Фоант (царь Лемноса)
Поделись знанием:
Последние слова были прочтены чтецом в совершенном молчании. Высокий малый грустно опустил голову. Очевидно было, что никто не понял этих последних слов. В особенности слова: «я приеду завтра к обеду», видимо, даже огорчили и чтеца и слушателей. Понимание народа было настроено на высокий лад, а это было слишком просто и ненужно понятно; это было то самое, что каждый из них мог бы сказать и что поэтому не мог говорить указ, исходящий от высшей власти.
Все стояли в унылом молчании. Высокий малый водил губами и пошатывался.
– У него спросить бы!.. Это сам и есть?.. Как же, успросил!.. А то что ж… Он укажет… – вдруг послышалось в задних рядах толпы, и общее внимание обратилось на выезжавшие на площадь дрожки полицеймейстера, сопутствуемого двумя конными драгунами.
Фоант (др.-греч. Θόασ). Персонаж древнегреческой мифологии[1]. Фоант, сын Диониса и Ариадны[2], у Аполлония и Овидия отождествляется с царем Лемноса того же имени[3], хотя это явно противоречит внутренней хронологии: Ариадна является ровесницей современника аргонавтов Тесея, а её внучка Гипсипила становится женой аргонавта Ясона. Радаманф сделал Фоанта царем Лемноса[4]. Уже в «Илиаде» назван царем Лемноса[5]. Когда лемносские женщины решили истребить мужчин, Гипсипила спасла его и посадила в ларце в море. Его спасли у острова Энои рыболовы, нимфа Эноя родила ему сына Сикина[6]. Позже лемносские женщины, узнав о его спасении, убили его[7].
Напишите отзыв о статье "Фоант (царь Лемноса)"
Примечания
- ↑ Любкер Ф. Реальный словарь классических древностей. М., 2001. В 3 т. Т. 3. С. 397
- ↑ Аполлоний Родосский. Аргонавтика IV 425; Псевдо-Аполлодор. Мифологическая библиотека Э I 9
- ↑ Овидий. Героиды VI 114
- ↑ Диодор Сицилийский. Историческая библиотека V 79, 2
- ↑ Гомер. Илиада XIV 230; Псевдо-Аполлодор. Мифологическая библиотека I 9, 17
- ↑ Аполлоний Родосский. Аргонавтика I 621
- ↑ Псевдо-Аполлодор. Мифологическая библиотека III 6, 4
Отрывок, характеризующий Фоант (царь Лемноса)
«Я завтра рано еду к светлейшему князю, – читал он (светлеющему! – торжественно, улыбаясь ртом и хмуря брови, повторил высокий малый), – чтобы с ним переговорить, действовать и помогать войскам истреблять злодеев; станем и мы из них дух… – продолжал чтец и остановился („Видал?“ – победоносно прокричал малый. – Он тебе всю дистанцию развяжет…»)… – искоренять и этих гостей к черту отправлять; я приеду назад к обеду, и примемся за дело, сделаем, доделаем и злодеев отделаем».Последние слова были прочтены чтецом в совершенном молчании. Высокий малый грустно опустил голову. Очевидно было, что никто не понял этих последних слов. В особенности слова: «я приеду завтра к обеду», видимо, даже огорчили и чтеца и слушателей. Понимание народа было настроено на высокий лад, а это было слишком просто и ненужно понятно; это было то самое, что каждый из них мог бы сказать и что поэтому не мог говорить указ, исходящий от высшей власти.
Все стояли в унылом молчании. Высокий малый водил губами и пошатывался.
– У него спросить бы!.. Это сам и есть?.. Как же, успросил!.. А то что ж… Он укажет… – вдруг послышалось в задних рядах толпы, и общее внимание обратилось на выезжавшие на площадь дрожки полицеймейстера, сопутствуемого двумя конными драгунами.
