Флаг Германии

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Флаг Федеративной Республики Германия
Германия

Утверждён

де-факто — 23 мая 1949,
де-юре — 7 июня 1950

Пропорция

3:5


Правительственный флаг с 7 июня 1950

Пропорция

3:5

Флаг Германии представляет собой прямоугольное полотнище с соотношением сторон 3:5, состоящее из трёх равновеликих горизонтальных полос: верхней — чёрного, средней — красного и нижней — золотистого цвета. Был утверждён 23 мая 1949 года.





Флаги Федеративной Республики Германия

Федеральный флаг

8 мая 1949 года собравшийся в Бонне Парламентский совет, состоявший из представителей ландтагов земель в зонах оккупации США, Великобритании и Франции, принял Основной закон Германии, пунктом 2 статьи 22 которого установлено: «Федеральный флаг (нем. die Bundesflagge) — чёрно-красно-золотой»[1], и 9 мая 1949 года, впервые на территории Германии после 1933 года, чёрно-красно-золотой флаг был поднят над зданием Естественно-научного музея Александра Кёнига, где заседал Парламентский совет. Основной закон вступил в силу 23 мая 1949 года.

Распоряжением о германских флагах от 7 июня 1950 года было установлено точное описание федерального флага: «Федеральный флаг состоит из трёх равных по ширине горизонтальных полос, сверху чёрная, в середине красная, внизу золотого цвета. Отношение высоты полотнища флага к его длине как 3 к 5»[2] (при этом оттенки цветов не были точно установлены, но федеральное правительство использует определённые цвета: на шкале RAL цвета флага ФРГ имеют следующие значения: чёрный — 9005, красный — 3020 и золотой — 1021. По системе RGB — 000000, FF0000 и FFCC00.[3]).

8 декабря 1951 года было установлено, что федеральный флаг должны нести и все коммерческие суда Германии[4].

Федеральный флаг был подтверждён без изменений новым распоряжением о германских флагах от 13 ноября 1996 года, которым была также установлена возможность использования федерального флага в форме вертикального стяга (баннера), который состоит из трёх равных по ширине вертикальных полос: слева — чёрная, в середине — красная, справа — золотого цвета[5].

Штандарт федерального президента

Распоряжением о германских флагах от 7 июня 1950 года был установлен штандарт федерального президента (нем. die Standarte des Bundespräsidenten) с описанием: «Штандарт федерального президента представляет собой равносторонний, с красной каймой со всех сторон, прямоугольник золотого цвета, в котором изображён парящий федеральный орёл, обращённый к древку. Отношение ширины красной каймы к высоте штандарта как 1 к 12»[6]. Штандарт федерального президента был без изменений подтверждён новым распоряжением о германских флагах от 13 ноября 1996 года[5].

Служебный флаг федеральных учреждений

Распоряжением о германских флагах от 7 июня 1950 года был установлен служебный флаг для федеральных учреждений (нем. die Dienstflagge der übrigen Bundesbehörden): «Флаг имеет такие же горизонтальные полосы, как на федеральном флаге, ближе к древку, занимая по 1/5 ширины чёрной и красной полос, изображён федеральный щит с орлом, обращённым к древку. Отношение высоты полотнища к его длине как 3 к 5»[2].

Этим же распоряжением было предписано всем федеральным учреждениям и органам власти, исключая федерального президента и федеральную почту, использовать служебный флаг федеральных учреждений. На зданиях федеральных учреждений и их плавсредствах должен быть поднят федеральный флаг или служебный флаг для федеральных учреждений.

Флаг был без изменений подтверждён новым распоряжением о германских флагах от 13 ноября 1996 года, которым была дополнительно установлена возможность использования служебного флага в виде вертикального стяга (баннера)[5].

Флаг федеральной почты

Распоряжением о германских флагах от 7 июня 1950 года был установлен флаг федеральной почты (нем. Bundespostflagge): «Флаг федеральной почты имеет горизонтальные полосы, как на федеральном флаге, но с более широкой красной полосой, которая на 1/5 шире чёрной и золотой полос, в середине которой изображён обращённый мундштуком к древку золотой почтовый рожок с золотым шнуром, 2 золотыми кистями и 4 золотыми молниями. Отношение высоты полотнища к его длине как 3 к 5»[2].

Флаг использовался до 31 декабря 1994 года, когда Германская федеральная почта (Deutsche Bundespost) была акционирована и с 1 января 1995 года перестала быть государственным федеральным учреждением.

В 19511990 годах существовал специальный вымпел федеральной почты, который поднимался на судах при перевозке ими почты.

Служебный флаг военно-морских сил

2 января 1956 года в составе вооружённых сил Германии (Бундесвера, нем. der Bundeswehr) были созданы военно-морские силы. Для них распоряжением федерального президента от 25 мая 1956 года был утверждён служебный флаг (нем. die Dienstflagge der Seestreitkräfte der Bundeswehr), представляющий собой флаг федеральных учреждений «с косицами» (вырезом в виде «ласточкина хвоста» на свободном крае полотнища)[7].

Флаг является кормовым для военных кораблей, и, в уменьшенном виде, — гюйсом.

Форма военно-морского флага «с косицами» распространена на военных флотах скандинавских и балтийских стран (Дании, Швеции, Норвегии, Финляндии, Польши и Эстонии). Эта форма и связь со служебным флагом федеральных учреждений выбрана осознанно, чтобы подчеркнуть отказ от прежних агрессивных германских военно-морских флагов[8].

После создания в 1957 году федеральных военно-морских сил (Бундесмарине, die Bundesmarine) и преобразования их в 1995 году в Германские военно-морские силы (die Deutsche Marine) флаг, утверждённый в 1955 году, остался без изменений.

Помимо флага и гюйса имеются различные должностные и вспомогательные флаги.

Федеральные вооружённые силы

Земли

История германских флагов

Священная Римская империя германской нации

Геральдическая комбинация чёрного, красного и золотого цветов известна со времён Средневековья. Предшественник современных германских флагов — имперские гербы и знамёна Священной Римской империи германской нации.

  • До 1410: чёрный одноглавый орёл с красным клювом и когтями на золотом фоне. Этот орёл, вместе с чёрно-золотой комбинацией цветов образовал императорский герб. С XIII—XIV-го вв. его клюв и когти стали раскрашивать в красный цвет. Старейшее свидетельство этому — Манесский кодекс.
  • С 1410 по 1806: чёрный двуглавый орёл с красным клювом и когтями на золотом фоне. Двуглавый орёл символизирует королевскую и императорскую власть.

Родовым гербом графов Габсбургов был красный лев в золотом щите, а гербовыми (ливрейными) цветами — золотой (жёлтый) и красный. Граф Рудольф I Габсбург в 1273 году стал императором Священной Римской империи германской нации и впервые соединил родовой герб Габсбургов с имперским двуглавым чёрным орлом в золотом щите. Последующие императоры Священной Римской империи германской нации (без перерыва — с 1438 года) также добавляли на грудь чёрному двуглавому орлу многочастные щиты с гербами подвластных им владений. При этом гербовые (ливрейные) цвета Габсбургов (золотой и красный) сменились чёрно-золотыми (чёрный орёл в золотом поле). После прекращения существования в 1806 году Священной Римской империи германской нации, её последний император стал титуловаться императором Австрийским и сохранил в гербе изображение чёрного двуглавого орла в золотом щите и чёрно-золотые (чёрно-жёлтые) гербовые цвета, которые до 1918 года оставались династическими цветами Габсбургов в Австро-Венгрии и широко использовались в виде декоративных полотнищ при украшении правительственных зданий и жилых домов, в окраске пограничных и верстовых столбов, армейской атрибутике.

