Фонтан-шутиха

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Фонтан-шутиха — садово-парковый фонтан с комическим сюрпризом[1]. Фонтаны-шутихи являлись одним из элементов парадных резиденций регулярного паркового стиля. Характерны для архитектурных стилей маньеризм, барокко и рококо.





Особенности фонтанов-шутих

Отличительные черты фонтанов-шутих в сравнении с привычными фонтанами выделил А. Гейрот[2]:

  • предельно необычное оформление, часто замаскированы под знакомые предметы, иногда были спрятаны в ландшафте,
  • водяная струя била непостоянно, неожиданность появления струй воды,
  • прямой контакт воды с аудиторией, фонтаны должны обрызгивать посетителей,
  • фонтан рассчитан не только на эстетическое удовольствие, но и призван создавать шутливое настроение, погружать в атмосферу игры.

Историография и история проблемы

Карпичечи А. К. относит первые фонтаны-шутихи к садам, созданным зодчим Сенмутом для царицы Хатшепсут (1490/1489—1468 до н. э., 1479—1458 до н. э. или 1504—1482 до н. э.)[3]. Не совсем понятно, вкладывали ли египтяне в это понятие европейский смысл Нового времени.

В охотничей части «парка» в Эдене (на северо-западе Франции в Бургундии), созданного в XIII веке графом Робером II д'Артуа, находились фонтаны-шутихи, созданные под влиянием арабо-сицилийского садоводства (до Артуа граф Робер правил в Сицилии). Он дал имя парку «Эдем» («Эден», «Земной рай»):

«Наряду с роскошным розарием здесь имелись искусственные пещеры, водные шутихи и потешные автоматы, правда, довольно примитивные, такие как движимые при помощи веревок фигурки обезьян, указывающих лапами на банкетный павильон.»

— Соколов М. Н. Принцип рая[4]

В Европе Нового времени фонтаны-шутихи появляются в XVII веке. Прообразом фонтанов-шутих Петра I мог служить парк в Хелльбрунне под Зальцбургом, созданный в 1612—1617 годах в стиле маньеризм. Парк перенасыщен развлечениями, включая неожиданное поливание водой — «потешные фонтаны» (или «фонтаны-шутихи»). В гроте Нептуна и на выходе из него на посетителей обрушиваются струи воды, бьющие из отверстий в потолке, стенах, напольных плитах и скульптурных оленьих голов на портале фасада.

В Римском театре Хельбрунна располагается до настоящего времени так называемый Княжеский стол. Каменная столешница имеет специальное углубление, которое позволяет сохранять необходимую температуру вина. Сюрприз — когда гости рассаживаются за столом, то из каменных табуретов и мощения у стола начинает бить вода, обливая их с ног до головы. Вода не бьёт только из-под одного сиденья, которое предназначалось архиепископу, владельцу парка[5]. Пётр I в своих многочисленных поездках по немецким княжествам никогда не посещал расположенный в предгорьях Альп Зальцбург, но не мог не слышать о его диковинках[6].

Для Версаля фонтаны-шутихи не отмечены.

Расцвет фонтанов-шутих приходится на эпоху барокко и рококо. Дормидонтова В. В. и Белкина Т. Л. выделяют для садово-паркового искусства эпохи барокко специфические приёмы: «фонтаны-шутихи», «звукоподражающие устройства», приёмы, иллюзорно раздвигающие границы — приёмы «ах-ах» и живописные «обманки»[7].

Д. С. Лихачёв также считал фонтаны-шутихи атрибутом именно эпохи барокко:

«…в садах Барокко гораздо отчетливее проступал элемент отдыха от серьезного… Подстриженные в виде людей, зверей, ваз, колонн кусты и деревья — характернейшие для Барокко курьезы: такие же, как шутливые фонтаны („шутихи“), „тайные“ скамьи, обманные перспективные картины, создававшие иллюзию продолжения аллей или открывающихся видов на природу, села, ложные строения и т. д.»

— Лихачёв Д. С. Поэзия садов: к семантике садово-парковых стилей. Сад как текст[8]

В России фонтаны-шутихи появились при Петре I. М. Г. Земцов во Втором Летнем саду устроил Лабиринт (система дорожек, которая была окружена параллельно идущими стенами из кустов. Здесь были оборудованы фонтаны-шутихи, под струи которых часто попадали посетители Летнего сада[9][10]. На мостике перекинутом через Поперечный канал стояли фонтаны-шутихи, дорожки к Лабиринту проходили по мосткам с фонтанами-шутихами[11]. На протяжении XVIII века были созданы знаменитые фонтаны-шутихи в Петергофе.

