Форссколь, Пер

Пер Форссколь швед. Pehr Forsskål Портрет Пера Форссколя (1760) Дата рождения: 10 января 1732(1732-01-10) Место рождения: Хельсингфорс, Швеция Дата смерти: 11 июля 1763(1763-07-11) (31 год) Место смерти: Йемен, Jerim Страна: Швеция Швеция Научная сфера: ботаника, философия Место работы: Уппсальский университет Альма-матер: Уппсальский университет Гёттингенский университет Научный руководитель: Карл Линней Известен как: исследователь флоры Ближнего Востока, Аравийского полуострова; философ Систематик живой природы Автор наименований ряда ботанических таксонов. В ботанической (бинарной) номенклатуре эти названия дополняются сокращением «Forssk.». [www.ipni.org/ipni/advPlantNameSearch.do?find_authorAbbrev=Forssk.&find_includePublicationAuthors=on&find_includePublicationAuthors=off&find_includeBasionymAuthors=on&find_includeBasionymAuthors=off&find_isAPNIRecord=on&find_isAPNIRecord=false&find_isGCIRecord=on&find_isGCIRecord=false&find_isIKRecord=on&find_isIKRecord=false&find_rankToReturn=all&output_format=normal&find_sortByFamily=on&find_sortByFamily=off&query_type=by_query&back_page=plantsearch Список таких таксонов] на сайте IPNI [www.ipni.org/ipni/idAuthorSearch.do?id=12502-1 Персональная страница] на сайте IPNI Исследователь, описавший ряд зоологических таксонов. Для указания авторства, названия этих таксонов сопровождают обозначением «Forsskål». Страница на Викивидах

Пер Фо́рссколь (швед. Pehr Forsskål; 11 января 1732 — 11 июля 1763) — шведский натуралист (в первую очередь ботаник и антрополог), путешественник. Известен также как философ, «пионер финского классического либерализма».

Имя

Встречаются различные варианты написания имени и фамилии учёного: Peter Forsskål, Petter Forsskål, Pehr Forsskåhl. В литературе на русском языке встречаются как написание фамилии Форссколь, Форскаль, так и Форшсколь, а имени — как Пер, так и Петер.

Биография

Пер Форссколь родился в Хельсинки в семье хельсинкского викария Юхана Форссколя (Johan Forsskål, 1691—1762). Семья Форссколей происходила из финской провинции Саво.

Когда Перу Форссколю было десять лет, семья переехала в Швецию — сначала в Уппланд, позже в Стокгольм.

В возрасте десяти лет Пер Форссколь поступил в Уппсальский университет и стал учеником Карла Линнея. Позже учился в Гёттингенском университете, где изучал философию и восточные языки; здесь в 1756 году он защитил докторскую диссертацию на тему Dubia de principiis philosophiae recentioris. В том же году он вернулся в Уппсальский университет, где получил должность адъюнкт-профессора экономики.

Пер Форссколь — один из «апостолов Линнея», к которым относят учеников великого шведского естествоиспытателя Карла Линнея (1707—1778), участвовавших в экспедициях в самых разных частях света, действуя по планам и выполняя задания своего учителя и затем присылая или привозя ему лично семена растений, а также гербарные и зоологические образцы.

В 1761 году Форссколь отправился в научную экспедицию, проводимую под патронажем короля Дании Фредерика V. Целью экспедиции было исследование природы, этнографии и экономики Египта, Аравии и Сирии. Экспедиция отплыла из Дании в январе 1761 года, прибыла в египетскую Александрию, а затем стала подниматься по Нилу, после чего прибыла в Суэц. В октябре 1762 года экспедиция отплыла в Джидду, а затем, уже по земле, добралась до города Моха в Йемене. Здесь в мае 1763 года скончался филолог Фредерик Кристиан фон Хауен, а вскоре после него, в июле, в городе Jerim от малярии умер Пер Форссколь; ему был 31 год.

Карстен Нибур (1733—1815) — друг Форссколя, единственный оставшийся в живых член экспедиции в Аравию, — отредактировал и опубликовал в Копенгагене две работы Форссколя, Descriptiones animalium, Flora Aegyptiaco-Arabica (1775) и Icones rerum naturalium (1776).