Родовым гербом Гогенцоллернов был щит, разбитый (рассечённый и пересечённый) в серебро и чернь, а гербовыми (ливрейными) цветами — чёрный и серебряный (белый). Гербом Немецкого (Тевтонского) Ордена был чёрный крест в серебряном щите, на белом знамени Ордена также изображался чёрный прямой крест. После секуляризации Ордена было создано Герцогство Пруссия, гербом которого стал чёрный одноглавый орёл в серебряном щите, а гербовыми (ливрейными) цветами — чёрный и белый. Гербом Курфюршества Бранденбург, курфюрстами которого стали Гогенцоллерны, был красный орёл в серебряном щите, а гербовыми (ливрейными) цветами — красный и белый. Многие ганзейские города имели серебряно-красные гербы и бело-красные флаги.

В 1804 году император Священной Римской империи германской нации Франц II Габсбург принял титул императора Австрии. 12 июля 1806 года Бавария, Вюртемберг, Баден, Гессен-Дармштадт, Нассау (обеих линий), Берг и восемь других германских государств подписали в Париже договор об образовании Рейнского Союза под покровительством императора Наполеона I и 1 августа 1806 года объявили о своём выходе из состава Священной Римской империи германской нации. Вскоре при посредничестве («медиатизации») Наполеона началось присоединение участниками Рейнского союза сопредельных владений имперских рыцарей, мелких графств и княжеств, в результате которой число германских государственных образований сократилось с двухсот до чуть более сорока.

Вследствие ультиматума Наполеона 6 августа 1806 года Франц II Габсбург объявил о сложении с себя титула и полномочий императора Священной Римской империи германской нации, объяснив это возникшей невозможностью исполнения обязанностей императора после учреждения Рейнского союза. Священная Римская империя германской нации перестала существовать.

При создании в 1848 году Германского Союза предполагалось создание «Большой Германии», включающей империю Габсбургов, поэтому для Германского Союза был выбран подобный габсбургскому гербу герб с чёрным орлом и чёрно-красно-золотой флаг.

В 1867—1870 годах объединение Германии произошло в форме «Малой Германии», без владений Габсбургов, и в основу её символов были положены чёрный прусский одноглавый орёл и чёрно-бело-красные цвета Пруссии, Бранденбурга и ганзейских городов.

Рейнский Союз 1806—1813

В 1794/1795 годах французские войска заняли территорию мелких германских государств на левом берегу Рейна. По Базельскому миру в 1795 году Пруссия уступила Франции принадлежавшие ей территории на западном (левом) берегу Рейна. 28 августа 1797 года была создана Цисрейнская Республика на территории рейнского левобережья, включая земли, принадлежавшие архиепископствам Трир, Майнц, Кёльн, курфюршества Пфальц, герцогств Юлих и Клеве и ряда мелких территорий. Французский генерал Гош (Hoche) стал протектором республики. Эта республика существовала очень непродолжительное время — уже в ноябре 1797 года, по договору в Кампо-Формио, она перешла под прямое управление Франции и её территория была реорганизована в департаменты Рёр (Roer), Рейн и Мозель (Rhin-et-Moselle), Сарр (Sarre) и Монт-Тоннер (Mont Tonnerre). По Люневильскому мирному договору 9 февраля 1801 года император Священной Римской империи признал власть Франции над левым берегом Рейна и эта территория была окончательно официально аннексирована Францией 23 сентября 1802 года.

Флагом Цисрейнской Республики было полотнище из зелёной, белой и красной равновеликих горизонтальных полос, которое в настоящее время является флагом земли Северный Рейн-Вестфалия[9].

12 июля 1806 года, вследствие ультиматума Наполеона I, 16 германских государств объявили о своём выходе из Священной Римской империи германской нации и объединении в конфедерацию Рейнский Союз под покровительством Наполеона.

До 1808 к Рейнскому Союзу присоединились ещё 23 германских государства. Вне Рейнского Союза лишь Пруссия, Австрия, принадлежавшее Дании герцогство Гольштейн и шведская Померания.

В 1813 году, после поражения Наполеона в Битве народов под Лейпцигом, Рейнский союз распался. На сегодняшний момент единственным его членом, сохранившим независимость, является княжество Лихтенштейн.

Гербовыми (ливрейными) цветами Рейнского Союза были зелёный, белый и синий, а все его члены продолжали сохранять и использовать свои гербы и гербовые (ливрейные) цвета.

Происхождение чёрно-красно-золотого флага

Чёрно-красно-золотой флаг берёт своё начало в цветах униформы Добровольческого корпуса майора барона Адольфа фон Лютцова, который в 1813 году в составе прусской армии сражался против наполеоновских войск на территории германских государств. Эта форма была чёрного цвета, с красными отворотами и обшлагами и золотистыми пуговицами. Хотя при желании можно связать эти цвета с цветами герба Священной Римской империи германской нации, на самом деле выбор цветов формы был чисто прагматическим: члены корпуса должны были обмундировываться за свой счёт, поэтому для единообразия было решено окрашивать имевшуюся у них гражданскую одежду дешевой стойкой чёрной краской. Это же касалось дешёвой красной ткани на обшлагах и бронзовых пуговиц золотистого цвета.

Кроме того, значки уланов в составе корпуса были красно-чёрными. В то время чёрный, красный и золотой цвета интерпретировались как символ движения «из темноты рабства через кровавую битву к золотому свету свободы» (нем. Aus der Schwärze der Knechtschaft durch blutige Schlachten ans goldene Licht der Freiheit). В связи с тем, что большинство добровольцев корпуса Лютцова были студентами и преподавателями университетов, цвета корпуса получили широкое распространение во многих германских государствах, тем более, что эти цвета ассоциировались с цветами герба Священной Римской империи германской нации.

Своё закрепление чёрно-красно-золотое сочетание цветов получило в символике первого общегерманского Студенческого братства (der Urburschenschaft), созданного в 1815 году в Йенском университете (герцогство Саксен-Веймар-Эйзенахское) с идеями строительства общегерманского государства.

12 июня 1815 года женщины города Йены подарили союзу знамя: красное полотнище с горизонтальной чёрной полосой в середине и изображением золотой дубовой ветки. По случаю создания Студенческого братства поэт Даниэль Август фон Бинцер в 1819 году в песне «Мы построим прочный дом» (имелось в виду единое германское государство) написал о чёрно-красно-золотой ленте, что было первым упоминанием об этих цветах, как символе студенческого братства и демократического движения за создание общегерманского государства в противовес раздробленности и партикуляризму.

Впервые флаг этих цветов появился в 1832 году на Хамбахском празднике у города Нойштадт-ан-дер-Хаардт (сегодня — Нойштадт-ан-дер-Вайнштрассе, Рейнланд-Пфальц), причём он состоял из жёлтой, красной и чёрной горизонтальных полос, что соответствовало правилам австрийской геральдике в части отображения цветов герба на флагах, согласно которым верхним на флаге должен изображаться цвет поля герба, ниже него — цвета главной фигуры и её дополнений (в гербе Священной Римской империи германской нации был изображён чёрный двуглавый орёл с красными клювами и когтями в золотом щите). Один из сохранившихся флагов был сшит Йоганном Филиппом Абрешем и на средней красной полосе имеет надпись «Возрождение Германии».

Германский Союз 1848—1852

9 марта 1848 года во Франкфурте-на-Майне был принят чёрно-красно-золотой флаг Германского Союза.

12 ноября 1848 года был издан закон о введении германских военного и торгового флагов:

«Германский военный флаг (нем. die deutsche Kriegsflagge) состоит из трёх равных по ширине горизонтально расположенных полос: сверху — чёрная, в середине — красная, снизу — жёлтая. В крыже расположен государственный герб (нем. das Reichswappen) в четырёхугольном поле, которое занимает две пятых ширины флага. Государственный герб несёт в золотом (жёлтом) поле двуглавого чёрного орла с красными языками, золотыми (жёлтыми) клювами и открытыми когтями.

Германский торговый флаг (нем. die Handelsflagge) также состоит из трёх равных по ширине горизонтальных полос: чёрной, красной и жёлтой, как военный флаг, с тем различием, что на нём нет государственного герба. Этот флаг должен быть на всех германских торговых судах как национальный флаг»[10]

Северогерманский союз 1868—1870

В 1867 году 21 германское государство объединилось с Пруссией в Северогерманский союз.

