Флор, Саломон Михайлович

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Саломон Михайлович Флор

Матч Флор — Ботвинник, Москва, 1933 год
Страны:

Чехословакия Чехословакия
СССР СССР

Дата рождения:

21 ноября 1908(1908-11-21)

Место рождения:

Городенка, Королевство Галиции и Лодомерии, Австро-Венгрия

Дата смерти:

18 июля 1983(1983-07-18) (74 года)

Место смерти:

Москва, РСФСР, СССР

Звание:

гроссмейстер (1950)

Награды и премии:

Саломон (Сало) Михайлович Флор (21 ноября 1908, Городенка, Австро-Венгерская империя — 18 июля 1983, Москва, РСФСР, СССР) — чехословацкий и советский шахматист, международный гроссмейстер (1950), один из претендентов на мировое первенство в 1930-х годах, заслуженный мастер спорта СССР (1948), международный арбитр (1963).





Биография

Сало Флор родился в галицийском местечке Городенка (ныне райцентр в Ивано-Франковской области Украины) в многодетной еврейской семье. Галиция стала ареной ожесточённых сражений первой мировой войны. Семья Флора вынуждена была переезжать с места на место и в конечном счёте поселилась в городе Липник в Моравии. В течение двух лет скончались мать и отец Флора[1]. Из восьми детей остались в живых только десятилетний Сало и его старший брат Мозес (Моисей), которые были переправлены в Богемию и определены в еврейский сиротский дом в Микулове, а после образования Чехословакии в 1918 году — взяты на воспитание в семью раввина в Бенешове.

В 1924 году после окончания гимназии переезжает в Прагу, где работает на бумажной фабрике. Начинает посещать шахматный клуб «Прокеша». В сеансе одновременной игры побеждает Рихарда Рети, Рудольфа Шпильмана. Принимает участие в клубных и городских турнирах. Пишет статьи для чешских газет.

Перед второй мировой войной Флор был одним из сильнейших шахматистов мира. Победы в крупных турнирах дали ему право претендовать на матч с чемпионом мира. Вопрос о матче с Алехиным был решён, но оккупация Чехословакии Германией не позволила его провести. Эти события, несомненно, отразились и на результатах Флора ближайших лет, прежде всего в АВРО турнире (1938), где он первый и единственный раз в жизни остался на последнем месте.

В 1939 году Флор переезжает на постоянное жительство в СССР, в 1942 получает советское гражданство. Участвовал в нескольких чемпионатах СССР, играл за сборную страны в международных матчах. Флор был главным арбитром многих соревнований (в 1963 получил звание международного арбитра). Получил известность как журналист, с 1951 до 1983 был шахматным обозревателем журнала «Огонёк».

За заслуги в области шахматного движения Флор был награждён орденом «Знак Почёта».

Похоронен на Ваганьковском кладбище (участок 19).

