Фирма-однодневка

Фирма-однодневка (она же «короткоживущее предприятиe», разг.: «помойка», «фонарь», «синяк», «ёжик», «космонавт») — жаргонный термин для обозначения организаций, которые создаются исключительно с целью уклонения от уплаты налогов, мошеннических операций. Фирмы-однодневки являются контрагентами, которые ведут свою деятельность только «на бумаге». Как правило, единственным результатом их работы является сокращение налогов для их юридических партнёров или расхищение государственных средств.

«По формальным признакам» из 4,5 млн юридических лиц, зарегистрированных в России, к фирмам-однодневкам можно отнести более половины.

История термина

Термин отсутствует в законодательных актах РФ, но широко используется, в том числе и государственными органами. Так, согласно ФНС России:

Под «фирмой-однодневкой» в самом общем смысле понимается юридическое лицо, не обладающее фактической самостоятельностью, созданное без цели ведения предпринимательской деятельности, как правило, не представляющее налоговую отчетность, зарегистрированное по адресу массовой регистрации и т.д..

Использование однодневок

Однодневки используются для уклонения от уплаты налогов и, в меньшей степени, хищения государственных средств обычно через обналичку.

Типичный эффект от использования фирмы-однодневки состоит в том, что, имитируя приобретение услуг однодневки (обычно нематериальных: консультационных, маркетинговых и т. п.), налогоплательщик тем самым уменьшает налогооблагаемую прибыль, а также получает право на налоговый вычет по НДС. На самом деле никаких услуг не оказывается, а денежные суммы, переведённые в фирму-однодневку, обналичиваются и возвращаются организатору махинации (черная схема). С использованием фирм-однодневок применяются и так называемые серые схемы, в которых задействованы притворные, а не мнимые сделки. В этом случае заказчик приобретает какие-либо услуги (товары), но сделка не соответствует своей экономической сути (например, вместо консалтинговых услуг продаются/приобретаются общедоступные информационные материалы из Интернета).

Срок существования компаний небольшой (отсюда и название), поэтому к моменту проявления интереса у налоговой инспекции фирма уже не существует и проверить её отчётность или собрать с неё налоги невозможно.

Образование однодневок

Однодневки часто регистрируются на имя людей, которые потеряли свои паспорта и даже не подозревают, что являются формальными владельцами компаний.

В 2013 году журналистское расследование газеты «Ведомости» показало, что существует рынок компаний-однодневок и «номинальных» директоров, каждый из которых возглавляет много фирм. Разовый заработок такого директора — около 5 тыс. рублей, регистраторы однодневок продают предприятия за 20—35 тыс. рублей.

Масштабы использования однодневок

После утечки в 2005 году базы данных проводок Центрального банка России за 2003 и 2004 год, у независимых исследователей появилась возможность оценки масштабов операций фирм-однодневок. Максим Миронов оценивает оборот однодневок в 55 миллиардов долларов в 2003 году и 86 миллиардов в 2004, что соответствует 14 % и 17 % ВВП России за эти же годы, а размер уклонения от уплаты налогов с их помощью — в 50 % налоговых сборов.

Рекордсменами по использованию однодневок являются «внутренние офшоры»: Алтай и Калмыкия. По данным Максима Миронова, на Алтае общая сумма уклонения от налогов с помощью однодневок превосходит валовой продукт региона.

По оценке председателя Центробанка С. М. Игнатьева, на 2012 год половина зарегистрированных в России компаний неактивны, и «ждут своего часа, чтобы исчезнуть».

Борьба с однодневками в России

Правительство России озабочено коррупционной составляющей деятельности фирм-однодневок. Президент России Дмитрий Медведев в январе 2011 года сказал: «Фирмы-однодневки, которые раньше использовались только для обналичивания денежных средств, сейчас превратились в один из каналов, при помощи которых чиновники получают деньги. Нести ответственность за фирмы-однодневки должны не только те, кто их использует, но и те, кто дал паспорт».

7 февраля 2011 года правительство внесло в думу законопроект № 497961-5 «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и статью 151 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации (об уголовной ответственности за образование коммерческой организации в целях совершения преступления)»). После подписания законопроекта президентом 7 декабря 2011 года в УК РФ появились новые статьи 173-1 и 173-2, которые существенно усилили ответственность создателей однодневок. В частности, стало преступлением предоставление документа (паспорта) для создания фирмы-однодневки. По состоянию на 2013 год новый закон работал плохо (было возбуждено лишь два дела).