Ещё 22 сентября 1866 года в газете «Bremer Handelsblatt» была опубликована статья секретаря торговой палаты Гамбурга д-ра Адольфа Сётберса (Adolf Soetbeers), в которой предлагалось сделать флагом будущего единого германского государства полотнище из чёрной, белой и красной полос. Этот проект поддержал прусский канцлер граф фон Бисмарк — Шёнхаузен, настоявший на включении в проект конституции Северогерманского союза описания чёрно-бело-красного флага. Об этом проекте также доложил 25 декабря 1866 года королю и кронпринцу прусский морской министр принц Адальберт Прусский. Обществу было официально публично разъяснено, что чёрный и белый являются прусскими цветами, а красный и белый — цвета гербов и флагов ганзейских городов. Королю Пруссии Вильгельму I импонировало, что на флаге объединены прусские чёрно-белые цвета с красно-белыми цветами Бранденбурга и в это же время отсутствовал золотой (жёлтый) цвет, бывший одним из гербовых цветов австрийских Габсбургов (чёрный и золотой) и российских Романовых (чёрный, золотой и серебряный).

Против принятия чёрно-бело-красного флага никто не возражал, даже сторонники чёрно-красно-золотого флага 1848 года, так как первый шаг к германскому единству казался гораздо важнее, чем споры о том, под каким флагом он будет сделан.

Наконец, 16 апреля 1867 года была принята Конституция Северогерманского союза, статьёй 55 которой было установлено: «Флаг военного и торгового флота — чёрно-бело-красный».[11]

На основании этого 25 октября 1867 года предписанием президента Северогерманского Союза короля Пруссии Вильгельмом I был установлен союзный флаг (нем. die Bundesflagge), который было предписано нести коммерческими судам входящих в союз государств в качестве национального флага, обозначающего их государственную принадлежность к Северогерманскому Союзу: «Прямоугольное полотнище, состоящее из трёх равных по ширине горизонтальных полос: верхней — чёрной, средней — белой и нижней — красной. Отношение высоты флага к его длине 2 к 3».[12]

Это установление действовало до 11 апреля 1921 года.[13]

Указом короля Пруссии Вильгельма I от 4 июля 1867 года, объявленным приказом кабинета прусского королевского двора от 10 сентября 1867 года, были утверждены военный флаг (нем. die Kriegsflagge) и гюйс Королевства Пруссия. Гюйс представлял собой чёрно-бело-красное прямоугольное полотнище с отношением ширины к длине как 2 к 3, с изображением большого Железного Креста, несколько смещенного к шкаторине. Военным флагом было утверждено белое полотнище с чёрным крестом с чёрно-белой обводкой, в центре которого был изображён белый круг с чёрным прусским орлом. В крыже было помещено изображение гюйса. Отношение ширины полотнища к его длине как 3:5. Этот кормовой флаг и гюйс 1 октября 1867 года стал военным флагом и гюйсом Северогерманского союза.[14].

Германская империя 1870—1919

23 и 25 ноября 1870 года южногерманские государства Бавария, Баден, Вюртемберг и Гессен вошли в Северогерманский союз.

10 декабря 1870 года рейхстаг Северогерманского Союза переименовал Северогерманский Союз в Германскую империю, конституцию Северогерманского союза — в конституцию Германской империи, а президента Северогерманского Союза — в германского императора (нем. der Deutscher Kaiser)[15] (при этом установление в статье 55 конституции относительно цветов осталось без изменений).

Статьёй 55 новой Конституции Германской империи от 16 апреля 1871 года были подтверждены государственные цвета (нем. die Reichsfarben) — чёрный, белый и красный.[16].

Национальный, торговый и государственный военный флаги остались без изменения.

Веймарская республика

После Ноябрьской революции 1918 года и поражения Германии в Первой мировой войне учредительное Национальное Собрание 11 августа 1919 года в г. Веймаре приняло германскую конституцию, которая провозгласила Германию республикой.

В статье 3 конституции было установлено:

Государственные цвета (нем. die Reichsfarben) — чёрный, красный и золотой. Торговый флаг (нем. die Handelsflagge) — чёрно-бело-красный с государственными цветами в верхнем углу у древка"[17]

11 апреля 1921 года предписанием о германских флагах были установлены национальный флаг, торговый флаг и государственный военный флаг. Торговым флагом был сохранен прежний чёрно-бело-красный флаг, но к нему был добавлен чёрно-красно-золотой крыж. Военный флаг был установлен таким же, как торговый, но с Железным Крестом в центре.[18]

Бывшие королевства, великие герцогства и герцогства в составе Германской империи получили статус свободных (или народных, или свободных народных) государств.

Нацистская Германия

12 марта 1933 года президент Пауль фон Гинденбург своим указом установил, что впредь должны одновременно подниматься (вывешиваться) вместе чёрно-бело-красный флаг и флаг со свастикой (нем. die Hakenkreuzflagge), так как «эти флаги связывают славное прошлое германского государства и энергичное возрождение немецкой нации. Совместно они должны представлять государственную власть и внутреннюю тесную связь всего немецкого народа». На военных зданиях и сооружениях предписывалось вывешивать только государственный военный флаг (нем. die Reichskriegsflagge)[19]

Указом райхсминистра внутренних дел от 29 апреля 1933 года было предписано всем коммерческим судам с 1 мая 1933 года, помимо кормового чёрно-бело-красного флага, поднимать на фок-мачте или гюйс-штоке флаг со свастикой (нем. die Hakenkreuzflagge)[20]. Это установление было подтверждено предписанием от 20 декабря 1933 года.[21]

15 сентября 1935 года законом о государственном флаге (нем. Reichsflaggengesetz) флаг со свастикой был объявлен государственным и национальным флагом Германии. Закон о государственном флаге гласил:

1. Государственные цвета — чёрный, белый и красный.

2. Государственным и национальным флагом (нем. die Reichs- und Nationalflagge) является флаг со свастикой (нем. die Hakenkreuzflagge). Он также является торговым флагом.

3. Фюрер и райхсканцлер установит форму государственного военного флага (нем. die Reichskriegsflagge) и государственного служебного флага (нем. der Reichsdienstflagge). [22]

5 октября 1935 года по проекту А. Гитлера[23] был утверждён новый военный флаг, по дизайну повторявший военный флаг Германской империи, но с красным полотнищем в основе.[24]

8 мая 1945 года был подписан акт о военной капитуляции вооружённых сил Германии[25], 23 мая 1945 года было прекращено государственное существование Германии, её территория была разделена на 4 оккупационных зоны.

Флаг судов и катеров оккупационных зон Германии (1945—1949)

После Второй мировой войны государственное существование Германии было прекращено, оккупационные власти Объединённых Наций запретили все виды германских флагов и оккупационные зоны остались без флага.


В качестве кормового флага на судах и катерах оккупационных зон в 19461951 годах использовался флаг «Чарли» международного свода сигналов, но с двумя косицами.


С 1948 года до 1951 года он применялся как флаг судов Минной флотилии, базировавшейся в Бременской гавани.К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)[источник не указан 5163 дня]

Германская Демократическая Республика 1949—1990

7 октября 1949 статьёй 2 Конституции Германской Демократической Республики (ГДР) было установлено, что «Цвета Германской Демократической Республики — чёрный, красный, золотой»[26] (с 1 октября 1959 в центре флага ГДР стал изображаться герб ГДР).

