Финал Кубка Англии по футболу 1932

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Финал Кубка Англии 1932
1932 FA Cup Final
Турнир

Кубок Англии 1931/32

Дата

23 апреля 1932 года

Стадион

Уэмбли, Лондон

Арбитр

У. П. Харпер

Посещаемость

92 298

1931
1933

Финал Кубка Англии по футболу 1932 года — футбольный матч, завершавший розыгрыш Кубка Англии по футболу 1931/32. Он стал 57-м финалом старейшего футбольного турнира в мире, Кубка Англии. Матч состоялся 23 апреля 1932 года на стадионе «Уэмбли» в Лондоне. В нём встретились футбольные клубы «Ньюкасл Юнайтед» и «Арсенал». Матч завершился со счетом 2:1 в пользу «Ньюкасла». Победный гол был забит после того, как мяч уже покинул пределы поля. Решение судьи засчитать его породило споры, отголоски которых не утихают по сей день. Сам финал 32-го года принято называть «зачертным» финалом (англ. "Over the Line" Final)[1].





Путь к финалу

  • п-ка — переигровка
Ньюкасл Юнайтед Арсенал
Кубок Англии
Соперник Результат Матч(и) Стадия Соперник Результат Матч(и)
Блэкпул 1:0 1:1 в гостях; 1:0 дома (п-ка) 3 раунд Дарвен 11:1 11:1 дома
Саутпорт 9:0 1:1 дома; 1:1 в гостях (п-ка); 9:0 дома (п-ка) 4 раунд Плимут Аргайл 4:2 4:2 дома
Лестер Сити 3:1 3:1 дома 5 раунд Портсмут 0:2 0:2 в гостях
Уотфорд 5:0 5:0 дома 6 раунд Хаддерсфилд Таун 0:1 0:1 в гостях
Челси 1:2 1:2 в гостях 1/2 финала Манчестер Сити 1:0 1:0 дома

Матч

Отчёт о матче

23 апреля 1932 года
Ньюкасл Юнайтед 2:1
[www.fa-cupfinals.co.uk/1932.htm Протокол]
Арсенал
Аллен  38'72' Голы Джон  15'
Уэмбли, Лондон
Зрителей: 92 298
Судья: У. П. Харпер
Ньюкасл Юнайтед
Арсенал
Ньюкасл Юнайтед:
Вр 1 Альберт Макинрой
ПЗ 2 Джеймс Нельсон (к)
ЛЗ 3 Девид Фейрхерст
Пз 4 Родди Маккензи
Пз 5 Дейв Девидсон
Пз 6 Сэм Уивер
Н 7 Джимми Бойд
Н 8 Джимми Ричардсон
Н 9 Джон Аллен  38'72'
Пз 10 Гарри Макменеми
Н 11 Томми Ланг
Главный тренер: Энди Каннингем
Арсенал:
Вр 1 Фрэнк Мосс
З 2 Том Паркер (к)
З 3 Эдди Хэпгуд
Пз 4 Чарли Джонс
Пз 5 Херби Робертс
З 6 Джордж Мейл
Пз 7 Джо Халми
Н 8 Девид Джек
Н 9 Джек Ламберт
Н 10 Клифф Бастин
Пз 11 Боб Джон  15'
Главный тренер: Герберг Чепмен

Регламент матча

  • 90 минут основного времени.
  • 30 минут дополнительного времени в случае необходимости.
  • Переигровка в случае ничейного результата после дополнительного времени.
  • Замены не предусмотрены.

Напишите отзыв о статье "Финал Кубка Англии по футболу 1932"

Примечания

  1. [www.fa-cupfinals.co.uk/1932.htm Финал кубка Англии 1932] (англ.), FA Cup History.

Ссылки

  • [www.fa-cupfinals.co.uk/1932.htm Финал Кубка Англии 1932]
  • [www.historicalkits.co.uk/English_Football_League/FA_Cup_Finals/1930-1939.html Форма финалов 1930—1939]

Отрывок, характеризующий Финал Кубка Англии по футболу 1932

Теперь только Пьер понял всю силу жизненности человека и спасительную силу перемещения внимания, вложенную в человека, подобную тому спасительному клапану в паровиках, который выпускает лишний пар, как только плотность его превышает известную норму.
Он не видал и не слыхал, как пристреливали отсталых пленных, хотя более сотни из них уже погибли таким образом. Он не думал о Каратаеве, который слабел с каждым днем и, очевидно, скоро должен был подвергнуться той же участи. Еще менее Пьер думал о себе. Чем труднее становилось его положение, чем страшнее была будущность, тем независимее от того положения, в котором он находился, приходили ему радостные и успокоительные мысли, воспоминания и представления.


