Флэк, Кен

Кен Флэк
Гражданство	США США
Место проживания	Алфаретта, Джорджия, США
Дата рождения	24 мая 1963(1963-05-24) (60 лет)
Место рождения	Сент-Луис, США
Рост	185 см
Вес	75 кг
Начало карьеры	1983
Рабочая рука	правша
Призовые, долл.	2 066 791
Одиночный разряд
Матчей в/п	52—80
Титулов	0
Наивысшая позиция	56 (9 декабря 1985)
Турниры серии Большого шлема
Австралия	3-й круг (1983, 1987)
Франция	1-й круг
Уимблдон	3-й круг (1986-1989)
США	4-й круг (1987)
Парный разряд
Матчей в/п	443—216
Титулов	34
Наивысшая позиция	1 (14 октября 1985)
Турниры серии Большого шлема
Австралия	1/2 (1987)
Франция	1/4 (1985, 1986, 1988)
Уимблдон	победа (1987, 1988)
США	победа (1985, 1993)
Международные медали Олимпийские игры Золото Сеул 1988 парный разряд
Завершил выступления

Кеннет Элиот (Кен) Флэк (англ. Kenneth Eliot "Ken" Flach; род. 24 мая 1963, Сент-Луис) — американский профессиональный теннисист и теннисный тренер, мастер парной игры. Олимпийский чемпион 1988 года, четырёхкратный победитель турниров Большого шлема и победитель итогового турнира WCT 1985 года в мужском парном разряде; двукратный победитель турниров Большого шлема в смешанном парном разряде; победитель командного Кубка мира 1990 года в составе сборной США.

Спортивная карьера

В 1984 году Кен Флэк закончил колледж в Эдвардсвилле (Иллинойс), где вместе с ним учился Роберт Сегусо. Во время учёбы, в 1983 году, он был избран в символическую сборную спортсменов-любителей как в парном, так и в одиночном разряде, а кроме того, дважды выигрывал студенсческое первенство США (NCAA) во втором дивизионе в одиночном разряде. После окончания колледжа Флэк и Сегусо продолжили сотрудничество на корте уже в ранге профессионалов и в общей сложности завоевали 27 титулов в турнирах Гран-При, WCT и АТР. С 1985 года они регулярно выступали вместе в парном разряде за сборную США в Кубке Дэвиса и одержали 10 побед при двух поражениях (ещё одну победу Флэк одержал в паре с Полом Аннаконе). Высшим их достижением было участие в финале турнира в 1991 году, где сборная США уступила французам.

Первый свой финал турнира Гран-При Сегусо и Флэк провели в 1983 году в Тайбэе, а в последний раз вместе играли в финале в чемпионате мира по версии АТР восемь лет спустя в Йоханнесбурге. Наиболее важными успехами пары Сегусо-Флэк стали:

• выигрыш Итогового турнира WCT и Открытого чемпионата США в 1985 году; в том же году, выиграв семь турниров, они были признаны АТР лучшей парой года
• последовательные победы на Уимблдоне в 1987 и 1988 годах
• победа на первом после 70-летнего перерыва олимпийском теннисном турнире в Сеуле в 1988 году

В рамках командных турниров, помимо участия в финале Кубка Дэвиса в 1991 году, они также дважды доходили до финала командного Кубка мира в 1985 и 1988 годах и наконец добились победы в 1990 году. В командном Кубке мира, как и в Кубке Дэвиса, Сегусо и Флэк выиграли 10 матчей при всего двух поражениях.

На счету Кена Флэка в эти годы также две победы в турнирах Большого шлема: в паре с Кэти Джордан он первенствовал в Открытом чемпионате Франции и на Уимблдонском турнире 1986 года.

После расставания с Сегусо в начале 1992 года Флэк стал партнёром ещё одного американца, Тодда Уитскена. За год они дошли до двух финалов и один из них, в турнире серии АТР Мастерс в Майами, выиграли. Флэк, привыкший быть в числе лучших в парном разряде, закончил год за пределами первой полусотни рейтинга АТР. В марте следующего года новым партнёром Флэка стал Рик Лич. С ним Флэку удалось завоевать свой четвёртый титул в мужских парах на турнирах Большого шлема, вторично выиграв Открытый чемпионат США, но в десятку лучших Флэк так и не вернулся. В последующие годы с ним играли разные партнёры, среди которых, помимо Лича и Сегусо, были Андерс Яррид, Ян Апелль, Дэвид Уитон, Андрей Ольховский, молодой Марк Ноулз и младший брат Даг. Последним успехом Флэка стал выход с Уитоном в финал турнира АТР в Пайнхерсте (Северная Каролина) в 1996 году.

Помимо парного, Флэк выступал и в одиночном разряде, проведя с 1982 по 1995 год больше 150 матчей в турнирах разного ранга. Его высшими достижениями были выход в 1/8 финала на Открытом чемпионате США в 1987 году и в полуфинал турнира в Лас-Вегасе в 1985 году. Он ни разу не побеждал соперников из первой десятки рейтинга, но на его счету победа над семнадцатой ракеткой мира Мартином Хайте на Уимблдоне в 1986 году.

После ухода с корта Флэк занимается тренерской работой. С 1997 года он тренировал команду Университета Вандербильта. Он также работал с Стэном Смитом и Томом Галликсоном в тренерской группе Теннисной ассоциации США. В 2005 году Флэк ушёл из университета в частный теннисный клуб Naples Tennis.

