Финал Кубка Англии по футболу 1873

Финал Кубка Англии 1873
1873 FA Cup Final
Турнир	Кубок Англии 1872/73
Уондерерс Оксфорд Юниверсити 2 0
Дата	29 марта 1873
Стадион	Лилль Бридж, Лондон
Игрок матча	Артур Киннэйрд
Арбитр	Альфред Стейр
Посещаемость	3000
← 1872 1874 →

Финал Кубка Англии по футболу 1873 года — футбольный матч между командами «Уондерерс» и «Оксфорд Юниверсити», прошедший 29 марта 1873 года на стадионе Лилль Бридж в Лондоне. Это был второй финал старейшего в мире футбольного турнира, Кубка вызова Футбольной ассоциации (сейчас известного как FA Cup). Игра была назначена на 11:30 утра для того, чтобы избежать одновременного проведения футбольного матча и ежегодной лодочной гонки «Оксфорд — Кембридж», прошедшей в тот же день. «Уондерерс», одержавшие победу в 1872 году, вышли в финал, не сыграв ни одного матча, поскольку первоначальные правила гласили, что защищающая титул команда принимает участие лишь в финале следующего розыгрыша Кубка, тогда как остальные команды разыгрывают вторую путёвку в финал. Оксфордцы вышли в финал, победив в полуфинале шотландский клуб «Куинз Парк», отказавшийся от дальнейшего участия в турнире.

У обеих команд в матче не принимал участия ряд ведущих игроков. Например, у «Уондерерс» не было некоторых игроков, выигравших титул прошлого сезона. Лучшим игроком матча был назван нападающий «Уондерерс» Артур Киннэйрд, который открыл счёт в матче. Чарльз Уоллестон установил за 10 минут до окончания итоговый счёт — 2:0. В итоге «Уондерерс» стали победителями Кубка Англии во второй раз подряд.

Путь к финалу

Как победитель предыдущего Кубка Англии, футбольный клуб «Уондерерс» получил прямую путёвку в финал Кубка Англии 1872/73. Это было связано с формой проведения турнира (так называемого Кубка вызова), по правилам которого победитель прошлого сезона играет только один матч в следующем сезоне — финал. Остальные команды пытаются выиграть путёвку в финал, чтобы бросить некий «вызов» защищающей титул команде в борьбе за первенство в этом розыгрыше турнира. Сезон 1872/1873 годов был единственным, когда это правило было использовано.

В первом раунде «Оксфорд Юниверсити» играл дома против «Кристал Пэлас» и победил со счётом 3:2. Во втором раунде оксфордцы играли гостевой матч против «Клэпхем Роверс». Матч закончился победой Оксфорда 3:0.

В третьем раунде оксфордцы играли против финалистов прошлого сезона — «Ройал Энджинирс». «Оксфорд» выиграл с минимальным счётом (1:0) и по результатам жеребьёвки должен был встретиться в четвертьфинале с «Мэйденхедом». Поскольку остальные матчи не были сыграны, так как все они были отменены из-за неявки одной из команд, собиравшихся участвовать в матче, «Оксфорд» сыграл с «Мэйденхэдом» единственный матч на стадии четвертьфиналов. Этот матч закончился убедительной победой оксфордцев — 4:0. В полуфинале противником оксфордцев стал ведущий в ту пору шотландский клуб «Куинз Парк», который на протяжении всех 4 предшествовавших полуфиналу стадий не сыграл ни одного матча, потому что во время жеребьёвок ни разу футболистам «королевского парка» не выпало ни одного соперника. Однако «Куинз Парк» снялся с соревнований, автоматически отдав вторую путёвку в финал оксфордцам. По заявлению одного современного источника, шотландцы победили «Оксфорд Юниверсити», но не смогли сыграть финал в Лондоне из-за достаточно долгого и затратного путешествия туда.

