Финал Кубка СССР по футболу 1957
Финал Кубка СССР 1957 | |||||||
Турнир | |||||||
---|---|---|---|---|---|---|---|
| |||||||
Дата | |||||||
Стадион | |||||||
Арбитр | |||||||
Посещаемость |
103 000 | ||||||
← 1955 1958 → |
Финал Кубка СССР по футболу 1957 состоялся 26 октября 1957 года. Московский «Локомотив» переиграл московский «Спартак» со счётом 1:0 и стал обладателем Кубка СССР.
Путь к финалу
Локомотив Москва | Этап | Спартак Москва | ||||
---|---|---|---|---|---|---|
Соперник | Место | Счёт | Соперник | Место | Счёт | |
ОСК Свердловск | В гостях | 2:0 | 1/16 финала | |||
Динамо Киев | Дома | 3:1 | 1/8 финала | ОСК Львов | В гостях | 2:1 |
Авангард Сормово | Дома | 5:2 | 1/4 финала | Спартак Станислав | Дома | 4:2 |
ЦСК МО | Дома | 1:0 | 1/2 финала | Торпедо Москва | Дома | 1:0 |
Ход финального матча
Московский «Спартак» и московский «Локомотив» в первый раз встречались в рамках финала в истории кубков СССР. До этого они дважды сходились на какой-либо из стадий этого турнира: в 1/8 финала Кубка СССР 1939 года «Спартак» одержал минимальную победу (1:0), благодаря голу Владимира Степанова. А в 1/4 финала Кубка СССР 1953 года уже железнодорожники победили с тем же счётом, но в дополнительное время[1].
В начале встречи футболисты «Спартака» завладели мячом, но сталкивались с качественной игрой защиты «Локомотива». К 10-й минуте преимущество в игре перешло к железнодорожникам. Сначала оказавшийся без опеки Виктор Соколов пробил выше ворот, а на 19-й минуте он осуществил прорыв к воротам «Спартака» и отдал пас мимо голкипера «Спартака» Валентина Ивакина набегавшему нападающему Валентину Бубукину, который и отправил мяч в сетку. После забитого мяча «Локомотив» продолжал владеть инициативой, и лишь в концовке тайма «Спартак» провёл ряд атак.
На 64-й минуте красно-белые остались вдесятером: Анатолий Исаев из-за травмы был вынужден покинуть поле. А спустя минуту защитник Анатолий Маслёнкин рукой остановил мяч в своей штрафной, был назначен пенальти. Виктор Ворошилов бил в сторону от голкипера, но Иванкин угадал направление удара и рукой отразил его. Лишь за 6 минут до финального свистка у футболистов «Спартака» был шанс сравнять счёт: неожиданный удар Никиты Симоняна парировал Владимир Маслаченко. Московский «Локомотив» во второй раз стал обладателем Кубка СССР по футболу[2].
Финал
|
|
Напишите отзыв о статье "Финал Кубка СССР по футболу 1957"
Примечания
- ↑ [fc-dynamo.ru/cup/rezult.php?vk=%CB%EE%EA%EE%EC%EE%F2%E8%E2+%28%CC%EE%F1%EA%E2%E0%29&vs=%D1%EF%E0%F0%F2%E0%EA+%28%CC%EE%F1%EA%E2%E0%29&qq=&gd=&ch=&ms=&dn=&dv=&zb=&pr=&vy=on&ny=on&po=on Протоколы кубка Локомотив (Москва) - Спартак (Москва)]. Проверено 27 июля 2015.
- ↑ [www.redwhite.ru/1957.html История Футбольного Клуба Спартак Москва. 1957 год.]. Проверено 27 июля 2015.
Ссылки
- [fc-dynamo.ru/cup/prot.php?id=132600 Протокол матча на сайте ФК «Динамо»]
|
Отрывок, характеризующий Финал Кубка СССР по футболу 1957
– А я вам вот что скажу, – с спокойною властию в голосе перебил его князь Андрей. – Вы хотите оскорбить меня, и я готов согласиться с вами, что это очень легко сделать, ежели вы не будете иметь достаточного уважения к самому себе; но согласитесь, что и время и место весьма дурно для этого выбраны. На днях всем нам придется быть на большой, более серьезной дуэли, а кроме того, Друбецкой, который говорит, что он ваш старый приятель, нисколько не виноват в том, что моя физиономия имела несчастие вам не понравиться. Впрочем, – сказал он, вставая, – вы знаете мою фамилию и знаете, где найти меня; но не забудьте, – прибавил он, – что я не считаю нисколько ни себя, ни вас оскорбленным, и мой совет, как человека старше вас, оставить это дело без последствий. Так в пятницу, после смотра, я жду вас, Друбецкой; до свидания, – заключил князь Андрей и вышел, поклонившись обоим.Ростов вспомнил то, что ему надо было ответить, только тогда, когда он уже вышел. И еще более был он сердит за то, что забыл сказать это. Ростов сейчас же велел подать свою лошадь и, сухо простившись с Борисом, поехал к себе. Ехать ли ему завтра в главную квартиру и вызвать этого ломающегося адъютанта или, в самом деле, оставить это дело так? был вопрос, который мучил его всю дорогу. То он с злобой думал о том, с каким бы удовольствием он увидал испуг этого маленького, слабого и гордого человечка под его пистолетом, то он с удивлением чувствовал, что из всех людей, которых он знал, никого бы он столько не желал иметь своим другом, как этого ненавидимого им адъютантика.