Участие в финалах турниров Большого шлема за карьеру (8)

Мужской парный разряд (6)

Победы (4)

Год	Турнир	Покрытие	Партнёр	Соперники в финале	Счёт в финале
1985	Открытый чемпионат США	Хард	Роберт Сегусо	Анри Леконт Янник Ноа	6–7, 7–6, 7–6, 6–0
1987	Уимблдонский турнир	Трава	Роберт Сегусо	Серхио Касаль Эмилио Санчес-Викарио	3–6, 6–76, 7–63, 6–1, 6–4
1988	Уимблдонский турнир (2)	Трава	Роберт Сегусо	Джон Фицджеральд Андерс Яррид	6–4, 2–6, 6–4, 7–63
1993	Открытый чемпионат США (2)	Hard	Рик Лич	Мартин Дамм Карел Новачек	6–7, 6–4, 6–2

Поражения (2)

Год	Турнир	Покрытие	Партнёр	Соперники в финале	Счёт в финале
1987	Открытый чемпионат США	Хард	Роберт Сегусо	Стефан Эдберг Андерс Яррид	6–7, 2–6, 6–4, 7–5, 6–7
1989	Открытый чемпионат США (2)	Хард	Роберт Сегусо	Марк Вудфорд Джон Макинрой	4–6, 6–4, 3–6, 3–6

Смешанный парный разряд (2)

Победы (2)

Год	Турнир	Покрытие	Партнёр	Соперники в финале	Счёт в финале
1986	Открытый чемпионат Франции	Грунт	Кэти Джордан	Розалин Фэрбенк Марк Эдмондсон	3–6, 7–6, 6–3
1986	Уимблдонский турнир	Трава	Кэти Джордан	Мартина Навратилова Хайнц Гюнтхард	6–3, 7–67

Участие в финалах турниров в мужском парном разряде за карьеру (58)

Легенда Большой шлем (6) Мастерс / Чемпионат мира АТР (2) Итоговый турнир WCT (1) Олимпийские игры (1) ATP Masters (3) ATP Championship Series (5) ATP World series (5) Гран-При / WCT (35)

Финалы по типу покрытия Хард (31) Грунт (9) Трава (6) Ковёр (12)

Победы (34)

№	Дата	Турнир	Покрытие	Партнёр	Соперники в финале	Счёт в финале
1.	11 июн 1984	Открытый чемпионат Италии, Рим	Грунт	Роберт Сегусо	Джон Александер Майк Лич	3–6, 6–3, 6–4
2.	23 июл 1984	Чемпионат США среди профессионалов, Бостон	Грунт	Роберт Сегусо	Гэри Доннелли Эрни Фернандес	6–4, 6–4
3.	13 авг 1984	Чемпионат США на грунтовых кортах, Индианаполис	Грунт	Роберт Сегусо	Хайнц Гюнтхардт Балаж Тароци	7–6, 7–5
4.	17 сен 1984	Лос-Анджелес, США	Хард	Роберт Сегусо	Сэнди Майер Войцех Фибак	4–6, 6–4, 6–3
5.	29 окт 1984	Гонконг	Хард	Роберт Сегусо	Пол Макнами Марк Эдмондсон	6–7, 6–3, 7–5
6.	6 ноя 1984	Теннисный Гран-при Тайбэя, Китайская Республика	Ковёр	Роберт Сегусо	Дрю Гитлин Хэнк Пфистер	6–1, 6–7, 6–2
7.	6 янв 1985	Итоговый турнир WCT, Лондон, Великобритания	Ковёр	Роберт Сегусо	Хайнц Гюнтхардт Балаж Тароци	6–3, 3–6, 6–3, 6–0
8.	1 апр 1985	Форт-Майерс, Флорида, США	Хард	Роберт Сегусо	Сэмми Джаммалва Дэвид Пейт	3–6, 6–3, 6–3
9.	13 мая 1985	Нью-Йорк, США	Грунт	Роберт Сегусо	Живалдо Барбоза Иван Клей	7–5, 6–2
10.	17 июн 1985	Stella Artois Championships, Лондон	Трава	Роберт Сегусо	Пат Кэш Джон Фицджеральд	3–6, 6–3, 16–14
11.	29 июл 1985	Чемпионат США на грунтовых кортах, Индианаполис (2)	Грунт	Роберт Сегусо	Павел Сложил Ким Уорик	6–4, 6–4
12.	19 авг 1985	Открытый чемпионат Канады, Монреаль	Хард	Роберт Сегусо	Стефан Эдберг Андерс Яррид	5–7, 7–6, 6–3
13.	9 сен 1985	Открытый чемпионат США, Нью-Йорк	Хард	Роберт Сегусо	Анри Леконт Янник Ноа	6–7, 7–6, 7–6, 6–0
14.	28 окт 1985	Seiko Super Tennis, Токио, Япония	Ковёр	Роберт Сегусо	Скотт Дэвис Дэвид Пейт	4–6, 6–3, 7–6
15.	10 фев 1986	Volvo U. S. National Indoor, Мемфис, США	Ковёр	Роберт Сегусо	Ги Форже Андерс Яррид	6–4, 4–6, 7–6
16.	31 мар 1986	Чикаго, США	Ковёр	Роберт Сегусо	Франсиско Гонсалес Эдди Эдвардс	6–0, 7–5
17.	20 окт 1986	Открытый чемпионат Японии, Токио	Ковёр	Мэтт Энгер	Джимми Ариас Грег Холмс	6–2, 6–3
18.	6 июл 1987	Уимблдонский турнир, Лондон	Трава	Роберт Сегусо	Серхио Касаль Эмилио Санчес-Викарио	3–6, 6–7, 7–6, 6–1, 6–4
19.	24 авг 1987	Cincinnati Open, США	Хард	Роберт Сегусо	Стив Дентон Джон Фицджеральд	7–5, 6–3
20.	13 июн 1988	Stella Artois Championships, Лондон (2)	Трава	Роберт Сегусо	Дани Виссер Питер Олдрич	6–2, 7–6
21.	4 июл 1988	Уимблдонский турнир (2)	Трава	Роберт Сегусо	Джон Фицджеральд Андерс Яррид	6–4, 2–6, 6–4, 7–6
22.	15 авг 1988	Открытый чемпионат Канады, Торонто (2)	Хард	Роберт Сегусо	Эндрю Касл Тим Уилкинсон	7–6, 6–3
23.	26 сен 1988	Олимпийские игры, Сеул, Южная Корея	Хард	Роберт Сегусо	Серхио Касаль Эмилио Санчес-Викарио	6–3, 6–4, 6–7, 6–7, 9–7
24.	14 ноя 1988	Benson & Hedges Championships, Лондон	Ковёр	Роберт Сегусо	Брэд Дрюэтт Мартин Дэвис	7–5, 6–2
25.	24 апр 1989	Suntory Japan Open Tennis Championships, Токио (2)	Хард	Роберт Сегусо	Кевин Каррен Дэвид Пейт	7–6, 7–6
26.	21 авг 1989	Cincinnati Open (2)	Хард	Роберт Сегусо	Дани Виссер Питер Олдрич	6–4, 6–4
27.	6 мая 1991	Тампа, Флорида, США	Грунт	Роберт Сегусо	Дэвид Пейт Ричи Ренеберг	6–7, 6–4, 6–1
28.	12 авг 1991	Thriftway ATP Championships, Цинциннати (3)	Хард	Роберт Сегусо	Грант Коннелл Гленн Мичибата	6–7, 6–4, 7–5
29.	19 авг 1991	Чемпионат США на твёрдых кортах, Индианаполис	Хард	Роберт Сегусо	Кент Киннэр Свен Салумаа	7–6, 6–4
30.	23 мар 1992	Lipton International Players Championships, Майами, США	Хард	Тодд Уитскен	Кент Киннэр Свен Салумаа	6–4, 6–3
31.	12 апр 1993	Suntory Japan Open Tennis Championships, Токио (3)	Хард	Рик Лич	Гленн Мичибата Дэвид Пейт	2–6, 6–3, 6–4
32.	21 июн 1993	Открытый чемпионат Манчестера, Великобритания	Трава	Рик Лич	Стефан Крюгер Гленн Мичибата	6–4, 6–1
33.	13 сен 1993	Открытый чемпионат США, Нью-Йорк (2)	Хард	Рик Лич	Мартин Дамм Карел Новачек	6–7, 6–4, 6–2
34.	28 фев 1994	Чемпионат Аризоны, Скоттсдейл, США	Хард	Ян Апелль	Алекс О'Брайен Сэндон Столл	6–0, 6–4