Раунд	Противник «Оксфорд Юниверсити»	Счёт
1 раунд	«Кристал Пэлас»	3:2
2 раунд	«Клэпхем Роверс»	3:0
3 раунд	«Ройал Энджинирс»	1:0
Четвертьфинал	«Мэйденхэд»	4:0
Полуфинал	«Куинз Парк»	Отказ соперника

Матч

Ход матча

Этот матч прошёл 29 марта 1873 года, в один день с лодочной гонкой «Оксфорд — Кембридж». В связи с этим было принято решение провести матч утром, чтобы зрители могли посетить оба спортивных зрелища, запланированных на этот день. Обе команды играли без ключевых игроков. Главный вратарь оксфордцев, Чарльз Нипиэн получил травму, также, как и четыре ведущих игрока «Уондерерс», включая Томаса Хумана, Уильяма Крейка и Альберта Мейси-Томпсона. Все они были в составе команды-победителя прошлого сезона. Как команде, защищавшей титул, «Уондерерс» было предоставлено право выбрать стадион для проведения на нём финала турнира. Так как клуб не имел официального стадиона, местом проведения матча был выбран Лилль Бридж в Западном Бромптоне, районе Лондона.

На первых минутах матча «Оксфорд Юниверсити» доминировал с большим преимуществом, за счёт имевшегося в составе быстрого Арнольда Кирке-Смита. Как считал автор публикации в газете The Sportsman: «те одиннадцать игроков хорошо и энергично работали вместе». Однако первый мяч в игре забили всё-таки «Уондерерс», когда Уильям Кеньон-Стенли отправил мяч в ворота. Но гол был не засчитан из-за зафиксированного офсайда. На 27-й минуте матча, капитан «Уондерерс» Артур Киннэйрд, которого пресса назвала лучшим игроком матча из-за его навыков дриблинга, отправил мяч в ворота соперника, перед этим обыграв нескольких защитников.

Чтобы изменить ситуацию, оксфордцы переместили своего вратаря Эндрю Лича на позицию нападающего. Эта тактика удачно использовалась вплоть до 80-й минуты, когда Уоллестон прорвал стену из игроков «Оксфорда» и забил мяч в пустые ворота. Матч закончился со счётом 2:0, «Уондерерс» завоевал второй подряд Кубок Англии. По мнению корреспондента The Field, удар Уоллестона был бы отражён, если бы на воротах у оксфордцев был вратарь.

Детали матча

29 марта 1873 11:30

Уондерерс	2:0	Оксфорд Юниверсити
Киннэйрд  27' Уоллестон  80'	[www.fa-cupfinals.co.uk/1873.html (отчёт)]

Лилль Бридж, Лондон Зрителей: 3000 Судья: Альфред Стейр (Аптон Парк)

			Уондерерс	Оксфорд Юниверсити
Уондерерс					Оксфорд Юниверсити
ВР		Реджинальд де Коуртеней Уэлч			ВР		Эндрю Лич
ЗЩ		Леонард Хоуэлл			ЗЩ		Чарльз Макарнесс
ПЗ		Эдвард Боуен			ПЗ		Фрэнсис Бирли
НП		Чарльз Уоллестон			НП		Чарльз Лонгман
НП		Роберт Кингсфорд			НП		Арнольд Кирке-Смит
НП		Александр Бонзор			НП		Роберт Видаль
НП		Капитан Уильям Кеньон-Слени			НП		Фредерик Мэддисон
НП		Чарльз Томпсон	Регламент матча:		НП		Кутберт Оттавэй
НП		Джулиан Старгис	90 минут основного времени.		НП		Гарольд Диксон
НП		Артур Киннэйрд	30 минут дополнительного времени в случае ничьи (обсуждается между капитанами).		НП		Уолтер Пэйтон
НП		Генри Холмс Стюарт	Переигровка в случае ничьи.		НП		Джон Роберт Самнер
			Нет замен.

После матча

Помимо поражения в футбольном матче оксфордские спортсмены также проиграли представителям Кембриджа в лодочной гонке. Вплоть до 1882 года кубок вручался не на стадионе непосредственно сразу после матча, а на ежегодном ужине в ресторане. Так было и в этот раз: через месяц, на ужине в ресторане Pall Mall, трофей был вручён клубу «Уондерерс».

Литература

• Keith Warsop. The Early FA Cup Finals and the Southern Amateurs. — 2004. — P. 41. — 144 p. — ISBN 1-899468-78-1.

