Флокирование

Флокирование (англ. flocking) — технологическая операция, заключающаяся в нанесении на какую-либо поверхность волокон химически обработанного текстиля («флока»). Выполняется с целью создания на поверхности текстильного покрытия. Волокна приклеиваются клеем перпендикулярно к украшаемой поверхности благодаря действию электростатического поля.

Флок (англ. flock — клочок, пучок, шерстяные очески, хлопчатобумажные очески) — мелко-порубленные или нарезанные текстильные активированные волокна (мононити). Флок получают из сырья различного происхождения (шерсть, хлопок, полиамид, вискоза, акрил и т. д.). Волокна отличаются по длине, цветам, толщине.

Процесс

Текстиль нарезается или рубится на волокна нужной длины (получается так называемый «флок»). При необходимости волокна окрашиваются.

На поверхность произвольной формы наносится клей.

Существует несколько методов нанесения флока. В настоящее время флок наносится под воздействием электростатического поля. Электростатическое поле создаётся с помощью устройства, называемого флокатором.

При электростатическом флокировании волокна (сразу после крашения) подвергаются химической активации. Химическая активация заключается в обработке волокон специальными электролитами. Активация необходима, так как только активированные волокна флока в электростатическом поле флокатора ориентируются перпендикулярно украшаемой поверхности («ёжиком»).

История

Флокирование берёт своё начало ещё в античные времена.

В древнем Китае было развито ремесло, напоминающее флокирование. В качестве клея китайцы использовали смолу. Смолу наносили на украшаемые предметы. Поверх смолы наносили цветные волокна. Волокна могли формировать различные узоры.

Стремление украсить свою одежду и увеличить стоимость предметов повседневного пользования стало основной причиной возникновения флокирования.

Флокирование в современном виде возникло в 1950 годах в Америке. Вместо выбрасывания отходов от текстильного производства их стали использовать для электро-флокирования.

Применение

Флокирование применяется:

• для украшения салона автомобиля: покрытия межстекольных стоек, резиновых уплотнителей стекла, поцарапанных, поломанных элементов, повреждённых потолков, дверных и других элементов салона;

• для украшения текстиля;

• для украшения полиграфической продукции;

• для украшения сувенирной продукции и упаковки;
• и др.

Типы и виды

Существует два типа флока:

• флок некалиброванный или флок «под замшу» — молотый флок, состоящий из волокон разной длины;
• флок калиброванный — резаный флок, состоящий из нитей одинаковых длин. Резание выполняется с высокой точностью. Стандартные длины лежат в диапазоне от 0.2 мм до 5 мм.

В России ассортимент флока представлен полиамидами и вискозой длиннами 0.5, 1 и 2 мм.

Полиамиды — синтетические материалы, отличающающиеся устойчивостью к механическим воздействиям. Волокна полиамидов всегда устанавливаются перпендикулярно украшаемой поверхности.

Вискоза же более нежный, менее устойчивый к физизическим нагрузкам материал.

Следуя природе и размеру используемых текстильных нитей, возможно получение следующих видов флокирования:

• замшевый;
• бархатный;
• войлочный.

Флоком могут покрываться объекты, имеющие любую форму и состоящие из любого материала.

Флокирование бывает сплошным и выборочным. При сплошном флокировании клеем покрывается вся поверхность украшаемого объекта. При выборочном (или частичном) флокировании клеем покрывается только часть (или части) поверхности объекта; для этого используются трафаретные методы.

Флокирующее оборудование генерирует (вырабатывает) высоковольтное отрицательное электростатическое поле, необходимое для флокирования активированными волокнами флока. Флокаторы бывают ручными («EASY SET») и стационарными («FS MAX»). Также существуют специфические линии по нанесению флока, например, линия для изготовления флокированных обоев. На таких линиях другую продукцию не изготовишь.

Преимущества ручных флокаторов:

• возможность флокирования поверхностей различный форм (от плоской до объёмной);
• возможность выборочного (частичного) флокирования.
• Вы можете так же подробно о флокировании (бесплатные консультации) узнать на сайте студии флокирования: ФлокПро: flockpro.ru