Поражения (24)

№	Дата	Турнир	Покрытие	Партнёр	Соперники в финале	Счёт в финале
1.	12 дек 1983	Теннисный Гран-при Тайбэя, Китайская Республика	Ковёр	Роберт Сегусо	Уолли Мазур Ким Уорик	7–6, 6–4
2.	16 июл 1984	Hall of Fame Championships, Ньюпорт, Род-Айленд, США	Трава	Роберт Сегусо	Дэвид Грэм Лори Уордер	6–4, 7–6
3.	25 фев 1985	Pilot Pen Classic, Ла-Квинта, Калифорния, США	Хард	Роберт Сегусо	Хайнц Гюнтхардт Балаж Тароци	3–6, 7–6, 6–3
4.	8 апр 1985	Чикаго, США	Ковёр	Роберт Сегусо	Джохан Крик Янник Ноа	3–6, 4–6, 7–5, 6–1, 6–4
5.	20 мая 1985	Открытый чемпионат Италии, Рим	Грунт	Роберт Сегусо	Матс Виландер Андерс Яррид	4–6, 6–3, 6–2
6.	12 авг 1985	Volvo International, Страттон-Маунтин, Вермонт, США	Хард	Роберт Сегусо	Скотт Дэвис Дэвид Пейт	3–6, 7–6, 7–6
7.	9 мар 1987	Lipton International Players Championships, Майами, США	Хард	Роберт Сегусо	Пол Аннаконе Кристо ван Ренсбург	6–2, 6–4, 6–4
8.	27 апр 1987	Открытый чемпионат Сеула, Южная Корея	Хард	Джим Грэбб	Эрик Корита Майк Лич	6–7, 6–1, 7–5
9.	20 июл 1987	Ливингстон, Нью-Джерси, США	Хард	Роберт Сегусо	Гэри Доннелли Грег Холмс	7–6, 6–3
10.	14 сен 1987	Открытый чемпионат США, Нью-Йорк	Хард	Роберт Сегусо	Стефан Эдберг Андерс Яррид	7–6, 6–2, 4–6, 5–7, 7–6
11.	16 ноя 1987	Benson & Hedges Championships, Лондон, Великобритания	Ковёр	Роберт Сегусо	Милослав Мечирж Томаш Шмид	7–5, 6–4
12.	13 дек 1987	Мастерс, Лондон	Ковёр	Роберт Сегусо	Милослав Мечирж Томаш Шмид	6–4, 7–5, 6–7, 6–3
13.	28 мар 1988	Lipton International Players Championships, Майами (2)	Хард	Роберт Сегусо	Джон Фицджеральд Андерс Яррид	7–6, 6–1, 7–5
14.	2 авг 1988	Чемпионат США на твёрдых кортах, Индианаполис, США	Хард	Роберт Сегусо	Рик Лич Джим Пух	6–4, 6–3
15.	21 ноя 1988	Детройт, США	Ковёр	Роберт Сегусо	Рик Лич Джим Пух	6–4, 6–1
16.	11 сен 1989	Открытый чемпионат США, Нью-Йорк (2)	Хард	Роберт Сегусо	Марк Вудфорд Джон Макинрой	6–4, 4–6, 6–3, 6–3
17.	9 окт 1989	Du Pont Classic, Орландо, США	Хард	Роберт Сегусо	Скотт Дэвис Тим Посат	7–5, 5–7, 6–4
18.	25 мар 1991	Lipton International Players Championships, Майами (3)	Хард	Роберт Сегусо	Пит Норвал Уэйн Феррейра	5–7, 7–6, 6–2
19.	22 июл 1991	Sovran Bank Classic, Вашингтон, США	Хард	Роберт Сегусо	Скотт Дэвис Дэвид Пейт	6–4, 6–2
20.	24 ноя 1991	Чемпионат мира АТР, Йоханнесбург, ЮАР (2)	Хард (i)	Роберт Сегусо	Джон Фицджеральд Андерс Яррид	6–4, 6–4, 2–6, 6–4
21.	20 июл 1992	Sovran Bank Classic, Вашингтон (2)	Хард	Тодд Уитскен	Брет Гарнетт Джаред Палмер	6–2, 6–3
22.	23 авг 1993	RCA Championships, Индианаполис (2)	Хард	Рик Лич	Скотт Дэвис Тодд Мартин	6–4, 6–4
23.	16 мая 1994	Americas Red Clay Championships, Корал-Спрингз, Флорида, США	Грунт	Стефан Симиан	Лан Бейл Бретт Стивен	6–3, 7–5
24.	13 мая 1996	Пайнхерст, Северная Каролина, США	Грунт	Дэвид Уитон	Пат Кэш Патрик Рафтер	6–2, 6–3