Напишите отзыв о статье "Флаг Германии"

Примечания

  1. humanities.edu.ru/db/msg/6483, lexetius.com/GG/22
  2. 1 2 3 Anordnung über die deutschen Flaggen vom 7. Juni 1950./ Bundesgesetzblatt 1950, S. 205; Bundesanzeiger Nr. 122 vom 29.06.1950, цит. по: www.documentarchiv.de/brd/1950/deutsche-flaggen_ao.html#fn01
  3. www.wappendesign.de/Tingierung_Kommunalheraldik.pdf
  4. Gesetz über das Flaggenrecht der Seeschiffe und die Flaggenführung der Binnenschiffe (Flaggenrechtsgesetz) vom 8. Februar 1951 (BGBl. I S. 79), цит. по lex-ikon.eu/cd04/cd04d/inland/recht/ges_de_14.htm
  5. 1 2 3 Anordnung über die deutschen Flaggen vom 13. November 1996/Bundesgesetzblatt 1996 I, S. 1729—1732, цит. по:www.documentarchiv.de/brd/1996/deutsche-flaggen_ao.html
  6. Anordnung über die deutschen Flaggen vom 7. Juni 1950./ Bundesgesetzblatt 1950, S. 205; Bundesanzeiger Nr. 122 vom 29.06.1950, цит. по documentarchiv.de/brd/1950/deutsche-flaggen_ao.html#fn01
  7. Anordnung des Bundespräsidenten über die Dienstflagge der Seestreitkräfte der Bundeswehr (BGBl. I. S. 447, цит. по www.gesetze-im-internet.de/bundesrecht/bpr_sflaggenano/gesamt.pdf
  8. [flaggenkunde.de/deutscheflaggen/d-bund.htm Deutsche Flaggen: Der Bund]
  9. Alexander Ganse, 12 November 2001,www.crwflags.com/fotw/Flags/de-rh797.html
  10. Gesetz betreffend die Einführung einer deutschen Kriegs- und Handelsflagge vom 12. November 1848/Reichs-Gesetz-Blatt 1848, S. 15-16, цит. по www.documentarchiv.de/nzjh/1848/reichsflaggen1848_ges.html
  11. Verfassung des Norddeutschen Bundes.- Bundes-Gesetzblatt des Norddeutschen Bundes 1867, S. 1-23.цит. по www.documentarchiv.de/nzjh/ndbd/verfndbd.html
  12. Verordnung, betreffend die Bundesflagge der Kauffahrteischiffe, vom 25. Oktober 1867/Bundes-Gesetzblatt des Norddeutschen Bundes 1867, S. 39, цит. по www.documentarchiv.de/nzjh/ndbd/flaggen1867_vo.html
  13. [www.documentarchiv.de/nzjh/ndbd/flaggen1867_vo.html documentArchiv.de — Verordnung, betreffend die Bundesflagge der Kauffahrteischiffe (25.10.1867)]
  14. [www.flaggenkunde.de/veroeffentlichungen/09-04.htm Rüdiger F. Dreyhaupt, Norman M. Martin, Deutsche Nationalflaggen vom Mittelalter bis zum Zweiten Weltkrieg. — Teil III: Norddeutscher Bund und Deutsches Reich bis 1918]
  15. Verhandlungen des Norddeutschen Reichstags 1870, II. außerordentliche Session, S. 151, цит. по www.documentarchiv.de/ksr/dtrdtk.html
  16. Wappen und Flaggen des Deutschen Reiches und seiner Bundesstaaten (1871—1918). Nach den Tafeln von Hugo Gerard Stroehl zuzammengestellt und erlaeutert von Juergen Arndt,3.Auflage, Dortmund, Hsrenberg Kommunikation, 1984, SS.88-78, ISBN 3-921846-81-1, также www.documentarchiv.de/ksr/verfksr.html
  17. [www.verfassungen.de/de/de19-33/verf19.htm Verfassung des Deutschen Reiches (Weimarer Reichsverfassung, 1919)]
  18. www.documentarchiv.de/wr/1921/flaggen1921_vo.html Verordnung über die deutschen Flaggen vom 11. April 1921./Reichs-Gesetzblatt 1921, S. 483—485
  19. Erlaß des Reichspräsidenten über die vorläufige Regelung der Flaggenhissung vom 12. März 1933./Reichsgesetzblatt 1933 I, S. 103, цит. по www.documentarchiv.de/ns/flaggen.html
  20. Erlaß über das Setzen der Hakenkreuzflagge auf Kauffahrteischiffen, vom 29. April 1933/ Reichsgesetzblatt 1933 I, S. 244, цит. по www.documentarchiv.de/ns/1933/kauffahrteischiffe-hakenkreuzflagge_erl.html
  21. Verordnung über die vorläufige Regelung der Flaggenführung auf Kauffahrteischiffen, vom 20. Dezember 1933/Reichsgesetzblatt 1933 I, S. 1101—1102, цит. по: www.documentarchiv.de/ns/1933/flaggen-kauffahrteischiffe_vo.html
  22. www.documentarchiv.de/ns/1935/flaggen1935_ges.html Reichsflaggengesetz.- Reichsgesetzblatt 1935 I, S. 1145
  23. Albert Speer: Erinnerungen. Ullstein Taschenbuchverlag, Berlin 2005, ISBN 3-548-36732-1
  24. Verordnung über die Reichskriegsflagge, die Gösch der Kriegsschiffe, die Handelsflagge mit dem Eisernen Kreuz und die Flagge des Reichskriegsministers und des Oberbefehlshabers der Wehrmacht vom 5. Oktober 1935/Reichsgesetzblatt 1935 I, S. 1285—1286, цит. по: www.documentarchiv.de/ns/1935/flaggen1935_vo.html
  25. [ru.wikisource.org/wiki/Акт_о_безоговорочной_капитуляции_Германии Акт о безоговорочной капитуляции Германии — Викитека]
  26. [www.documentarchiv.de/ddr/verfddr1949.html documentArchiv.de — Verfassung der Deutschen Demokratischen Republik (07.10.1949)]

Ссылки

Отрывок, характеризующий Флаг Германии

– Ехать, ехать! – закричал Анатоль.
Балага было пошел из комнаты.
– Нет, стой, – сказал Анатоль. – Затвори двери, сесть надо. Вот так. – Затворили двери, и все сели.
– Ну, теперь марш, ребята! – сказал Анатоль вставая.
Лакей Joseph подал Анатолю сумку и саблю, и все вышли в переднюю.
– А шуба где? – сказал Долохов. – Эй, Игнатка! Поди к Матрене Матвеевне, спроси шубу, салоп соболий. Я слыхал, как увозят, – сказал Долохов, подмигнув. – Ведь она выскочит ни жива, ни мертва, в чем дома сидела; чуть замешкаешься, тут и слезы, и папаша, и мамаша, и сейчас озябла и назад, – а ты в шубу принимай сразу и неси в сани.
Лакей принес женский лисий салоп.
– Дурак, я тебе сказал соболий. Эй, Матрешка, соболий! – крикнул он так, что далеко по комнатам раздался его голос.
Красивая, худая и бледная цыганка, с блестящими, черными глазами и с черными, курчавыми сизого отлива волосами, в красной шали, выбежала с собольим салопом на руке.
– Что ж, мне не жаль, ты возьми, – сказала она, видимо робея перед своим господином и жалея салопа.
Долохов, не отвечая ей, взял шубу, накинул ее на Матрешу и закутал ее.
– Вот так, – сказал Долохов. – И потом вот так, – сказал он, и поднял ей около головы воротник, оставляя его только перед лицом немного открытым. – Потом вот так, видишь? – и он придвинул голову Анатоля к отверстию, оставленному воротником, из которого виднелась блестящая улыбка Матреши.
– Ну прощай, Матреша, – сказал Анатоль, целуя ее. – Эх, кончена моя гульба здесь! Стешке кланяйся. Ну, прощай! Прощай, Матреша; ты мне пожелай счастья.
– Ну, дай то вам Бог, князь, счастья большого, – сказала Матреша, с своим цыганским акцентом.
У крыльца стояли две тройки, двое молодцов ямщиков держали их. Балага сел на переднюю тройку, и, высоко поднимая локти, неторопливо разобрал вожжи. Анатоль и Долохов сели к нему. Макарин, Хвостиков и лакей сели в другую тройку.
– Готовы, что ль? – спросил Балага.
– Пущай! – крикнул он, заматывая вокруг рук вожжи, и тройка понесла бить вниз по Никитскому бульвару.
– Тпрру! Поди, эй!… Тпрру, – только слышался крик Балаги и молодца, сидевшего на козлах. На Арбатской площади тройка зацепила карету, что то затрещало, послышался крик, и тройка полетела по Арбату.
Дав два конца по Подновинскому Балага стал сдерживать и, вернувшись назад, остановил лошадей у перекрестка Старой Конюшенной.
Молодец соскочил держать под уздцы лошадей, Анатоль с Долоховым пошли по тротуару. Подходя к воротам, Долохов свистнул. Свисток отозвался ему и вслед за тем выбежала горничная.
– На двор войдите, а то видно, сейчас выйдет, – сказала она.
Долохов остался у ворот. Анатоль вошел за горничной на двор, поворотил за угол и вбежал на крыльцо.
Гаврило, огромный выездной лакей Марьи Дмитриевны, встретил Анатоля.
– К барыне пожалуйте, – басом сказал лакей, загораживая дорогу от двери.
– К какой барыне? Да ты кто? – запыхавшимся шопотом спрашивал Анатоль.
– Пожалуйте, приказано привесть.
– Курагин! назад, – кричал Долохов. – Измена! Назад!
Долохов у калитки, у которой он остановился, боролся с дворником, пытавшимся запереть за вошедшим Анатолем калитку. Долохов последним усилием оттолкнул дворника и схватив за руку выбежавшего Анатоля, выдернул его за калитку и побежал с ним назад к тройке.