Ссылки

• [www.sportingchronicle.com/FACUP/1873.html Стартовые составы]  (англ.)
• [www.fa-cupfinals.co.uk/1873.html Отчёт о матче] на сайте FA-CupFinals.co.uk  (англ.)

Отрывок, характеризующий Финал Кубка Англии по футболу 1873

«Нет, теперь уже не упущу случая, как после Аустерлица, думал он, ожидая всякую секунду встретить государя и чувствуя прилив крови к сердцу при этой мысли. Упаду в ноги и буду просить его. Он поднимет, выслушает и еще поблагодарит меня». «Я счастлив, когда могу сделать добро, но исправить несправедливость есть величайшее счастье», воображал Ростов слова, которые скажет ему государь. И он пошел мимо любопытно смотревших на него, на крыльцо занимаемого государем дома.
С крыльца широкая лестница вела прямо наверх; направо видна была затворенная дверь. Внизу под лестницей была дверь в нижний этаж.
– Кого вам? – спросил кто то.
– Подать письмо, просьбу его величеству, – сказал Николай с дрожанием голоса.
– Просьба – к дежурному, пожалуйте сюда (ему указали на дверь внизу). Только не примут.
Услыхав этот равнодушный голос, Ростов испугался того, что он делал; мысль встретить всякую минуту государя так соблазнительна и оттого так страшна была для него, что он готов был бежать, но камер фурьер, встретивший его, отворил ему дверь в дежурную и Ростов вошел.
Невысокий полный человек лет 30, в белых панталонах, ботфортах и в одной, видно только что надетой, батистовой рубашке, стоял в этой комнате; камердинер застегивал ему сзади шитые шелком прекрасные новые помочи, которые почему то заметил Ростов. Человек этот разговаривал с кем то бывшим в другой комнате.
– Bien faite et la beaute du diable, [Хорошо сложена и красота молодости,] – говорил этот человек и увидав Ростова перестал говорить и нахмурился.
– Что вам угодно? Просьба?…
– Qu'est ce que c'est? [Что это?] – спросил кто то из другой комнаты.
– Encore un petitionnaire, [Еще один проситель,] – отвечал человек в помочах.
– Скажите ему, что после. Сейчас выйдет, надо ехать.
– После, после, завтра. Поздно…
Ростов повернулся и хотел выйти, но человек в помочах остановил его.
– От кого? Вы кто?
– От майора Денисова, – отвечал Ростов.
– Вы кто? офицер?
– Поручик, граф Ростов.
– Какая смелость! По команде подайте. А сами идите, идите… – И он стал надевать подаваемый камердинером мундир.
Ростов вышел опять в сени и заметил, что на крыльце было уже много офицеров и генералов в полной парадной форме, мимо которых ему надо было пройти.
Проклиная свою смелость, замирая от мысли, что всякую минуту он может встретить государя и при нем быть осрамлен и выслан под арест, понимая вполне всю неприличность своего поступка и раскаиваясь в нем, Ростов, опустив глаза, пробирался вон из дома, окруженного толпой блестящей свиты, когда чей то знакомый голос окликнул его и чья то рука остановила его.
– Вы, батюшка, что тут делаете во фраке? – спросил его басистый голос.
Это был кавалерийский генерал, в эту кампанию заслуживший особенную милость государя, бывший начальник дивизии, в которой служил Ростов.
Ростов испуганно начал оправдываться, но увидав добродушно шутливое лицо генерала, отойдя к стороне, взволнованным голосом передал ему всё дело, прося заступиться за известного генералу Денисова. Генерал выслушав Ростова серьезно покачал головой.
– Жалко, жалко молодца; давай письмо.
Едва Ростов успел передать письмо и рассказать всё дело Денисова, как с лестницы застучали быстрые шаги со шпорами и генерал, отойдя от него, подвинулся к крыльцу. Господа свиты государя сбежали с лестницы и пошли к лошадям. Берейтор Эне, тот самый, который был в Аустерлице, подвел лошадь государя, и на лестнице послышался легкий скрип шагов, которые сейчас узнал Ростов. Забыв опасность быть узнанным, Ростов подвинулся с несколькими любопытными из жителей к самому крыльцу и опять, после двух лет, он увидал те же обожаемые им черты, то же лицо, тот же взгляд, ту же походку, то же соединение величия и кротости… И чувство восторга и любви к государю с прежнею силою воскресло в душе Ростова. Государь в Преображенском мундире, в белых лосинах и высоких ботфортах, с звездой, которую не знал Ростов (это была legion d'honneur) [звезда почетного легиона] вышел на крыльцо, держа шляпу под рукой и надевая перчатку. Он остановился, оглядываясь и всё освещая вокруг себя своим взглядом. Кое кому из генералов он сказал несколько слов. Он узнал тоже бывшего начальника дивизии Ростова, улыбнулся ему и подозвал его к себе.
Вся свита отступила, и Ростов видел, как генерал этот что то довольно долго говорил государю.
Государь сказал ему несколько слов и сделал шаг, чтобы подойти к лошади. Опять толпа свиты и толпа улицы, в которой был Ростов, придвинулись к государю. Остановившись у лошади и взявшись рукою за седло, государь обратился к кавалерийскому генералу и сказал громко, очевидно с желанием, чтобы все слышали его.
– Не могу, генерал, и потому не могу, что закон сильнее меня, – сказал государь и занес ногу в стремя. Генерал почтительно наклонил голову, государь сел и поехал галопом по улице. Ростов, не помня себя от восторга, с толпою побежал за ним.


