Фишарт, Иоганн

Иоганн Фишарт (нем. Johann Baptist Fischart; 1546 или 1547, Страсбург — 1591, Форбах) — немецкий поэт и сатирик эпохи Реформации.

Жизнь

Фишарт учился в латинской школе в Вормсе у своего дяди Каспара Шейдта, а затем в Тюбингенском университете. В 1556 году он отправился в путешествие по Фландрии и побывал в Париже. В 1570 году Фишарт вновь пребывал на положении вольного литератора в Страсбурге, где его сочинения публиковал местный издатель и его шурин Бернхард Йобин. В Базеле Фишарт получил степень доктора права. В 1581—1583 годах работал адвокатом в Имперском камеральном суде в Шпейере. В 1583 году получил должность судьи в Форбахе.

Творчество

Фишарт, исповедовавший первоначально лютеранство, а затем перешедший в кальвинизм, в своём творчестве бичевал упадок нравов общества, произвол властей, религиозный фанатизм, папство и иезуитов. Сочинения Фишарта считаются образцами литературы гробианизма. Фишарт широко использовал гиперболу, гротеск, причудливые и комические словообразования, нагромождения синонимов и другие языковые средства. Иоганн Фишарт не раз обращался к свободной обработке известных произведений, например, написал стихотворный резкий по своей сатире вариант «Тиля Уленшпигеля». Однако самым известным произведением Фишарта является вольная обработка первой книги комического романа Рабле «Гаргантюа и Пантагрюэль» под названием «Die Affentheurlich naupengeheurliche Geschichtklitterung von Thaten und Rahten», которая благодаря неистощимой словесной игре Фишарта втрое больше оригинала Рабле.

Сочинения

• Barfüsser Secten und Kuttenstreit, 1570/71
• Artliches Lob der Lauten, 1572
• Eulenspiegel Reimenweis, 1572
• Aller Praktik Großmutter, 1572
• Ein Vorbereitung in den «Amadis», 1572
• Flöh-Haz, Weiber-Tratz, 1573
• Ernstliche Ermanung an die lieben Teutschen, 1573
• Thierbilder, 1574
• Ausspruch des Esels, vor 1575
• Affentheurlich Naupengeheurliche Geschichtklitterung, 1575/90
• Etlich Sonnet, 1575
• Biblische Historien, 1576
• Die Grille Krottestisch Mül, 1577
• Das Glückhafft Schiff von Zürich, 1576/77
• Der Gorgonisch Meduse Kopf, 1577
• Binenkorb Des Heyl. Römischen Imenschwarms, 1579
• Das Jesuiterhütlein (Satire), 1580
• Vom Außgelaßnen Wütigen Teuffelsheer, 1581
• Ein Verweißliche Auffruckung der Verkehrten, Falschgelehrten und Gernbetrognen, 1584
• Ein auß Meyland uberschribener Bericht, 1589
• Uncalvinisch Gegen Badstüblein, 1589

См. также

• Гробианизм

Литература

• Adolf Hauffen: Johann Fischart. Ein Literaturbild aus der Zeit der Gegenreformation. (2 Bände) Berlin: de Gruyter 1921-22
• Ulrich Seelbach: Ludus lectoris. Studien zum idealen Leser Johann Fischarts. Heidelberg: Winter 2000. ISBN 3-8253-1109-0
• Hugo Sommerhalder: Johann Fischarts Werk. Eine Einführung. Berlin: de Gruyter 1960

Ссылки

• На Викискладе есть медиафайлы по теме Иоганн Фишарт
• [slovari.yandex.ru/иоганн%20фишарт/Лит.%20энциклопедия/Фишарт/ Иоганн Фишарт в Литературной энциклопедии](недоступная ссылка с 14-06-2016 (2872 дня))

Отрывок, характеризующий Фишарт, Иоганн

Княжна Марья понимала рассказ, сочувствовала ему, но она теперь видела другое, что поглощало все ее внимание; она видела возможность любви и счастия между Наташей и Пьером. И в первый раз пришедшая ей эта мысль наполняла ее душу радостию.
Было три часа ночи. Официанты с грустными и строгими лицами приходили переменять свечи, но никто не замечал их.
Пьер кончил свой рассказ. Наташа блестящими, оживленными глазами продолжала упорно и внимательно глядеть на Пьера, как будто желая понять еще то остальное, что он не высказал, может быть. Пьер в стыдливом и счастливом смущении изредка взглядывал на нее и придумывал, что бы сказать теперь, чтобы перевести разговор на другой предмет. Княжна Марья молчала. Никому в голову не приходило, что три часа ночи и что пора спать.
– Говорят: несчастия, страдания, – сказал Пьер. – Да ежели бы сейчас, сию минуту мне сказали: хочешь оставаться, чем ты был до плена, или сначала пережить все это? Ради бога, еще раз плен и лошадиное мясо. Мы думаем, как нас выкинет из привычной дорожки, что все пропало; а тут только начинается новое, хорошее. Пока есть жизнь, есть и счастье. Впереди много, много. Это я вам говорю, – сказал он, обращаясь к Наташе.
– Да, да, – сказала она, отвечая на совсем другое, – и я ничего бы не желала, как только пережить все сначала.
Пьер внимательно посмотрел на нее.
– Да, и больше ничего, – подтвердила Наташа.
– Неправда, неправда, – закричал Пьер. – Я не виноват, что я жив и хочу жить; и вы тоже.
Вдруг Наташа опустила голову на руки и заплакала.
– Что ты, Наташа? – сказала княжна Марья.
– Ничего, ничего. – Она улыбнулась сквозь слезы Пьеру. – Прощайте, пора спать.
Пьер встал и простился.

Княжна Марья и Наташа, как и всегда, сошлись в спальне. Они поговорили о том, что рассказывал Пьер. Княжна Марья не говорила своего мнения о Пьере. Наташа тоже не говорила о нем.
– Ну, прощай, Мари, – сказала Наташа. – Знаешь, я часто боюсь, что мы не говорим о нем (князе Андрее), как будто мы боимся унизить наше чувство, и забываем.
Княжна Марья тяжело вздохнула и этим вздохом признала справедливость слов Наташи; но словами она не согласилась с ней.
– Разве можно забыть? – сказала она.
– Мне так хорошо было нынче рассказать все; и тяжело, и больно, и хорошо. Очень хорошо, – сказала Наташа, – я уверена, что он точно любил его. От этого я рассказала ему… ничего, что я рассказала ему? – вдруг покраснев, спросила она.
– Пьеру? О нет! Какой он прекрасный, – сказала княжна Марья.
– Знаешь, Мари, – вдруг сказала Наташа с шаловливой улыбкой, которой давно не видала княжна Марья на ее лице. – Он сделался какой то чистый, гладкий, свежий; точно из бани, ты понимаешь? – морально из бани. Правда?