Флавий Рихомер
| Флавий Рихомер лат. Flavius Richomeres | ||
| ||
|---|---|---|
| 384 год | ||
Флавий Рихомер (лат. Flavius Richomeres) — римский политический деятель второй половины IV века.
Происходил из знатного франкского рода. Около 377/378 года Рихомер был назначен комитом доместиков императора Грациана и был переведен из Галлии во Фракию, где принял участие в войне против готов императора Валента II. В Адрианополе он пытался убедить Валента ждать Грациана, который шёл к нему с подкреплением. Когда правитель готов Фритигерн потребовал заложников, чтобы обеспечить мир с римлянами, Рихомер добровольно покинул римский лагерь, чтобы отправиться с другими заложниками к готам, но прежде, чем он прибыл, между некоторыми подразделениями двух армий начались стычки, вылившиеся в сражение при Адрианополе. Рихомер сумел спастись, однако римская армия была полностью разбита, многие военачальники погибли, в том числе и император Валент.
Около 383 года Рихомер был военным магистром Востока. В 384 году он занимал должность ординарного консула вместе с Флавием Клеархом. В 388 году Феодосий I Великий послал его вместе с Арбогастом, Промотом и Тимасием против Магна Максима, который был побеждён.
С 388 года он служил в качестве верховного главнокомандующего в Восточной империи (официальный титул: комит и магистр обеих армий) вплоть до своей смерти в 393 году. Рихомер интересовался литературой и был знаком с такими риторами, как Либаний и Августин. Он представил ритора Евгения своему племяннику Арбогасту. Через несколько лет Арбогаст захватил власть в Западной Римской империи. После смерти Валентиниана II Арбогаст провозгласил Евгения императором, в то время как сам он был фактическим правителем государства. В 393 году Феодосий I организовал поход против Арбогаста, и Рихомеру было предложено возглавить кавалерию. Но в пути с Востока на Запад Рихомер умер до сражения с Арбогастом, который впоследствии потерпел поражение и покончил жизнь самоубийством.
Супругу Рихомера звали Асцила, а сыном, предположительно, был вождь франков Теодомер.
Напишите отзыв о статье "Флавий Рихомер"
Литература
- Karl Ferdinand Werner, Les Origines, avant l’an mil, Livre de Poche, coll. «Histoire de France (sous la direction de Jean Favier)», 1984 (réimpr. 1992). рр. 296—300.
Отрывок, характеризующий Флавий Рихомер
Обетованная земля при наступлении французов была Москва, при отступлении была родина. Но родина была слишком далеко, и для человека, идущего тысячу верст, непременно нужно сказать себе, забыв о конечной цели: «Нынче я приду за сорок верст на место отдыха и ночлега», и в первый переход это место отдыха заслоняет конечную цель и сосредоточивает на себе все желанья и надежды. Те стремления, которые выражаются в отдельном человеке, всегда увеличиваются в толпе.Для французов, пошедших назад по старой Смоленской дороге, конечная цель родины была слишком отдалена, и ближайшая цель, та, к которой, в огромной пропорции усиливаясь в толпе, стремились все желанья и надежды, – была Смоленск. Не потому, чтобы люди знала, что в Смоленске было много провианту и свежих войск, не потому, чтобы им говорили это (напротив, высшие чины армии и сам Наполеон знали, что там мало провианта), но потому, что это одно могло им дать силу двигаться и переносить настоящие лишения. Они, и те, которые знали, и те, которые не знали, одинаково обманывая себя, как к обетованной земле, стремились к Смоленску.
Выйдя на большую дорогу, французы с поразительной энергией, с быстротою неслыханной побежали к своей выдуманной цели. Кроме этой причины общего стремления, связывавшей в одно целое толпы французов и придававшей им некоторую энергию, была еще другая причина, связывавшая их. Причина эта состояла в их количестве. Сама огромная масса их, как в физическом законе притяжения, притягивала к себе отдельные атомы людей. Они двигались своей стотысячной массой как целым государством.
Каждый человек из них желал только одного – отдаться в плен, избавиться от всех ужасов и несчастий. Но, с одной стороны, сила общего стремления к цели Смоленска увлекала каждою в одном и том же направлении; с другой стороны – нельзя было корпусу отдаться в плен роте, и, несмотря на то, что французы пользовались всяким удобным случаем для того, чтобы отделаться друг от друга и при малейшем приличном предлоге отдаваться в плен, предлоги эти не всегда случались. Самое число их и тесное, быстрое движение лишало их этой возможности и делало для русских не только трудным, но невозможным остановить это движение, на которое направлена была вся энергия массы французов. Механическое разрывание тела не могло ускорить дальше известного предела совершавшийся процесс разложения.