22 го числа, в полдень, Пьер шел в гору по грязной, скользкой дороге, глядя на свои ноги и на неровности пути. Изредка он взглядывал на знакомую толпу, окружающую его, и опять на свои ноги. И то и другое было одинаково свое и знакомое ему. Лиловый кривоногий Серый весело бежал стороной дороги, изредка, в доказательство своей ловкости и довольства, поджимая заднюю лапу и прыгая на трех и потом опять на всех четырех бросаясь с лаем на вороньев, которые сидели на падали. Серый был веселее и глаже, чем в Москве. Со всех сторон лежало мясо различных животных – от человеческого до лошадиного, в различных степенях разложения; и волков не подпускали шедшие люди, так что Серый мог наедаться сколько угодно.
Дождик шел с утра, и казалось, что вот вот он пройдет и на небе расчистит, как вслед за непродолжительной остановкой припускал дождик еще сильнее. Напитанная дождем дорога уже не принимала в себя воды, и ручьи текли по колеям.
Пьер шел, оглядываясь по сторонам, считая шаги по три, и загибал на пальцах. Обращаясь к дождю, он внутренне приговаривал: ну ка, ну ка, еще, еще наддай.
Ему казалось, что он ни о чем не думает; но далеко и глубоко где то что то важное и утешительное думала его душа. Это что то было тончайшее духовное извлечение из вчерашнего его разговора с Каратаевым.
Вчера, на ночном привале, озябнув у потухшего огня, Пьер встал и перешел к ближайшему, лучше горящему костру. У костра, к которому он подошел, сидел Платон, укрывшись, как ризой, с головой шинелью, и рассказывал солдатам своим спорым, приятным, но слабым, болезненным голосом знакомую Пьеру историю. Было уже за полночь. Это было то время, в которое Каратаев обыкновенно оживал от лихорадочного припадка и бывал особенно оживлен. Подойдя к костру и услыхав слабый, болезненный голос Платона и увидав его ярко освещенное огнем жалкое лицо, Пьера что то неприятно кольнуло в сердце. Он испугался своей жалости к этому человеку и хотел уйти, но другого костра не было, и Пьер, стараясь не глядеть на Платона, подсел к костру.
– Что, как твое здоровье? – спросил он.
– Что здоровье? На болезнь плакаться – бог смерти не даст, – сказал Каратаев и тотчас же возвратился к начатому рассказу.
– …И вот, братец ты мой, – продолжал Платон с улыбкой на худом, бледном лице и с особенным, радостным блеском в глазах, – вот, братец ты мой…
Пьер знал эту историю давно, Каратаев раз шесть ему одному рассказывал эту историю, и всегда с особенным, радостным чувством. Но как ни хорошо знал Пьер эту историю, он теперь прислушался к ней, как к чему то новому, и тот тихий восторг, который, рассказывая, видимо, испытывал Каратаев, сообщился и Пьеру. История эта была о старом купце, благообразно и богобоязненно жившем с семьей и поехавшем однажды с товарищем, богатым купцом, к Макарью.
Остановившись на постоялом дворе, оба купца заснули, и на другой день товарищ купца был найден зарезанным и ограбленным. Окровавленный нож найден был под подушкой старого купца. Купца судили, наказали кнутом и, выдернув ноздри, – как следует по порядку, говорил Каратаев, – сослали в каторгу.
– И вот, братец ты мой (на этом месте Пьер застал рассказ Каратаева), проходит тому делу годов десять или больше того. Живет старичок на каторге. Как следовает, покоряется, худого не делает. Только у бога смерти просит. – Хорошо. И соберись они, ночным делом, каторжные то, так же вот как мы с тобой, и старичок с ними. И зашел разговор, кто за что страдает, в чем богу виноват. Стали сказывать, тот душу загубил, тот две, тот поджег, тот беглый, так ни за что. Стали старичка спрашивать: ты за что, мол, дедушка, страдаешь? Я, братцы мои миленькие, говорит, за свои да за людские грехи страдаю. А я ни душ не губил, ни чужого не брал, акромя что нищую братию оделял. Я, братцы мои миленькие, купец; и богатство большое имел. Так и так, говорит. И рассказал им, значит, как все дело было, по порядку. Я, говорит, о себе не тужу. Меня, значит, бог сыскал. Одно, говорит, мне свою старуху и деток жаль. И так то заплакал старичок. Случись в их компании тот самый человек, значит, что купца убил. Где, говорит, дедушка, было? Когда, в каком месяце? все расспросил. Заболело у него сердце. Подходит таким манером к старичку – хлоп в ноги. За меня ты, говорит, старичок, пропадаешь. Правда истинная; безвинно напрасно, говорит, ребятушки, человек этот мучится. Я, говорит, то самое дело сделал и нож тебе под голова сонному подложил. Прости, говорит, дедушка, меня ты ради Христа.
Каратаев замолчал, радостно улыбаясь, глядя на огонь, и поправил поленья.
– Старичок и говорит: бог, мол, тебя простит, а мы все, говорит, богу грешны, я за свои грехи страдаю. Сам заплакал горючьми слезьми. Что же думаешь, соколик, – все светлее и светлее сияя восторженной улыбкой, говорил Каратаев, как будто в том, что он имел теперь рассказать, заключалась главная прелесть и все значение рассказа, – что же думаешь, соколик, объявился этот убийца самый по начальству. Я, говорит, шесть душ загубил (большой злодей был), но всего мне жальче старичка этого. Пускай же он на меня не плачется. Объявился: списали, послали бумагу, как следовает. Место дальнее, пока суд да дело, пока все бумаги списали как должно, по начальствам, значит. До царя доходило. Пока что, пришел царский указ: выпустить купца, дать ему награждения, сколько там присудили. Пришла бумага, стали старичка разыскивать. Где такой старичок безвинно напрасно страдал? От царя бумага вышла. Стали искать. – Нижняя челюсть Каратаева дрогнула. – А его уж бог простил – помер. Так то, соколик, – закончил Каратаев и долго, молча улыбаясь, смотрел перед собой.