Марья Дмитриевна, застав заплаканную Соню в коридоре, заставила ее во всем признаться. Перехватив записку Наташи и прочтя ее, Марья Дмитриевна с запиской в руке взошла к Наташе.
– Мерзавка, бесстыдница, – сказала она ей. – Слышать ничего не хочу! – Оттолкнув удивленными, но сухими глазами глядящую на нее Наташу, она заперла ее на ключ и приказав дворнику пропустить в ворота тех людей, которые придут нынче вечером, но не выпускать их, а лакею приказав привести этих людей к себе, села в гостиной, ожидая похитителей.
Когда Гаврило пришел доложить Марье Дмитриевне, что приходившие люди убежали, она нахмурившись встала и заложив назад руки, долго ходила по комнатам, обдумывая то, что ей делать. В 12 часу ночи она, ощупав ключ в кармане, пошла к комнате Наташи. Соня, рыдая, сидела в коридоре.
– Марья Дмитриевна, пустите меня к ней ради Бога! – сказала она. Марья Дмитриевна, не отвечая ей, отперла дверь и вошла. «Гадко, скверно… В моем доме… Мерзавка, девчонка… Только отца жалко!» думала Марья Дмитриевна, стараясь утолить свой гнев. «Как ни трудно, уж велю всем молчать и скрою от графа». Марья Дмитриевна решительными шагами вошла в комнату. Наташа лежала на диване, закрыв голову руками, и не шевелилась. Она лежала в том самом положении, в котором оставила ее Марья Дмитриевна.
– Хороша, очень хороша! – сказала Марья Дмитриевна. – В моем доме любовникам свидания назначать! Притворяться то нечего. Ты слушай, когда я с тобой говорю. – Марья Дмитриевна тронула ее за руку. – Ты слушай, когда я говорю. Ты себя осрамила, как девка самая последняя. Я бы с тобой то сделала, да мне отца твоего жалко. Я скрою. – Наташа не переменила положения, но только всё тело ее стало вскидываться от беззвучных, судорожных рыданий, которые душили ее. Марья Дмитриевна оглянулась на Соню и присела на диване подле Наташи.
– Счастье его, что он от меня ушел; да я найду его, – сказала она своим грубым голосом; – слышишь ты что ли, что я говорю? – Она поддела своей большой рукой под лицо Наташи и повернула ее к себе. И Марья Дмитриевна, и Соня удивились, увидав лицо Наташи. Глаза ее были блестящи и сухи, губы поджаты, щеки опустились.
– Оставь… те… что мне… я… умру… – проговорила она, злым усилием вырвалась от Марьи Дмитриевны и легла в свое прежнее положение.
– Наталья!… – сказала Марья Дмитриевна. – Я тебе добра желаю. Ты лежи, ну лежи так, я тебя не трону, и слушай… Я не стану говорить, как ты виновата. Ты сама знаешь. Ну да теперь отец твой завтра приедет, что я скажу ему? А?
Опять тело Наташи заколебалось от рыданий.
– Ну узнает он, ну брат твой, жених!
– У меня нет жениха, я отказала, – прокричала Наташа.
– Всё равно, – продолжала Марья Дмитриевна. – Ну они узнают, что ж они так оставят? Ведь он, отец твой, я его знаю, ведь он, если его на дуэль вызовет, хорошо это будет? А?
– Ах, оставьте меня, зачем вы всему помешали! Зачем? зачем? кто вас просил? – кричала Наташа, приподнявшись на диване и злобно глядя на Марью Дмитриевну.
– Да чего ж ты хотела? – вскрикнула опять горячась Марья Дмитриевна, – что ж тебя запирали что ль? Ну кто ж ему мешал в дом ездить? Зачем же тебя, как цыганку какую, увозить?… Ну увез бы он тебя, что ж ты думаешь, его бы не нашли? Твой отец, или брат, или жених. А он мерзавец, негодяй, вот что!
– Он лучше всех вас, – вскрикнула Наташа, приподнимаясь. – Если бы вы не мешали… Ах, Боже мой, что это, что это! Соня, за что? Уйдите!… – И она зарыдала с таким отчаянием, с каким оплакивают люди только такое горе, которого они чувствуют сами себя причиной. Марья Дмитриевна начала было опять говорить; но Наташа закричала: – Уйдите, уйдите, вы все меня ненавидите, презираете. – И опять бросилась на диван.
Марья Дмитриевна продолжала еще несколько времени усовещивать Наташу и внушать ей, что всё это надо скрыть от графа, что никто не узнает ничего, ежели только Наташа возьмет на себя всё забыть и не показывать ни перед кем вида, что что нибудь случилось. Наташа не отвечала. Она и не рыдала больше, но с ней сделались озноб и дрожь. Марья Дмитриевна подложила ей подушку, накрыла ее двумя одеялами и сама принесла ей липового цвета, но Наташа не откликнулась ей. – Ну пускай спит, – сказала Марья Дмитриевна, уходя из комнаты, думая, что она спит. Но Наташа не спала и остановившимися раскрытыми глазами из бледного лица прямо смотрела перед собою. Всю эту ночь Наташа не спала, и не плакала, и не говорила с Соней, несколько раз встававшей и подходившей к ней.
На другой день к завтраку, как и обещал граф Илья Андреич, он приехал из Подмосковной. Он был очень весел: дело с покупщиком ладилось и ничто уже не задерживало его теперь в Москве и в разлуке с графиней, по которой он соскучился. Марья Дмитриевна встретила его и объявила ему, что Наташа сделалась очень нездорова вчера, что посылали за доктором, но что теперь ей лучше. Наташа в это утро не выходила из своей комнаты. С поджатыми растрескавшимися губами, сухими остановившимися глазами, она сидела у окна и беспокойно вглядывалась в проезжающих по улице и торопливо оглядывалась на входивших в комнату. Она очевидно ждала известий об нем, ждала, что он сам приедет или напишет ей.
Когда граф взошел к ней, она беспокойно оборотилась на звук его мужских шагов, и лицо ее приняло прежнее холодное и даже злое выражение. Она даже не поднялась на встречу ему.
– Что с тобой, мой ангел, больна? – спросил граф. Наташа помолчала.
– Да, больна, – отвечала она.
На беспокойные расспросы графа о том, почему она такая убитая и не случилось ли чего нибудь с женихом, она уверяла его, что ничего, и просила его не беспокоиться. Марья Дмитриевна подтвердила графу уверения Наташи, что ничего не случилось. Граф, судя по мнимой болезни, по расстройству дочери, по сконфуженным лицам Сони и Марьи Дмитриевны, ясно видел, что в его отсутствие должно было что нибудь случиться: но ему так страшно было думать, что что нибудь постыдное случилось с его любимою дочерью, он так любил свое веселое спокойствие, что он избегал расспросов и всё старался уверить себя, что ничего особенного не было и только тужил о том, что по случаю ее нездоровья откладывался их отъезд в деревню.


