Фокс, Вирджил
| Вирджил Фокс |
Вирджил Фокс (англ. Virgil Keel Fox; 3 мая 1912, (Принстон) — 25 октября 1980, Палм-Бич (Флорида)) — американский органист.
Биография
Исполнитель-вундеркинд, Фокс начал играть на органе во время церковной службы в возрасте 10 лет, в 14 дал первый концерт перед огромной аудиторией школьников в одном из учебных заведений Цинциннати. В 1926—1930 годах учился в Чикаго у Вильгельма Миддельшульте, затем в течение года прошёл курс Консерватории Пибоди. Среди наставников Фокса был также Марсель Дюпре.
С 1936 году Фокс стал органистом одной из пресвитерианских церквей Балтимора и начал преподавать в Консерватории Пибоди. В 1938 году состоялись его гастроли в Великобритании и Германии, в ходе которых он стал первым ненемецким исполнителем, давшим в Лейпциге концерт на органе Церкви Святого Фомы, в которой двумя столетиями раньше работал Иоганн Себастьян Бах. С началом Второй мировой войны Фокс ушёл в отставку с поста церковного органиста и начал давать концерты для военнослужащих, к 1946 году записав на свой счёт около 600 выступлений. Демобилизовавшись, Фокс в до 1965 года занимал пост титулярного органиста известной Риверсайдской церкви в Нью-Йорке, а затем полностью посвятил себя концертной деятельности.
Наибольшую известность принесли Фоксу концертные туры 1970—1975 годах, проводившиеся под названием «Heavy Organ» (буквально «тяжёлый орган», с аллюзией на новейшее музыкальное течение Heavy metal). Используя перевозной электроорган, Фокс выступал с академическим репертуаром в концертных залах, предназначенных для поп- и рок-музыки, — в частности, серия открылась 1 декабря 1970 года программой, целиком состоящей из сочинений Баха, в знаменитом выступлениями Джими Хендрикса, Grateful Dead, Jefferson Airplane и т. п. концертном зале «Филмор Ист» (англ.); по воспоминаниям очевидца, «он выглядел как Элтон Джон органа — с диковинной бабочкой, в пёстром пиджаке, украшенном бликующим шёлком, с фальшивыми бриллиантами на пятках органных ботинок»[1]. Фокс также выступал в многочисленных телевизионных шоу. Исполнительский стиль Фокса был нацелен на всемерную популяризацию классической музыки в аудиториях, обычно от неё далёких. Его манера встречала резкую критику пуристов, особенно сторонников исторического исполнительства, на которую Фокс отвечал с неменьшей резкостью: «Эти люди настолько бездарны, что просто вынуждены прятаться за всю эту ерунду — иначе им в дом музыки не войти!»
За месяц до смерти от рака простаты Фокс в последний раз выступил перед публикой в сопровождении Далласского симфонического оркестра. Память о Фоксе остаётся живой: его записи 1950—60-х годах перевыпущены на CD, мемориальный концерт в Риверсайдской церкви к 20-летию его смерти собрал около 1500 слушателей. Сборник воспоминаний о Фоксе издан в 2002 году; в этой книге, как отмечает один из рецензентов, «гомосексуальность Фокса и её влияние на его жизнь рассматриваются с достойной восхищения прямотой»[2].
Напишите отзыв о статье "Фокс, Вирджил"
Примечания
- ↑ Craig R. Whitney. [www.nytimes.com/2000/10/22/arts/an-organ-legend-in-vivid-memory.html An Organ Legend In Vivid Memory] // The New York Times, October 22, 2000.
- ↑ Ambrosino, Jonathan. [homepage.mac.com/glarehead/ambrosino/pub-co-2002-7.html Missionary Zeal: E. Power Biggs & Virgil Fox] (July/August 2002). [web.archive.org/20080726081010/homepage.mac.com/glarehead/ambrosino/pub-co-2002-7.html Архивировано] из первоисточника 26 июля 2008. Проверено 12 марта 2010.
