Фобия (фильм, 1980)
Поделись знанием:
К:Фильмы 1980 года
– Одно, что тяжело для меня, – я тебе по правде скажу, Andre, – это образ мыслей отца в религиозном отношении. Я не понимаю, как человек с таким огромным умом не может видеть того, что ясно, как день, и может так заблуждаться? Вот это составляет одно мое несчастие. Но и тут в последнее время я вижу тень улучшения. В последнее время его насмешки не так язвительны, и есть один монах, которого он принимал и долго говорил с ним.
– Ну, мой друг, я боюсь, что вы с монахом даром растрачиваете свой порох, – насмешливо, но ласково сказал князь Андрей.
– Аh! mon ami. [А! Друг мой.] Я только молюсь Богу и надеюсь, что Он услышит меня. Andre, – сказала она робко после минуты молчания, – у меня к тебе есть большая просьба.
– Что, мой друг?
– Нет, обещай мне, что ты не откажешь. Это тебе не будет стоить никакого труда, и ничего недостойного тебя в этом не будет. Только ты меня утешишь. Обещай, Андрюша, – сказала она, сунув руку в ридикюль и в нем держа что то, но еще не показывая, как будто то, что она держала, и составляло предмет просьбы и будто прежде получения обещания в исполнении просьбы она не могла вынуть из ридикюля это что то.
Она робко, умоляющим взглядом смотрела на брата.
– Ежели бы это и стоило мне большого труда… – как будто догадываясь, в чем было дело, отвечал князь Андрей.
– Ты, что хочешь, думай! Я знаю, ты такой же, как и mon pere. Что хочешь думай, но для меня это сделай. Сделай, пожалуйста! Его еще отец моего отца, наш дедушка, носил во всех войнах… – Она всё еще не доставала того, что держала, из ридикюля. – Так ты обещаешь мне?
– Конечно, в чем дело?
– Andre, я тебя благословлю образом, и ты обещай мне, что никогда его не будешь снимать. Обещаешь?
– Ежели он не в два пуда и шеи не оттянет… Чтобы тебе сделать удовольствие… – сказал князь Андрей, но в ту же секунду, заметив огорченное выражение, которое приняло лицо сестры при этой шутке, он раскаялся. – Очень рад, право очень рад, мой друг, – прибавил он.
– Против твоей воли Он спасет и помилует тебя и обратит тебя к Себе, потому что в Нем одном и истина и успокоение, – сказала она дрожащим от волнения голосом, с торжественным жестом держа в обеих руках перед братом овальный старинный образок Спасителя с черным ликом в серебряной ризе на серебряной цепочке мелкой работы.
Она перекрестилась, поцеловала образок и подала его Андрею.
– Пожалуйста, Andre, для меня…
Из больших глаз ее светились лучи доброго и робкого света. Глаза эти освещали всё болезненное, худое лицо и делали его прекрасным. Брат хотел взять образок, но она остановила его. Андрей понял, перекрестился и поцеловал образок. Лицо его в одно и то же время было нежно (он был тронут) и насмешливо.
– Merci, mon ami. [Благодарю, мой друг.]
Она поцеловала его в лоб и опять села на диван. Они молчали.
– Так я тебе говорила, Andre, будь добр и великодушен, каким ты всегда был. Не суди строго Lise, – начала она. – Она так мила, так добра, и положение ее очень тяжело теперь.
| Фобия | |
| Phobia | |
 | |
| Жанр | |
|---|---|
| Режиссёр | |
| Продюсер |
Зейл Мэгдер |
| Автор сценария |
Лью Леман |
| В главных ролях |
Пол Майкл Глейзер |
| Оператор |
Реджинальд Х. Моррис |
| Композитор |
Андре Ганьон |
| Кинокомпания |
Borough Park Productions |
| Длительность |
94 мин. |
| Бюджет |
$5,1 млн. |
| Страна | |
| Язык | |
| Год | |
«Фобия» (англ. Phobia, другое название англ. Phobia: A Descent into Terror) — американо-канадский фильм ужасов режиссёра Джона Хьюстона по рассказу Гэри Шермана и Рональда Шасетта. Премьера фильма состоялась 9 сентября 1980 года в США.
Содержание
Сюжет
Доктор Питер Росс, психиатр, лечит больных, страдающих агора-, клаустро-, акро-, герпето-, антропо- и другими фобиями. Лечит он их радикальными методами, ставя лицом к лицу перед их собственными страхами, изображёнными на большом экране. Это приводит к тому, что каждый пациент умирает насильственной смертью от того, чего больше всего боится.
