Флора СССР

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Флора СССР


Обложка 1-го тома

Авторы:

Коллектив авторов

Жанр:

научная литература

Язык оригинала:

русский

Оригинал издан:

1934—1964

Издатель:

АН СССР

«Флора СССР» — 30-томный фундаментальный коллективный труд советских ботаников, издававшийся на протяжении 30 лет (1934—1964), содержащий впервые выполненные на русском языке описания всех дикорастущих высших растений, произрастающих на территории Советского Союза, сведения по их морфологии, систематике, географическому распространению, условиях обитания, а также ключи для определения растений и монографические обработки многих таксонов.

Издание является важным итогом флористического изучения территории СССР за период времени, прошедший после опубликования на латинском языке четырёхтомной «Flora rossica» (1842—1853) Карла Ледебура[1] и «Incrementa florae phaenogamae rossicae» (1883—1884) Эрнста Рудольфа Траутфеттера[2].

Объём «Флоры СССР» — около 22 тысяч страниц. Издание содержит описание 17 520 видов высших растений (без мохообразных), относящихся к 1676 родам и 160 семействам; описано около 1800 новых видов[3]. Помимо дикорастущих растений, в издание включено описание многих широко культивируемых видов.

Над созданием «Флоры СССР» трудилось 92 отечественных флориста и систематика[3] и большой коллектив технических сотрудников. Издание содержит 10 тысяч оригинальных рисунков на 1250 листах, выполненных 35 художниками[4] на высоком профессиональном уровне[5].

Стандартное обозначение названия книги при использовании в номенклатурных цитатахː Фл. СССР — в публикациях на русском языке; Fl. URSS[6] (Flora Unionis Rerumpublicarum Sovieticarum Socialisticarum) или Fl. SSSR — в публикациях на иностранных языках.





История издания

Предыстория появления 30-томной «Флоры СССР» восходит к двум ранее изданным классическим флористическим сводкам по растениям, произрастающим на территории Российской империи.

Первая из них — «Flora Rossica» появилась в середине XIX века, была опубликована профессором Дерптского университета Карлом Ледебуром и издана в Германии на латинском языке. В обработке некоторых таксонов принимали участие ботаники Э. Фенцль, К. Мейер, А. Гризебах.

Работа эта выходила отдельными выпусками в течение 1842—1853 гг. и содержит диагнозы всех таксонов сосудистых растений (от подклассов до внутривидовых), расположенных по системе Декандоля, с перечислением синонимов. Распространение видов указано по 16 регионам: 1) европейская Арктика, 2) Северная Россия, 3) Средняя Россия, 5) Южная Россия, 5) Крым, 6) Кавказ, 7) Уральская Сибирь (от Урала до Оби и Иртыша), 8) Алтай, 9) Байкальская Сибирь, 10) Даурия, 11) Восточная Сибирь, 12) Чукотка, 13) Арктическая Сибирь, 14) Камчатка, 15) Тихоокеанские острова, 16) Русская Америка. Во многих случаях при описании видов характеристика распространения детализирована до указания губерний, а иногда конкретных пунктов. Описание всех видов семейств завершается таблицами, содержащими статистические сведениями о числе видов каждого рода в указанных выше 16 регионах, о числе однолетников, многолетников и деревянистых растений по регионам, о сопоставлении числа видов в каждом регионе с флорой Германии. Очень важно, что в ней цитируются многочисленные старые и в настоящее время малоизвестные литературные источники, описаны многочисленные новые для науки таксоны.

Со временем территория России стала изменяться в своих границах и, соответственно, количество произрастающих растений на ней увеличилось. Дополнения к «Флоре» К. Ф. Ледебура были опубликованы Э. Р. Траутфеттером в «Incrementa florae phaenogamae rossicae» (1883—1884)[2].

Но уже к концу XIX века ранее опубликованная сводка частично устарела, поэтому в среде ботаников начал подниматься вопрос о необходимости коллективного создания новой российской флоры. В 1900 году русский ботаник Коржинский С. И. получил от императорской семьи деньги на обработку и издание «Флоры Сибири», которая была задумана им и его коллегами как первая часть «Флоры России»[7]. Второй запланированной частью была «Флора Средней Азии и Туркестана», третьей — «Флора Европейской России и Кавказа». Однако осенью того же года С. И. Коржинский скоропостижно умер. Проект, хотя и потерял своего основного энтузиаста, всё же был через некоторое время продолжен новым директором Ботанического музея Императорской Академии наук И. П. Бородиным. Под его руководством были накоплены новые коллекции растений, обработано несколько крупных таксонов[8]. Однако воплотить в жизнь проект по созданию новой российской флоры в дореволюционное время так и не удалось.

В Советском Союзе работы по составлению флоры CCCР началась под руководством академика В. Л. Комарова в 1932 году в Ботаническом институте РАН. Помимо сотрудников института к созданию «Флоры СССР» привлекались многие отечественные флористы и систематики из других научных учреждений Москвы, Ленинграда и союзных республик.

Программа издания «Флоры СССР» в феврале 1931 года была рассмотрена на конференции геоботаников и флористов, где были выработаны основные положения составителям для работы над Флорой.

Планировалось, что работа по составлению «Флоры СССР» займёт пятилетний срок, будет всесоюзной, возглавит её коллектив Гербария БИН с привлечением ботаников из других регионов СССР. Вся Флора полностью займёт около 15 томов, которые должны выходить от 1 до 3 в год. В основу общего расположения материала будет взята система А. Энглера, а порядок родов согласуется со сводкой Dalla Torre и Harms «Genera Syphonogamarum». Обязательное для составителей флоры условие состояло в том, что им предписывалось обращать как можно больше внимания на описание местообитания растений и на их пользу или вред для человека.

Для указания географического распространение по Союзу вместо административного деления было принято общегеографическое: Арктика, Европейская часть СССР, Кавказ, Средняя Азия, Западная Сибирь, Восточная Сибирь, Дальний Восток. В пределах же этих основных регионов в основу положены крупные речные бассейны или горные страны.

Большинство обработок таксономических групп высших растений во «Флоре СССР» выполнено на высоком для своего времени научном уровне на основе единых теоретических установок в вопросе о виде и видовых рядах, изложенных В. Л. Комаровым в его классических работах «Флора Маньчжурии» и в «Ведении к флорам Китая и Монголии», а также в предисловии к первому тому «Флоры СССР».

В течение тридцатилетнего периода издания «Флоры СССР» происходили изменения границ Советского Союза и это, соответственно, сказалось на полноте описания таксономического состава. Все довоенные и первые послевоенные тома этой сводки не отражают флор новых территорий, вошедших в состав СССР после их опубликования. Растения, распространённые в прибалтийских союзных республиках и в западных областях Белоруссии, Украины и Молдавии стали включаться во «Флору СССР» с 11—12-го томов, а встречающиеся на Карельском перешейке, в Калининградской области, Закарпатье, Тувинской АССР, на Южном Сахалине и Курильских островах — с 14—15-го томов.

«Флора СССР» естественным образом старела на протяжении 30 лет по мере выхода в свет отдельных её томов. Но даже после завершения её издания работа систематиков и флористов не прекращалась. Накопилось множество данных — новых для науки таксонов растений, которые ранее были неизвестны на сопредельных территориях, а впоследствии обнаружены в СССР, заносных видов. Серьёзные изменения по сравнению с «Флорой СССР» претерпела систематика многих групп и, соответственно, номенклатура. Уже в 1967 году в журнале «Новости систематики высших растений» вышел «Перечень новых таксонов флоры Советского Союза, действительно обнародованных в 1934—1966 гг. после выхода в свет „Флоры СССР“», составленный С. К. Черепановым. Этот перечень содержал около 3000 таксонов, в том числе 2400 видов[9]. В 1973 году вышла более полная работа Черепанова — «Свод дополнений и изменений к „Флоре СССР“ (тт. I—XXX)», в который были включены все новые таксоны высших растений от подвида до семейства включительно, описанные и обнаруженные на территории Советского Союза в 1934—1971 гг. после выхода в свет соответствующих томов «Флоры СССР», а также изменения и уточнения границ, ранга, названий, дат и первоисточников обнародования отечественных таксонов. Всего в «Своде» приведено около 6250 новых таксонов, в том числе 4745 видов и подвидов. Кроме того, в работе было учтено около 8860 различных изменений, исправлений и уточнений по сравнению с «Флорой СССР» и более 3485 новых номенклатурных комбинаций[3].