Ссылки
- [www.virgilfoxlegacy.com The Virgil Fox Legacy]
- [www.virgilfox.com The Virgil Fox Society]
- [www.friendsofvirgilfox.com Friends of Virgil Fox]
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи по музыке желательно?: |
Отрывок, характеризующий Фокс, Вирджил
– Для чего? я не знаю. Так надо. Кроме того я иду… – Oн остановился. – Я иду потому, что эта жизнь, которую я веду здесь, эта жизнь – не по мне!В соседней комнате зашумело женское платье. Как будто очнувшись, князь Андрей встряхнулся, и лицо его приняло то же выражение, какое оно имело в гостиной Анны Павловны. Пьер спустил ноги с дивана. Вошла княгиня. Она была уже в другом, домашнем, но столь же элегантном и свежем платье. Князь Андрей встал, учтиво подвигая ей кресло.
– Отчего, я часто думаю, – заговорила она, как всегда, по французски, поспешно и хлопотливо усаживаясь в кресло, – отчего Анет не вышла замуж? Как вы все глупы, messurs, что на ней не женились. Вы меня извините, но вы ничего не понимаете в женщинах толку. Какой вы спорщик, мсье Пьер.
– Я и с мужем вашим всё спорю; не понимаю, зачем он хочет итти на войну, – сказал Пьер, без всякого стеснения (столь обыкновенного в отношениях молодого мужчины к молодой женщине) обращаясь к княгине.
Княгиня встрепенулась. Видимо, слова Пьера затронули ее за живое.
– Ах, вот я то же говорю! – сказала она. – Я не понимаю, решительно не понимаю, отчего мужчины не могут жить без войны? Отчего мы, женщины, ничего не хотим, ничего нам не нужно? Ну, вот вы будьте судьею. Я ему всё говорю: здесь он адъютант у дяди, самое блестящее положение. Все его так знают, так ценят. На днях у Апраксиных я слышала, как одна дама спрашивает: «c'est ca le fameux prince Andre?» Ma parole d'honneur! [Это знаменитый князь Андрей? Честное слово!] – Она засмеялась. – Он так везде принят. Он очень легко может быть и флигель адъютантом. Вы знаете, государь очень милостиво говорил с ним. Мы с Анет говорили, это очень легко было бы устроить. Как вы думаете?
Пьер посмотрел на князя Андрея и, заметив, что разговор этот не нравился его другу, ничего не отвечал.
– Когда вы едете? – спросил он.
– Ah! ne me parlez pas de ce depart, ne m'en parlez pas. Je ne veux pas en entendre parler, [Ах, не говорите мне про этот отъезд! Я не хочу про него слышать,] – заговорила княгиня таким капризно игривым тоном, каким она говорила с Ипполитом в гостиной, и который так, очевидно, не шел к семейному кружку, где Пьер был как бы членом. – Сегодня, когда я подумала, что надо прервать все эти дорогие отношения… И потом, ты знаешь, Andre? – Она значительно мигнула мужу. – J'ai peur, j'ai peur! [Мне страшно, мне страшно!] – прошептала она, содрогаясь спиною.
Муж посмотрел на нее с таким видом, как будто он был удивлен, заметив, что кто то еще, кроме его и Пьера, находился в комнате; и он с холодною учтивостью вопросительно обратился к жене:
– Чего ты боишься, Лиза? Я не могу понять, – сказал он.
– Вот как все мужчины эгоисты; все, все эгоисты! Сам из за своих прихотей, Бог знает зачем, бросает меня, запирает в деревню одну.
– С отцом и сестрой, не забудь, – тихо сказал князь Андрей.
– Всё равно одна, без моих друзей… И хочет, чтобы я не боялась.
Тон ее уже был ворчливый, губка поднялась, придавая лицу не радостное, а зверское, беличье выраженье. Она замолчала, как будто находя неприличным говорить при Пьере про свою беременность, тогда как в этом и состояла сущность дела.
– Всё таки я не понял, de quoi vous avez peur, [Чего ты боишься,] – медлительно проговорил князь Андрей, не спуская глаз с жены.
Княгиня покраснела и отчаянно взмахнула руками.
– Non, Andre, je dis que vous avez tellement, tellement change… [Нет, Андрей, я говорю: ты так, так переменился…]
– Твой доктор велит тебе раньше ложиться, – сказал князь Андрей. – Ты бы шла спать.
Княгиня ничего не сказала, и вдруг короткая с усиками губка задрожала; князь Андрей, встав и пожав плечами, прошел по комнате.
