Флавий Севериан

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Флавий Севериан
лат. Flavius Severianus
Презид Исаврии
 
Отец: Флавий Север

Флавий Севериан (лат. Flavius Severianus; возможен вариант имени Гай или Марк Флавий Валерий Севериан[1]; ум. в 313 году) — сын императора Флавия Севера.

После смерти Галерия в 311 году, Севериан бежал от Лициния в провинции Максимина Дазы, который назначил его президом провинции Исаврии[2]. После поражения, нанесенного Максимину Лицинием 30 апреля 313 года, Севериан находился при императорском дворе в Тарсе. Когда Максимин скончался в августе 313 года, Севериан, возможно, попытался занять его место. Есть версия, что Максимин сам назначил его своим наследником, но она остаётся спорной[3]. В итоге Лициний обвинил Севериана в государственной измене и приказал казнить[4].

Напишите отзыв о статье "Флавий Севериан"



Примечания

  1. Nenad Cambi: Tetrarchic Practice in Name Giving. р. 43.
  2. Karl Feld: Barbarische Bürger. Die Isaurier und das Römische Reich. р. 88.
  3. Alfons Städele: Der Tod Diokletians und die Morde des Licinius. In: Markus Janka (Hrsg.): Enkyklion Kēpion. Zu Poesie, Historie und Fachliteratur der Antike. K. G. Saur, München u. a. 2004. S. 240.
  4. Лактанций. О смерти гонителей. L.

Литература

Отрывок, характеризующий Флавий Севериан

Торжковская торговка визгливым голосом предлагала свой товар и в особенности козловые туфли. «У меня сотни рублей, которых мне некуда деть, а она в прорванной шубе стоит и робко смотрит на меня, – думал Пьер. И зачем нужны эти деньги? Точно на один волос могут прибавить ей счастья, спокойствия души, эти деньги? Разве может что нибудь в мире сделать ее и меня менее подверженными злу и смерти? Смерть, которая всё кончит и которая должна притти нынче или завтра – всё равно через мгновение, в сравнении с вечностью». И он опять нажимал на ничего не захватывающий винт, и винт всё так же вертелся на одном и том же месте.
Слуга его подал ему разрезанную до половины книгу романа в письмах m mе Suza. [мадам Сюза.] Он стал читать о страданиях и добродетельной борьбе какой то Аmelie de Mansfeld. [Амалии Мансфельд.] «И зачем она боролась против своего соблазнителя, думал он, – когда она любила его? Не мог Бог вложить в ее душу стремления, противного Его воле. Моя бывшая жена не боролась и, может быть, она была права. Ничего не найдено, опять говорил себе Пьер, ничего не придумано. Знать мы можем только то, что ничего не знаем. И это высшая степень человеческой премудрости».