей. История Лелио и Джулии с её историческими и псевдоисторическими атрибутами, с её эсхатологической риторикой обрамляет историю Флорио и Бьянкофьоре, которая в композиционном плане подана как огромной величины вставная новелла.

Филоколо — псевдоним, взятый Флорио, который должен означать (в переводе с греческого) «измученный любовью».

Сюжет

Знатный римлянин Квинт Лелий Африканский, живущий в счастливом браке с молодой и прекрасной женой Джулией Топацци, но не имеющий детей, даёт обет св. Иакову отправиться на поклонение к его гробнице, если святой осчастливит его потомством. На пути к святилищу св. Иакова они встречаются с войском испанского короля Феличе, который решил, что небольшой отряд паломников — это передовая часть ополчившихся на его страну римлян. Лелио гибнет в битве, и через некоторое время в родах умирает вдова.

Основной сюжет (зарождение любви Флорио и Бьянкофьоре, разлука — Флорио уезжает учиться, Бьянкофьоре продана в рабство, — поиски, встреча) Боккаччо оставляет в неприкосновенности. Добавлена линия Филено, соперника Флорио, которая обрывается превращением Филено в ручей.

Ссылки

• Андреев М. Л. Рыцарский роман в эпоху Возрождения. М., 1993, с. 93-102.

Отрывок, характеризующий Филоколо

– Хорошо, – сказал Мюрат и, обратившись к одному из господ своей свиты, приказал выдвинуть четыре легких орудия и обстрелять ворота.
Артиллерия на рысях выехала из за колонны, шедшей за Мюратом, и поехала по Арбату. Спустившись до конца Вздвиженки, артиллерия остановилась и выстроилась на площади. Несколько французских офицеров распоряжались пушками, расстанавливая их, и смотрели в Кремль в зрительную трубу.
В Кремле раздавался благовест к вечерне, и этот звон смущал французов. Они предполагали, что это был призыв к оружию. Несколько человек пехотных солдат побежали к Кутафьевским воротам. В воротах лежали бревна и тесовые щиты. Два ружейные выстрела раздались из под ворот, как только офицер с командой стал подбегать к ним. Генерал, стоявший у пушек, крикнул офицеру командные слова, и офицер с солдатами побежал назад.
Послышалось еще три выстрела из ворот.
Один выстрел задел в ногу французского солдата, и странный крик немногих голосов послышался из за щитов. На лицах французского генерала, офицеров и солдат одновременно, как по команде, прежнее выражение веселости и спокойствия заменилось упорным, сосредоточенным выражением готовности на борьбу и страдания. Для них всех, начиная от маршала и до последнего солдата, это место не было Вздвиженка, Моховая, Кутафья и Троицкие ворота, а это была новая местность нового поля, вероятно, кровопролитного сражения. И все приготовились к этому сражению. Крики из ворот затихли. Орудия были выдвинуты. Артиллеристы сдули нагоревшие пальники. Офицер скомандовал «feu!» [пали!], и два свистящие звука жестянок раздались один за другим. Картечные пули затрещали по камню ворот, бревнам и щитам; и два облака дыма заколебались на площади.