Со дня приезда своей жены в Москву Пьер сбирался уехать куда нибудь, только чтобы не быть с ней. Вскоре после приезда Ростовых в Москву, впечатление, которое производила на него Наташа, заставило его поторопиться исполнить свое намерение. Он поехал в Тверь ко вдове Иосифа Алексеевича, которая обещала давно передать ему бумаги покойного.
Когда Пьер вернулся в Москву, ему подали письмо от Марьи Дмитриевны, которая звала его к себе по весьма важному делу, касающемуся Андрея Болконского и его невесты. Пьер избегал Наташи. Ему казалось, что он имел к ней чувство более сильное, чем то, которое должен был иметь женатый человек к невесте своего друга. И какая то судьба постоянно сводила его с нею.
«Что такое случилось? И какое им до меня дело? думал он, одеваясь, чтобы ехать к Марье Дмитриевне. Поскорее бы приехал князь Андрей и женился бы на ней!» думал Пьер дорогой к Ахросимовой.
На Тверском бульваре кто то окликнул его.
– Пьер! Давно приехал? – прокричал ему знакомый голос. Пьер поднял голову. В парных санях, на двух серых рысаках, закидывающих снегом головашки саней, промелькнул Анатоль с своим всегдашним товарищем Макариным. Анатоль сидел прямо, в классической позе военных щеголей, закутав низ лица бобровым воротником и немного пригнув голову. Лицо его было румяно и свежо, шляпа с белым плюмажем была надета на бок, открывая завитые, напомаженные и осыпанные мелким снегом волосы.
«И право, вот настоящий мудрец! подумал Пьер, ничего не видит дальше настоящей минуты удовольствия, ничто не тревожит его, и оттого всегда весел, доволен и спокоен. Что бы я дал, чтобы быть таким как он!» с завистью подумал Пьер.
В передней Ахросимовой лакей, снимая с Пьера его шубу, сказал, что Марья Дмитриевна просят к себе в спальню.
Отворив дверь в залу, Пьер увидал Наташу, сидевшую у окна с худым, бледным и злым лицом. Она оглянулась на него, нахмурилась и с выражением холодного достоинства вышла из комнаты.
– Что случилось? – спросил Пьер, входя к Марье Дмитриевне.
– Хорошие дела, – отвечала Марья Дмитриевна: – пятьдесят восемь лет прожила на свете, такого сраму не видала. – И взяв с Пьера честное слово молчать обо всем, что он узнает, Марья Дмитриевна сообщила ему, что Наташа отказала своему жениху без ведома родителей, что причиной этого отказа был Анатоль Курагин, с которым сводила ее жена Пьера, и с которым она хотела бежать в отсутствие своего отца, с тем, чтобы тайно обвенчаться.
Пьер приподняв плечи и разинув рот слушал то, что говорила ему Марья Дмитриевна, не веря своим ушам. Невесте князя Андрея, так сильно любимой, этой прежде милой Наташе Ростовой, променять Болконского на дурака Анатоля, уже женатого (Пьер знал тайну его женитьбы), и так влюбиться в него, чтобы согласиться бежать с ним! – Этого Пьер не мог понять и не мог себе представить.
Милое впечатление Наташи, которую он знал с детства, не могло соединиться в его душе с новым представлением о ее низости, глупости и жестокости. Он вспомнил о своей жене. «Все они одни и те же», сказал он сам себе, думая, что не ему одному достался печальный удел быть связанным с гадкой женщиной. Но ему всё таки до слез жалко было князя Андрея, жалко было его гордости. И чем больше он жалел своего друга, тем с большим презрением и даже отвращением думал об этой Наташе, с таким выражением холодного достоинства сейчас прошедшей мимо него по зале. Он не знал, что душа Наташи была преисполнена отчаяния, стыда, унижения, и что она не виновата была в том, что лицо ее нечаянно выражало спокойное достоинство и строгость.
– Да как обвенчаться! – проговорил Пьер на слова Марьи Дмитриевны. – Он не мог обвенчаться: он женат.
– Час от часу не легче, – проговорила Марья Дмитриевна. – Хорош мальчик! То то мерзавец! А она ждет, второй день ждет. По крайней мере ждать перестанет, надо сказать ей.
Узнав от Пьера подробности женитьбы Анатоля, излив свой гнев на него ругательными словами, Марья Дмитриевна сообщила ему то, для чего она вызвала его. Марья Дмитриевна боялась, чтобы граф или Болконский, который мог всякую минуту приехать, узнав дело, которое она намерена была скрыть от них, не вызвали на дуэль Курагина, и потому просила его приказать от ее имени его шурину уехать из Москвы и не сметь показываться ей на глаза. Пьер обещал ей исполнить ее желание, только теперь поняв опасность, которая угрожала и старому графу, и Николаю, и князю Андрею. Кратко и точно изложив ему свои требования, она выпустила его в гостиную. – Смотри же, граф ничего не знает. Ты делай, как будто ничего не знаешь, – сказала она ему. – А я пойду сказать ей, что ждать нечего! Да оставайся обедать, коли хочешь, – крикнула Марья Дмитриевна Пьеру.
Пьер встретил старого графа. Он был смущен и расстроен. В это утро Наташа сказала ему, что она отказала Болконскому.
– Беда, беда, mon cher, – говорил он Пьеру, – беда с этими девками без матери; уж я так тужу, что приехал. Я с вами откровенен буду. Слышали, отказала жениху, ни у кого не спросивши ничего. Оно, положим, я никогда этому браку очень не радовался. Положим, он хороший человек, но что ж, против воли отца счастья бы не было, и Наташа без женихов не останется. Да всё таки долго уже так продолжалось, да и как же это без отца, без матери, такой шаг! А теперь больна, и Бог знает, что! Плохо, граф, плохо с дочерьми без матери… – Пьер видел, что граф был очень расстроен, старался перевести разговор на другой предмет, но граф опять возвращался к своему горю.
Соня с встревоженным лицом вошла в гостиную.
– Наташа не совсем здорова; она в своей комнате и желала бы вас видеть. Марья Дмитриевна у нее и просит вас тоже.
– Да ведь вы очень дружны с Болконским, верно что нибудь передать хочет, – сказал граф. – Ах, Боже мой, Боже мой! Как всё хорошо было! – И взявшись за редкие виски седых волос, граф вышел из комнаты.
Марья Дмитриевна объявила Наташе о том, что Анатоль был женат. Наташа не хотела верить ей и требовала подтверждения этого от самого Пьера. Соня сообщила это Пьеру в то время, как она через коридор провожала его в комнату Наташи.
Наташа, бледная, строгая сидела подле Марьи Дмитриевны и от самой двери встретила Пьера лихорадочно блестящим, вопросительным взглядом. Она не улыбнулась, не кивнула ему головой, она только упорно смотрела на него, и взгляд ее спрашивал его только про то: друг ли он или такой же враг, как и все другие, по отношению к Анатолю. Сам по себе Пьер очевидно не существовал для нее.
– Он всё знает, – сказала Марья Дмитриевна, указывая на Пьера и обращаясь к Наташе. – Он пускай тебе скажет, правду ли я говорила.
Наташа, как подстреленный, загнанный зверь смотрит на приближающихся собак и охотников, смотрела то на того, то на другого.
– Наталья Ильинична, – начал Пьер, опустив глаза и испытывая чувство жалости к ней и отвращения к той операции, которую он должен был делать, – правда это или не правда, это для вас должно быть всё равно, потому что…
– Так это не правда, что он женат!
– Нет, это правда.
– Он женат был и давно? – спросила она, – честное слово?
Пьер дал ей честное слово.
– Он здесь еще? – спросила она быстро.
– Да, я его сейчас видел.
Она очевидно была не в силах говорить и делала руками знаки, чтобы оставили ее.