См. также

• Бегство капитала
• Нелегальная экономика
• Обналичка

Ссылки

• Олег Гладунов. [svpressa.ru/economy/article/46130/ Однодневная экономика]. // Свободная пресса, 26 июля 2011.

Отрывок, характеризующий Фирма-однодневка

– Хотите пороху понюхать? – сказал он Пьеру. – Да, приятный запах. Имею честь быть обожателем супруги вашей, здорова она? Мой привал к вашим услугам. – И, как это часто бывает с старыми людьми, Кутузов стал рассеянно оглядываться, как будто забыв все, что ему нужно было сказать или сделать.
Очевидно, вспомнив то, что он искал, он подманил к себе Андрея Сергеича Кайсарова, брата своего адъютанта.
– Как, как, как стихи то Марина, как стихи, как? Что на Геракова написал: «Будешь в корпусе учитель… Скажи, скажи, – заговорил Кутузов, очевидно, собираясь посмеяться. Кайсаров прочел… Кутузов, улыбаясь, кивал головой в такт стихов.
Когда Пьер отошел от Кутузова, Долохов, подвинувшись к нему, взял его за руку.
– Очень рад встретить вас здесь, граф, – сказал он ему громко и не стесняясь присутствием посторонних, с особенной решительностью и торжественностью. – Накануне дня, в который бог знает кому из нас суждено остаться в живых, я рад случаю сказать вам, что я жалею о тех недоразумениях, которые были между нами, и желал бы, чтобы вы не имели против меня ничего. Прошу вас простить меня.
Пьер, улыбаясь, глядел на Долохова, не зная, что сказать ему. Долохов со слезами, выступившими ему на глаза, обнял и поцеловал Пьера.
Борис что то сказал своему генералу, и граф Бенигсен обратился к Пьеру и предложил ехать с собою вместе по линии.
– Вам это будет интересно, – сказал он.
– Да, очень интересно, – сказал Пьер.
Через полчаса Кутузов уехал в Татаринову, и Бенигсен со свитой, в числе которой был и Пьер, поехал по линии.


Бенигсен от Горок спустился по большой дороге к мосту, на который Пьеру указывал офицер с кургана как на центр позиции и у которого на берегу лежали ряды скошенной, пахнувшей сеном травы. Через мост они проехали в село Бородино, оттуда повернули влево и мимо огромного количества войск и пушек выехали к высокому кургану, на котором копали землю ополченцы. Это был редут, еще не имевший названия, потом получивший название редута Раевского, или курганной батареи.
Пьер не обратил особенного внимания на этот редут. Он не знал, что это место будет для него памятнее всех мест Бородинского поля. Потом они поехали через овраг к Семеновскому, в котором солдаты растаскивали последние бревна изб и овинов. Потом под гору и на гору они проехали вперед через поломанную, выбитую, как градом, рожь, по вновь проложенной артиллерией по колчам пашни дороге на флеши [род укрепления. (Примеч. Л.Н. Толстого.) ], тоже тогда еще копаемые.
Бенигсен остановился на флешах и стал смотреть вперед на (бывший еще вчера нашим) Шевардинский редут, на котором виднелось несколько всадников. Офицеры говорили, что там был Наполеон или Мюрат. И все жадно смотрели на эту кучку всадников. Пьер тоже смотрел туда, стараясь угадать, который из этих чуть видневшихся людей был Наполеон. Наконец всадники съехали с кургана и скрылись.
Бенигсен обратился к подошедшему к нему генералу и стал пояснять все положение наших войск. Пьер слушал слова Бенигсена, напрягая все свои умственные силы к тому, чтоб понять сущность предстоящего сражения, но с огорчением чувствовал, что умственные способности его для этого были недостаточны. Он ничего не понимал. Бенигсен перестал говорить, и заметив фигуру прислушивавшегося Пьера, сказал вдруг, обращаясь к нему:
– Вам, я думаю, неинтересно?
– Ах, напротив, очень интересно, – повторил Пьер не совсем правдиво.
С флеш они поехали еще левее дорогою, вьющеюся по частому, невысокому березовому лесу. В середине этого
леса выскочил перед ними на дорогу коричневый с белыми ногами заяц и, испуганный топотом большого количества лошадей, так растерялся, что долго прыгал по дороге впереди их, возбуждая общее внимание и смех, и, только когда в несколько голосов крикнули на него, бросился в сторону и скрылся в чаще. Проехав версты две по лесу, они выехали на поляну, на которой стояли войска корпуса Тучкова, долженствовавшего защищать левый фланг.
Здесь, на крайнем левом фланге, Бенигсен много и горячо говорил и сделал, как казалось Пьеру, важное в военном отношении распоряжение. Впереди расположения войск Тучкова находилось возвышение. Это возвышение не было занято войсками. Бенигсен громко критиковал эту ошибку, говоря, что было безумно оставить незанятою командующую местностью высоту и поставить войска под нею. Некоторые генералы выражали то же мнение. Один в особенности с воинской горячностью говорил о том, что их поставили тут на убой. Бенигсен приказал своим именем передвинуть войска на высоту.
Распоряжение это на левом фланге еще более заставило Пьера усумниться в его способности понять военное дело. Слушая Бенигсена и генералов, осуждавших положение войск под горою, Пьер вполне понимал их и разделял их мнение; но именно вследствие этого он не мог понять, каким образом мог тот, кто поставил их тут под горою, сделать такую очевидную и грубую ошибку.
Пьер не знал того, что войска эти были поставлены не для защиты позиции, как думал Бенигсен, а были поставлены в скрытое место для засады, то есть для того, чтобы быть незамеченными и вдруг ударить на подвигавшегося неприятеля. Бенигсен не знал этого и передвинул войска вперед по особенным соображениям, не сказав об этом главнокомандующему.


