Флавий Анатолий

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Флавий Анатолий — видный византийский государственный деятель и военачальник первой половины V века. Трижды отправлялся послом к Аттиле, участвовал в заседаниях Халкидонского собора (451 г.) как старший из сановников, представлявших императора.

Эпизод, описанный Прокопием и затем пересказанный Феофаном, относится не ко времени правления Варахрана V (420-438), а к эпохе его сына и преемника Йездигерда II (438—457), точнее — к 441 г., когда Анатолий в качестве магистра «militum per Orientem» находился на восточной границе империи, защищая её от вторжения персов. Тогда ему удалось добиться заключения мира сроком на год.[1] Прокопий в своем сочинении объединил две войны и два договора (422 г. и 441 г.). Римский консул в 440 году.[2]



Сноски

  1. Marcell. Com. s. a. 441; PLRE. II. Р. 84—85.
  2. [ancientrome.ru/gosudar/consuls3.htm Римские консулы (395-541 гг.)]

Напишите отзыв о статье "Флавий Анатолий"

Ссылки

  • [militera.lib.ru/h/caesariensis/01.html Прокопий Кесарийский, «Война с персами», кн.I, II]
  • Егише. О Вардане и войне армянской (перевод с древнеармянского акад. И.А. Орбели, подготовка к изданию, предисловие и примечания К.Н. Юзбашяна). — Восточная литература, 1971., [www.vostlit.info/Texts/rus/Elische/frametext1.htm Раздел 1] [www.vostlit.info/Texts/rus/Elische/frametext3.htm Раздел 3] [www.vostlit.info/Texts/rus/Elische/frametext6.htm Раздел 6].

Отрывок, характеризующий Флавий Анатолий

– Да, думаю, – улыбаясь, сказала княжна Марья. – Напишите родителям. И поручите мне. Я скажу ей, когда будет можно. Я желаю этого. И сердце мое чувствует, что это будет.
– Нет, это не может быть! Как я счастлив! Но это не может быть… Как я счастлив! Нет, не может быть! – говорил Пьер, целуя руки княжны Марьи.
– Вы поезжайте в Петербург; это лучше. А я напишу вам, – сказала она.
– В Петербург? Ехать? Хорошо, да, ехать. Но завтра я могу приехать к вам?
На другой день Пьер приехал проститься. Наташа была менее оживлена, чем в прежние дни; но в этот день, иногда взглянув ей в глаза, Пьер чувствовал, что он исчезает, что ни его, ни ее нет больше, а есть одно чувство счастья. «Неужели? Нет, не может быть», – говорил он себе при каждом ее взгляде, жесте, слове, наполнявших его душу радостью.
Когда он, прощаясь с нею, взял ее тонкую, худую руку, он невольно несколько дольше удержал ее в своей.
«Неужели эта рука, это лицо, эти глаза, все это чуждое мне сокровище женской прелести, неужели это все будет вечно мое, привычное, такое же, каким я сам для себя? Нет, это невозможно!..»
– Прощайте, граф, – сказала она ему громко. – Я очень буду ждать вас, – прибавила она шепотом.
И эти простые слова, взгляд и выражение лица, сопровождавшие их, в продолжение двух месяцев составляли предмет неистощимых воспоминаний, объяснений и счастливых мечтаний Пьера. «Я очень буду ждать вас… Да, да, как она сказала? Да, я очень буду ждать вас. Ах, как я счастлив! Что ж это такое, как я счастлив!» – говорил себе Пьер.