В ролях
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Этот раздел статьи следует викифицировать. Пожалуйста, оформите его согласно правилам оформления статей. </div>
|
- Пол Майкл Глейзер — доктор Питер Росс
- Сьюзан Хоган — Дженни Сен-Клер
- Джон Коликос — Барнс
- Дэвид Болт — Генри Оуэн
- Патриша Коллинз — доктор Элис Толанд
- Дэвид Эйснер — Джонни Венути
- Лиза Ланглуа — Лора Адамс
- Роберт О’Ри — Бабба Кинг
- Александра Стюарт — Барбара Грей
- Нил Випонд — доктор Клегг
- Мэриан Уолдман — миссис Кейси
- Кеннет Уэлш — сержант Уилер
- Гвен Томас — доктор Клеменс
- Пэдди Кампанаро — журналистка
- Джерри Сальсберг — журналист
- Питер Хикс — журналист
- Джоан Фаулер — старшая медсестра
- Джон Стоунхэм-ст. — телохранитель
- Терри Мартин — полицейский
- Кен Андерсон — полицейский
- Джанин Коул — девочка
- Карен Пайк — девушка
- Уэнди Джуэл — девушка
- Коллин Эмбри — девушка
- Дайен Ласко — заложница (нет в титрах)
Съёмочная группа
- Режиссёр-постановщик: Джон Хьюстон
- Сценаристы: Лью Леман, Джимми Сэнгстер, Питер Беллвуд
- Продюсер: Зейл Мэгдер
- Композитор: Андре Ганьон
- Оператор: Реджинальд Х. Моррис
- Монтажёр: Стэн Коул
- Художник-постановщик: Давид Жакест
- Гримёр: Кэтрин Саузерн
- Постановка трюков: Роберт Ханна, Пол Наклз
Номинации
- 1981 — Номинация на премию «Джини» за лучшую операторскую работу — Реджинальд Х. Моррис
Интересные факты
- Слоган фильма: «Что делать, если ваш психиатр сошёл с ума?» (англ. What happens when your Psychiatrist goes out of his mind?).[1]
- В фильме звучит песня My Rival в исполнении группы Steely Dan.[2]
См. также
Напишите отзыв о статье "Фобия (фильм, 1980)"
Примечания
Ссылки
Отрывок, характеризующий Фобия (фильм, 1980)
Брат недоверчиво покачал головой.– Одно, что тяжело для меня, – я тебе по правде скажу, Andre, – это образ мыслей отца в религиозном отношении. Я не понимаю, как человек с таким огромным умом не может видеть того, что ясно, как день, и может так заблуждаться? Вот это составляет одно мое несчастие. Но и тут в последнее время я вижу тень улучшения. В последнее время его насмешки не так язвительны, и есть один монах, которого он принимал и долго говорил с ним.
– Ну, мой друг, я боюсь, что вы с монахом даром растрачиваете свой порох, – насмешливо, но ласково сказал князь Андрей.
– Аh! mon ami. [А! Друг мой.] Я только молюсь Богу и надеюсь, что Он услышит меня. Andre, – сказала она робко после минуты молчания, – у меня к тебе есть большая просьба.
– Что, мой друг?
– Нет, обещай мне, что ты не откажешь. Это тебе не будет стоить никакого труда, и ничего недостойного тебя в этом не будет. Только ты меня утешишь. Обещай, Андрюша, – сказала она, сунув руку в ридикюль и в нем держа что то, но еще не показывая, как будто то, что она держала, и составляло предмет просьбы и будто прежде получения обещания в исполнении просьбы она не могла вынуть из ридикюля это что то.
Она робко, умоляющим взглядом смотрела на брата.
– Ежели бы это и стоило мне большого труда… – как будто догадываясь, в чем было дело, отвечал князь Андрей.
– Ты, что хочешь, думай! Я знаю, ты такой же, как и mon pere. Что хочешь думай, но для меня это сделай. Сделай, пожалуйста! Его еще отец моего отца, наш дедушка, носил во всех войнах… – Она всё еще не доставала того, что держала, из ридикюля. – Так ты обещаешь мне?
– Конечно, в чем дело?
– Andre, я тебя благословлю образом, и ты обещай мне, что никогда его не будешь снимать. Обещаешь?
– Ежели он не в два пуда и шеи не оттянет… Чтобы тебе сделать удовольствие… – сказал князь Андрей, но в ту же секунду, заметив огорченное выражение, которое приняло лицо сестры при этой шутке, он раскаялся. – Очень рад, право очень рад, мой друг, – прибавил он.
– Против твоей воли Он спасет и помилует тебя и обратит тебя к Себе, потому что в Нем одном и истина и успокоение, – сказала она дрожащим от волнения голосом, с торжественным жестом держа в обеих руках перед братом овальный старинный образок Спасителя с черным ликом в серебряной ризе на серебряной цепочке мелкой работы.
Она перекрестилась, поцеловала образок и подала его Андрею.
– Пожалуйста, Andre, для меня…
Из больших глаз ее светились лучи доброго и робкого света. Глаза эти освещали всё болезненное, худое лицо и делали его прекрасным. Брат хотел взять образок, но она остановила его. Андрей понял, перекрестился и поцеловал образок. Лицо его в одно и то же время было нежно (он был тронут) и насмешливо.
– Merci, mon ami. [Благодарю, мой друг.]
Она поцеловала его в лоб и опять села на диван. Они молчали.
– Так я тебе говорила, Andre, будь добр и великодушен, каким ты всегда был. Не суди строго Lise, – начала она. – Она так мила, так добра, и положение ее очень тяжело теперь.