На площади куда поехал государь, стояли лицом к лицу справа батальон преображенцев, слева батальон французской гвардии в медвежьих шапках.
В то время как государь подъезжал к одному флангу баталионов, сделавших на караул, к противоположному флангу подскакивала другая толпа всадников и впереди их Ростов узнал Наполеона. Это не мог быть никто другой. Он ехал галопом в маленькой шляпе, с Андреевской лентой через плечо, в раскрытом над белым камзолом синем мундире, на необыкновенно породистой арабской серой лошади, на малиновом, золотом шитом, чепраке. Подъехав к Александру, он приподнял шляпу и при этом движении кавалерийский глаз Ростова не мог не заметить, что Наполеон дурно и не твердо сидел на лошади. Батальоны закричали: Ура и Vive l'Empereur! [Да здравствует Император!] Наполеон что то сказал Александру. Оба императора слезли с лошадей и взяли друг друга за руки. На лице Наполеона была неприятно притворная улыбка. Александр с ласковым выражением что то говорил ему.
Ростов не спуская глаз, несмотря на топтание лошадьми французских жандармов, осаживавших толпу, следил за каждым движением императора Александра и Бонапарте. Его, как неожиданность, поразило то, что Александр держал себя как равный с Бонапарте, и что Бонапарте совершенно свободно, как будто эта близость с государем естественна и привычна ему, как равный, обращался с русским царем.
Александр и Наполеон с длинным хвостом свиты подошли к правому флангу Преображенского батальона, прямо на толпу, которая стояла тут. Толпа очутилась неожиданно так близко к императорам, что Ростову, стоявшему в передних рядах ее, стало страшно, как бы его не узнали.
– Sire, je vous demande la permission de donner la legion d'honneur au plus brave de vos soldats, [Государь, я прошу у вас позволенья дать орден Почетного легиона храбрейшему из ваших солдат,] – сказал резкий, точный голос, договаривающий каждую букву. Это говорил малый ростом Бонапарте, снизу прямо глядя в глаза Александру. Александр внимательно слушал то, что ему говорили, и наклонив голову, приятно улыбнулся.
– A celui qui s'est le plus vaillament conduit dans cette derieniere guerre, [Тому, кто храбрее всех показал себя во время войны,] – прибавил Наполеон, отчеканивая каждый слог, с возмутительным для Ростова спокойствием и уверенностью оглядывая ряды русских, вытянувшихся перед ним солдат, всё держащих на караул и неподвижно глядящих в лицо своего императора.
– Votre majeste me permettra t elle de demander l'avis du colonel? [Ваше Величество позволит ли мне спросить мнение полковника?] – сказал Александр и сделал несколько поспешных шагов к князю Козловскому, командиру батальона. Бонапарте стал между тем снимать перчатку с белой, маленькой руки и разорвав ее, бросил. Адъютант, сзади торопливо бросившись вперед, поднял ее.
– Кому дать? – не громко, по русски спросил император Александр у Козловского.
– Кому прикажете, ваше величество? – Государь недовольно поморщился и, оглянувшись, сказал:
– Да ведь надобно же отвечать ему.
Козловский с решительным видом оглянулся на ряды и в этом взгляде захватил и Ростова.
«Уж не меня ли?» подумал Ростов.