Спортивные достижения

Год Наименование соревнования + - = Место
1927 Хеб 6 1 4 1-2
Мемориал В. Каутского, Прага 9 3 0 3
1928 Шумперт 4 0 3 2
Мемориал Вацлава Каутского, Прага 11 1 1 1
Прага (турнир фирмы «Евон») 8 3 4 4
Турнир пражского клуба 5 3 0 3
1929 Кралик 4 0 2 1
Первенство Праги 6 2 3 2-5
Мемориал В. Каутского, Прага 7 1 3 1
Рогатска-Слатина, международный турнир 8 2 5 2
1929/1930 Гастингс (побочный турнир) 5 3 1 3-4
1930 Свиноуйсце, международный турнир 4 0 5 2
Мемориал В. Каутского, Прага 10 1 1 1
Первенство Праги 12 2 1 1
Билина 4 1 3 2
Прага (турнир мастеров) 4 0 1 1
III Олимпиада, Гамбург 14 2 1
Турнир Чехословацкого шахматного союза 8 2 2 1
Цвиккау 5 1 1 2
Липтовски-Свата-Ян, международный турнир 7 1 2 1-3
Антверпен, международный турнир 2 0 3 1
Штубнянске-Теплице, международный турнир 7 4 1 3-4
1930/1931 Гастингс (побочный турнир) 7 0 2 1
1931 Брно, международный турнир 8 2 1 1
Мемориал В. Каутского, Прага 10 1 1 1
Прага, международный турнир 5 2 4 3
IV Олимпиада, Прага 8 4 6
Блед, международный турнир 8 7 11 4-7
Гётеборг, международный турнир 3 0 4 1-3
Матч Флор — Штольц, Гётеборг — Прага 7 5 3
1931/1932 Гастингс, международный турнир 7 0 2 1
1932 Лондон, международный турнир 6 1 4 2
Матч Флор — Эйве, Амстердам — Карлсбад 3 3 10
Слиак, международный турнир 6 0 7 1-2
Мемориал В. Каутского, Прага 7 3 3 6-8
Берн, международный турнир 9 1 5 2-3
Матч Флор — Ландау, Роттердам 1 0 3
Матч Флор — Султан-Хан, Лондон 2 1 3
Матч Флор — ван ден Бош, Амстердам 4 0 4
Антверпен, международный турнир 3 1 1 2
1932/1933 Гастингс, международный турнир 5 0 4 1
1933 Первенство Чехословакии, Мнихов-Градец 5 2 6 1-2
Берн, международный турнир 3 1 2 2
Матч Флор — Гроб, Арозо 4 1 1
Матч Флор — Негели, Берн 3 1 2
V Олимпиада, Фолкстон 6 2 6
Матч Флор — Ботвинник, Москва — Ленинград 2 2 8
1933/1934 Гастингс, международный турнир 5 0 4 1
1934 Будапешт, международный турнир 4 1 10 3-4
Цюрих, международный турнир 9 0 6 2-3
Либерде, международный турнир 8 0 3 1
1934/1935 Гастингс, международный турнир 4 0 5 1-3
1935 Москва, международный турнир 7 0 12 1-2
Розас, международный турнир 8 1 0 1
Барселона, международный турнир 7 0 2 1-2
VI Олимпиада, Варшава 9 0 7
1935/1936 Гастингс, международный турнир 5 1 3 2
1936 Маргет, международный турнир 6 0 3 1
Москва, международный турнир 5 4 9 3
Подебрады, международный турнир 10 1 6 1
Ноттингем, международный турнир 6 3 5 7-8
Осло, международный турнир 5 0 2 2
1937 Пярну, международный турнир 3 1 3 2-4
Кемери, международный турнир 7 0 10 1-3
VII Олимпиада, Стокгольм 9 0 7
Земмеринг-Баден, международный турнир 2 2 10 5
1938 Матч Флор — Микенас, Каунас 6 0 4
Амстердам, международный турнир 0 5 9 8
1939 Кемери, международный турнир 9 0 6 1
Маргет, международный турнир 5 1 3 2-3
Ленинград — Москва 8 1 8 1
Амстердам, международный турнир 5 2 3 2
Борнемоут, международный турнир 7 1 3 2-3
Гётеборг, международный турнир 9 0 2 1-2
1943 Баку (турнир мастеров) 5 1 2 1
1944 Полуфинал 13-го первенства СССР, Москва 8 1 6 2
Первенство ДСО «Большевик», Киев 6 0 5 1-2
13-е первенство СССР, Москва 5 2 9 4
Первенство Москвы 5 2 9 4
1945 Радиоматч СССР-США 1 1 0
Командное первенство ВЦСПС, Москва 3 0 2
1946 Радиоматч СССР - Англия 1 0 1
Первенство Эстонии, Таллин 10 2 3 4-5
Гронинген, международный турнир 4 1 14 6-7
Матч СССР — США, Москва 1 0 1
1947 15-е первенство СССР, Ленинград 5 3 11 7-8
Пярну 3 2 8 8
Матч СССР — Англия, Лондон 0 0 2
Командное первенство ВЦСПС, Ленинград 3 0 4
1948 Сальтшобаден, межзональный турнир 3 1 15 6-9
Командное первенство СССР, Ленинград 4 1 1
16-е первенство СССР, Москва 4 1 13 4
1949 Матч-турнир Москва — Будапешт 5 2 9
Первенство ДСО «Большевик», Одесса 8 0 9 2
17-е первенство СССР, Москва 3 4 12 11
1950 Будапешт, турнир претендентов 1 5 13 8-10
18-е первенство СССР, Москва 5 4 8 7-10
Полуфинал 19-го первенства СССР, Тарту 7 1 7 1
1951 Командное первенство СССР, Тбилиси 2 0 3
19-e первенство СССР, Москва 4 3 10 9-10
1952 Первенство Москвы 4 2 9 5-7
1953 Матч СССР — Австрия, Вена 1 0 1
Первенство Москвы 5 2 8 4-5
Полуфинал 21-го первенства СССР, Москва 2 3 7 11-12
1954 21-е первенство СССР, Киев 2 4 13 12-13
Матч СССР — Уругвай, Монтевидео 2 0 0
Полуфинал 22-го первенства СССР, Ереван 7 1 12 3-4
1955 22-е первенство СССР, Москва 2 3 14 13-14
Первенство Москвы 6 3 6 2
Матч СССР — Польша, Лодзь 1 0 1
1956 Марианске-Лазне—Прага, международный турнир 5 0 14 3-4
1957 Первенство Украины, Киев 8 0 9 1-2
1958 Гётеборг, международный турнир 4 0 3 1
Вагенинген, международный турнир 1 0 4 2-3
1960 Бевервейк, международный турнир 2 1 6 4-5
Балатонфюред, международный турнир 2 2 7 6-7
1961/1962 Гастингс, международный турнир 3 1 5 3
1962 Стокгольм, международный турнир 3 1 5 3
1965 Мемориал Чигорина, Сочи 2 1 12 6-7
Нордвийк, международный турнир 1 0 6 3
1966 Amsterdam, международный турнир 1 0 8 3
1967 Поляница-Здруй, международный турнир 3 0 12 4-6
625 160 630

