Флюгель, Густав Леберехт

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Густав Леберехт Флюгель (нем. Gustav Leberecht Flügel; 18 февраля 1802, Баутцен — 5 июля 1870, Дрезден) — немецкий востоковед[1].





Биография

Учился в 18211824 годах в Лейпциге, в том числе у Э. Ф. К. Розенмюллера, затем в 18271829 годах стажировался в Вене, работая под руководством Й. фон Хаммер-Пургшталя, а в 18291830 годах — в Париже у Сильвестра де Саси.

В 18321850 годах — профессор Высшей школы в Мейссене. Выйдя в отставку по состоянию здоровья, был приглашён Хаммер-Пургшталем обратно в Вену, где с 1851 года занимался каталогизацией арабских, персидских и турецких рукописей Венской придворной библиотеки. Завершив работу, обосновался в 1855 году в Дрездене.

С 1857 года — член-корреспондент Петербургской Академии наук[2].

Научное наследие

Издал арабскую антологию Талиби «Ятимат ад-дахр фи махасин ахль аль-аср» (нем. Der vertraute Gefährte des Einsamen in schlagfertigen Gegenreden; Вerlin, 1829, с комментированным немецким переводом), библиографическо-энциклопедический словарь Хаджи Хальфы с латинским переводом в 7-ми томах (Leipzig—London, 1835—1858), Коран (Leipzig, 1834; 1893), каталог арабских, персидских и турецких рукописей Венской придворной библиотеки в 3-х томах (Wien, 1865—1867)[3][неавторитетный источник? 3221 день]К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)[источник не указан 3221 день].

Труды

  • Concordantiae Corani arabicae. Leipzig, 1842.
  • Al-Kindi, genannt der Philosoph der Araber. Leipzig, 1857.
  • Die grammatischen Schulen der Araber. Leipzig, 1862.
  • Ibn Kultubugas Krone der Lebensbeschreibungen. Leipzig, 1862.
  • Mani, seine Lehren und seine Schriften. Leipzig, 1862.
  • Geschichte der Araber. Leipzig, 1867.
  • Kitab-al-Fihrist. Leipzig, 1871—1872.

Напишите отзыв о статье "Флюгель, Густав Леберехт"

Примечания

  1. [isaran.ru/?q=ru/person&guid=BB16871B-D0AF-E8F0-94B2-139B1A55B972 Информационная система «Архивы Российской академии наук»]
  2. [www.ras.ru/win/db/show_per.asp?P=.id-52525.ln-ru.dl-.pr-inf.uk-12 Профиль] на сайте РАН
  3. Густерин П. В. Коран как объект изучения. — Саарбрюккен: LAP LAMBERT Academic Publishing. — 2014. — С. 37, 61. — ISBN 978-3-659-51259-9.

Ссылки

Литература

  • Fück J. Die arabischen Studien in Europe. — Leipzig, 1955. — S. 157, 192.
  • Густерин П. Русскоязычная коранистика досоветского периода // Вопросы истории. — 2015. — № 5. — С. 161.

Отрывок, характеризующий Флюгель, Густав Леберехт

Досадливо морщась от усилий, которые нужно было делать, чтобы снять кафтан и панталоны, князь разделся, тяжело опустился на кровать и как будто задумался, презрительно глядя на свои желтые, иссохшие ноги. Он не задумался, а он медлил перед предстоявшим ему трудом поднять эти ноги и передвинуться на кровати. «Ох, как тяжело! Ох, хоть бы поскорее, поскорее кончились эти труды, и вы бы отпустили меня! – думал он. Он сделал, поджав губы, в двадцатый раз это усилие и лег. Но едва он лег, как вдруг вся постель равномерно заходила под ним вперед и назад, как будто тяжело дыша и толкаясь. Это бывало с ним почти каждую ночь. Он открыл закрывшиеся было глаза.
– Нет спокоя, проклятые! – проворчал он с гневом на кого то. «Да, да, еще что то важное было, очень что то важное я приберег себе на ночь в постели. Задвижки? Нет, про это сказал. Нет, что то такое, что то в гостиной было. Княжна Марья что то врала. Десаль что то – дурак этот – говорил. В кармане что то – не вспомню».
– Тишка! Об чем за обедом говорили?
– Об князе, Михайле…
– Молчи, молчи. – Князь захлопал рукой по столу. – Да! Знаю, письмо князя Андрея. Княжна Марья читала. Десаль что то про Витебск говорил. Теперь прочту.
Он велел достать письмо из кармана и придвинуть к кровати столик с лимонадом и витушкой – восковой свечкой и, надев очки, стал читать. Тут только в тишине ночи, при слабом свете из под зеленого колпака, он, прочтя письмо, в первый раз на мгновение понял его значение.
«Французы в Витебске, через четыре перехода они могут быть у Смоленска; может, они уже там».
– Тишка! – Тихон вскочил. – Нет, не надо, не надо! – прокричал он.
Он спрятал письмо под подсвечник и закрыл глаза. И ему представился Дунай, светлый полдень, камыши, русский лагерь, и он входит, он, молодой генерал, без одной морщины на лице, бодрый, веселый, румяный, в расписной шатер Потемкина, и жгучее чувство зависти к любимцу, столь же сильное, как и тогда, волнует его. И он вспоминает все те слова, которые сказаны были тогда при первом Свидании с Потемкиным. И ему представляется с желтизною в жирном лице невысокая, толстая женщина – матушка императрица, ее улыбки, слова, когда она в первый раз, обласкав, приняла его, и вспоминается ее же лицо на катафалке и то столкновение с Зубовым, которое было тогда при ее гробе за право подходить к ее руке.