Флавий Юлий Саллюстий
Поделись знанием:
– Графинюшка, – послышался голос графа из за двери. – Ты не спишь? – Наташа вскочила босиком, захватила в руки туфли и убежала в свою комнату.
Она долго не могла заснуть. Она всё думала о том, что никто никак не может понять всего, что она понимает, и что в ней есть.
«Соня?» подумала она, глядя на спящую, свернувшуюся кошечку с ее огромной косой. «Нет, куда ей! Она добродетельная. Она влюбилась в Николеньку и больше ничего знать не хочет. Мама, и та не понимает. Это удивительно, как я умна и как… она мила», – продолжала она, говоря про себя в третьем лице и воображая, что это говорит про нее какой то очень умный, самый умный и самый хороший мужчина… «Всё, всё в ней есть, – продолжал этот мужчина, – умна необыкновенно, мила и потом хороша, необыкновенно хороша, ловка, – плавает, верхом ездит отлично, а голос! Можно сказать, удивительный голос!» Она пропела свою любимую музыкальную фразу из Херубиниевской оперы, бросилась на постель, засмеялась от радостной мысли, что она сейчас заснет, крикнула Дуняшу потушить свечку, и еще Дуняша не успела выйти из комнаты, как она уже перешла в другой, еще более счастливый мир сновидений, где всё было так же легко и прекрасно, как и в действительности, но только было еще лучше, потому что было по другому.
| Фла́вий Ю́лий Саллю́стий лат. Flavius Iulius Sallustius | ||
| ||
|---|---|---|
Флавий Юлий Саллюстий (лат. Flavius Iulius Sallustius) — государственный деятель Римской империи первой половины IV века, консул 344 года.
Был военным, занимая должность магистра пехоты. В 344 году был назначен консулом вместе с Домицием Леонтием. Саллюстий был признан в течение всего года на Востоке империи, в то время как на Западе до апреля мая-консулом значился Флавий Боноз.
Разночтения в исторических источниках породили три мнения насчет личности консула 344 года:
- Боноз и Саллюстий — одно и то же лицо — Флавий Саллюстий Боноз[1].
- Боноз и Саллюстий — два магистра армии, получившие консульский титул один за другим[2].
- Саллюстий — магистр пехоты, Боноз — не поддающийся идентификации тезка магистра конницы Боноза (упоминающего в другом источнике, 347 год.)[3].
Напишите отзыв о статье "Флавий Юлий Саллюстий"
Примечания
- ↑ Demandt A. Magister militum // RE. 1970. Splbd.XII.Sp. 560—590.
- ↑ PLRE. I. 164; 798.
- ↑ Bagnall R.S., Cameron A., Schwarts S.R., Worp K.A. Consuls of the Later Roman Empire. Atlanta, Georgia, 1987. P. 222
Литература
- Jones, A. H. M. Flavius Iulius Sallustius 7 // Prosopography of the Later Roman Empire / A. H. M. Jones, J. R. Martindale, J. Morris. — Cambridge University Press, 1971. — Vol. I : A.D. 260–395. — P. 798. — ISBN 0-521-07233-6 [2001 reprint].
- Bagnall R.S., Cameron A., Schwarts S.R., Worp K.A. Consuls of the Later Roman Empire. Atlanta, Georgia, 1987. P. 222 ISBN 155540099X ISBN 9781555400996
- Глушанин Е.П. Военная знать ранней Византии. Барнаул, 1991. С. 59.
Отрывок, характеризующий Флавий Юлий Саллюстий
– Нет, он франмасон, я узнала. Он славный, темно синий с красным, как вам растолковать…– Графинюшка, – послышался голос графа из за двери. – Ты не спишь? – Наташа вскочила босиком, захватила в руки туфли и убежала в свою комнату.
Она долго не могла заснуть. Она всё думала о том, что никто никак не может понять всего, что она понимает, и что в ней есть.
«Соня?» подумала она, глядя на спящую, свернувшуюся кошечку с ее огромной косой. «Нет, куда ей! Она добродетельная. Она влюбилась в Николеньку и больше ничего знать не хочет. Мама, и та не понимает. Это удивительно, как я умна и как… она мила», – продолжала она, говоря про себя в третьем лице и воображая, что это говорит про нее какой то очень умный, самый умный и самый хороший мужчина… «Всё, всё в ней есть, – продолжал этот мужчина, – умна необыкновенно, мила и потом хороша, необыкновенно хороша, ловка, – плавает, верхом ездит отлично, а голос! Можно сказать, удивительный голос!» Она пропела свою любимую музыкальную фразу из Херубиниевской оперы, бросилась на постель, засмеялась от радостной мысли, что она сейчас заснет, крикнула Дуняшу потушить свечку, и еще Дуняша не успела выйти из комнаты, как она уже перешла в другой, еще более счастливый мир сновидений, где всё было так же легко и прекрасно, как и в действительности, но только было еще лучше, потому что было по другому.