В XIX веке фонтаны-шутихи исчезают, в XX веке архитекоры, историки искусства и парковые дизайнеры испытывали к ним весьма сдержанный интерес. Нет ни одной монографии, посвящённой именно этой проблеме.

О реставрации фонтанов-шутих в Петергофе статья Раскина А. Г. и Уваровой Т. В[12]. Раскопки дали существенную информацию о первоначальном устройстве этих фонтанов. С результатами реставрации и раскопок можно ознакомиться в Музее фонтанного дела, созданном в Петергофе, а также на выставке Гроты Большого каскада.

Фонтаны-шутихи встречаются и в современных садах и парках, особенно южных курортов. Достопримечательностью турецкого отеля «Риксос Премиум Белек» на побережье Средиземного моря, наряду с множеством водных горок и пещерами, являются фонтаны-шутихи[13].

Фонтаны-шутихи в России

В восточной части Нижнего парка Петергофа действуют несколько фонтанов-шутих:

Отдельно, но также в Петергофе, расположен ещё один фонтан-шутиха:

  • «Стол с брызганием» и «Водяные завесы» в Нижнем гроте Большого каскада (замысел Петра I, реализован после его смерти)

Петергофские фонтаны-шутихи — единственные действующие в современной России образцы старинных «водяных забав».

Напишите отзыв о статье "Фонтан-шутиха"

Примечания

  1. Плужников В. И. Термины российского архитектурного наследия. Архитектурный словарь Искусство — XXI век. Москва. 2011.
  2. Гейротъ А. Описание Петергофа. 1501—1868. Спб. 1868. С. 80—81.
  3. Карпичечи А. К. Египет. Искусство и история. 5000 лет цивилизации — Italia: Bonechi, 1998. С 26.
  4. Соколов М. Н. Принцип рая. — М: Прогресс-Традиция, 2011. — С. 416—417. — 736 с. — ISBN 978-5-89826-375-1.
  5. Сидоренко М. В. Характерные особенности дврцово-паркового ансамбля периода маньеризма на примере Хельбруна (Зальцбург, Австрия). Актуальные проблемы лесного комплекса. Выпуск № 33. 2012.
  6. [kn.sobaka.ru/n78/03.html Петергоф немецкий. Квартальный надзиратель. № 6 (78), июнь 2009.]
  7. [cyberleninka.ru/article/n/sadovo-parkovoe-prostranstvo-kak-hudozhestvennaya-interpretatsiya-nauchnoy-kartiny-mira Дормидонтова В. В. и Белкина Т. Л. Садово-парковое пространство как художественная интерпретация научной картины мира. Вестник Костромского государственного университета им. Н. А. Некрасова. Выпуск № 3, том 16. 2010.]
  8. Лихачёв Д. С. Поэзия садов: к семантике садово-парковых стилей. Сад как текст. — 3-е изд., испр. и доп. — М.: Согласие, 1998. С. 93—94.
  9. Зуев Г. И. Течет река Мойка… От Фонтанки до Невского проспекта. — М.: Центрполиграф, 2012. С. 96-97.
  10. Цыганова Л. А. «Самодержавною рукою… Он смело сеял просвещенье». Современные проблемы сервиса и туризма. № 1/2013. С. 4—8.
  11. [www.citywalls.ru/house15390.html?s=3cr5ffiphddc1d6so8tfrs4vr3 Летний сад (первоначальный). Архитектурный сайт Санкт-Петербурга.]
  12. Раскин А. Г. и Уварова Т. В. Возвращение имени Николай Ильич Архипов. Псков. № 33. 2010. С 129—143.
  13. В. Карпинская. Отдых — по карточкам. Прямые инвестиции. № 5 (61) 2007. С 72—75.

Литература

  • Кючарианц Д. А., Раскин А. Г. Сады и парки дворцовых ансамблей Санкт-Петербурга и пригородов. Паритет. ISBN 5-93437-160-6.