Выступления в командных турнирах

Финалы командных турниров (1)

Поражения (1)

№	Год	Турнир	Команда	Соперник в финале	Счёт
1.	1991	Кубок Дэвиса	США А. Агасси, К. Флэк, П. Сампрас, Р. Сегусо	Франция Г. Форже, А. Леконт	1-3

Результаты выступлений в центральных турнирах в мужском парном разряде

Турнир	1983	1984	1985	1986	1987	1988	1989	1990	1991	1992	1993	1994	1995	1996	Итого	В / П за карьеру
Открытый чемпионат Австралии	3R	2R	A	-	1/2	A	A	A	A	A	A	1/4	A	1R	0 / 5	8–5
Открытый чемпионат Франции	A	1R	1/4	1/4	A	1/4	A	2R	2R	2R	2R	1R	1R	1R	0 / 11	13–11
Уимблдонский турнир	A	3R	1R	1/4	П	П	1/2	1/4	3R	3R	2R	2R	1R	1R	2 / 13	30–11
Открытый чемпионат США	1R	2R	П	A	Ф	1/2	Ф	3R	1/2	2R	П	1R	1/4	1R	2 / 13	37–10
Мастерс / Чемпионат мира АТР	A	A	1/2	A	Ф	RR	A	A	Ф	A	A	A	A	A	0 / 4	10–6

Ссылки

• [www.atpworldtour.com/en/players/wikidata//overview Профиль на сайте ATP]  (англ.)

• [www.daviscup.com/en/players/player.aspx?id= Профиль на сайте Кубка Дэвиса] (англ.)