Отрывок, характеризующий Флокирование

– Скажите, вы не знали еще о кончине графини, когда остались в Москве? – сказала княжна Марья и тотчас же покраснела, заметив, что, делая этот вопрос вслед за его словами о том, что он свободен, она приписывает его словам такое значение, которого они, может быть, не имели.
– Нет, – отвечал Пьер, не найдя, очевидно, неловким то толкование, которое дала княжна Марья его упоминанию о своей свободе. – Я узнал это в Орле, и вы не можете себе представить, как меня это поразило. Мы не были примерные супруги, – сказал он быстро, взглянув на Наташу и заметив в лице ее любопытство о том, как он отзовется о своей жене. – Но смерть эта меня страшно поразила. Когда два человека ссорятся – всегда оба виноваты. И своя вина делается вдруг страшно тяжела перед человеком, которого уже нет больше. И потом такая смерть… без друзей, без утешения. Мне очень, очень жаль еe, – кончил он и с удовольствием заметил радостное одобрение на лице Наташи.
– Да, вот вы опять холостяк и жених, – сказала княжна Марья.
Пьер вдруг багрово покраснел и долго старался не смотреть на Наташу. Когда он решился взглянуть на нее, лицо ее было холодно, строго и даже презрительно, как ему показалось.
– Но вы точно видели и говорили с Наполеоном, как нам рассказывали? – сказала княжна Марья.
Пьер засмеялся.
– Ни разу, никогда. Всегда всем кажется, что быть в плену – значит быть в гостях у Наполеона. Я не только не видал его, но и не слыхал о нем. Я был гораздо в худшем обществе.
Ужин кончался, и Пьер, сначала отказывавшийся от рассказа о своем плене, понемногу вовлекся в этот рассказ.
– Но ведь правда, что вы остались, чтоб убить Наполеона? – спросила его Наташа, слегка улыбаясь. – Я тогда догадалась, когда мы вас встретили у Сухаревой башни; помните?
Пьер признался, что это была правда, и с этого вопроса, понемногу руководимый вопросами княжны Марьи и в особенности Наташи, вовлекся в подробный рассказ о своих похождениях.
Сначала он рассказывал с тем насмешливым, кротким взглядом, который он имел теперь на людей и в особенности на самого себя; но потом, когда он дошел до рассказа об ужасах и страданиях, которые он видел, он, сам того не замечая, увлекся и стал говорить с сдержанным волнением человека, в воспоминании переживающего сильные впечатления.
Княжна Марья с кроткой улыбкой смотрела то на Пьера, то на Наташу. Она во всем этом рассказе видела только Пьера и его доброту. Наташа, облокотившись на руку, с постоянно изменяющимся, вместе с рассказом, выражением лица, следила, ни на минуту не отрываясь, за Пьером, видимо, переживая с ним вместе то, что он рассказывал. Не только ее взгляд, но восклицания и короткие вопросы, которые она делала, показывали Пьеру, что из того, что он рассказывал, она понимала именно то, что он хотел передать. Видно было, что она понимала не только то, что он рассказывал, но и то, что он хотел бы и не мог выразить словами. Про эпизод свой с ребенком и женщиной, за защиту которых он был взят, Пьер рассказал таким образом:
– Это было ужасное зрелище, дети брошены, некоторые в огне… При мне вытащили ребенка… женщины, с которых стаскивали вещи, вырывали серьги…
Пьер покраснел и замялся.
– Тут приехал разъезд, и всех тех, которые не грабили, всех мужчин забрали. И меня.
– Вы, верно, не все рассказываете; вы, верно, сделали что нибудь… – сказала Наташа и помолчала, – хорошее.
Пьер продолжал рассказывать дальше. Когда он рассказывал про казнь, он хотел обойти страшные подробности; но Наташа требовала, чтобы он ничего не пропускал.
Пьер начал было рассказывать про Каратаева (он уже встал из за стола и ходил, Наташа следила за ним глазами) и остановился.
– Нет, вы не можете понять, чему я научился у этого безграмотного человека – дурачка.
– Нет, нет, говорите, – сказала Наташа. – Он где же?
– Его убили почти при мне. – И Пьер стал рассказывать последнее время их отступления, болезнь Каратаева (голос его дрожал беспрестанно) и его смерть.
Пьер рассказывал свои похождения так, как он никогда их еще не рассказывал никому, как он сам с собою никогда еще не вспоминал их. Он видел теперь как будто новое значение во всем том, что он пережил. Теперь, когда он рассказывал все это Наташе, он испытывал то редкое наслаждение, которое дают женщины, слушая мужчину, – не умные женщины, которые, слушая, стараются или запомнить, что им говорят, для того чтобы обогатить свой ум и при случае пересказать то же или приладить рассказываемое к своему и сообщить поскорее свои умные речи, выработанные в своем маленьком умственном хозяйстве; а то наслажденье, которое дают настоящие женщины, одаренные способностью выбирания и всасыванья в себя всего лучшего, что только есть в проявлениях мужчины. Наташа, сама не зная этого, была вся внимание: она не упускала ни слова, ни колебания голоса, ни взгляда, ни вздрагиванья мускула лица, ни жеста Пьера. Она на лету ловила еще не высказанное слово и прямо вносила в свое раскрытое сердце, угадывая тайный смысл всей душевной работы Пьера.