Отрывок, характеризующий Фонтан-шутиха

Как только князь Андрей оставил свои ежедневные занятия, в особенности как только он вступил в прежние условия жизни, в которых он был еще тогда, когда он был счастлив, тоска жизни охватила его с прежней силой, и он спешил поскорее уйти от этих воспоминаний и найти поскорее какое нибудь дело.
– Ты решительно едешь, Andre? – сказала ему сестра.
– Слава богу, что могу ехать, – сказал князь Андрей, – очень жалею, что ты не можешь.
– Зачем ты это говоришь! – сказала княжна Марья. – Зачем ты это говоришь теперь, когда ты едешь на эту страшную войну и он так стар! M lle Bourienne говорила, что он спрашивал про тебя… – Как только она начала говорить об этом, губы ее задрожали и слезы закапали. Князь Андрей отвернулся от нее и стал ходить по комнате.
– Ах, боже мой! Боже мой! – сказал он. – И как подумаешь, что и кто – какое ничтожество может быть причиной несчастья людей! – сказал он со злобою, испугавшею княжну Марью.
Она поняла, что, говоря про людей, которых он называл ничтожеством, он разумел не только m lle Bourienne, делавшую его несчастие, но и того человека, который погубил его счастие.
– Andre, об одном я прошу, я умоляю тебя, – сказала она, дотрогиваясь до его локтя и сияющими сквозь слезы глазами глядя на него. – Я понимаю тебя (княжна Марья опустила глаза). Не думай, что горе сделали люди. Люди – орудие его. – Она взглянула немного повыше головы князя Андрея тем уверенным, привычным взглядом, с которым смотрят на знакомое место портрета. – Горе послано им, а не людьми. Люди – его орудия, они не виноваты. Ежели тебе кажется, что кто нибудь виноват перед тобой, забудь это и прости. Мы не имеем права наказывать. И ты поймешь счастье прощать.
– Ежели бы я был женщина, я бы это делал, Marie. Это добродетель женщины. Но мужчина не должен и не может забывать и прощать, – сказал он, и, хотя он до этой минуты не думал о Курагине, вся невымещенная злоба вдруг поднялась в его сердце. «Ежели княжна Марья уже уговаривает меня простить, то, значит, давно мне надо было наказать», – подумал он. И, не отвечая более княжне Марье, он стал думать теперь о той радостной, злобной минуте, когда он встретит Курагина, который (он знал) находится в армии.
Княжна Марья умоляла брата подождать еще день, говорила о том, что она знает, как будет несчастлив отец, ежели Андрей уедет, не помирившись с ним; но князь Андрей отвечал, что он, вероятно, скоро приедет опять из армии, что непременно напишет отцу и что теперь чем дольше оставаться, тем больше растравится этот раздор.
– Adieu, Andre! Rappelez vous que les malheurs viennent de Dieu, et que les hommes ne sont jamais coupables, [Прощай, Андрей! Помни, что несчастия происходят от бога и что люди никогда не бывают виноваты.] – были последние слова, которые он слышал от сестры, когда прощался с нею.
«Так это должно быть! – думал князь Андрей, выезжая из аллеи лысогорского дома. – Она, жалкое невинное существо, остается на съедение выжившему из ума старику. Старик чувствует, что виноват, но не может изменить себя. Мальчик мой растет и радуется жизни, в которой он будет таким же, как и все, обманутым или обманывающим. Я еду в армию, зачем? – сам не знаю, и желаю встретить того человека, которого презираю, для того чтобы дать ему случай убить меня и посмеяться надо мной!И прежде были все те же условия жизни, но прежде они все вязались между собой, а теперь все рассыпалось. Одни бессмысленные явления, без всякой связи, одно за другим представлялись князю Андрею.