– Лазарев! – нахмурившись прокомандовал полковник; и первый по ранжиру солдат, Лазарев, бойко вышел вперед.
– Куда же ты? Тут стой! – зашептали голоса на Лазарева, не знавшего куда ему итти. Лазарев остановился, испуганно покосившись на полковника, и лицо его дрогнуло, как это бывает с солдатами, вызываемыми перед фронт.
Наполеон чуть поворотил голову назад и отвел назад свою маленькую пухлую ручку, как будто желая взять что то. Лица его свиты, догадавшись в ту же секунду в чем дело, засуетились, зашептались, передавая что то один другому, и паж, тот самый, которого вчера видел Ростов у Бориса, выбежал вперед и почтительно наклонившись над протянутой рукой и не заставив ее дожидаться ни одной секунды, вложил в нее орден на красной ленте. Наполеон, не глядя, сжал два пальца. Орден очутился между ними. Наполеон подошел к Лазареву, который, выкатывая глаза, упорно продолжал смотреть только на своего государя, и оглянулся на императора Александра, показывая этим, что то, что он делал теперь, он делал для своего союзника. Маленькая белая рука с орденом дотронулась до пуговицы солдата Лазарева. Как будто Наполеон знал, что для того, чтобы навсегда этот солдат был счастлив, награжден и отличен от всех в мире, нужно было только, чтобы его, Наполеонова рука, удостоила дотронуться до груди солдата. Наполеон только прило жил крест к груди Лазарева и, пустив руку, обратился к Александру, как будто он знал, что крест должен прилипнуть к груди Лазарева. Крест действительно прилип.
Русские и французские услужливые руки, мгновенно подхватив крест, прицепили его к мундиру. Лазарев мрачно взглянул на маленького человечка, с белыми руками, который что то сделал над ним, и продолжая неподвижно держать на караул, опять прямо стал глядеть в глаза Александру, как будто он спрашивал Александра: всё ли еще ему стоять, или не прикажут ли ему пройтись теперь, или может быть еще что нибудь сделать? Но ему ничего не приказывали, и он довольно долго оставался в этом неподвижном состоянии.
Государи сели верхами и уехали. Преображенцы, расстроивая ряды, перемешались с французскими гвардейцами и сели за столы, приготовленные для них.
Лазарев сидел на почетном месте; его обнимали, поздравляли и жали ему руки русские и французские офицеры. Толпы офицеров и народа подходили, чтобы только посмотреть на Лазарева. Гул говора русского французского и хохота стоял на площади вокруг столов. Два офицера с раскрасневшимися лицами, веселые и счастливые прошли мимо Ростова.
– Каково, брат, угощенье? Всё на серебре, – сказал один. – Лазарева видел?
– Видел.
– Завтра, говорят, преображенцы их угащивать будут.
– Нет, Лазареву то какое счастье! 10 франков пожизненного пенсиона.
– Вот так шапка, ребята! – кричал преображенец, надевая мохнатую шапку француза.
– Чудо как хорошо, прелесть!
– Ты слышал отзыв? – сказал гвардейский офицер другому. Третьего дня было Napoleon, France, bravoure; [Наполеон, Франция, храбрость;] вчера Alexandre, Russie, grandeur; [Александр, Россия, величие;] один день наш государь дает отзыв, а другой день Наполеон. Завтра государь пошлет Георгия самому храброму из французских гвардейцев. Нельзя же! Должен ответить тем же.