Пьер не остался обедать, а тотчас же вышел из комнаты и уехал. Он поехал отыскивать по городу Анатоля Курагина, при мысли о котором теперь вся кровь у него приливала к сердцу и он испытывал затруднение переводить дыхание. На горах, у цыган, у Comoneno – его не было. Пьер поехал в клуб.
В клубе всё шло своим обыкновенным порядком: гости, съехавшиеся обедать, сидели группами и здоровались с Пьером и говорили о городских новостях. Лакей, поздоровавшись с ним, доложил ему, зная его знакомство и привычки, что место ему оставлено в маленькой столовой, что князь Михаил Захарыч в библиотеке, а Павел Тимофеич не приезжали еще. Один из знакомых Пьера между разговором о погоде спросил у него, слышал ли он о похищении Курагиным Ростовой, про которое говорят в городе, правда ли это? Пьер, засмеявшись, сказал, что это вздор, потому что он сейчас только от Ростовых. Он спрашивал у всех про Анатоля; ему сказал один, что не приезжал еще, другой, что он будет обедать нынче. Пьеру странно было смотреть на эту спокойную, равнодушную толпу людей, не знавшую того, что делалось у него в душе. Он прошелся по зале, дождался пока все съехались, и не дождавшись Анатоля, не стал обедать и поехал домой.
Анатоль, которого он искал, в этот день обедал у Долохова и совещался с ним о том, как поправить испорченное дело. Ему казалось необходимо увидаться с Ростовой. Вечером он поехал к сестре, чтобы переговорить с ней о средствах устроить это свидание. Когда Пьер, тщетно объездив всю Москву, вернулся домой, камердинер доложил ему, что князь Анатоль Васильич у графини. Гостиная графини была полна гостей.
Пьер не здороваясь с женою, которую он не видал после приезда (она больше чем когда нибудь ненавистна была ему в эту минуту), вошел в гостиную и увидав Анатоля подошел к нему.
– Ah, Pierre, – сказала графиня, подходя к мужу. – Ты не знаешь в каком положении наш Анатоль… – Она остановилась, увидав в опущенной низко голове мужа, в его блестящих глазах, в его решительной походке то страшное выражение бешенства и силы, которое она знала и испытала на себе после дуэли с Долоховым.
– Где вы – там разврат, зло, – сказал Пьер жене. – Анатоль, пойдемте, мне надо поговорить с вами, – сказал он по французски.
Анатоль оглянулся на сестру и покорно встал, готовый следовать за Пьером.
Пьер, взяв его за руку, дернул к себе и пошел из комнаты.
– Si vous vous permettez dans mon salon, [Если вы позволите себе в моей гостиной,] – шопотом проговорила Элен; но Пьер, не отвечая ей вышел из комнаты.
Анатоль шел за ним обычной, молодцоватой походкой. Но на лице его было заметно беспокойство.
Войдя в свой кабинет, Пьер затворил дверь и обратился к Анатолю, не глядя на него.
– Вы обещали графине Ростовой жениться на ней и хотели увезти ее?
– Мой милый, – отвечал Анатоль по французски (как и шел весь разговор), я не считаю себя обязанным отвечать на допросы, делаемые в таком тоне.
Лицо Пьера, и прежде бледное, исказилось бешенством. Он схватил своей большой рукой Анатоля за воротник мундира и стал трясти из стороны в сторону до тех пор, пока лицо Анатоля не приняло достаточное выражение испуга.
– Когда я говорю, что мне надо говорить с вами… – повторял Пьер.
– Ну что, это глупо. А? – сказал Анатоль, ощупывая оторванную с сукном пуговицу воротника.
– Вы негодяй и мерзавец, и не знаю, что меня воздерживает от удовольствия разможжить вам голову вот этим, – говорил Пьер, – выражаясь так искусственно потому, что он говорил по французски. Он взял в руку тяжелое пресспапье и угрожающе поднял и тотчас же торопливо положил его на место.
– Обещали вы ей жениться?
– Я, я, я не думал; впрочем я никогда не обещался, потому что…
Пьер перебил его. – Есть у вас письма ее? Есть у вас письма? – повторял Пьер, подвигаясь к Анатолю.
Анатоль взглянул на него и тотчас же, засунув руку в карман, достал бумажник.
Пьер взял подаваемое ему письмо и оттолкнув стоявший на дороге стол повалился на диван.
– Je ne serai pas violent, ne craignez rien, [Не бойтесь, я насилия не употреблю,] – сказал Пьер, отвечая на испуганный жест Анатоля. – Письма – раз, – сказал Пьер, как будто повторяя урок для самого себя. – Второе, – после минутного молчания продолжал он, опять вставая и начиная ходить, – вы завтра должны уехать из Москвы.
– Но как же я могу…
– Третье, – не слушая его, продолжал Пьер, – вы никогда ни слова не должны говорить о том, что было между вами и графиней. Этого, я знаю, я не могу запретить вам, но ежели в вас есть искра совести… – Пьер несколько раз молча прошел по комнате. Анатоль сидел у стола и нахмурившись кусал себе губы.
– Вы не можете не понять наконец, что кроме вашего удовольствия есть счастье, спокойствие других людей, что вы губите целую жизнь из того, что вам хочется веселиться. Забавляйтесь с женщинами подобными моей супруге – с этими вы в своем праве, они знают, чего вы хотите от них. Они вооружены против вас тем же опытом разврата; но обещать девушке жениться на ней… обмануть, украсть… Как вы не понимаете, что это так же подло, как прибить старика или ребенка!…
Пьер замолчал и взглянул на Анатоля уже не гневным, но вопросительным взглядом.
– Этого я не знаю. А? – сказал Анатоль, ободряясь по мере того, как Пьер преодолевал свой гнев. – Этого я не знаю и знать не хочу, – сказал он, не глядя на Пьера и с легким дрожанием нижней челюсти, – но вы сказали мне такие слова: подло и тому подобное, которые я comme un homme d'honneur [как честный человек] никому не позволю.
Пьер с удивлением посмотрел на него, не в силах понять, чего ему было нужно.
– Хотя это и было с глазу на глаз, – продолжал Анатоль, – но я не могу…
– Что ж, вам нужно удовлетворение? – насмешливо сказал Пьер.
– По крайней мере вы можете взять назад свои слова. А? Ежели вы хотите, чтоб я исполнил ваши желанья. А?
– Беру, беру назад, – проговорил Пьер и прошу вас извинить меня. Пьер взглянул невольно на оторванную пуговицу. – И денег, ежели вам нужно на дорогу. – Анатоль улыбнулся.
Это выражение робкой и подлой улыбки, знакомой ему по жене, взорвало Пьера.
– О, подлая, бессердечная порода! – проговорил он и вышел из комнаты.
На другой день Анатоль уехал в Петербург.