В последующем обновлённые «Своды» Черепанова С. К. выходили периодически: «Сосудистые растения СССР» (1981) и «Сосудистые растения России и сопредельных государств (в пределах бывшего СССР)» (1995). Эта же книга несколькими месяцами раньше (январь 1995 г.) была опубликована на английском языке под названием «Vascular Plants of Russia and Adjacent States (the former USSR)» Североамериканским отделением издательства Кембриджского университета (North American Branch, Cambridge University Press).

Список томов, авторов издания и описанных таксонов

Том Дата Гл. Редактор Редактор тома Авторы Таксоны
1 1934 Комаров В. Л. Ильин М. М. Комаров В. Л., Фомин А. В., Ильин М. М., Бобров Е. Г., Федченко Б. А., Юзепчук С. В., Криштофович А. Н. Класс Папоротниковые, класс Хвощеобразные, класс Плауновые, класс Полушниковые, класс Гнетовые (Gnetales), подотдел Покрытосеменные (Angiospermae), Семействаː Рогозовые (Typhaceae), Ситниковидные (Juncaginaceae), Сусаковые (Butomaceae), Водокрасовые (Hydrocharitaceae), Ежеголовниковые (Sparganiaceae), Рдестовые (Potamogetonaceae), Взморниковые (Zosteraceae), Наядовые (Najadaceae), Частуховые (Alismataceae)
2 1934 Комаров В. Л. Рожевиц Р.Ю.,
Шишкин Б. К.
Бобров Е. Г., Введенский А. И., Гончаров Н. Ф., Комаров В. Л., Кречетович В. И., Криштофович А. Н., Лавренко Е. М., Ларин И. В., Невский С. А., Некрасова В. Л., Овчинников П. Н., Рожевиц Р. Ю., Сочава В. Б., Шишкин Б. К. Семейство GramineaeЗлаки, или Poaceae
3 1935 Комаров В. Л. Шишкин Б. К. Гончаров Н. Ф., Кречетович В. И., Криштофович А. Н., Кузенева О. И., Ларин И. И., Палибин И. В., Рожевиц Р. Ю., Сергиевская Л. П., Шишкин Б. К., Штейнберг Е. И., Цизерлинг Ю. Д., Юзепчук С. В.

Семейства — Осоковые (Cyperaceae), Пальмовые (Palmae), Ароидные (Araceae), Рясковые (Lemnaceae), Коммелиновые (Commelinaceae), Понтедериевые (Pontederiaceae), Эриокаулоновые (Eriocaulaceae), Ситниковые (Juncaceae)