На другой день свидания Бориса с Ростовым был смотр австрийских и русских войск, как свежих, пришедших из России, так и тех, которые вернулись из похода с Кутузовым. Оба императора, русский с наследником цесаревичем и австрийский с эрцгерцогом, делали этот смотр союзной 80 титысячной армии.
С раннего утра начали двигаться щегольски вычищенные и убранные войска, выстраиваясь на поле перед крепостью. То двигались тысячи ног и штыков с развевавшимися знаменами и по команде офицеров останавливались, заворачивались и строились в интервалах, обходя другие такие же массы пехоты в других мундирах; то мерным топотом и бряцанием звучала нарядная кавалерия в синих, красных, зеленых шитых мундирах с расшитыми музыкантами впереди, на вороных, рыжих, серых лошадях; то, растягиваясь с своим медным звуком подрагивающих на лафетах, вычищенных, блестящих пушек и с своим запахом пальников, ползла между пехотой и кавалерией артиллерия и расставлялась на назначенных местах. Не только генералы в полной парадной форме, с перетянутыми донельзя толстыми и тонкими талиями и красневшими, подпертыми воротниками, шеями, в шарфах и всех орденах; не только припомаженные, расфранченные офицеры, но каждый солдат, – с свежим, вымытым и выбритым лицом и до последней возможности блеска вычищенной аммуницией, каждая лошадь, выхоленная так, что, как атлас, светилась на ней шерсть и волосок к волоску лежала примоченная гривка, – все чувствовали, что совершается что то нешуточное, значительное и торжественное. Каждый генерал и солдат чувствовали свое ничтожество, сознавая себя песчинкой в этом море людей, и вместе чувствовали свое могущество, сознавая себя частью этого огромного целого.
С раннего утра начались напряженные хлопоты и усилия, и в 10 часов всё пришло в требуемый порядок. На огромном поле стали ряды. Армия вся была вытянута в три линии. Спереди кавалерия, сзади артиллерия, еще сзади пехота.
Между каждым рядом войск была как бы улица. Резко отделялись одна от другой три части этой армии: боевая Кутузовская (в которой на правом фланге в передней линии стояли павлоградцы), пришедшие из России армейские и гвардейские полки и австрийское войско. Но все стояли под одну линию, под одним начальством и в одинаковом порядке.
Как ветер по листьям пронесся взволнованный шопот: «едут! едут!» Послышались испуганные голоса, и по всем войскам пробежала волна суеты последних приготовлений.
Впереди от Ольмюца показалась подвигавшаяся группа. И в это же время, хотя день был безветренный, легкая струя ветра пробежала по армии и чуть заколебала флюгера пик и распущенные знамена, затрепавшиеся о свои древки. Казалось, сама армия этим легким движением выражала свою радость при приближении государей. Послышался один голос: «Смирно!» Потом, как петухи на заре, повторились голоса в разных концах. И всё затихло.
В мертвой тишине слышался топот только лошадей. То была свита императоров. Государи подъехали к флангу и раздались звуки трубачей первого кавалерийского полка, игравшие генерал марш. Казалось, не трубачи это играли, а сама армия, радуясь приближению государя, естественно издавала эти звуки. Из за этих звуков отчетливо послышался один молодой, ласковый голос императора Александра. Он сказал приветствие, и первый полк гаркнул: Урра! так оглушительно, продолжительно, радостно, что сами люди ужаснулись численности и силе той громады, которую они составляли.
Ростов, стоя в первых рядах Кутузовской армии, к которой к первой подъехал государь, испытывал то же чувство, какое испытывал каждый человек этой армии, – чувство самозабвения, гордого сознания могущества и страстного влечения к тому, кто был причиной этого торжества.
Он чувствовал, что от одного слова этого человека зависело то, чтобы вся громада эта (и он, связанный с ней, – ничтожная песчинка) пошла бы в огонь и в воду, на преступление, на смерть или на величайшее геройство, и потому то он не мог не трепетать и не замирать при виде этого приближающегося слова.
– Урра! Урра! Урра! – гремело со всех сторон, и один полк за другим принимал государя звуками генерал марша; потом Урра!… генерал марш и опять Урра! и Урра!! которые, всё усиливаясь и прибывая, сливались в оглушительный гул.
Пока не подъезжал еще государь, каждый полк в своей безмолвности и неподвижности казался безжизненным телом; только сравнивался с ним государь, полк оживлялся и гремел, присоединяясь к реву всей той линии, которую уже проехал государь. При страшном, оглушительном звуке этих голосов, посреди масс войска, неподвижных, как бы окаменевших в своих четвероугольниках, небрежно, но симметрично и, главное, свободно двигались сотни всадников свиты и впереди их два человека – императоры. На них то безраздельно было сосредоточено сдержанно страстное внимание всей этой массы людей.
Красивый, молодой император Александр, в конно гвардейском мундире, в треугольной шляпе, надетой с поля, своим приятным лицом и звучным, негромким голосом привлекал всю силу внимания.
Ростов стоял недалеко от трубачей и издалека своими зоркими глазами узнал государя и следил за его приближением. Когда государь приблизился на расстояние 20 ти шагов и Николай ясно, до всех подробностей, рассмотрел прекрасное, молодое и счастливое лицо императора, он испытал чувство нежности и восторга, подобного которому он еще не испытывал. Всё – всякая черта, всякое движение – казалось ему прелестно в государе.