Отрывок, характеризующий Флэк, Кен

– Да, но трудно нам представить вечность, – сказал Диммлер, который подошел к молодым людям с кроткой презрительной улыбкой, но теперь говорил так же тихо и серьезно, как и они.
– Отчего же трудно представить вечность? – сказала Наташа. – Нынче будет, завтра будет, всегда будет и вчера было и третьего дня было…
– Наташа! теперь твой черед. Спой мне что нибудь, – послышался голос графини. – Что вы уселись, точно заговорщики.
– Мама! мне так не хочется, – сказала Наташа, но вместе с тем встала.
Всем им, даже и немолодому Диммлеру, не хотелось прерывать разговор и уходить из уголка диванного, но Наташа встала, и Николай сел за клавикорды. Как всегда, став на средину залы и выбрав выгоднейшее место для резонанса, Наташа начала петь любимую пьесу своей матери.
Она сказала, что ей не хотелось петь, но она давно прежде, и долго после не пела так, как она пела в этот вечер. Граф Илья Андреич из кабинета, где он беседовал с Митинькой, слышал ее пенье, и как ученик, торопящийся итти играть, доканчивая урок, путался в словах, отдавая приказания управляющему и наконец замолчал, и Митинька, тоже слушая, молча с улыбкой, стоял перед графом. Николай не спускал глаз с сестры, и вместе с нею переводил дыхание. Соня, слушая, думала о том, какая громадная разница была между ей и ее другом и как невозможно было ей хоть на сколько нибудь быть столь обворожительной, как ее кузина. Старая графиня сидела с счастливо грустной улыбкой и слезами на глазах, изредка покачивая головой. Она думала и о Наташе, и о своей молодости, и о том, как что то неестественное и страшное есть в этом предстоящем браке Наташи с князем Андреем.
Диммлер, подсев к графине и закрыв глаза, слушал.
– Нет, графиня, – сказал он наконец, – это талант европейский, ей учиться нечего, этой мягкости, нежности, силы…
– Ах! как я боюсь за нее, как я боюсь, – сказала графиня, не помня, с кем она говорит. Ее материнское чутье говорило ей, что чего то слишком много в Наташе, и что от этого она не будет счастлива. Наташа не кончила еще петь, как в комнату вбежал восторженный четырнадцатилетний Петя с известием, что пришли ряженые.
Наташа вдруг остановилась.
– Дурак! – закричала она на брата, подбежала к стулу, упала на него и зарыдала так, что долго потом не могла остановиться.
– Ничего, маменька, право ничего, так: Петя испугал меня, – говорила она, стараясь улыбаться, но слезы всё текли и всхлипывания сдавливали горло.
Наряженные дворовые, медведи, турки, трактирщики, барыни, страшные и смешные, принеся с собою холод и веселье, сначала робко жались в передней; потом, прячась один за другого, вытеснялись в залу; и сначала застенчиво, а потом всё веселее и дружнее начались песни, пляски, хоровые и святочные игры. Графиня, узнав лица и посмеявшись на наряженных, ушла в гостиную. Граф Илья Андреич с сияющей улыбкой сидел в зале, одобряя играющих. Молодежь исчезла куда то.
Через полчаса в зале между другими ряжеными появилась еще старая барыня в фижмах – это был Николай. Турчанка был Петя. Паяс – это был Диммлер, гусар – Наташа и черкес – Соня, с нарисованными пробочными усами и бровями.
После снисходительного удивления, неузнавания и похвал со стороны не наряженных, молодые люди нашли, что костюмы так хороши, что надо было их показать еще кому нибудь.
Николай, которому хотелось по отличной дороге прокатить всех на своей тройке, предложил, взяв с собой из дворовых человек десять наряженных, ехать к дядюшке.
– Нет, ну что вы его, старика, расстроите! – сказала графиня, – да и негде повернуться у него. Уж ехать, так к Мелюковым.
Мелюкова была вдова с детьми разнообразного возраста, также с гувернантками и гувернерами, жившая в четырех верстах от Ростовых.
– Вот, ma chere, умно, – подхватил расшевелившийся старый граф. – Давай сейчас наряжусь и поеду с вами. Уж я Пашету расшевелю.
Но графиня не согласилась отпустить графа: у него все эти дни болела нога. Решили, что Илье Андреевичу ехать нельзя, а что ежели Луиза Ивановна (m me Schoss) поедет, то барышням можно ехать к Мелюковой. Соня, всегда робкая и застенчивая, настоятельнее всех стала упрашивать Луизу Ивановну не отказать им.
Наряд Сони был лучше всех. Ее усы и брови необыкновенно шли к ней. Все говорили ей, что она очень хороша, и она находилась в несвойственном ей оживленно энергическом настроении. Какой то внутренний голос говорил ей, что нынче или никогда решится ее судьба, и она в своем мужском платье казалась совсем другим человеком. Луиза Ивановна согласилась, и через полчаса четыре тройки с колокольчиками и бубенчиками, визжа и свистя подрезами по морозному снегу, подъехали к крыльцу.
Наташа первая дала тон святочного веселья, и это веселье, отражаясь от одного к другому, всё более и более усиливалось и дошло до высшей степени в то время, когда все вышли на мороз, и переговариваясь, перекликаясь, смеясь и крича, расселись в сани.
Две тройки были разгонные, третья тройка старого графа с орловским рысаком в корню; четвертая собственная Николая с его низеньким, вороным, косматым коренником. Николай в своем старушечьем наряде, на который он надел гусарский, подпоясанный плащ, стоял в середине своих саней, подобрав вожжи.