4 1935 Комаров В. Л. Комаров В. Л. Введенский А. И., Гончаров Н. Ф., Горшков С. Г., Гроссгейм А. А., Ильин М. М., Кнорринг О. Э., Комаров В. Л., Крашенниников И. М., Криштофович А. Н., Кузенева О. И., Лозина-Лозинская А. С., Невский С. А., Федченко Б. А., Черниковская Е. Г. Семейства — Лилейные (Liliaceae), Амариллисовые (Amaryllidaceae), Диоскорейные (Dioscoreaceae), Ирисовые (Iridaceae), Орхидные (Orchidaceae)
5 1936 Комаров В. Л. Комаров В. Л. Бобров Е. Г., Вульф Е. В., Григорьев Ю. С., Иванова Н. А., Комаров В. Л., Криштофович А. Н., Кузнецова О. И., Лозина-Лозинская А. С., Назаров М. И., Некрасова В. Л., Малеев В. П., Павлов Н. В., Федченко Б. А., Ярмоленко А. В. Семейства — Сауруровые (Saururaceae), Хлорантовые (Chloranthaceae), Ивовые (Salicaceae), Восковниковые (Myricaceae), Ореховые (Juglandaceae), Берёзовые (Betulaceae), Буковые (Fagaceae), Вязовые (Ulmaceae), Тутовые (Moraceae), Крапивные (Urticaceae), Протейные (Proteaceae), Санталовые (Santalaceae), Кирказоновые (Aristolochiaceae), Раффлезиевые (Rafflesiaceae), Ремнецветниковые (Loranthaceae), Гречишные (Polygonaceae)
6 1936 Комаров В. Л. Шишкин Б. К. Васильченко И. Т., Горшкова С. Г., Ильин М. М., Кузенева О. И., Кнорринг О. Э., Муравьёва О. А., Толмачёв А. И., Шишкин Б. К., Штейнберг Е. И. Семейства — Маревые (Chenopodiaceae), Амарантовые (Amaranthaceae), Никтагиновые (Nyctaginaceae), Телигоновые (Thelygonaceae), Лаконосные (Phytolaccaceae), Аизовые (Aizoaceae), Портулаковые (Portulacaceae), Гвоздичные (Caryophyllaceae)
7 1937 Комаров В. Л. Шишкин Б. К. Бобров Е. Г., Булавкина А. А., Комаров В. Л., Крашенинников И. М., Кречетович В. И., Криштофович А. Н., Кузенева О. И., Невский С. А., Овчинников П. Н., Палибин И. В., Попов М. Г., Федченко Б. А., Шипчинский Н. В., Штейнберг Е. И., Юзепчук С. В. Семейства — Кувшинковые (Nymphaeaceae), Роголистниковые (Ceratophyllaceae), Лютиковые (Ranunculaceae), Барбарисовые (Berberidaceae), Луносемянниковые (Menispermaceae), Магнолиевые (Magnoliaceae), Аноновые (Aninaceae), Лавровые (Lauraceae), Маковые (Papaveraceae),
8 1939 Комаров В. Л. Буш Н. А. Бобров Е. Г., Буш Н. А., Васильченко И. Т., Павлов Н. В., Синская Е. Н., Толмачев А. И., Федченко Б. А., Черняковская Е. Г., Ярмоленко А. В. Семейства — Каперсовые (Capparidaceae), Крестоцветные (Cruciferae), Резедовые (Resedaceae)
9 1939 Комаров В. Л. Юзепчук С. В. Борисова А. Г., Комаров В. Л., Криштофович А. Н., Лозина-Лозинская А. С., Малеев В. П., Палибин И. В., Пояркова А. И., Цизерлинг Ю. Д., Юзепчук С. В. Семейства — Росянковые (Droseraceae), Толстянковые (Crassulaceae), Камнеломковые (Saxifragaceae), Питтоспоровые (Pittosporaceae), Гамамелидовые (Hamamelidaceae), Эйкоммиевые (Eucommiaceae), Платановые (Platanaceae), Розоцветные (Rosaceae).
10 1941 Комаров В. Л. Шишкин Б. К., Юзепчук С. В. Ковалев Н. В., Комаров В. Л., Костина К. Ф., Криштофович А. Н., Линчевский И. А., Пояркова А. И., Федоров Ан. А., Юзепчук С. В. Семейство — Розоцветные (Rosaceae)
11 1945 Комаров В. Л. Шишкин Б. К. Бобров Е. Г., Борисова А. Г., Васильченко И. Т., Горшкова С. Г., Гроссгейм А. А., Кречетович В. И., Криштофович А. Н., Куприянова Л. А., Лозина-Лозинская А. С., Муравьева О. А., Палибин И. В., Пояркова А. И., Шапаренко К. К., Шишкин Б. К., Штейнберг Е. И., Юзепчук С. В. Семейство — Бобовые (Leguminosae).
12 1946 Комаров В. Л. Шишкин Б. К. Борисова А. Г., Васильченко И. Т., Гончаров Н. Ф., Горшкова С. В., Попов М. Г. Семейство — Бобовые (Leguminosae), род — Астрагал (Astragalus)
13 1948 Комаров В. Л. Шишкин Б. К., Бобров Е. Г. Бобров Е. Г., Борисова А. Г., Васильев В. Н., Васильченко И. Т., Горшкова С. Г., Григорьев Ю. С., Гроссгейм А. А., Криштофович А. Н., Линчевский И. А., Лозина-Лозинская А. С., Палибин И. В., Федченко Б. А., Шапаренко К. К., Шишкин Б. К. Семейство — Бобовые (Leguminosae)
14 1949 Шишкин Б. К., Бобров Е. Г. Бобров Е. Г., Борисова А. Г., Васильев В. Н., Введенский А. И., Горшкова С. Г., Грубов В. И., Кречетович В. И., Криштофович А. Н., Линческий А. И., Невский С. А., Палибин И. В., Победимова Е. Г., Пояркова А. И., Проханов Я. И., Сосновский Д. И., Шишкин Б. К., Юзепчук С. В. Семейства — Гераниевые (Geraniaceae), Кисличные (Oxalidaceae), Настурциевые (Tropaeolaceae), Льновые (Linaceae), Парнолистниковые (Zygophyllaceae), Рутовые (Rutaceae), Симарубовые (Simaroubaceae), Мелиевые (Meliaceae), Истодовые (Polygalaceae), Молочайные (Euphorbiaceae), Болотниковые (Callitrichaceae), Самшитовые (Buxaceae), Шикшевые (Empetraceae) Сумаховые (Anacardiaceae), Падубовые (Aquifoliaceae), Бересклетовые (Celastraceae), Клекачковые (Staphyleaceae), Кленовые (Aceraceae), Конскокаштановые (Hippocastanaceae), Sapindaceae, Бальзаминовые (Balsaminaceae), Крушиновые (Rhamnaceae), Виноградовые (Vitaceae)
15 1949 Шишкин Б. К., Бобров Е. Г. Афанасьев К. С., Борисова А. Г., Васильев В. Н., Горшкова С. Г., Ильин М. М., Клоков М. В., Малеев В. П., Муравьева О. А., Победимова Е. Г., Пояркова А. И., Проханов Я. И., Шишкин Б. К., Штейнберг Е. И., Юзепчук С. В. Семейства — Липовые (Tiliaceae), Мальвовые (Malvaceae), Sterculiaceae, Актинидиевые (Actinidiaceae), Чайные (Theaceae), Зверобойные (Guttiferae), Повойничковые (Elatinaceae), Франкениевые (Frankeniaceae), Гребенщиковые (Tamaricaceae), Ладанниковые (Cistaceae), Фиалковые (Violaceae), Датисковые (Datiscaceae), Волчниковые (Thymelaeaceae), Лоховые (Elaeagnaceae), Дербенниковые (Lythraceae), Гранатовые (Punicaceae), Combretaceae, Миртовые (Myrtaceae), Кипрейные (Onagraceae), Водяные орехи (Hydrocaryaceae), Сланоягодниковые (Haloragaceae), Хвостниковые (Hyppuridaceae), Циномориевые (Cynomoriaceae)
16 1950 Шишкин Б. К. Бобров Е. Г., Коровин Е. П., Криштофович А. Н., Линчевский И. А., Пояркова А. И., Федченко Б. А., Шишкин Б. К. Семейства — Аралиевые (Araliaceae), Зонтичные (Umbelliferae)
17 1952 Шишкин Б. К. Коровин Е. П., Королева К. М., Криштофович А. Н., Манденова И. П., Пояркова А. И., Шишкин Б. К. Семейства — Зонтичные (Umbelliferae), Кизиловые (Cornaceae)
18 1952 Шишкин Б. К., Бобров Е. Г. Бобров Е. Г., Буш Н. А., Васильев В. Н., Горшкова С. Г., Гроссгейм А. А., Грубов В. И., Криштофович А. Н., Линчевский И. А., Победимова Е. Г, Пояркова А. И., Рожкова О. И., Смольянинова Л. А., Федоров Ан. А., Шишкин Б. К., Штейнберг Е. И. Семейства — Грушанковые (Pyrolaceae), Вертляницевые (Monotropaceae), Вересковые (Ericaceae), Брусничные (Vacciniaceae), Диапенсиевые (Diapensiaceae), Первоцветные (Primulaceae), Свинчатковые (Plumbaginaceae),Sapotaceae, Эбеновые (Ebenaceae), Маслиновые (Oleaceae), Горечавковые (Gentianaceae), Вахтовые (Menyanthaceae), Кутровые (Apocynaceae), Ластовневые (Asclepiadaceae)
19 1953 Шишкин Б. К. Бутков А. Я., Васильев В. Н., Горшкова С. Г., Григорьев Ю. С., Павлов Н. В., Попов М. Г. Семейства — Вьюнковые (Convolvulaceae), Повиликовые (Cuscutaceae), Синюховые (Polemoniaceae), Водолистниковые (Hydrophyllaceae), Бурачниковые (Boraginaceae), Вербеновые (Verbenaceae)
20 1954 Шишкин Б. К., Юзепчук С. В. Борисова А. Г., Васильченко Е. В., Волкова Е. В., Горшкова С. Г. Кнорринг О. Э., Куприянова Л. А., Левин Э. Г., Письяукова В. В., Пояркова А. И., Шишкин Б. К., Юзепчук С. В. Семейство — Губоцветные (Labiatae)
21 1954 Шишкин Б. К. Борисова А. Г., Волкова Е. В., Горшкова С. Г., Клоков М. В., Кнорринг О. Э, Куприянова Л. А., Победимова Е. Г., Пояркова А. И., Юзепчук С. В. Семейство — Губоцветные (Labiatae)
22 1955 Шишкин Б. К., Бобров Е. Г. Борисова А. Г., Васильченко И. Т., Введенский А. И., Викулова Р. В., Голубкова В. Ф., Горшкова С. Г., Иванина Л. И., Куприянова Л. А., Линчевский И. А., Новопокровский И. В., Пояркова А. И., Проханов Я. И., Семенова М. Н., Федченко Б. А., Шишкин Б. К., Юзепчук С. В. Семейства — Паслёновые (Solanaceae), Норичниковые (Scrophulariaceae)
23 1958 Шишкин Б. К. Бобров Е. Г., Васильченко И. Т., Горшкова С. Г., Григорьев Ю. С., Грубов В. И., Дорофеев П. И., Ильинская И. А., Клоков М. В., Куприянова Л. А., Линчевский И. А., Новопокровский И. В., Победимова Е. Г., Попов М. Г., Пояркова А. И., Шишкин Б. К., Штейнберг Е. И., Цвелев Н. Н. Семейства — Бигнониевые (Bignoniaceae), Сезамовые (Pedaliaceae), Мартиниевые (Martyniaceae), Заразиховые (Orobanchaceae), Пузырчатковые (Lentibulariaceae), Шаровницевые (Globulariaceae), Фримовые (Phrymaceae), Подорожниковые (Plantaginaceae), Мареновые (Rubiaceae), Жимолостные (Caprifoliaceae), Адоксовые (Adoxaceae), Валериановые (Valerianaceae)
24 1957 Шишкин Б. К., Бобров Е. Г. Бобров Е. Г., Васильченко И. Т., Горшкова С. Г., Федоров Ан. А. Семейства — Мориновые (Morinaceae), Ворсянковые (Dipsacaceae), Тыквенные (Cucurbitaceae) Колокольчиковые (Campanulaceae)
25 1959 Шишкин Б. К. Борисова А. Г., Бочанцев В. П., Васильченко И. Т., Голубкова В. Ф., Горшкова С. Г., Грубов В. И., Кирпичников М. Э., Смольянинова Л. А., Тамамшян С. Г., Цвелев Н. Н., Цветкова Л. И., Юзепчук С. В. Семействo — Сложноцветные (Compositae)
26 1961 Шишкин Б. К., Бобров Е. Г. Афанасьев Л. С., Бочанцев В. П., Васильченко И. Т., Горшкова С. Г., Ильин М. М., Кирпичников М. Э., Кнорринг О. Э., Куприянова Л. А., Победимова Е. Г., Поляков П. П., Пояркова А. И., Смольянинова Л. А., Федоров Ан. А., Цветкова Л. И., Цвелев Н. Н., Шишкин Б. К. Семейство — Сложноцветные (Compositae)
27 1962 Шишкин Б. К., Бобров Е. Г. Бобров Е. Г., Бочанцев В. П., Ильин М. М., Линчевский И. А., Липшиц С. Ю., Сергиевсая Е. В., Чернева О. В., Черепанов С. К., Юзепчук С. В. Семейство — Сложноцветные (Compositae)
28 1963 Бобров Е. Г., Черепанов С. К. Борисов А. Г., Ильин М. М., Клоков М. В., Линчевский И. А., Победимова Е. Г., Семидел Г. Л., Сосков Ю. Д., Сосновский Д. И., Тамамшян С. Г., Харадзе А. Л., Цвелев Н. Н., Черепанов С. К., Шостаковский С. А. Семейство — Сложноцветные (Compositae)
29 1964 Бобров Е. Г., Цвелев Н. Н. Борисова А. Г., Васильев В. Н., Васильченко И. Т., Кирпичников М. Э., Леонова Т. Г., Липшиц С. Ю., Цвелев Н. Н., Черепанов С. К., Шишкин Б. К. Семейство — Сложноцветные (Compositae)
30 1960 Шишкин Б. К., Бобров Е. Г. Юксип А. Я. Семейство — Сложноцветные (Compositae), род Ястребинка (Hieracium)
1936 Комаров В. Л. Алфавитный указатель названий растений томов I—IV
1964 Бобров Е. Г., Цвелев Н. Н. Иванина Л. И., Леонова Т. Г., Маценко А. Е. Алфавитные указатели к тт. I—XXX

Научное значение издания

Научное и практическое значение «Флоры СССР» состоит в том, что она является исключительно важным источником сведений о всей совокупности высших растений, обитающих на территории бывшего СССР и составляет первооснову всех знаний о них для дальнейшего более углубленного их изучения в бореальной и умеренной зонах северного полушария.

