Флеминг, Клас Эрикссон

Клас Эрикссон Флеминг
Дата рождения:	1535(1535)
Дата смерти:	1597(1597)

К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

Герцог Карл у гроба Класа Флеминга.
Картина Альберта Эдельфельта

Клас Эрикссон Флеминг (швед. Clas Eriksson Fleming; ок. 1535, Паргас — апрель 1597, Похья) — военный и государственный деятель Швеции.

Биография

Был сыном шведского государственного деятеля, адмирала Эрика Флеминга (1487—1548) и Хеблы Сиггесдоттер Спарре.

Во время войны с датчанами он в 1564 году был произведён в адмиралы флота, однако не проявил особых флотоводческих талантов. Четыре года спустя, когда герцоги Юхан и Карл приблизились к столице, намереваясь свергнуть с престола Эрика XIV, король направил его вместе с Сивардом Крузе для прикрытия Стокгольма со стороны Меларена, однако они перешли на сторону мятежников. За это предательство Флеминг впоследствии получил пост члена риксрода, а также баронский титул (1569) и должность лагмана южной Финляндии.

В 1588 году Юхан III назначил его риксадмиралом, а в 1590 году сделал его лагманом Упланда и Норрланда.

В ходе русско-шведской войны 1590—1595 годов он исполнял обязанности главнокомандующего шведскими войсками. Затем его карьера развивалась столь же успешно — он был назначен губернатором Финляндии (1591) и риксмарском (1594).

После смерти Юхана III Флеминг стал горячим сторонником Сигизмунда III и активно противодействовал планам герцога Карла Сёдерманландского. Когда тот настроил финнов против Сигизмунда, после чего разгорелось восстание, известное в шведской истории как «дубинная война» (1596—1597), то гнев восставших обратился главным образом против губернатора. Флеминг жестоко подавил выступление, утопив множество крестьян в озёрах, руководитель восстания, Яакко Иллка, был четвертован.

Финляндия оставалась под контролем Сигизмунда вплоть до скоропостижной смерти Флеминга, которая случилась 12 или 13 апреля 1597 года во время его поездки в Похью. Неожиданная кончина губернатора породила слухи, что он был отравлен герцогом Карлом или же что его убили заколдованной пулей обозлённые финны.

Семья

С 1573 года был женат на Эббе Стенбок, приходившейся сестрой третьей супруге короля Густава Васы. Их сын Юхан (р. 1578) был по приказу герцога Карла казнён в Або в 1599 году.

Литература

• Сто замечательных финнов. Калейдоскоп биографий = 100 suomalaista pienoiselämäkertaa venäjäksi / Ред. Тимо Вихавайнен (Timo Vihavainen); пер. с финск. И. М. Соломеща. — Хельсинки: Общество финской литературы (Suomalaisen Kirjallisuuden Seura), 2004. — 814 с. — ISBN 951-746-522-X.. — [www.kansallisbiografia.fi/pdf/kb_ru.pdf Электронная версия]  (Проверено 18 февраля 2010)
• Svenskt biografiskt handlexikon. — Stockholm, 1906.
• Renvall P. K.Fleming und der finnische Adel in der Anfangsphasen der neunziger Jahre des 16 Jahrhunderts. — Turku, 1939.

Отрывок, характеризующий Флеминг, Клас Эрикссон

С вечера, на последнем переходе, был получен приказ, что главнокомандующий будет смотреть полк на походе. Хотя слова приказа и показались неясны полковому командиру, и возник вопрос, как разуметь слова приказа: в походной форме или нет? в совете батальонных командиров было решено представить полк в парадной форме на том основании, что всегда лучше перекланяться, чем не докланяться. И солдаты, после тридцативерстного перехода, не смыкали глаз, всю ночь чинились, чистились; адъютанты и ротные рассчитывали, отчисляли; и к утру полк, вместо растянутой беспорядочной толпы, какою он был накануне на последнем переходе, представлял стройную массу 2 000 людей, из которых каждый знал свое место, свое дело и из которых на каждом каждая пуговка и ремешок были на своем месте и блестели чистотой. Не только наружное было исправно, но ежели бы угодно было главнокомандующему заглянуть под мундиры, то на каждом он увидел бы одинаково чистую рубаху и в каждом ранце нашел бы узаконенное число вещей, «шильце и мыльце», как говорят солдаты. Было только одно обстоятельство, насчет которого никто не мог быть спокоен. Это была обувь. Больше чем у половины людей сапоги были разбиты. Но недостаток этот происходил не от вины полкового командира, так как, несмотря на неоднократные требования, ему не был отпущен товар от австрийского ведомства, а полк прошел тысячу верст.
Полковой командир был пожилой, сангвинический, с седеющими бровями и бакенбардами генерал, плотный и широкий больше от груди к спине, чем от одного плеча к другому. На нем был новый, с иголочки, со слежавшимися складками мундир и густые золотые эполеты, которые как будто не книзу, а кверху поднимали его тучные плечи. Полковой командир имел вид человека, счастливо совершающего одно из самых торжественных дел жизни. Он похаживал перед фронтом и, похаживая, подрагивал на каждом шагу, слегка изгибаясь спиною. Видно, было, что полковой командир любуется своим полком, счастлив им, что все его силы душевные заняты только полком; но, несмотря на то, его подрагивающая походка как будто говорила, что, кроме военных интересов, в душе его немалое место занимают и интересы общественного быта и женский пол.
– Ну, батюшка Михайло Митрич, – обратился он к одному батальонному командиру (батальонный командир улыбаясь подался вперед; видно было, что они были счастливы), – досталось на орехи нынче ночью. Однако, кажется, ничего, полк не из дурных… А?
Батальонный командир понял веселую иронию и засмеялся.
– И на Царицыном лугу с поля бы не прогнали.
– Что? – сказал командир.
В это время по дороге из города, по которой расставлены были махальные, показались два верховые. Это были адъютант и казак, ехавший сзади.
Адъютант был прислан из главного штаба подтвердить полковому командиру то, что было сказано неясно во вчерашнем приказе, а именно то, что главнокомандующий желал видеть полк совершенно в том положении, в котором oн шел – в шинелях, в чехлах и без всяких приготовлений.
К Кутузову накануне прибыл член гофкригсрата из Вены, с предложениями и требованиями итти как можно скорее на соединение с армией эрцгерцога Фердинанда и Мака, и Кутузов, не считая выгодным это соединение, в числе прочих доказательств в пользу своего мнения намеревался показать австрийскому генералу то печальное положение, в котором приходили войска из России. С этою целью он и хотел выехать навстречу полку, так что, чем хуже было бы положение полка, тем приятнее было бы это главнокомандующему. Хотя адъютант и не знал этих подробностей, однако он передал полковому командиру непременное требование главнокомандующего, чтобы люди были в шинелях и чехлах, и что в противном случае главнокомандующий будет недоволен. Выслушав эти слова, полковой командир опустил голову, молча вздернул плечами и сангвиническим жестом развел руки.