Пьер поехал к Марье Дмитриевне, чтобы сообщить об исполнении ее желанья – об изгнании Курагина из Москвы. Весь дом был в страхе и волнении. Наташа была очень больна, и, как Марья Дмитриевна под секретом сказала ему, она в ту же ночь, как ей было объявлено, что Анатоль женат, отравилась мышьяком, который она тихонько достала. Проглотив его немного, она так испугалась, что разбудила Соню и объявила ей то, что она сделала. Во время были приняты нужные меры против яда, и теперь она была вне опасности; но всё таки слаба так, что нельзя было думать везти ее в деревню и послано было за графиней. Пьер видел растерянного графа и заплаканную Соню, но не мог видеть Наташи.
Пьер в этот день обедал в клубе и со всех сторон слышал разговоры о попытке похищения Ростовой и с упорством опровергал эти разговоры, уверяя всех, что больше ничего не было, как только то, что его шурин сделал предложение Ростовой и получил отказ. Пьеру казалось, что на его обязанности лежит скрыть всё дело и восстановить репутацию Ростовой.
Он со страхом ожидал возвращения князя Андрея и каждый день заезжал наведываться о нем к старому князю.
Князь Николай Андреич знал через m lle Bourienne все слухи, ходившие по городу, и прочел ту записку к княжне Марье, в которой Наташа отказывала своему жениху. Он казался веселее обыкновенного и с большим нетерпением ожидал сына.
Чрез несколько дней после отъезда Анатоля, Пьер получил записку от князя Андрея, извещавшего его о своем приезде и просившего Пьера заехать к нему.
Князь Андрей, приехав в Москву, в первую же минуту своего приезда получил от отца записку Наташи к княжне Марье, в которой она отказывала жениху (записку эту похитила у княжны Марьи и передала князю m lle Вourienne) и услышал от отца с прибавлениями рассказы о похищении Наташи.
Князь Андрей приехал вечером накануне. Пьер приехал к нему на другое утро. Пьер ожидал найти князя Андрея почти в том же положении, в котором была и Наташа, и потому он был удивлен, когда, войдя в гостиную, услыхал из кабинета громкий голос князя Андрея, оживленно говорившего что то о какой то петербургской интриге. Старый князь и другой чей то голос изредка перебивали его. Княжна Марья вышла навстречу к Пьеру. Она вздохнула, указывая глазами на дверь, где был князь Андрей, видимо желая выразить свое сочувствие к его горю; но Пьер видел по лицу княжны Марьи, что она была рада и тому, что случилось, и тому, как ее брат принял известие об измене невесты.
– Он сказал, что ожидал этого, – сказала она. – Я знаю, что гордость его не позволит ему выразить своего чувства, но всё таки лучше, гораздо лучше он перенес это, чем я ожидала. Видно, так должно было быть…
– Но неужели совершенно всё кончено? – сказал Пьер.
Княжна Марья с удивлением посмотрела на него. Она не понимала даже, как можно было об этом спрашивать. Пьер вошел в кабинет. Князь Андрей, весьма изменившийся, очевидно поздоровевший, но с новой, поперечной морщиной между бровей, в штатском платье, стоял против отца и князя Мещерского и горячо спорил, делая энергические жесты. Речь шла о Сперанском, известие о внезапной ссылке и мнимой измене которого только что дошло до Москвы.
– Теперь судят и обвиняют его (Сперанского) все те, которые месяц тому назад восхищались им, – говорил князь Андрей, – и те, которые не в состоянии были понимать его целей. Судить человека в немилости очень легко и взваливать на него все ошибки другого; а я скажу, что ежели что нибудь сделано хорошего в нынешнее царствованье, то всё хорошее сделано им – им одним. – Он остановился, увидав Пьера. Лицо его дрогнуло и тотчас же приняло злое выражение. – И потомство отдаст ему справедливость, – договорил он, и тотчас же обратился к Пьеру.
– Ну ты как? Все толстеешь, – говорил он оживленно, но вновь появившаяся морщина еще глубже вырезалась на его лбу. – Да, я здоров, – отвечал он на вопрос Пьера и усмехнулся. Пьеру ясно было, что усмешка его говорила: «здоров, но здоровье мое никому не нужно». Сказав несколько слов с Пьером об ужасной дороге от границ Польши, о том, как он встретил в Швейцарии людей, знавших Пьера, и о господине Десале, которого он воспитателем для сына привез из за границы, князь Андрей опять с горячностью вмешался в разговор о Сперанском, продолжавшийся между двумя стариками.
– Ежели бы была измена и были бы доказательства его тайных сношений с Наполеоном, то их всенародно объявили бы – с горячностью и поспешностью говорил он. – Я лично не люблю и не любил Сперанского, но я люблю справедливость. – Пьер узнавал теперь в своем друге слишком знакомую ему потребность волноваться и спорить о деле для себя чуждом только для того, чтобы заглушить слишком тяжелые задушевные мысли.
Когда князь Мещерский уехал, князь Андрей взял под руку Пьера и пригласил его в комнату, которая была отведена для него. В комнате была разбита кровать, лежали раскрытые чемоданы и сундуки. Князь Андрей подошел к одному из них и достал шкатулку. Из шкатулки он достал связку в бумаге. Он всё делал молча и очень быстро. Он приподнялся, прокашлялся. Лицо его было нахмурено и губы поджаты.
– Прости меня, ежели я тебя утруждаю… – Пьер понял, что князь Андрей хотел говорить о Наташе, и широкое лицо его выразило сожаление и сочувствие. Это выражение лица Пьера рассердило князя Андрея; он решительно, звонко и неприятно продолжал: – Я получил отказ от графини Ростовой, и до меня дошли слухи об искании ее руки твоим шурином, или тому подобное. Правда ли это?
– И правда и не правда, – начал Пьер; но князь Андрей перебил его.
– Вот ее письма и портрет, – сказал он. Он взял связку со стола и передал Пьеру.
– Отдай это графине… ежели ты увидишь ее.
– Она очень больна, – сказал Пьер.
– Так она здесь еще? – сказал князь Андрей. – А князь Курагин? – спросил он быстро.
– Он давно уехал. Она была при смерти…
– Очень сожалею об ее болезни, – сказал князь Андрей. – Он холодно, зло, неприятно, как его отец, усмехнулся.
– Но господин Курагин, стало быть, не удостоил своей руки графиню Ростову? – сказал князь Андрей. Он фыркнул носом несколько раз.
– Он не мог жениться, потому что он был женат, – сказал Пьер.
Князь Андрей неприятно засмеялся, опять напоминая своего отца.
– А где же он теперь находится, ваш шурин, могу ли я узнать? – сказал он.
– Он уехал в Петер…. впрочем я не знаю, – сказал Пьер.
– Ну да это всё равно, – сказал князь Андрей. – Передай графине Ростовой, что она была и есть совершенно свободна, и что я желаю ей всего лучшего.
Пьер взял в руки связку бумаг. Князь Андрей, как будто вспоминая, не нужно ли ему сказать еще что нибудь или ожидая, не скажет ли чего нибудь Пьер, остановившимся взглядом смотрел на него.
– Послушайте, помните вы наш спор в Петербурге, – сказал Пьер, помните о…
– Помню, – поспешно отвечал князь Андрей, – я говорил, что падшую женщину надо простить, но я не говорил, что я могу простить. Я не могу.
– Разве можно это сравнивать?… – сказал Пьер. Князь Андрей перебил его. Он резко закричал:
– Да, опять просить ее руки, быть великодушным, и тому подобное?… Да, это очень благородно, но я не способен итти sur les brisees de monsieur [итти по стопам этого господина]. – Ежели ты хочешь быть моим другом, не говори со мною никогда про эту… про всё это. Ну, прощай. Так ты передашь…
Пьер вышел и пошел к старому князю и княжне Марье.
Старик казался оживленнее обыкновенного. Княжна Марья была такая же, как и всегда, но из за сочувствия к брату, Пьер видел в ней радость к тому, что свадьба ее брата расстроилась. Глядя на них, Пьер понял, какое презрение и злобу они имели все против Ростовых, понял, что нельзя было при них даже и упоминать имя той, которая могла на кого бы то ни было променять князя Андрея.
За обедом речь зашла о войне, приближение которой уже становилось очевидно. Князь Андрей не умолкая говорил и спорил то с отцом, то с Десалем, швейцарцем воспитателем, и казался оживленнее обыкновенного, тем оживлением, которого нравственную причину так хорошо знал Пьер.


В этот же вечер, Пьер поехал к Ростовым, чтобы исполнить свое поручение. Наташа была в постели, граф был в клубе, и Пьер, передав письма Соне, пошел к Марье Дмитриевне, интересовавшейся узнать о том, как князь Андрей принял известие. Через десять минут Соня вошла к Марье Дмитриевне.