«Флора СССР» оказала решающее влияние на весь последующий ход развития флористических и систематических исследований в СССР. После её выхода в свет начался новый и плодотворный этап в исследовании отечественной флоры, этап создания многих региональных флор, определителей и специальных сводок, а также дальнейшей более углубленной разработки систематики и таксономии всех групп высших растений[10].

Одновременно с работой над «Флорой СССР» начались составляться и публиковаться многочисленные, преимущественно коллективные многотомные флористические сводки, такие как «Флора Мурманской области» (1953—1966), «Флора Ленинградской области» (1955—1965), «Флора Забайкалья» (1937—1954), «Флора БССР» (1949—1959), «Флора УССР» (1936—1965), «Флора Крыма» (1947—1969) Е. В. Вульфа, второе издание «Флоры Кавказа» (1939—1962) А. А. Гроссгейма, «Флора Грузии» (1941—1952), «Флора Азербайджана» (1950—1961), «Флора Армении» (1954—1966), «Флора Казахстана» (1956—1966), «Флора Туркмении» (1937—1960), «Флора Узбекистана» (1941—1962), «Флора Киргизской ССР» (1952—1970), «Флора Таджикской ССР» (1957—1968) и т. д. В этих работах содержится очень много дополнений, изменений и уточнений к соответствующим томам «Флоры СССР». Их публикация привела к серьёзному изменению представлений о составе флор различных частей Советского Союза и всей его территории, об ареале, ранге и распространении большого числа таксонов.

Большой интерес к «Флоре СССР» был проявлен зарубежными учёными. Так, в ФРГ было выполнено её переиздание фотомеханическим способом, а публикация всех 30 томов и алфавитного указателя в переводе на английский язык, осуществлена с 1963 по 2004 год при содействии Смитсоновского института (США).

Напишите отзыв о статье "Флора СССР"

Примечания

  1. Ledebur C.F. Flora Rossica, sive Enumeratio plantarum in totius Imperii Rossici provinciis europaeis, asiaticis et americanis hucusque observatarum. — Stuttgart, 1841—1853. — 4 Bände.
  2. 1 2 Incrementa florae phaenogamae Rossicae // Тр. Имп. С.-Петерб. бот. сада. — 1883—1884. — Т. VIII и IX, — указатель растений, найденных в России после выхода «Flora Rossica» Ледебура
  3. 1 2 3 Черепанов, 1973.
  4. В работе по иллюстрированию «Флоры СССР» принимали участие следующие художникиː Р. М. Александрова, Г. В. Аркадьев, Л. Н. Белянинова, Е. В. Благовещенская, Н. С. Благовещенская, В. М. Бормотов, Т. Н. Воронихина, А. П. Воронова, М. Р. Габе, Е. С. Гаскевич, Е. А. Деревицкая, М. А. Добров, А. Ф. Домрачева, А. Д. Залесский, Н. А. Ипатовцев, З. В. Кобылецкая, Л. М. Коптева, Н. Н. Коробов, С. П. Коровин, А. И. Коровина, А. Э. Ликас, Л. И. Милорадович, Н. А. Моисеева, С. А. Моисеева, М. С. Моллот, М. М. Парфененко, Н. В. Пашковская, П. Г. Ратишвили, Н. З. Семенова-Тяньшанская, П. А. Смирнов, Е. Н. Стравинская, Н. Н. Цингер, Т. Н. Шишлова, Т. Л. Юзепчук, О. П. Яковлева.
  5. Линчевский, 1973.
  6. [www.ipni.org/ipni/publicationByVersion.do?id=3982-2&version=1.2&show_history=true&back_page=%2Fipni%2FeditAdvPublicationSearch.do%3Ffind_title%3DFlora%2Bof%2Bthe%2BU.S.S.R.%26find_abbreviation%3D%26output_format%3Dnormal Flora U.S.S.R.]: страница на сайте International Plant Names Index (IPNI) (англ.)  (Проверено 14 сентября 2014)
  7. Сытин А. К., Федотова А. А. Сергей Иванович Коржинский (рус.) // Наука и техникаː Вопросы и стории и теории. Тезизы XXIX международной конференции Санкт-Петербургского отделения национального комитета по истории и философии науки и техники РАН (24-28 ноября 2008 г). : Сборник. — СПб: СПбФ ИИЕТ РАН, 2008. — Вып. XXIV. — С. 181—182. — ISBN 978-5-904030-16-2.
  8. Федотова А.А. [cyberleninka.ru/article/n/ot-avtora-flora-rossica-avtoram-flory-sssr От автора «Flora Rossica» — авторам «Флоры СССР»] (рус.) // Историко-биологические исследования : журнал. — Санкт-Петербург: Общество с ограниченной ответственностью «Нестор-История», 2012. — Т. 4, № 1. — С. 92-95. — ISSN [www.sigla.ru/table.jsp?f=8&t=3&v0=2076-8176&f=1003&t=1&v1=&f=4&t=2&v2=&f=21&t=3&v3=&f=1016&t=3&v4=&f=1016&t=3&v5=&bf=4&b=&d=0&ys=&ye=&lng=&ft=&mt=&dt=&vol=&pt=&iss=&ps=&pe=&tr=&tro=&cc=UNION&i=1&v=tagged&s=0&ss=0&st=0&i18n=ru&rlf=&psz=20&bs=20&ce=hJfuypee8JzzufeGmImYYIpZKRJeeOeeWGJIZRrRRrdmtdeee88NJJJJpeeefTJ3peKJJ3UWWPtzzzzzzzzzzzzzzzzzbzzvzzpy5zzjzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzztzzzzzzzbzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzvzzzzzzyeyTjkDnyHzTuueKZePz9decyzzLzzzL*.c8.NzrGJJvufeeeeeJheeyzjeeeeJh*peeeeKJJJJJJJJJJmjHvOJJJJJJJJJfeeeieeeeSJJJJJSJJJ3TeIJJJJ3..E.UEAcyhxD.eeeeeuzzzLJJJJ5.e8JJJheeeeeeeeeeeeyeeK3JJJJJJJJ*s7defeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeSJJJJJJJJZIJJzzz1..6LJJJJJJtJJZ4....EK*&debug=false 2076-8176].
  9. Черепанов, 1967.
  10. Бобров, 1965.