Князь Андрей в этот ясный августовский вечер 25 го числа лежал, облокотившись на руку, в разломанном сарае деревни Князькова, на краю расположения своего полка. В отверстие сломанной стены он смотрел на шедшую вдоль по забору полосу тридцатилетних берез с обрубленными нижними сучьями, на пашню с разбитыми на ней копнами овса и на кустарник, по которому виднелись дымы костров – солдатских кухонь.
Как ни тесна и никому не нужна и ни тяжка теперь казалась князю Андрею его жизнь, он так же, как и семь лет тому назад в Аустерлице накануне сражения, чувствовал себя взволнованным и раздраженным.
Приказания на завтрашнее сражение были отданы и получены им. Делать ему было больше нечего. Но мысли самые простые, ясные и потому страшные мысли не оставляли его в покое. Он знал, что завтрашнее сражение должно было быть самое страшное изо всех тех, в которых он участвовал, и возможность смерти в первый раз в его жизни, без всякого отношения к житейскому, без соображений о том, как она подействует на других, а только по отношению к нему самому, к его душе, с живостью, почти с достоверностью, просто и ужасно, представилась ему. И с высоты этого представления все, что прежде мучило и занимало его, вдруг осветилось холодным белым светом, без теней, без перспективы, без различия очертаний. Вся жизнь представилась ему волшебным фонарем, в который он долго смотрел сквозь стекло и при искусственном освещении. Теперь он увидал вдруг, без стекла, при ярком дневном свете, эти дурно намалеванные картины. «Да, да, вот они те волновавшие и восхищавшие и мучившие меня ложные образы, – говорил он себе, перебирая в своем воображении главные картины своего волшебного фонаря жизни, глядя теперь на них при этом холодном белом свете дня – ясной мысли о смерти. – Вот они, эти грубо намалеванные фигуры, которые представлялись чем то прекрасным и таинственным. Слава, общественное благо, любовь к женщине, самое отечество – как велики казались мне эти картины, какого глубокого смысла казались они исполненными! И все это так просто, бледно и грубо при холодном белом свете того утра, которое, я чувствую, поднимается для меня». Три главные горя его жизни в особенности останавливали его внимание. Его любовь к женщине, смерть его отца и французское нашествие, захватившее половину России. «Любовь!.. Эта девочка, мне казавшаяся преисполненною таинственных сил. Как же я любил ее! я делал поэтические планы о любви, о счастии с нею. О милый мальчик! – с злостью вслух проговорил он. – Как же! я верил в какую то идеальную любовь, которая должна была мне сохранить ее верность за целый год моего отсутствия! Как нежный голубок басни, она должна была зачахнуть в разлуке со мной. А все это гораздо проще… Все это ужасно просто, гадко!