Было так светло, что он видел отблескивающие на месячном свете бляхи и глаза лошадей, испуганно оглядывавшихся на седоков, шумевших под темным навесом подъезда.
В сани Николая сели Наташа, Соня, m me Schoss и две девушки. В сани старого графа сели Диммлер с женой и Петя; в остальные расселись наряженные дворовые.
– Пошел вперед, Захар! – крикнул Николай кучеру отца, чтобы иметь случай перегнать его на дороге.
Тройка старого графа, в которую сел Диммлер и другие ряженые, визжа полозьями, как будто примерзая к снегу, и побрякивая густым колокольцом, тронулась вперед. Пристяжные жались на оглобли и увязали, выворачивая как сахар крепкий и блестящий снег.
Николай тронулся за первой тройкой; сзади зашумели и завизжали остальные. Сначала ехали маленькой рысью по узкой дороге. Пока ехали мимо сада, тени от оголенных деревьев ложились часто поперек дороги и скрывали яркий свет луны, но как только выехали за ограду, алмазно блестящая, с сизым отблеском, снежная равнина, вся облитая месячным сиянием и неподвижная, открылась со всех сторон. Раз, раз, толконул ухаб в передних санях; точно так же толконуло следующие сани и следующие и, дерзко нарушая закованную тишину, одни за другими стали растягиваться сани.
– След заячий, много следов! – прозвучал в морозном скованном воздухе голос Наташи.
– Как видно, Nicolas! – сказал голос Сони. – Николай оглянулся на Соню и пригнулся, чтоб ближе рассмотреть ее лицо. Какое то совсем новое, милое, лицо, с черными бровями и усами, в лунном свете, близко и далеко, выглядывало из соболей.
«Это прежде была Соня», подумал Николай. Он ближе вгляделся в нее и улыбнулся.
– Вы что, Nicolas?
– Ничего, – сказал он и повернулся опять к лошадям.
Выехав на торную, большую дорогу, примасленную полозьями и всю иссеченную следами шипов, видными в свете месяца, лошади сами собой стали натягивать вожжи и прибавлять ходу. Левая пристяжная, загнув голову, прыжками подергивала свои постромки. Коренной раскачивался, поводя ушами, как будто спрашивая: «начинать или рано еще?» – Впереди, уже далеко отделившись и звеня удаляющимся густым колокольцом, ясно виднелась на белом снегу черная тройка Захара. Слышны были из его саней покрикиванье и хохот и голоса наряженных.
– Ну ли вы, разлюбезные, – крикнул Николай, с одной стороны подергивая вожжу и отводя с кнутом pуку. И только по усилившемуся как будто на встречу ветру, и по подергиванью натягивающих и всё прибавляющих скоку пристяжных, заметно было, как шибко полетела тройка. Николай оглянулся назад. С криком и визгом, махая кнутами и заставляя скакать коренных, поспевали другие тройки. Коренной стойко поколыхивался под дугой, не думая сбивать и обещая еще и еще наддать, когда понадобится.
Николай догнал первую тройку. Они съехали с какой то горы, выехали на широко разъезженную дорогу по лугу около реки.
«Где это мы едем?» подумал Николай. – «По косому лугу должно быть. Но нет, это что то новое, чего я никогда не видал. Это не косой луг и не Дёмкина гора, а это Бог знает что такое! Это что то новое и волшебное. Ну, что бы там ни было!» И он, крикнув на лошадей, стал объезжать первую тройку.
Захар сдержал лошадей и обернул свое уже объиндевевшее до бровей лицо.
Николай пустил своих лошадей; Захар, вытянув вперед руки, чмокнул и пустил своих.
– Ну держись, барин, – проговорил он. – Еще быстрее рядом полетели тройки, и быстро переменялись ноги скачущих лошадей. Николай стал забирать вперед. Захар, не переменяя положения вытянутых рук, приподнял одну руку с вожжами.
– Врешь, барин, – прокричал он Николаю. Николай в скок пустил всех лошадей и перегнал Захара. Лошади засыпали мелким, сухим снегом лица седоков, рядом с ними звучали частые переборы и путались быстро движущиеся ноги, и тени перегоняемой тройки. Свист полозьев по снегу и женские взвизги слышались с разных сторон.
Опять остановив лошадей, Николай оглянулся кругом себя. Кругом была всё та же пропитанная насквозь лунным светом волшебная равнина с рассыпанными по ней звездами.
«Захар кричит, чтобы я взял налево; а зачем налево? думал Николай. Разве мы к Мелюковым едем, разве это Мелюковка? Мы Бог знает где едем, и Бог знает, что с нами делается – и очень странно и хорошо то, что с нами делается». Он оглянулся в сани.
– Посмотри, у него и усы и ресницы, всё белое, – сказал один из сидевших странных, хорошеньких и чужих людей с тонкими усами и бровями.
«Этот, кажется, была Наташа, подумал Николай, а эта m me Schoss; а может быть и нет, а это черкес с усами не знаю кто, но я люблю ее».
– Не холодно ли вам? – спросил он. Они не отвечали и засмеялись. Диммлер из задних саней что то кричал, вероятно смешное, но нельзя было расслышать, что он кричал.
– Да, да, – смеясь отвечали голоса.
– Однако вот какой то волшебный лес с переливающимися черными тенями и блестками алмазов и с какой то анфиладой мраморных ступеней, и какие то серебряные крыши волшебных зданий, и пронзительный визг каких то зверей. «А ежели и в самом деле это Мелюковка, то еще страннее то, что мы ехали Бог знает где, и приехали в Мелюковку», думал Николай.
Действительно это была Мелюковка, и на подъезд выбежали девки и лакеи со свечами и радостными лицами.
– Кто такой? – спрашивали с подъезда.
– Графские наряженные, по лошадям вижу, – отвечали голоса.