Названы в честь Форссколя

В честь своего ученика Карл Линней в 1764 году дал роду травянистых аравийских растений название Forsskaolea.

В честь Форссколя названы многие виды растений. Такие таксоны имеют видовые эпитеты forskahli, forskalii, forskaohlei, forskaolii, forskohlei, forskolei, forsskaoliana, forsskaolii. Список таких таксонов можно найти в базе данных International Plant Names Index (IPNI).

Литература

• Бруберг Г. Апостолы и линнеанство // Карл фон Линней = Gunnar Broberg. Carl Linnaeus / Пер. со швед. Н. Хассо. — Стокгольм: Шведский институт, 2006. — С. 37—42. — 44 с. — ISBN 91-520-0914-9. ISBN 978-91-520-0914-7

Ссылки

• [www.kb.dk/en/nb/samling/os/naeroest/forsskaal.html Philippe Provençal. Peter Forsskål]: статья на сайте Королевской библиотеки Дании. (англ.)  (Проверено 21 февраля 2011)
• [www.linnaeus.uu.se/online/lvd/5_2.html Resa till «det lyckliga Arabien»]: статья на сайте Уппсальского университета. (швед.)  (Проверено 21 февраля 2011)

Ученики Карла Линнея

Отрывок, характеризующий Форссколь, Пер

– Нет, об чем же говорить! – сказал Пьер, – всё равно… Так готово? – прибавил он. – Вы мне скажите только, как куда ходить, и стрелять куда? – сказал он, неестественно кротко улыбаясь. – Он взял в руки пистолет, стал расспрашивать о способе спуска, так как он до сих пор не держал в руках пистолета, в чем он не хотел сознаваться. – Ах да, вот так, я знаю, я забыл только, – говорил он.
– Никаких извинений, ничего решительно, – говорил Долохов Денисову, который с своей стороны тоже сделал попытку примирения, и тоже подошел к назначенному месту.
Место для поединка было выбрано шагах в 80 ти от дороги, на которой остались сани, на небольшой полянке соснового леса, покрытой истаявшим от стоявших последние дни оттепелей снегом. Противники стояли шагах в 40 ка друг от друга, у краев поляны. Секунданты, размеряя шаги, проложили, отпечатавшиеся по мокрому, глубокому снегу, следы от того места, где они стояли, до сабель Несвицкого и Денисова, означавших барьер и воткнутых в 10 ти шагах друг от друга. Оттепель и туман продолжались; за 40 шагов ничего не было видно. Минуты три всё было уже готово, и всё таки медлили начинать, все молчали.