Стиль игры

Флор начинал шахматную карьеру как игрок атакующего стиля, но впоследствии его стиль стал более универсальным. В период наивысших достижений игра Флора отличалась умением накапливать и реализовывать небольшое преимущество, высокой техникой эндшпиля, мастерством в защите. Некоторые партии Флора считаются классическими образцами эндшпильной техники — например, 6-я партия матча Ботвинник — Флор (1933). Неоднократно отмечалось, что зрелый Флор был «непробиваемым» и редко проигрывал, но при этом в его турнирных результатах был высок процент ничьих.

Примечательные партии

Евсеев — Флор

Первенство ДСО «Большевик», 1949

abcdefgh
8
8
77
66
55
44
33
22
11
abcdefgh
Позиция после 21-го хода белых


1.e4 c6 2.d4 d5 3.Kc3 de 4.K:e4 Kd7 5.Kf3 Kgf6 6.Kg3 e6 7.Cd3 Ce7 8.0—0 0—0 9.Фe2 c5 10.c3 b6 11.Ke5 Cb7 12.f4 cd 13.cd K:e5 14.de Kg4 15.C:h7+ Kp:h7 16.Ф:g4 Фd4+ 17.Kph1 Лас8 18.Kh5 g6 19.Фh3 Лh8 20.Kf6+ Kpg7 21.Фе3
(см. диаграмму)

21…Лс2! 22.Фg3 Фd3! 23.Ф:d3 Л:g2 24.Kg4 Лg:h2+, 0 : 1

Книги

  • Часы не остановлены. — Москва: Правда, 1984. — 48 с. (Библиотека «Огонёк»; № 52).
  • Сквозь призму полувека. — Москва: Советская Россия, 1986. — 223 с. (Шахматное искусство).

Напишите отзыв о статье "Флор, Саломон Михайлович"

Литература

Примечания

  1. Гроссмейстер Флор / Сост. В. Д. Батуринский. — Москва: Физкультура и спорт, 1985. — С. 6

Ссылки

  • [www.chessgames.com/perl/chessplayer?pid=20071 Партии Саломона Флора] в базе Chessgames.com (англ.)
  • [www.365chess.com/players/Salo_Flohr Личная карточка Саломона Флора] на сайте 365chess.com
  • [www.olimpbase.org/players/gke04yke.html Выступления Саломона Флора на шахматных олимпиадах]

Отрывок, характеризующий Флор, Саломон Михайлович

Все дома Можайска были заняты постоем войск, и на постоялом дворе, на котором Пьера встретили его берейтор и кучер, в горницах не было места: все было полно офицерами.
В Можайске и за Можайском везде стояли и шли войска. Казаки, пешие, конные солдаты, фуры, ящики, пушки виднелись со всех сторон. Пьер торопился скорее ехать вперед, и чем дальше он отъезжал от Москвы и чем глубже погружался в это море войск, тем больше им овладевала тревога беспокойства и не испытанное еще им новое радостное чувство. Это было чувство, подобное тому, которое он испытывал и в Слободском дворце во время приезда государя, – чувство необходимости предпринять что то и пожертвовать чем то. Он испытывал теперь приятное чувство сознания того, что все то, что составляет счастье людей, удобства жизни, богатство, даже самая жизнь, есть вздор, который приятно откинуть в сравнении с чем то… С чем, Пьер не мог себе дать отчета, да и ее старался уяснить себе, для кого и для чего он находит особенную прелесть пожертвовать всем. Его не занимало то, для чего он хочет жертвовать, но самое жертвование составляло для него новое радостное чувство.