Литература

  • Бобров Е. Г. К истории издания «Флоры СССР» // Советская ботаника : журнал. — 1935. — № 1. — С. 124—135.</span>
  • Бобров Е. Г. Состояние и перспективы изучения отечественной флоры // Ботанический журнал : журнал. — 1963. — Т. 12. — С. 1723—1740.</span>
  • Бобров Е. Г. «Флора СССР», работа над ней и значение этого издания // Ботанический журнал. — 1965. — Т. 10. — С. 1347—1383.</span>
  • Голенкин М. И. Об издании «Флоры СССР» // Вестник АН СССР. — 1936. — Т. 6. — С. 53—57.</span>
  • Костина Т. В. [cyberleninka.ru/article/n/o-dokumentalnom-nasledii-e-g-bobrova-v-sankt-peterburgskom-filiale-arhiva-ran-k-50-letiyu-zaversheniya-flory-sssr О документальном наследии Е. Г. Боброва в Санкт-Петербургском филиале Архива РАН (к 50-летию завершения «Флоры СССР»)] : [[www.webcitation.org/6gVwXBDAV арх.] 4 апреля 2016] // Историко-биологические исследования : журнал. — 2014. — Т. 6, № 3. — С. 61—73.</span>
  • Лавренко Е. М. Большое достижение советской ботаники (к окончанию издания «Флора СССР») // Изв. АН СССР, сер. биол.. — 1965. — Вып. 1.</span>
  • Линчевский И. А. «Флора СССР» (библиографическая справка). «Flora URSS» (Notula bibliographica) // Новости систематики высших растений. — Л. : Наука, 1966. — Т. 3. — С. 316—330.</span>
  • Сукачёв В. Н., Фёдоров Ал. А. [ashipunov.info/shipunov/school/books/bot_jurnal_1964_49_2.djvu Роль современной ботаники в строительстве коммунистического общества и в повышении уровня сельского хозяйства и медицины СССР и главнейшие задачи, стоящие перед ней] : [[www.webcitation.org/6RyLKTWAA арх.] 20 августа 2014] // Ботанический журнал : журнал. — 1964. — Т. 49, вып. 2. — С. 161—176.</span>
  • Федотова А. А. [cyberleninka.ru/article/n/ot-avtora-flora-rossica-avtoram-flory-sssr От автора «Flora Rossica» авторам «Флоры СССР»] : [[www.webcitation.org/6gVzAL4zO арх.] 4 апреля 2016] // Историко-биологические исследования : журнал. — 2012. — Т. 4, № 1. — С. 92—95.</span>
  • Федченко Б. А. К истории написания «Флоры СССР» // Сов. ботаника : журнал. — 1946. — Т. 14, вып. 3. — С. 199—201.</span>
  • Черепанов С. К. Перечень новых таксонов флоры Советского Союза, действительно обнародованных в 1934—1966 гг. после выхода в свет «Флоры СССР» // Новости систематики высших растений. — Л. : Наука, 1967. — Т. 4. — С. 7—142.</span>
  • Черепанов С. К. Свод дополнений и изменений к «Флоре СССР» (тт. I—XXX). — Л : Наука, Ленингр. отд., 1973. — 668 с.</span>
  • Юзепчук С. В. Комаровская концепция вида, её историческое развитие и отражение во «Флоре СССР» // Проблема вида в ботанике. — М.—Л. : Изд-во АН СССР, 1958. — Т. 1. — С. 130—204.</span>

  • Bobrov E. G. Preparation of Flora USSR. Foreword by Prof. V. H. Heywood : [англ.] // Nature. — 1965. — No. 205 (4976). — P. 685—708.</span>
  • Kirpicznikov M. E. The Flora of the U.S.S.R. : [англ.] // Taxon : журнал. — 1969. — Vol. 18, no. 6. — P. 685—708. — [www.jstor.org/discover/10.2307/1218928 Первая страница статьи в электронном виде].</span>

Отрывок, характеризующий Флора СССР

– Вы про левый фланг? – сказал Кайсаров.
– Да, да, именно. Левый фланг наш теперь очень, очень силен.
Несмотря на то, что Кутузов выгонял всех лишних из штаба, Борис после перемен, произведенных Кутузовым, сумел удержаться при главной квартире. Борис пристроился к графу Бенигсену. Граф Бенигсен, как и все люди, при которых находился Борис, считал молодого князя Друбецкого неоцененным человеком.
В начальствовании армией были две резкие, определенные партии: партия Кутузова и партия Бенигсена, начальника штаба. Борис находился при этой последней партии, и никто так, как он, не умел, воздавая раболепное уважение Кутузову, давать чувствовать, что старик плох и что все дело ведется Бенигсеном. Теперь наступила решительная минута сражения, которая должна была или уничтожить Кутузова и передать власть Бенигсену, или, ежели бы даже Кутузов выиграл сражение, дать почувствовать, что все сделано Бенигсеном. Во всяком случае, за завтрашний день должны были быть розданы большие награды и выдвинуты вперед новые люди. И вследствие этого Борис находился в раздраженном оживлении весь этот день.
За Кайсаровым к Пьеру еще подошли другие из его знакомых, и он не успевал отвечать на расспросы о Москве, которыми они засыпали его, и не успевал выслушивать рассказов, которые ему делали. На всех лицах выражались оживление и тревога. Но Пьеру казалось, что причина возбуждения, выражавшегося на некоторых из этих лиц, лежала больше в вопросах личного успеха, и у него не выходило из головы то другое выражение возбуждения, которое он видел на других лицах и которое говорило о вопросах не личных, а общих, вопросах жизни и смерти. Кутузов заметил фигуру Пьера и группу, собравшуюся около него.
– Позовите его ко мне, – сказал Кутузов. Адъютант передал желание светлейшего, и Пьер направился к скамейке. Но еще прежде него к Кутузову подошел рядовой ополченец. Это был Долохов.
– Этот как тут? – спросил Пьер.
– Это такая бестия, везде пролезет! – отвечали Пьеру. – Ведь он разжалован. Теперь ему выскочить надо. Какие то проекты подавал и в цепь неприятельскую ночью лазил… но молодец!..
Пьер, сняв шляпу, почтительно наклонился перед Кутузовым.
– Я решил, что, ежели я доложу вашей светлости, вы можете прогнать меня или сказать, что вам известно то, что я докладываю, и тогда меня не убудет… – говорил Долохов.
– Так, так.
– А ежели я прав, то я принесу пользу отечеству, для которого я готов умереть.
– Так… так…
– И ежели вашей светлости понадобится человек, который бы не жалел своей шкуры, то извольте вспомнить обо мне… Может быть, я пригожусь вашей светлости.
– Так… так… – повторил Кутузов, смеющимся, суживающимся глазом глядя на Пьера.
В это время Борис, с своей придворной ловкостью, выдвинулся рядом с Пьером в близость начальства и с самым естественным видом и не громко, как бы продолжая начатый разговор, сказал Пьеру:
– Ополченцы – те прямо надели чистые, белые рубахи, чтобы приготовиться к смерти. Какое геройство, граф!
Борис сказал это Пьеру, очевидно, для того, чтобы быть услышанным светлейшим. Он знал, что Кутузов обратит внимание на эти слова, и действительно светлейший обратился к нему:
– Ты что говоришь про ополченье? – сказал он Борису.
– Они, ваша светлость, готовясь к завтрашнему дню, к смерти, надели белые рубахи.
– А!.. Чудесный, бесподобный народ! – сказал Кутузов и, закрыв глаза, покачал головой. – Бесподобный народ! – повторил он со вздохом.
– Хотите пороху понюхать? – сказал он Пьеру. – Да, приятный запах. Имею честь быть обожателем супруги вашей, здорова она? Мой привал к вашим услугам. – И, как это часто бывает с старыми людьми, Кутузов стал рассеянно оглядываться, как будто забыв все, что ему нужно было сказать или сделать.
Очевидно, вспомнив то, что он искал, он подманил к себе Андрея Сергеича Кайсарова, брата своего адъютанта.
– Как, как, как стихи то Марина, как стихи, как? Что на Геракова написал: «Будешь в корпусе учитель… Скажи, скажи, – заговорил Кутузов, очевидно, собираясь посмеяться. Кайсаров прочел… Кутузов, улыбаясь, кивал головой в такт стихов.
Когда Пьер отошел от Кутузова, Долохов, подвинувшись к нему, взял его за руку.
– Очень рад встретить вас здесь, граф, – сказал он ему громко и не стесняясь присутствием посторонних, с особенной решительностью и торжественностью. – Накануне дня, в который бог знает кому из нас суждено остаться в живых, я рад случаю сказать вам, что я жалею о тех недоразумениях, которые были между нами, и желал бы, чтобы вы не имели против меня ничего. Прошу вас простить меня.
Пьер, улыбаясь, глядел на Долохова, не зная, что сказать ему. Долохов со слезами, выступившими ему на глаза, обнял и поцеловал Пьера.
Борис что то сказал своему генералу, и граф Бенигсен обратился к Пьеру и предложил ехать с собою вместе по линии.
– Вам это будет интересно, – сказал он.
– Да, очень интересно, – сказал Пьер.
Через полчаса Кутузов уехал в Татаринову, и Бенигсен со свитой, в числе которой был и Пьер, поехал по линии.