– Ну, начинать! – сказал Долохов.
– Что же, – сказал Пьер, всё так же улыбаясь. – Становилось страшно. Очевидно было, что дело, начавшееся так легко, уже ничем не могло быть предотвращено, что оно шло само собою, уже независимо от воли людей, и должно было совершиться. Денисов первый вышел вперед до барьера и провозгласил:
– Так как п'отивники отказались от п'ими'ения, то не угодно ли начинать: взять пистолеты и по слову т'и начинать сходиться.
– Г…'аз! Два! Т'и!… – сердито прокричал Денисов и отошел в сторону. Оба пошли по протоптанным дорожкам всё ближе и ближе, в тумане узнавая друг друга. Противники имели право, сходясь до барьера, стрелять, когда кто захочет. Долохов шел медленно, не поднимая пистолета, вглядываясь своими светлыми, блестящими, голубыми глазами в лицо своего противника. Рот его, как и всегда, имел на себе подобие улыбки.
– Так когда хочу – могу стрелять! – сказал Пьер, при слове три быстрыми шагами пошел вперед, сбиваясь с протоптанной дорожки и шагая по цельному снегу. Пьер держал пистолет, вытянув вперед правую руку, видимо боясь как бы из этого пистолета не убить самого себя. Левую руку он старательно отставлял назад, потому что ему хотелось поддержать ею правую руку, а он знал, что этого нельзя было. Пройдя шагов шесть и сбившись с дорожки в снег, Пьер оглянулся под ноги, опять быстро взглянул на Долохова, и потянув пальцем, как его учили, выстрелил. Никак не ожидая такого сильного звука, Пьер вздрогнул от своего выстрела, потом улыбнулся сам своему впечатлению и остановился. Дым, особенно густой от тумана, помешал ему видеть в первое мгновение; но другого выстрела, которого он ждал, не последовало. Только слышны были торопливые шаги Долохова, и из за дыма показалась его фигура. Одной рукой он держался за левый бок, другой сжимал опущенный пистолет. Лицо его было бледно. Ростов подбежал и что то сказал ему.
– Не…е…т, – проговорил сквозь зубы Долохов, – нет, не кончено, – и сделав еще несколько падающих, ковыляющих шагов до самой сабли, упал на снег подле нее. Левая рука его была в крови, он обтер ее о сюртук и оперся ею. Лицо его было бледно, нахмуренно и дрожало.
– Пожалу… – начал Долохов, но не мог сразу выговорить… – пожалуйте, договорил он с усилием. Пьер, едва удерживая рыдания, побежал к Долохову, и хотел уже перейти пространство, отделяющее барьеры, как Долохов крикнул: – к барьеру! – и Пьер, поняв в чем дело, остановился у своей сабли. Только 10 шагов разделяло их. Долохов опустился головой к снегу, жадно укусил снег, опять поднял голову, поправился, подобрал ноги и сел, отыскивая прочный центр тяжести. Он глотал холодный снег и сосал его; губы его дрожали, но всё улыбаясь; глаза блестели усилием и злобой последних собранных сил. Он поднял пистолет и стал целиться.
– Боком, закройтесь пистолетом, – проговорил Несвицкий.
– 3ак'ойтесь! – не выдержав, крикнул даже Денисов своему противнику.
Пьер с кроткой улыбкой сожаления и раскаяния, беспомощно расставив ноги и руки, прямо своей широкой грудью стоял перед Долоховым и грустно смотрел на него. Денисов, Ростов и Несвицкий зажмурились. В одно и то же время они услыхали выстрел и злой крик Долохова.
– Мимо! – крикнул Долохов и бессильно лег на снег лицом книзу. Пьер схватился за голову и, повернувшись назад, пошел в лес, шагая целиком по снегу и вслух приговаривая непонятные слова:
– Глупо… глупо! Смерть… ложь… – твердил он морщась. Несвицкий остановил его и повез домой.
Ростов с Денисовым повезли раненого Долохова.
Долохов, молча, с закрытыми глазами, лежал в санях и ни слова не отвечал на вопросы, которые ему делали; но, въехав в Москву, он вдруг очнулся и, с трудом приподняв голову, взял за руку сидевшего подле себя Ростова. Ростова поразило совершенно изменившееся и неожиданно восторженно нежное выражение лица Долохова.
– Ну, что? как ты чувствуешь себя? – спросил Ростов.
– Скверно! но не в том дело. Друг мой, – сказал Долохов прерывающимся голосом, – где мы? Мы в Москве, я знаю. Я ничего, но я убил ее, убил… Она не перенесет этого. Она не перенесет…
– Кто? – спросил Ростов.
– Мать моя. Моя мать, мой ангел, мой обожаемый ангел, мать, – и Долохов заплакал, сжимая руку Ростова. Когда он несколько успокоился, он объяснил Ростову, что живет с матерью, что ежели мать увидит его умирающим, она не перенесет этого. Он умолял Ростова ехать к ней и приготовить ее.
Ростов поехал вперед исполнять поручение, и к великому удивлению своему узнал, что Долохов, этот буян, бретёр Долохов жил в Москве с старушкой матерью и горбатой сестрой, и был самый нежный сын и брат.


Пьер в последнее время редко виделся с женою с глазу на глаз. И в Петербурге, и в Москве дом их постоянно бывал полон гостями. В следующую ночь после дуэли, он, как и часто делал, не пошел в спальню, а остался в своем огромном, отцовском кабинете, в том самом, в котором умер граф Безухий.