Флавиан II (патриарх Антиохийский)

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Патриарх Флавиан II (греч. Πατριάρχης Φλαβιανός Β; умер в 518, Петра) — патриарх Антиохийский (498—512).

В его время в восточной церкви шла ожесточенная борьба между несторианами и евтихианами, и авторитет решений Халкидонского собора подвергался сомнению. Император Анастасий I благоприятствовал евтихианам, но Флавиан, став патриархом, начал высказываться против них. Епископ Иерапольский Ксеней обвинил его в потворстве несторианам. Флавиан предал анафеме Нестория и его учение. Ксеней предъявил новые требования: Флавиан должен был предать анафеме Диодора Тарсского, Феодора Мопсуестского и Феодорита Кирского и отвергнуть решения Халкидонского собора. Флавиан исполнил первое требование, но не согласился на второе. Тогда некоторые церкви в Малой Азии отказались от общения с Антиохийской церковью.

В 510 году в Сидоне собрался собор, проклявший Халкидонский собор и низложивший его защитников. Вслед за тем в Антиохию явилась толпа монахов с громкими проклятиями против Флавиана. За него вступились население Антиохии и другая толпа монахов, пришедших из Койлесирии. Произошла стычка. Император воспользовался этим случаем, чтобы сместить Флавиана, который был удалён в Петру. На патриаршем престоле Флавиана заменил миафизит Севир.

Святитель Флавиан скончался в Петре около 518 года. Почитается святым Православной (память 20 июля (2 августа)) и Католической (память 4 июля) церквями.

Напишите отзыв о статье "Флавиан II (патриарх Антиохийский)"



Ссылки

Отрывок, характеризующий Флавиан II (патриарх Антиохийский)

– Это Илагинский охотник что то с нашим Иваном бунтует, – сказал стремянный Николая.
Николай послал стремяного подозвать к себе сестру и Петю и шагом поехал к тому месту, где доезжачие собирали гончих. Несколько охотников поскакало к месту драки.
Николай слез с лошади, остановился подле гончих с подъехавшими Наташей и Петей, ожидая сведений о том, чем кончится дело. Из за опушки выехал дравшийся охотник с лисицей в тороках и подъехал к молодому барину. Он издалека снял шапку и старался говорить почтительно; но он был бледен, задыхался, и лицо его было злобно. Один глаз был у него подбит, но он вероятно и не знал этого.
– Что у вас там было? – спросил Николай.
– Как же, из под наших гончих он травить будет! Да и сука то моя мышастая поймала. Поди, судись! За лисицу хватает! Я его лисицей ну катать. Вот она, в тороках. А этого хочешь?… – говорил охотник, указывая на кинжал и вероятно воображая, что он всё еще говорит с своим врагом.
Николай, не разговаривая с охотником, попросил сестру и Петю подождать его и поехал на то место, где была эта враждебная, Илагинская охота.
Охотник победитель въехал в толпу охотников и там, окруженный сочувствующими любопытными, рассказывал свой подвиг.
Дело было в том, что Илагин, с которым Ростовы были в ссоре и процессе, охотился в местах, по обычаю принадлежавших Ростовым, и теперь как будто нарочно велел подъехать к острову, где охотились Ростовы, и позволил травить своему охотнику из под чужих гончих.
Николай никогда не видал Илагина, но как и всегда в своих суждениях и чувствах не зная середины, по слухам о буйстве и своевольстве этого помещика, всей душой ненавидел его и считал своим злейшим врагом. Он озлобленно взволнованный ехал теперь к нему, крепко сжимая арапник в руке, в полной готовности на самые решительные и опасные действия против своего врага.