Пелагея Даниловна Мелюкова, широкая, энергическая женщина, в очках и распашном капоте, сидела в гостиной, окруженная дочерьми, которым она старалась не дать скучать. Они тихо лили воск и смотрели на тени выходивших фигур, когда зашумели в передней шаги и голоса приезжих.
Гусары, барыни, ведьмы, паясы, медведи, прокашливаясь и обтирая заиндевевшие от мороза лица в передней, вошли в залу, где поспешно зажигали свечи. Паяц – Диммлер с барыней – Николаем открыли пляску. Окруженные кричавшими детьми, ряженые, закрывая лица и меняя голоса, раскланивались перед хозяйкой и расстанавливались по комнате.
– Ах, узнать нельзя! А Наташа то! Посмотрите, на кого она похожа! Право, напоминает кого то. Эдуард то Карлыч как хорош! Я не узнала. Да как танцует! Ах, батюшки, и черкес какой то; право, как идет Сонюшке. Это еще кто? Ну, утешили! Столы то примите, Никита, Ваня. А мы так тихо сидели!
– Ха ха ха!… Гусар то, гусар то! Точно мальчик, и ноги!… Я видеть не могу… – слышались голоса.
Наташа, любимица молодых Мелюковых, с ними вместе исчезла в задние комнаты, куда была потребована пробка и разные халаты и мужские платья, которые в растворенную дверь принимали от лакея оголенные девичьи руки. Через десять минут вся молодежь семейства Мелюковых присоединилась к ряженым.
Пелагея Даниловна, распорядившись очисткой места для гостей и угощениями для господ и дворовых, не снимая очков, с сдерживаемой улыбкой, ходила между ряжеными, близко глядя им в лица и никого не узнавая. Она не узнавала не только Ростовых и Диммлера, но и никак не могла узнать ни своих дочерей, ни тех мужниных халатов и мундиров, которые были на них.
– А это чья такая? – говорила она, обращаясь к своей гувернантке и глядя в лицо своей дочери, представлявшей казанского татарина. – Кажется, из Ростовых кто то. Ну и вы, господин гусар, в каком полку служите? – спрашивала она Наташу. – Турке то, турке пастилы подай, – говорила она обносившему буфетчику: – это их законом не запрещено.
Иногда, глядя на странные, но смешные па, которые выделывали танцующие, решившие раз навсегда, что они наряженные, что никто их не узнает и потому не конфузившиеся, – Пелагея Даниловна закрывалась платком, и всё тучное тело ее тряслось от неудержимого доброго, старушечьего смеха. – Сашинет то моя, Сашинет то! – говорила она.
После русских плясок и хороводов Пелагея Даниловна соединила всех дворовых и господ вместе, в один большой круг; принесли кольцо, веревочку и рублик, и устроились общие игры.
Через час все костюмы измялись и расстроились. Пробочные усы и брови размазались по вспотевшим, разгоревшимся и веселым лицам. Пелагея Даниловна стала узнавать ряженых, восхищалась тем, как хорошо были сделаны костюмы, как шли они особенно к барышням, и благодарила всех за то, что так повеселили ее. Гостей позвали ужинать в гостиную, а в зале распорядились угощением дворовых.
– Нет, в бане гадать, вот это страшно! – говорила за ужином старая девушка, жившая у Мелюковых.
– Отчего же? – спросила старшая дочь Мелюковых.
– Да не пойдете, тут надо храбрость…
– Я пойду, – сказала Соня.
– Расскажите, как это было с барышней? – сказала вторая Мелюкова.
– Да вот так то, пошла одна барышня, – сказала старая девушка, – взяла петуха, два прибора – как следует, села. Посидела, только слышит, вдруг едет… с колокольцами, с бубенцами подъехали сани; слышит, идет. Входит совсем в образе человеческом, как есть офицер, пришел и сел с ней за прибор.
– А! А!… – закричала Наташа, с ужасом выкатывая глаза.
– Да как же, он так и говорит?
– Да, как человек, всё как должно быть, и стал, и стал уговаривать, а ей бы надо занять его разговором до петухов; а она заробела; – только заробела и закрылась руками. Он ее и подхватил. Хорошо, что тут девушки прибежали…
– Ну, что пугать их! – сказала Пелагея Даниловна.
– Мамаша, ведь вы сами гадали… – сказала дочь.
– А как это в амбаре гадают? – спросила Соня.
– Да вот хоть бы теперь, пойдут к амбару, да и слушают. Что услышите: заколачивает, стучит – дурно, а пересыпает хлеб – это к добру; а то бывает…
– Мама расскажите, что с вами было в амбаре?
Пелагея Даниловна улыбнулась.
– Да что, я уж забыла… – сказала она. – Ведь вы никто не пойдете?
– Нет, я пойду; Пепагея Даниловна, пустите меня, я пойду, – сказала Соня.
– Ну что ж, коли не боишься.
– Луиза Ивановна, можно мне? – спросила Соня.
Играли ли в колечко, в веревочку или рублик, разговаривали ли, как теперь, Николай не отходил от Сони и совсем новыми глазами смотрел на нее. Ему казалось, что он нынче только в первый раз, благодаря этим пробочным усам, вполне узнал ее. Соня действительно этот вечер была весела, оживлена и хороша, какой никогда еще не видал ее Николай.
«Так вот она какая, а я то дурак!» думал он, глядя на ее блестящие глаза и счастливую, восторженную, из под усов делающую ямочки на щеках, улыбку, которой он не видал прежде.
– Я ничего не боюсь, – сказала Соня. – Можно сейчас? – Она встала. Соне рассказали, где амбар, как ей молча стоять и слушать, и подали ей шубку. Она накинула ее себе на голову и взглянула на Николая.
«Что за прелесть эта девочка!» подумал он. «И об чем я думал до сих пор!»
Соня вышла в коридор, чтобы итти в амбар. Николай поспешно пошел на парадное крыльцо, говоря, что ему жарко. Действительно в доме было душно от столпившегося народа.
На дворе был тот же неподвижный холод, тот же месяц, только было еще светлее. Свет был так силен и звезд на снеге было так много, что на небо не хотелось смотреть, и настоящих звезд было незаметно. На небе было черно и скучно, на земле было весело.
«Дурак я, дурак! Чего ждал до сих пор?» подумал Николай и, сбежав на крыльцо, он обошел угол дома по той тропинке, которая вела к заднему крыльцу. Он знал, что здесь пойдет Соня. На половине дороги стояли сложенные сажени дров, на них был снег, от них падала тень; через них и с боку их, переплетаясь, падали тени старых голых лип на снег и дорожку. Дорожка вела к амбару. Рубленная стена амбара и крыша, покрытая снегом, как высеченная из какого то драгоценного камня, блестели в месячном свете. В саду треснуло дерево, и опять всё совершенно затихло. Грудь, казалось, дышала не воздухом, а какой то вечно молодой силой и радостью.
С девичьего крыльца застучали ноги по ступенькам, скрыпнуло звонко на последней, на которую был нанесен снег, и голос старой девушки сказал:
– Прямо, прямо, вот по дорожке, барышня. Только не оглядываться.
– Я не боюсь, – отвечал голос Сони, и по дорожке, по направлению к Николаю, завизжали, засвистели в тоненьких башмачках ножки Сони.
Соня шла закутавшись в шубку. Она была уже в двух шагах, когда увидала его; она увидала его тоже не таким, каким она знала и какого всегда немножко боялась. Он был в женском платье со спутанными волосами и с счастливой и новой для Сони улыбкой. Соня быстро подбежала к нему.
«Совсем другая, и всё та же», думал Николай, глядя на ее лицо, всё освещенное лунным светом. Он продел руки под шубку, прикрывавшую ее голову, обнял, прижал к себе и поцеловал в губы, над которыми были усы и от которых пахло жженой пробкой. Соня в самую середину губ поцеловала его и, выпростав маленькие руки, с обеих сторон взяла его за щеки.
– Соня!… Nicolas!… – только сказали они. Они подбежали к амбару и вернулись назад каждый с своего крыльца.