Бенигсен от Горок спустился по большой дороге к мосту, на который Пьеру указывал офицер с кургана как на центр позиции и у которого на берегу лежали ряды скошенной, пахнувшей сеном травы. Через мост они проехали в село Бородино, оттуда повернули влево и мимо огромного количества войск и пушек выехали к высокому кургану, на котором копали землю ополченцы. Это был редут, еще не имевший названия, потом получивший название редута Раевского, или курганной батареи.
Пьер не обратил особенного внимания на этот редут. Он не знал, что это место будет для него памятнее всех мест Бородинского поля. Потом они поехали через овраг к Семеновскому, в котором солдаты растаскивали последние бревна изб и овинов. Потом под гору и на гору они проехали вперед через поломанную, выбитую, как градом, рожь, по вновь проложенной артиллерией по колчам пашни дороге на флеши [род укрепления. (Примеч. Л.Н. Толстого.) ], тоже тогда еще копаемые.
Бенигсен остановился на флешах и стал смотреть вперед на (бывший еще вчера нашим) Шевардинский редут, на котором виднелось несколько всадников. Офицеры говорили, что там был Наполеон или Мюрат. И все жадно смотрели на эту кучку всадников. Пьер тоже смотрел туда, стараясь угадать, который из этих чуть видневшихся людей был Наполеон. Наконец всадники съехали с кургана и скрылись.
Бенигсен обратился к подошедшему к нему генералу и стал пояснять все положение наших войск. Пьер слушал слова Бенигсена, напрягая все свои умственные силы к тому, чтоб понять сущность предстоящего сражения, но с огорчением чувствовал, что умственные способности его для этого были недостаточны. Он ничего не понимал. Бенигсен перестал говорить, и заметив фигуру прислушивавшегося Пьера, сказал вдруг, обращаясь к нему:
– Вам, я думаю, неинтересно?
– Ах, напротив, очень интересно, – повторил Пьер не совсем правдиво.
С флеш они поехали еще левее дорогою, вьющеюся по частому, невысокому березовому лесу. В середине этого
леса выскочил перед ними на дорогу коричневый с белыми ногами заяц и, испуганный топотом большого количества лошадей, так растерялся, что долго прыгал по дороге впереди их, возбуждая общее внимание и смех, и, только когда в несколько голосов крикнули на него, бросился в сторону и скрылся в чаще. Проехав версты две по лесу, они выехали на поляну, на которой стояли войска корпуса Тучкова, долженствовавшего защищать левый фланг.
Здесь, на крайнем левом фланге, Бенигсен много и горячо говорил и сделал, как казалось Пьеру, важное в военном отношении распоряжение. Впереди расположения войск Тучкова находилось возвышение. Это возвышение не было занято войсками. Бенигсен громко критиковал эту ошибку, говоря, что было безумно оставить незанятою командующую местностью высоту и поставить войска под нею. Некоторые генералы выражали то же мнение. Один в особенности с воинской горячностью говорил о том, что их поставили тут на убой. Бенигсен приказал своим именем передвинуть войска на высоту.
Распоряжение это на левом фланге еще более заставило Пьера усумниться в его способности понять военное дело. Слушая Бенигсена и генералов, осуждавших положение войск под горою, Пьер вполне понимал их и разделял их мнение; но именно вследствие этого он не мог понять, каким образом мог тот, кто поставил их тут под горою, сделать такую очевидную и грубую ошибку.
Пьер не знал того, что войска эти были поставлены не для защиты позиции, как думал Бенигсен, а были поставлены в скрытое место для засады, то есть для того, чтобы быть незамеченными и вдруг ударить на подвигавшегося неприятеля. Бенигсен не знал этого и передвинул войска вперед по особенным соображениям, не сказав об этом главнокомандующему.


Князь Андрей в этот ясный августовский вечер 25 го числа лежал, облокотившись на руку, в разломанном сарае деревни Князькова, на краю расположения своего полка. В отверстие сломанной стены он смотрел на шедшую вдоль по забору полосу тридцатилетних берез с обрубленными нижними сучьями, на пашню с разбитыми на ней копнами овса и на кустарник, по которому виднелись дымы костров – солдатских кухонь.
Как ни тесна и никому не нужна и ни тяжка теперь казалась князю Андрею его жизнь, он так же, как и семь лет тому назад в Аустерлице накануне сражения, чувствовал себя взволнованным и раздраженным.
Приказания на завтрашнее сражение были отданы и получены им. Делать ему было больше нечего. Но мысли самые простые, ясные и потому страшные мысли не оставляли его в покое. Он знал, что завтрашнее сражение должно было быть самое страшное изо всех тех, в которых он участвовал, и возможность смерти в первый раз в его жизни, без всякого отношения к житейскому, без соображений о том, как она подействует на других, а только по отношению к нему самому, к его душе, с живостью, почти с достоверностью, просто и ужасно, представилась ему. И с высоты этого представления все, что прежде мучило и занимало его, вдруг осветилось холодным белым светом, без теней, без перспективы, без различия очертаний. Вся жизнь представилась ему волшебным фонарем, в который он долго смотрел сквозь стекло и при искусственном освещении. Теперь он увидал вдруг, без стекла, при ярком дневном свете, эти дурно намалеванные картины. «Да, да, вот они те волновавшие и восхищавшие и мучившие меня ложные образы, – говорил он себе, перебирая в своем воображении главные картины своего волшебного фонаря жизни, глядя теперь на них при этом холодном белом свете дня – ясной мысли о смерти. – Вот они, эти грубо намалеванные фигуры, которые представлялись чем то прекрасным и таинственным. Слава, общественное благо, любовь к женщине, самое отечество – как велики казались мне эти картины, какого глубокого смысла казались они исполненными! И все это так просто, бледно и грубо при холодном белом свете того утра, которое, я чувствую, поднимается для меня». Три главные горя его жизни в особенности останавливали его внимание. Его любовь к женщине, смерть его отца и французское нашествие, захватившее половину России. «Любовь!.. Эта девочка, мне казавшаяся преисполненною таинственных сил. Как же я любил ее! я делал поэтические планы о любви, о счастии с нею. О милый мальчик! – с злостью вслух проговорил он. – Как же! я верил в какую то идеальную любовь, которая должна была мне сохранить ее верность за целый год моего отсутствия! Как нежный голубок басни, она должна была зачахнуть в разлуке со мной. А все это гораздо проще… Все это ужасно просто, гадко!
Отец тоже строил в Лысых Горах и думал, что это его место, его земля, его воздух, его мужики; а пришел Наполеон и, не зная об его существовании, как щепку с дороги, столкнул его, и развалились его Лысые Горы и вся его жизнь. А княжна Марья говорит, что это испытание, посланное свыше. Для чего же испытание, когда его уже нет и не будет? никогда больше не будет! Его нет! Так кому же это испытание? Отечество, погибель Москвы! А завтра меня убьет – и не француз даже, а свой, как вчера разрядил солдат ружье около моего уха, и придут французы, возьмут меня за ноги и за голову и швырнут в яму, чтоб я не вонял им под носом, и сложатся новые условия жизни, которые будут также привычны для других, и я не буду знать про них, и меня не будет».
Он поглядел на полосу берез с их неподвижной желтизной, зеленью и белой корой, блестящих на солнце. «Умереть, чтобы меня убили завтра, чтобы меня не было… чтобы все это было, а меня бы не было». Он живо представил себе отсутствие себя в этой жизни. И эти березы с их светом и тенью, и эти курчавые облака, и этот дым костров – все вокруг преобразилось для него и показалось чем то страшным и угрожающим. Мороз пробежал по его спине. Быстро встав, он вышел из сарая и стал ходить.
За сараем послышались голоса.
– Кто там? – окликнул князь Андрей.
Красноносый капитан Тимохин, бывший ротный командир Долохова, теперь, за убылью офицеров, батальонный командир, робко вошел в сарай. За ним вошли адъютант и казначей полка.
Князь Андрей поспешно встал, выслушал то, что по службе имели передать ему офицеры, передал им еще некоторые приказания и сбирался отпустить их, когда из за сарая послышался знакомый, пришепетывающий голос.
– Que diable! [Черт возьми!] – сказал голос человека, стукнувшегося обо что то.
Князь Андрей, выглянув из сарая, увидал подходящего к нему Пьера, который споткнулся на лежавшую жердь и чуть не упал. Князю Андрею вообще неприятно было видеть людей из своего мира, в особенности же Пьера, который напоминал ему все те тяжелые минуты, которые он пережил в последний приезд в Москву.
– А, вот как! – сказал он. – Какими судьбами? Вот не ждал.
В то время как он говорил это, в глазах его и выражении всего лица было больше чем сухость – была враждебность, которую тотчас же заметил Пьер. Он подходил к сараю в самом оживленном состоянии духа, но, увидав выражение лица князя Андрея, он почувствовал себя стесненным и неловким.
– Я приехал… так… знаете… приехал… мне интересно, – сказал Пьер, уже столько раз в этот день бессмысленно повторявший это слово «интересно». – Я хотел видеть сражение.
– Да, да, а братья масоны что говорят о войне? Как предотвратить ее? – сказал князь Андрей насмешливо. – Ну что Москва? Что мои? Приехали ли наконец в Москву? – спросил он серьезно.
– Приехали. Жюли Друбецкая говорила мне. Я поехал к ним и не застал. Они уехали в подмосковную.