24 го было сражение при Шевардинском редуте, 25 го не было пущено ни одного выстрела ни с той, ни с другой стороны, 26 го произошло Бородинское сражение.
Для чего и как были даны и приняты сражения при Шевардине и при Бородине? Для чего было дано Бородинское сражение? Ни для французов, ни для русских оно не имело ни малейшего смысла. Результатом ближайшим было и должно было быть – для русских то, что мы приблизились к погибели Москвы (чего мы боялись больше всего в мире), а для французов то, что они приблизились к погибели всей армии (чего они тоже боялись больше всего в мире). Результат этот был тогда же совершении очевиден, а между тем Наполеон дал, а Кутузов принял это сражение.
Ежели бы полководцы руководились разумными причинами, казалось, как ясно должно было быть для Наполеона, что, зайдя за две тысячи верст и принимая сражение с вероятной случайностью потери четверти армии, он шел на верную погибель; и столь же ясно бы должно было казаться Кутузову, что, принимая сражение и тоже рискуя потерять четверть армии, он наверное теряет Москву. Для Кутузова это было математически ясно, как ясно то, что ежели в шашках у меня меньше одной шашкой и я буду меняться, я наверное проиграю и потому не должен меняться.
Когда у противника шестнадцать шашек, а у меня четырнадцать, то я только на одну восьмую слабее его; а когда я поменяюсь тринадцатью шашками, то он будет втрое сильнее меня.
До Бородинского сражения наши силы приблизительно относились к французским как пять к шести, а после сражения как один к двум, то есть до сражения сто тысяч; ста двадцати, а после сражения пятьдесят к ста. А вместе с тем умный и опытный Кутузов принял сражение. Наполеон же, гениальный полководец, как его называют, дал сражение, теряя четверть армии и еще более растягивая свою линию. Ежели скажут, что, заняв Москву, он думал, как занятием Вены, кончить кампанию, то против этого есть много доказательств. Сами историки Наполеона рассказывают, что еще от Смоленска он хотел остановиться, знал опасность своего растянутого положения знал, что занятие Москвы не будет концом кампании, потому что от Смоленска он видел, в каком положении оставлялись ему русские города, и не получал ни одного ответа на свои неоднократные заявления о желании вести переговоры.
Давая и принимая Бородинское сражение, Кутузов и Наполеон поступили непроизвольно и бессмысленно. А историки под совершившиеся факты уже потом подвели хитросплетенные доказательства предвидения и гениальности полководцев, которые из всех непроизвольных орудий мировых событий были самыми рабскими и непроизвольными деятелями.
Древние оставили нам образцы героических поэм, в которых герои составляют весь интерес истории, и мы все еще не можем привыкнуть к тому, что для нашего человеческого времени история такого рода не имеет смысла.
На другой вопрос: как даны были Бородинское и предшествующее ему Шевардинское сражения – существует точно так же весьма определенное и всем известное, совершенно ложное представление. Все историки описывают дело следующим образом:
Русская армия будто бы в отступлении своем от Смоленска отыскивала себе наилучшую позицию для генерального сражения, и таковая позиция была найдена будто бы у Бородина.
Русские будто бы укрепили вперед эту позицию, влево от дороги (из Москвы в Смоленск), под прямым почти углом к ней, от Бородина к Утице, на том самом месте, где произошло сражение.
Впереди этой позиции будто бы был выставлен для наблюдения за неприятелем укрепленный передовой пост на Шевардинском кургане. 24 го будто бы Наполеон атаковал передовой пост и взял его; 26 го же атаковал всю русскую армию, стоявшую на позиции на Бородинском поле.
Так говорится в историях, и все это совершенно несправедливо, в чем легко убедится всякий, кто захочет вникнуть в сущность дела.
Русские не отыскивали лучшей позиции; а, напротив, в отступлении своем прошли много позиций, которые были лучше Бородинской. Они не остановились ни на одной из этих позиций: и потому, что Кутузов не хотел принять позицию, избранную не им, и потому, что требованье народного сражения еще недостаточно сильно высказалось, и потому, что не подошел еще Милорадович с ополчением, и еще по другим причинам, которые неисчислимы. Факт тот – что прежние позиции были сильнее и что Бородинская позиция (та, на которой дано сражение) не только не сильна, но вовсе не есть почему нибудь позиция более, чем всякое другое место в Российской империи, на которое, гадая, указать бы булавкой на карте.
Русские не только не укрепляли позицию Бородинского поля влево под прямым углом от дороги (то есть места, на котором произошло сражение), но и никогда до 25 го августа 1812 года не думали о том, чтобы сражение могло произойти на этом месте. Этому служит доказательством, во первых, то, что не только 25 го не было на этом месте укреплений, но что, начатые 25 го числа, они не были кончены и 26 го; во вторых, доказательством служит положение Шевардинского редута: Шевардинский редут, впереди той позиции, на которой принято сражение, не имеет никакого смысла. Для чего был сильнее всех других пунктов укреплен этот редут? И для чего, защищая его 24 го числа до поздней ночи, были истощены все усилия и потеряно шесть тысяч человек? Для наблюдения за неприятелем достаточно было казачьего разъезда. В третьих, доказательством того, что позиция, на которой произошло сражение, не была предвидена и что Шевардинский редут не был передовым пунктом этой позиции, служит то, что Барклай де Толли и Багратион до 25 го числа находились в убеждении, что Шевардинский редут есть левый фланг позиции и что сам Кутузов в донесении своем, писанном сгоряча после сражения, называет Шевардинский редут левым флангом позиции. Уже гораздо после, когда писались на просторе донесения о Бородинском сражении, было (вероятно, для оправдания ошибок главнокомандующего, имеющего быть непогрешимым) выдумано то несправедливое и странное показание, будто Шевардинский редут служил передовым постом (тогда как это был только укрепленный пункт левого фланга) и будто Бородинское сражение было принято нами на укрепленной и наперед избранной позиции, тогда как оно произошло на совершенно неожиданном и почти не укрепленном месте.
Дело же, очевидно, было так: позиция была избрана по реке Колоче, пересекающей большую дорогу не под прямым, а под острым углом, так что левый фланг был в Шевардине, правый около селения Нового и центр в Бородине, при слиянии рек Колочи и Во йны. Позиция эта, под прикрытием реки Колочи, для армии, имеющей целью остановить неприятеля, движущегося по Смоленской дороге к Москве, очевидна для всякого, кто посмотрит на Бородинское поле, забыв о том, как произошло сражение.
Наполеон, выехав 24 го к Валуеву, не увидал (как говорится в историях) позицию русских от Утицы к Бородину (он не мог увидать эту позицию, потому что ее не было) и не увидал передового поста русской армии, а наткнулся в преследовании русского арьергарда на левый фланг позиции русских, на Шевардинский редут, и неожиданно для русских перевел войска через Колочу. И русские, не успев вступить в генеральное сражение, отступили своим левым крылом из позиции, которую они намеревались занять, и заняли новую позицию, которая была не предвидена и не укреплена. Перейдя на левую сторону Колочи, влево от дороги, Наполеон передвинул все будущее сражение справа налево (со стороны русских) и перенес его в поле между Утицей, Семеновским и Бородиным (в это поле, не имеющее в себе ничего более выгодного для позиции, чем всякое другое поле в России), и на этом поле произошло все сражение 26 го числа. В грубой форме план предполагаемого сражения и происшедшего сражения будет следующий:

Ежели бы Наполеон не выехал вечером 24 го числа на Колочу и не велел бы тотчас же вечером атаковать редут, а начал бы атаку на другой день утром, то никто бы не усомнился в том, что Шевардинский редут был левый фланг нашей позиции; и сражение произошло бы так, как мы его ожидали. В таком случае мы, вероятно, еще упорнее бы защищали Шевардинский редут, наш левый фланг; атаковали бы Наполеона в центре или справа, и 24 го произошло бы генеральное сражение на той позиции, которая была укреплена и предвидена. Но так как атака на наш левый фланг произошла вечером, вслед за отступлением нашего арьергарда, то есть непосредственно после сражения при Гридневой, и так как русские военачальники не хотели или не успели начать тогда же 24 го вечером генерального сражения, то первое и главное действие Бородинского сражения было проиграно еще 24 го числа и, очевидно, вело к проигрышу и того, которое было дано 26 го числа.
После потери Шевардинского редута к утру 25 го числа мы оказались без позиции на левом фланге и были поставлены в необходимость отогнуть наше левое крыло и поспешно укреплять его где ни попало.
Но мало того, что 26 го августа русские войска стояли только под защитой слабых, неконченных укреплений, – невыгода этого положения увеличилась еще тем, что русские военачальники, не признав вполне совершившегося факта (потери позиции на левом фланге и перенесения всего будущего поля сражения справа налево), оставались в своей растянутой позиции от села Нового до Утицы и вследствие того должны были передвигать свои войска во время сражения справа налево. Таким образом, во все время сражения русские имели против всей французской армии, направленной на наше левое крыло, вдвое слабейшие силы. (Действия Понятовского против Утицы и Уварова на правом фланге французов составляли отдельные от хода сражения действия.)
Итак, Бородинское сражение произошло совсем не так, как (стараясь скрыть ошибки наших военачальников и вследствие того умаляя славу русского войска и народа) описывают его. Бородинское сражение не произошло на избранной и укрепленной позиции с несколько только слабейшими со стороны русских силами, а Бородинское сражение, вследствие потери Шевардинского редута, принято было русскими на открытой, почти не укрепленной местности с вдвое слабейшими силами против французов, то есть в таких условиях, в которых не только немыслимо было драться десять часов и сделать сражение нерешительным, но немыслимо было удержать в продолжение трех часов армию от совершенного разгрома и бегства.