Когда все поехали назад от Пелагеи Даниловны, Наташа, всегда всё видевшая и замечавшая, устроила так размещение, что Луиза Ивановна и она сели в сани с Диммлером, а Соня села с Николаем и девушками.
Николай, уже не перегоняясь, ровно ехал в обратный путь, и всё вглядываясь в этом странном, лунном свете в Соню, отыскивал при этом всё переменяющем свете, из под бровей и усов свою ту прежнюю и теперешнюю Соню, с которой он решил уже никогда не разлучаться. Он вглядывался, и когда узнавал всё ту же и другую и вспоминал, слышав этот запах пробки, смешанный с чувством поцелуя, он полной грудью вдыхал в себя морозный воздух и, глядя на уходящую землю и блестящее небо, он чувствовал себя опять в волшебном царстве.
– Соня, тебе хорошо? – изредка спрашивал он.
– Да, – отвечала Соня. – А тебе ?
На середине дороги Николай дал подержать лошадей кучеру, на минутку подбежал к саням Наташи и стал на отвод.
– Наташа, – сказал он ей шопотом по французски, – знаешь, я решился насчет Сони.
– Ты ей сказал? – спросила Наташа, вся вдруг просияв от радости.
– Ах, какая ты странная с этими усами и бровями, Наташа! Ты рада?
– Я так рада, так рада! Я уж сердилась на тебя. Я тебе не говорила, но ты дурно с ней поступал. Это такое сердце, Nicolas. Как я рада! Я бываю гадкая, но мне совестно было быть одной счастливой без Сони, – продолжала Наташа. – Теперь я так рада, ну, беги к ней.
– Нет, постой, ах какая ты смешная! – сказал Николай, всё всматриваясь в нее, и в сестре тоже находя что то новое, необыкновенное и обворожительно нежное, чего он прежде не видал в ней. – Наташа, что то волшебное. А?
– Да, – отвечала она, – ты прекрасно сделал.
«Если б я прежде видел ее такою, какою она теперь, – думал Николай, – я бы давно спросил, что сделать и сделал бы всё, что бы она ни велела, и всё бы было хорошо».
– Так ты рада, и я хорошо сделал?
– Ах, так хорошо! Я недавно с мамашей поссорилась за это. Мама сказала, что она тебя ловит. Как это можно говорить? Я с мама чуть не побранилась. И никому никогда не позволю ничего дурного про нее сказать и подумать, потому что в ней одно хорошее.
– Так хорошо? – сказал Николай, еще раз высматривая выражение лица сестры, чтобы узнать, правда ли это, и, скрыпя сапогами, он соскочил с отвода и побежал к своим саням. Всё тот же счастливый, улыбающийся черкес, с усиками и блестящими глазами, смотревший из под собольего капора, сидел там, и этот черкес был Соня, и эта Соня была наверное его будущая, счастливая и любящая жена.
Приехав домой и рассказав матери о том, как они провели время у Мелюковых, барышни ушли к себе. Раздевшись, но не стирая пробочных усов, они долго сидели, разговаривая о своем счастьи. Они говорили о том, как они будут жить замужем, как их мужья будут дружны и как они будут счастливы.
На Наташином столе стояли еще с вечера приготовленные Дуняшей зеркала. – Только когда всё это будет? Я боюсь, что никогда… Это было бы слишком хорошо! – сказала Наташа вставая и подходя к зеркалам.
– Садись, Наташа, может быть ты увидишь его, – сказала Соня. Наташа зажгла свечи и села. – Какого то с усами вижу, – сказала Наташа, видевшая свое лицо.
– Не надо смеяться, барышня, – сказала Дуняша.
Наташа нашла с помощью Сони и горничной положение зеркалу; лицо ее приняло серьезное выражение, и она замолкла. Долго она сидела, глядя на ряд уходящих свечей в зеркалах, предполагая (соображаясь с слышанными рассказами) то, что она увидит гроб, то, что увидит его, князя Андрея, в этом последнем, сливающемся, смутном квадрате. Но как ни готова она была принять малейшее пятно за образ человека или гроба, она ничего не видала. Она часто стала мигать и отошла от зеркала.