Офицеры хотели откланяться, но князь Андрей, как будто не желая оставаться с глазу на глаз с своим другом, предложил им посидеть и напиться чаю. Подали скамейки и чай. Офицеры не без удивления смотрели на толстую, громадную фигуру Пьера и слушали его рассказы о Москве и о расположении наших войск, которые ему удалось объездить. Князь Андрей молчал, и лицо его так было неприятно, что Пьер обращался более к добродушному батальонному командиру Тимохину, чем к Болконскому.
– Так ты понял все расположение войск? – перебил его князь Андрей.
– Да, то есть как? – сказал Пьер. – Как невоенный человек, я не могу сказать, чтобы вполне, но все таки понял общее расположение.
– Eh bien, vous etes plus avance que qui cela soit, [Ну, так ты больше знаешь, чем кто бы то ни было.] – сказал князь Андрей.
– A! – сказал Пьер с недоуменьем, через очки глядя на князя Андрея. – Ну, как вы скажете насчет назначения Кутузова? – сказал он.
– Я очень рад был этому назначению, вот все, что я знаю, – сказал князь Андрей.
– Ну, а скажите, какое ваше мнение насчет Барклая де Толли? В Москве бог знает что говорили про него. Как вы судите о нем?
– Спроси вот у них, – сказал князь Андрей, указывая на офицеров.
Пьер с снисходительно вопросительной улыбкой, с которой невольно все обращались к Тимохину, посмотрел на него.
– Свет увидали, ваше сиятельство, как светлейший поступил, – робко и беспрестанно оглядываясь на своего полкового командира, сказал Тимохин.
– Отчего же так? – спросил Пьер.
– Да вот хоть бы насчет дров или кормов, доложу вам. Ведь мы от Свенцян отступали, не смей хворостины тронуть, или сенца там, или что. Ведь мы уходим, ему достается, не так ли, ваше сиятельство? – обратился он к своему князю, – а ты не смей. В нашем полку под суд двух офицеров отдали за этакие дела. Ну, как светлейший поступил, так насчет этого просто стало. Свет увидали…
– Так отчего же он запрещал?
Тимохин сконфуженно оглядывался, не понимая, как и что отвечать на такой вопрос. Пьер с тем же вопросом обратился к князю Андрею.
– А чтобы не разорять край, который мы оставляли неприятелю, – злобно насмешливо сказал князь Андрей. – Это очень основательно; нельзя позволять грабить край и приучаться войскам к мародерству. Ну и в Смоленске он тоже правильно рассудил, что французы могут обойти нас и что у них больше сил. Но он не мог понять того, – вдруг как бы вырвавшимся тонким голосом закричал князь Андрей, – но он не мог понять, что мы в первый раз дрались там за русскую землю, что в войсках был такой дух, какого никогда я не видал, что мы два дня сряду отбивали французов и что этот успех удесятерял наши силы. Он велел отступать, и все усилия и потери пропали даром. Он не думал об измене, он старался все сделать как можно лучше, он все обдумал; но от этого то он и не годится. Он не годится теперь именно потому, что он все обдумывает очень основательно и аккуратно, как и следует всякому немцу. Как бы тебе сказать… Ну, у отца твоего немец лакей, и он прекрасный лакей и удовлетворит всем его нуждам лучше тебя, и пускай он служит; но ежели отец при смерти болен, ты прогонишь лакея и своими непривычными, неловкими руками станешь ходить за отцом и лучше успокоишь его, чем искусный, но чужой человек. Так и сделали с Барклаем. Пока Россия была здорова, ей мог служить чужой, и был прекрасный министр, но как только она в опасности; нужен свой, родной человек. А у вас в клубе выдумали, что он изменник! Тем, что его оклеветали изменником, сделают только то, что потом, устыдившись своего ложного нарекания, из изменников сделают вдруг героем или гением, что еще будет несправедливее. Он честный и очень аккуратный немец…
– Однако, говорят, он искусный полководец, – сказал Пьер.
– Я не понимаю, что такое значит искусный полководец, – с насмешкой сказал князь Андрей.
– Искусный полководец, – сказал Пьер, – ну, тот, который предвидел все случайности… ну, угадал мысли противника.
– Да это невозможно, – сказал князь Андрей, как будто про давно решенное дело.
Пьер с удивлением посмотрел на него.
– Однако, – сказал он, – ведь говорят же, что война подобна шахматной игре.
– Да, – сказал князь Андрей, – только с тою маленькою разницей, что в шахматах над каждым шагом ты можешь думать сколько угодно, что ты там вне условий времени, и еще с той разницей, что конь всегда сильнее пешки и две пешки всегда сильнее одной, a на войне один батальон иногда сильнее дивизии, а иногда слабее роты. Относительная сила войск никому не может быть известна. Поверь мне, – сказал он, – что ежели бы что зависело от распоряжений штабов, то я бы был там и делал бы распоряжения, а вместо того я имею честь служить здесь, в полку вот с этими господами, и считаю, что от нас действительно будет зависеть завтрашний день, а не от них… Успех никогда не зависел и не будет зависеть ни от позиции, ни от вооружения, ни даже от числа; а уж меньше всего от позиции.
– А от чего же?
– От того чувства, которое есть во мне, в нем, – он указал на Тимохина, – в каждом солдате.
Князь Андрей взглянул на Тимохина, который испуганно и недоумевая смотрел на своего командира. В противность своей прежней сдержанной молчаливости князь Андрей казался теперь взволнованным. Он, видимо, не мог удержаться от высказывания тех мыслей, которые неожиданно приходили ему.
– Сражение выиграет тот, кто твердо решил его выиграть. Отчего мы под Аустерлицем проиграли сражение? У нас потеря была почти равная с французами, но мы сказали себе очень рано, что мы проиграли сражение, – и проиграли. А сказали мы это потому, что нам там незачем было драться: поскорее хотелось уйти с поля сражения. «Проиграли – ну так бежать!» – мы и побежали. Ежели бы до вечера мы не говорили этого, бог знает что бы было. А завтра мы этого не скажем. Ты говоришь: наша позиция, левый фланг слаб, правый фланг растянут, – продолжал он, – все это вздор, ничего этого нет. А что нам предстоит завтра? Сто миллионов самых разнообразных случайностей, которые будут решаться мгновенно тем, что побежали или побегут они или наши, что убьют того, убьют другого; а то, что делается теперь, – все это забава. Дело в том, что те, с кем ты ездил по позиции, не только не содействуют общему ходу дел, но мешают ему. Они заняты только своими маленькими интересами.
– В такую минуту? – укоризненно сказал Пьер.
– В такую минуту, – повторил князь Андрей, – для них это только такая минута, в которую можно подкопаться под врага и получить лишний крестик или ленточку. Для меня на завтра вот что: стотысячное русское и стотысячное французское войска сошлись драться, и факт в том, что эти двести тысяч дерутся, и кто будет злей драться и себя меньше жалеть, тот победит. И хочешь, я тебе скажу, что, что бы там ни было, что бы ни путали там вверху, мы выиграем сражение завтра. Завтра, что бы там ни было, мы выиграем сражение!
– Вот, ваше сиятельство, правда, правда истинная, – проговорил Тимохин. – Что себя жалеть теперь! Солдаты в моем батальоне, поверите ли, не стали водку, пить: не такой день, говорят. – Все помолчали.
Офицеры поднялись. Князь Андрей вышел с ними за сарай, отдавая последние приказания адъютанту. Когда офицеры ушли, Пьер подошел к князю Андрею и только что хотел начать разговор, как по дороге недалеко от сарая застучали копыта трех лошадей, и, взглянув по этому направлению, князь Андрей узнал Вольцогена с Клаузевицем, сопутствуемых казаком. Они близко проехали, продолжая разговаривать, и Пьер с Андреем невольно услыхали следующие фразы:
– Der Krieg muss im Raum verlegt werden. Der Ansicht kann ich nicht genug Preis geben, [Война должна быть перенесена в пространство. Это воззрение я не могу достаточно восхвалить (нем.) ] – говорил один.
