Малки, Флавиан Мишель

Флавиан Мишель Малки ܦܠܒܝܐܢܘܣ ܡܝܟܐܝܠ ܡܠܟ<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
епископ Джизре
14 сентября 1912 год — 29 августа 1915 год
Церковь:	Сирийская католическая церковь
Рождение:	1856(1856)
Смерть:	29 августа 1915(1915-08-29)
Принятие священного сана:	13 мая 1883 год
Епископская хиротония:	19 января 1913 год

Флавиан Мишель Малки (1856 год, Калаат-Мара, Оттоманская империя — 29 августа 1915 года, Джизре) — епископ епархии Джизре Сирийской католической церкви, монах Конгрегации братьев святого Ефрема, блаженный и мученик.

Биография

Родился в 1856 году в селении Калаат-Мара, находящейся на востоке от города Мардин в сирийской православной семье родом из Элязыг. В 1868 году поступил на учёбу в монастырь святого Анания Сиро-яковитской православной церкви. В монастыре изучал сирийский, арабский, турецкий языки и восточное христианское богословие. В 1878 году был рукоположён в диакона. Был секретарём в библиотеке и преподавал в монастырской школе. В 1878 году вместе с некоторыми монахами перешёл в Сирийскую католическую церковь. 13 мая 1883 года был рукоположен в священника в Алеппо и назначен в католические приходы, находящиеся в области Тур-Абдин. В 1895 году многие храмы, в которых он служил, были сожжены. В этом же году во время гонений погибла его мать. В последующие годы продолжал служить в Тур-Абдине.

В 1899 году был выбран Синодом Сирийской католической церкви епископом епархии Джизре. 14 сентября 1912 года Римский папа Бенедикт XV утвердил его назначение. 19 января 1913 года состоялось его рукоположение в епископа, которое совершил в Бейруте сирийский патриарх Игнатий Ефрем II.

В 1915 году в разгар геноцида ассирийцев, узнав о готовящейся резне христиан, возвратился из одного из сельских приходов в Джизре. Несмотря на то, что ему советовали покинуть город, он отказался покинуть Джизре. 28 августа 1915 года был арестован оттоманскими властями вместе с халдейским католическим епископом Филиппом-Жаком Абраамом. Им предложили принять ислам в обмен на сохранение жизни. После отказа Филипп-Жак Абраам был немедленно расстрелян на месте, а Флавин Мишель Малки жестоко избит и в бессознательном состоянии обезглавлен.

Прославление

В 2010 году сирийский патриарх Игнатий Иосиф III начал беатификационный процесс. 30 сентября 2012 года Римский папа Франциск объявил о героических мученических добродетелях Флавиана Мишеля Малки.

29 августа 2015 года в Бейруте состоялась беатификация, которую от имени Римского папы Франциска совершил префект Конгрегации по канонизации святых кардинал Анджело Амато.

День памяти в Католической церкви — 29 августа.

Ссылки

• [www.catholic-hierarchy.org/bishop/bmalche.html Информация]  (англ.)
• [en.radiovaticana.va/news/2015/08/08/pope_approves_decree_of_martyrdom_/1163939 Pope approves decree of martyrdom]
• [ru.radiovaticana.va/news/2015/08/08/церковь_прославит_нового_блаженного_флавиана_мелки/1163912 Церковь прославит нового блаженного — епископа Флавиана Мелки, мученика времён Османской империи]

Отрывок, характеризующий Малки, Флавиан Мишель

Раздвинули бостонные столы, составили партии, и гости графа разместились в двух гостиных, диванной и библиотеке.
Граф, распустив карты веером, с трудом удерживался от привычки послеобеденного сна и всему смеялся. Молодежь, подстрекаемая графиней, собралась около клавикорд и арфы. Жюли первая, по просьбе всех, сыграла на арфе пьеску с вариациями и вместе с другими девицами стала просить Наташу и Николая, известных своею музыкальностью, спеть что нибудь. Наташа, к которой обратились как к большой, была, видимо, этим очень горда, но вместе с тем и робела.
– Что будем петь? – спросила она.
– «Ключ», – отвечал Николай.
– Ну, давайте скорее. Борис, идите сюда, – сказала Наташа. – А где же Соня?
Она оглянулась и, увидав, что ее друга нет в комнате, побежала за ней.
Вбежав в Сонину комнату и не найдя там свою подругу, Наташа пробежала в детскую – и там не было Сони. Наташа поняла, что Соня была в коридоре на сундуке. Сундук в коридоре был место печалей женского молодого поколения дома Ростовых. Действительно, Соня в своем воздушном розовом платьице, приминая его, лежала ничком на грязной полосатой няниной перине, на сундуке и, закрыв лицо пальчиками, навзрыд плакала, подрагивая своими оголенными плечиками. Лицо Наташи, оживленное, целый день именинное, вдруг изменилось: глаза ее остановились, потом содрогнулась ее широкая шея, углы губ опустились.
– Соня! что ты?… Что, что с тобой? У у у!…
И Наташа, распустив свой большой рот и сделавшись совершенно дурною, заревела, как ребенок, не зная причины и только оттого, что Соня плакала. Соня хотела поднять голову, хотела отвечать, но не могла и еще больше спряталась. Наташа плакала, присев на синей перине и обнимая друга. Собравшись с силами, Соня приподнялась, начала утирать слезы и рассказывать.
– Николенька едет через неделю, его… бумага… вышла… он сам мне сказал… Да я бы всё не плакала… (она показала бумажку, которую держала в руке: то были стихи, написанные Николаем) я бы всё не плакала, но ты не можешь… никто не может понять… какая у него душа.
И она опять принялась плакать о том, что душа его была так хороша.
– Тебе хорошо… я не завидую… я тебя люблю, и Бориса тоже, – говорила она, собравшись немного с силами, – он милый… для вас нет препятствий. А Николай мне cousin… надобно… сам митрополит… и то нельзя. И потом, ежели маменьке… (Соня графиню и считала и называла матерью), она скажет, что я порчу карьеру Николая, у меня нет сердца, что я неблагодарная, а право… вот ей Богу… (она перекрестилась) я так люблю и ее, и всех вас, только Вера одна… За что? Что я ей сделала? Я так благодарна вам, что рада бы всем пожертвовать, да мне нечем…
Соня не могла больше говорить и опять спрятала голову в руках и перине. Наташа начинала успокоиваться, но по лицу ее видно было, что она понимала всю важность горя своего друга.
– Соня! – сказала она вдруг, как будто догадавшись о настоящей причине огорчения кузины. – Верно, Вера с тобой говорила после обеда? Да?
– Да, эти стихи сам Николай написал, а я списала еще другие; она и нашла их у меня на столе и сказала, что и покажет их маменьке, и еще говорила, что я неблагодарная, что маменька никогда не позволит ему жениться на мне, а он женится на Жюли. Ты видишь, как он с ней целый день… Наташа! За что?…
И опять она заплакала горьче прежнего. Наташа приподняла ее, обняла и, улыбаясь сквозь слезы, стала ее успокоивать.