Князь Андрей приехал в главную квартиру армии в конце июня. Войска первой армии, той, при которой находился государь, были расположены в укрепленном лагере у Дриссы; войска второй армии отступали, стремясь соединиться с первой армией, от которой – как говорили – они были отрезаны большими силами французов. Все были недовольны общим ходом военных дел в русской армии; но об опасности нашествия в русские губернии никто и не думал, никто и не предполагал, чтобы война могла быть перенесена далее западных польских губерний.
Князь Андрей нашел Барклая де Толли, к которому он был назначен, на берегу Дриссы. Так как не было ни одного большого села или местечка в окрестностях лагеря, то все огромное количество генералов и придворных, бывших при армии, располагалось в окружности десяти верст по лучшим домам деревень, по сю и по ту сторону реки. Барклай де Толли стоял в четырех верстах от государя. Он сухо и холодно принял Болконского и сказал своим немецким выговором, что он доложит о нем государю для определения ему назначения, а покамест просит его состоять при его штабе. Анатоля Курагина, которого князь Андрей надеялся найти в армии, не было здесь: он был в Петербурге, и это известие было приятно Болконскому. Интерес центра производящейся огромной войны занял князя Андрея, и он рад был на некоторое время освободиться от раздражения, которое производила в нем мысль о Курагине. В продолжение первых четырех дней, во время которых он не был никуда требуем, князь Андрей объездил весь укрепленный лагерь и с помощью своих знаний и разговоров с сведущими людьми старался составить себе о нем определенное понятие. Но вопрос о том, выгоден или невыгоден этот лагерь, остался нерешенным для князя Андрея. Он уже успел вывести из своего военного опыта то убеждение, что в военном деле ничего не значат самые глубокомысленно обдуманные планы (как он видел это в Аустерлицком походе), что все зависит от того, как отвечают на неожиданные и не могущие быть предвиденными действия неприятеля, что все зависит от того, как и кем ведется все дело. Для того чтобы уяснить себе этот последний вопрос, князь Андрей, пользуясь своим положением и знакомствами, старался вникнуть в характер управления армией, лиц и партий, участвовавших в оном, и вывел для себя следующее понятие о положении дел.
Когда еще государь был в Вильне, армия была разделена натрое: 1 я армия находилась под начальством Барклая де Толли, 2 я под начальством Багратиона, 3 я под начальством Тормасова. Государь находился при первой армии, но не в качестве главнокомандующего. В приказе не было сказано, что государь будет командовать, сказано только, что государь будет при армии. Кроме того, при государе лично не было штаба главнокомандующего, а был штаб императорской главной квартиры. При нем был начальник императорского штаба генерал квартирмейстер князь Волконский, генералы, флигель адъютанты, дипломатические чиновники и большое количество иностранцев, но не было штаба армии. Кроме того, без должности при государе находились: Аракчеев – бывший военный министр, граф Бенигсен – по чину старший из генералов, великий князь цесаревич Константин Павлович, граф Румянцев – канцлер, Штейн – бывший прусский министр, Армфельд – шведский генерал, Пфуль – главный составитель плана кампании, генерал адъютант Паулучи – сардинский выходец, Вольцоген и многие другие. Хотя эти лица и находились без военных должностей при армии, но по своему положению имели влияние, и часто корпусный начальник и даже главнокомандующий не знал, в качестве чего спрашивает или советует то или другое Бенигсен, или великий князь, или Аракчеев, или князь Волконский, и не знал, от его ли лица или от государя истекает такое то приказание в форме совета и нужно или не нужно исполнять его. Но это была внешняя обстановка, существенный же смысл присутствия государя и всех этих лиц, с придворной точки (а в присутствии государя все делаются придворными), всем был ясен. Он был следующий: государь не принимал на себя звания главнокомандующего, но распоряжался всеми армиями; люди, окружавшие его, были его помощники. Аракчеев был верный исполнитель блюститель порядка и телохранитель государя; Бенигсен был помещик Виленской губернии, который как будто делал les honneurs [был занят делом приема государя] края, а в сущности был хороший генерал, полезный для совета и для того, чтобы иметь его всегда наготове на смену Барклая. Великий князь был тут потому, что это было ему угодно. Бывший министр Штейн был тут потому, что он был полезен для совета, и потому, что император Александр высоко ценил его личные качества. Армфельд был злой ненавистник Наполеона и генерал, уверенный в себе, что имело всегда влияние на Александра. Паулучи был тут потому, что он был смел и решителен в речах, Генерал адъютанты были тут потому, что они везде были, где государь, и, наконец, – главное – Пфуль был тут потому, что он, составив план войны против Наполеона и заставив Александра поверить в целесообразность этого плана, руководил всем делом войны. При Пфуле был Вольцоген, передававший мысли Пфуля в более доступной форме, чем сам Пфуль, резкий, самоуверенный до презрения ко всему, кабинетный теоретик.