– O ja, – сказал другой голос, – da der Zweck ist nur den Feind zu schwachen, so kann man gewiss nicht den Verlust der Privatpersonen in Achtung nehmen. [О да, так как цель состоит в том, чтобы ослабить неприятеля, то нельзя принимать во внимание потери частных лиц (нем.) ]
– O ja, [О да (нем.) ] – подтвердил первый голос.
– Да, im Raum verlegen, [перенести в пространство (нем.) ] – повторил, злобно фыркая носом, князь Андрей, когда они проехали. – Im Raum то [В пространстве (нем.) ] у меня остался отец, и сын, и сестра в Лысых Горах. Ему это все равно. Вот оно то, что я тебе говорил, – эти господа немцы завтра не выиграют сражение, а только нагадят, сколько их сил будет, потому что в его немецкой голове только рассуждения, не стоящие выеденного яйца, а в сердце нет того, что одно только и нужно на завтра, – то, что есть в Тимохине. Они всю Европу отдали ему и приехали нас учить – славные учители! – опять взвизгнул его голос.
– Так вы думаете, что завтрашнее сражение будет выиграно? – сказал Пьер.
– Да, да, – рассеянно сказал князь Андрей. – Одно, что бы я сделал, ежели бы имел власть, – начал он опять, – я не брал бы пленных. Что такое пленные? Это рыцарство. Французы разорили мой дом и идут разорить Москву, и оскорбили и оскорбляют меня всякую секунду. Они враги мои, они преступники все, по моим понятиям. И так же думает Тимохин и вся армия. Надо их казнить. Ежели они враги мои, то не могут быть друзьями, как бы они там ни разговаривали в Тильзите.
– Да, да, – проговорил Пьер, блестящими глазами глядя на князя Андрея, – я совершенно, совершенно согласен с вами!
Тот вопрос, который с Можайской горы и во весь этот день тревожил Пьера, теперь представился ему совершенно ясным и вполне разрешенным. Он понял теперь весь смысл и все значение этой войны и предстоящего сражения. Все, что он видел в этот день, все значительные, строгие выражения лиц, которые он мельком видел, осветились для него новым светом. Он понял ту скрытую (latente), как говорится в физике, теплоту патриотизма, которая была во всех тех людях, которых он видел, и которая объясняла ему то, зачем все эти люди спокойно и как будто легкомысленно готовились к смерти.
– Не брать пленных, – продолжал князь Андрей. – Это одно изменило бы всю войну и сделало бы ее менее жестокой. А то мы играли в войну – вот что скверно, мы великодушничаем и тому подобное. Это великодушничанье и чувствительность – вроде великодушия и чувствительности барыни, с которой делается дурнота, когда она видит убиваемого теленка; она так добра, что не может видеть кровь, но она с аппетитом кушает этого теленка под соусом. Нам толкуют о правах войны, о рыцарстве, о парламентерстве, щадить несчастных и так далее. Все вздор. Я видел в 1805 году рыцарство, парламентерство: нас надули, мы надули. Грабят чужие дома, пускают фальшивые ассигнации, да хуже всего – убивают моих детей, моего отца и говорят о правилах войны и великодушии к врагам. Не брать пленных, а убивать и идти на смерть! Кто дошел до этого так, как я, теми же страданиями…
Князь Андрей, думавший, что ему было все равно, возьмут ли или не возьмут Москву так, как взяли Смоленск, внезапно остановился в своей речи от неожиданной судороги, схватившей его за горло. Он прошелся несколько раз молча, но тлаза его лихорадочно блестели, и губа дрожала, когда он опять стал говорить:
– Ежели бы не было великодушничанья на войне, то мы шли бы только тогда, когда стоит того идти на верную смерть, как теперь. Тогда не было бы войны за то, что Павел Иваныч обидел Михаила Иваныча. А ежели война как теперь, так война. И тогда интенсивность войск была бы не та, как теперь. Тогда бы все эти вестфальцы и гессенцы, которых ведет Наполеон, не пошли бы за ним в Россию, и мы бы не ходили драться в Австрию и в Пруссию, сами не зная зачем. Война не любезность, а самое гадкое дело в жизни, и надо понимать это и не играть в войну. Надо принимать строго и серьезно эту страшную необходимость. Всё в этом: откинуть ложь, и война так война, а не игрушка. А то война – это любимая забава праздных и легкомысленных людей… Военное сословие самое почетное. А что такое война, что нужно для успеха в военном деле, какие нравы военного общества? Цель войны – убийство, орудия войны – шпионство, измена и поощрение ее, разорение жителей, ограбление их или воровство для продовольствия армии; обман и ложь, называемые военными хитростями; нравы военного сословия – отсутствие свободы, то есть дисциплина, праздность, невежество, жестокость, разврат, пьянство. И несмотря на то – это высшее сословие, почитаемое всеми. Все цари, кроме китайского, носят военный мундир, и тому, кто больше убил народа, дают большую награду… Сойдутся, как завтра, на убийство друг друга, перебьют, перекалечат десятки тысяч людей, а потом будут служить благодарственные молебны за то, что побили много люден (которых число еще прибавляют), и провозглашают победу, полагая, что чем больше побито людей, тем больше заслуга. Как бог оттуда смотрит и слушает их! – тонким, пискливым голосом прокричал князь Андрей. – Ах, душа моя, последнее время мне стало тяжело жить. Я вижу, что стал понимать слишком много. А не годится человеку вкушать от древа познания добра и зла… Ну, да не надолго! – прибавил он. – Однако ты спишь, да и мне пера, поезжай в Горки, – вдруг сказал князь Андрей.
– О нет! – отвечал Пьер, испуганно соболезнующими глазами глядя на князя Андрея.
– Поезжай, поезжай: перед сраженьем нужно выспаться, – повторил князь Андрей. Он быстро подошел к Пьеру, обнял его и поцеловал. – Прощай, ступай, – прокричал он. – Увидимся ли, нет… – и он, поспешно повернувшись, ушел в сарай.
Было уже темно, и Пьер не мог разобрать того выражения, которое было на лице князя Андрея, было ли оно злобно или нежно.
Пьер постоял несколько времени молча, раздумывая, пойти ли за ним или ехать домой. «Нет, ему не нужно! – решил сам собой Пьер, – и я знаю, что это наше последнее свидание». Он тяжело вздохнул и поехал назад в Горки.
Князь Андрей, вернувшись в сарай, лег на ковер, но не мог спать.
Он закрыл глаза. Одни образы сменялись другими. На одном он долго, радостно остановился. Он живо вспомнил один вечер в Петербурге. Наташа с оживленным, взволнованным лицом рассказывала ему, как она в прошлое лето, ходя за грибами, заблудилась в большом лесу. Она несвязно описывала ему и глушь леса, и свои чувства, и разговоры с пчельником, которого она встретила, и, всякую минуту прерываясь в своем рассказе, говорила: «Нет, не могу, я не так рассказываю; нет, вы не понимаете», – несмотря на то, что князь Андрей успокоивал ее, говоря, что он понимает, и действительно понимал все, что она хотела сказать. Наташа была недовольна своими словами, – она чувствовала, что не выходило то страстно поэтическое ощущение, которое она испытала в этот день и которое она хотела выворотить наружу. «Это такая прелесть был этот старик, и темно так в лесу… и такие добрые у него… нет, я не умею рассказать», – говорила она, краснея и волнуясь. Князь Андрей улыбнулся теперь той же радостной улыбкой, которой он улыбался тогда, глядя ей в глаза. «Я понимал ее, – думал князь Андрей. – Не только понимал, но эту то душевную силу, эту искренность, эту открытость душевную, эту то душу ее, которую как будто связывало тело, эту то душу я и любил в ней… так сильно, так счастливо любил…» И вдруг он вспомнил о том, чем кончилась его любовь. «Ему ничего этого не нужно было. Он ничего этого не видел и не понимал. Он видел в ней хорошенькую и свеженькую девочку, с которой он не удостоил связать свою судьбу. А я? И до сих пор он жив и весел».