25 го утром Пьер выезжал из Можайска. На спуске с огромной крутой и кривой горы, ведущей из города, мимо стоящего на горе направо собора, в котором шла служба и благовестили, Пьер вылез из экипажа и пошел пешком. За ним спускался на горе какой то конный полк с песельниками впереди. Навстречу ему поднимался поезд телег с раненными во вчерашнем деле. Возчики мужики, крича на лошадей и хлеща их кнутами, перебегали с одной стороны на другую. Телеги, на которых лежали и сидели по три и по четыре солдата раненых, прыгали по набросанным в виде мостовой камням на крутом подъеме. Раненые, обвязанные тряпками, бледные, с поджатыми губами и нахмуренными бровями, держась за грядки, прыгали и толкались в телегах. Все почти с наивным детским любопытством смотрели на белую шляпу и зеленый фрак Пьера.
Кучер Пьера сердито кричал на обоз раненых, чтобы они держали к одной. Кавалерийский полк с песнями, спускаясь с горы, надвинулся на дрожки Пьера и стеснил дорогу. Пьер остановился, прижавшись к краю скопанной в горе дороги. Из за откоса горы солнце не доставало в углубление дороги, тут было холодно, сыро; над головой Пьера было яркое августовское утро, и весело разносился трезвон. Одна подвода с ранеными остановилась у края дороги подле самого Пьера. Возчик в лаптях, запыхавшись, подбежал к своей телеге, подсунул камень под задние нешиненые колеса и стал оправлять шлею на своей ставшей лошаденке.
Один раненый старый солдат с подвязанной рукой, шедший за телегой, взялся за нее здоровой рукой и оглянулся на Пьера.
– Что ж, землячок, тут положат нас, что ль? Али до Москвы? – сказал он.
Пьер так задумался, что не расслышал вопроса. Он смотрел то на кавалерийский, повстречавшийся теперь с поездом раненых полк, то на ту телегу, у которой он стоял и на которой сидели двое раненых и лежал один, и ему казалось, что тут, в них, заключается разрешение занимавшего его вопроса. Один из сидевших на телеге солдат был, вероятно, ранен в щеку. Вся голова его была обвязана тряпками, и одна щека раздулась с детскую голову. Рот и нос у него были на сторону. Этот солдат глядел на собор и крестился. Другой, молодой мальчик, рекрут, белокурый и белый, как бы совершенно без крови в тонком лице, с остановившейся доброй улыбкой смотрел на Пьера; третий лежал ничком, и лица его не было видно. Кавалеристы песельники проходили над самой телегой.