Форт «Император Александр I»

Форт «Император Александр I»
Принадлежность: Форты Санкт-Петербурга
Невская губа (30 км от центра Санкт-Петербурга)
Тип	Форт
Координаты	59°59′23″ с. ш. 29°43′04″ в. д.59.989586° с. ш. 29.717846° в. д. / 59.989586; 29.717846
Годы постройки	1838 (1838)—1845 (1845)
Застройщик	Морис Дестрем
Период эксплуатации	1845 (1845)—1896 (1896), как оборонительный форт; 1896 (1896)—1917 (1917), как противочумная лаборатория.
Современное состояние	Заброшен
Владелец	Россия Россия
Открытость для публики	охраняется, но посещение возможно

Культурное наследие Российской Федерации, объект № 7810285015

Форт «Импера́тор Алекса́ндр I» («Чумный») — одно из долговременных оборонительных сооружений, входящих в систему обороны Кронштадта. Расположен на небольшом искусственном островке к югу от острова Котлин. С 1899 по 1917 год использовался как лаборатория по исследованию чумы. На июль 2007 года находился в федеральной собственности.

История строительства

С момента основания Санкт-Петербурга в 1703 году водные пути в Финском заливе имели стратегическое значение для России. Пётр I приступил к строительству фортов в Финском заливе и первого военного объекта на острове Котлин — форта Кроншлот в 1704 году. На протяжении следующих двух веков было продолжено укрепление этой местности.

Луи Бартелеми Карбонье (он же Лев Львович Карбонье) в 1820-х годах разработал проект двух морских фортов для укрепления обороны южного фарватера. По форме форты должны были представлять собой верхнюю часть лежащего горизонтально тора, благодаря чему в любой точке крепостная стена имела бы поверхность двоякой кривизны, что должно было вести к рикошету круглых ядер. В стенах, выходивших на внутреннюю сторону форта, предполагалось устроить бойницы для борьбы с возможным проникновением десанта противника. В цокольной части стены предполагалось устроить помещения для размещения пусковых установок ракет. Однако этот оригинальный проект не был осуществлён, хотя стены у самого среза воды у реализованного сооружения получили вогнутую форму, что в значительной степени предохранило их от прибойной волны. В дальнейшем все вновь сооружаемые форты проектировались с учётом размещения ракетных установок.

После смерти Карбонье, в 1836 году, специальный комитет во главе с инженер-генерал-лейтенантом Корпуса путей сообщения Жан-Антуан-Морисом Дестремом пересмотрел план для новой крепости. Строительство началось в 1838 году после утверждения нового проекта императором Николаем I под руководством инженер-полковника Михаила Фон дер Вейде. Под основание всего форта, чтобы укрепить землю, было забито 5335 12-метровых свай, пространство между которыми заполнили бетоном на основе гидравлической извести. По бетону начали кладку гранитных блоков. Летом 1842 года началась кладка стен из специально отобранного кирпича. Затем форт по всему периметру был одет гранитом. Торжественная передача форта от строительного департамента состоялась 27 июля 1845 года, форт был назван в честь брата Николая I — императора Александра I.

Планировка

Это был типичный казематированный морской форт того времени. На него похож известный форт Байяр у Западного побережья Франции, строительство которого завершилось позже «Александра I».

Форт представлял собой овальное здание 90 на 60 метров, с тремя этажами и двором в центре. Со стороны Кронштадта строители возвели пристань и служебное здание для служб и личного состава. Как все оборонительные сооружения того времени, форт «Александр I» был живописно декорирован: во внутреннем дворе размещалась полубашня с винтовыми чугунными лестницами, ворота украшенные львиными головами, якорями и флагами. Здесь же находились помещения для ядрокалильных печей. Общая площадь составляет более 5000 квадратных метров. Места в крепости было достаточно, чтобы держать гарнизон до 1000 человек. Форт был вооружён 103 орудиями, в число которых входили и новейшие трёхпудовые бомбические пушки, бывшие в то время самыми мощными крепостными орудиями.

Военное использование

Целью создания форта являлся контроль над Южным фарватером системой перекрестного огня совместно с фортами «Пётр I», «Рисбанк» («Павел I») и «Кроншлот». Форт никогда не участвовал в боевых действиях, тем не менее, он сыграл определенную роль в Крымской войне, когда он защищал военно-морскую базу в Кронштадте от попыток Королевского военно-морского и французского флотов продвинуться в Балтийском море. В 1854 году, во время неудачной попытки захватить крепость Кронштадт, несколько британских пароходов были повреждены в результате подводного взрыва российских морских мин, разработанных Якоби.

Форт «Александр I» трижды пребывал в полной боевой готовности: летом 1855 года, когда англо-французский флот пытался провести рейды тральщиков с использованием малых пароходов; в 1863 году, когда была вероятность конфронтации с Британской империей; во время русско-турецкой войны 1877—1878 гг..

В 1896 году был исключен из состава оборонительных сооружений.

Чумная лаборатория

В конце XIX века многие страны мира охватила так называемая третья пандемия чумы. В 1897 году на базе Императорского института экспериментальной медицины была создана «Особая комиссия для предупреждения занесения чумной заразы и борьбы с нею в случае её появления в России» (КОМОЧУМ).

Уединённый форт оказался наиболее подходящим местом для размещения Особой лаборатории (станции) по производству вакцины с использованием лошадей в качестве рабочего материала. Форт был реконструирован в 1897—1899 годах в основном за счёт средств принца Александра Петровича Ольденбургского. Его оборудовали паровым отоплением конюшен, лифтом для подъёма животных и печью для их кремации. 27 июля 1899 года состоялось торжественное освящение станции. После этого на форте поселилось несколько врачей, в числе которых были Д. К. Заболотный, Н. М. Берестнев, М. Г. Тартаковский. Для связи с внешним миром учёным форта был выделен маленький пароход под названием «Микроб». Несмотря на строгий контроль, на территории лаборатории было две вспышки чумы:

• в 1904 году — погиб доктор В. И. Турчинович-Выжникевич и заболел, но был вылечен фельдшер С. Поплавский.
• в 1907 году — погиб доктор Мануил Фёдорович Шрейбер и заболел, но был вылечен доктор Л. В. Падлевский.

После этого даже после упразднения лаборатории за фортом осталось неофициальное название «Чумной форт».

С началом Первой мировой войны научные исследования в «Особой лаборатории…» почти прекратились, а большинство учёных было призвано в армию. Февральская революция 1917 г. привела к отставке А. П. Ольденбургского с поста попечителя ИИЭМ (9 марта). В конце 1917 г. культуры возбудителей чумы и холеры были вывезены в Саратов, где осенью 1918 г. был создан первый в стране противочумный институт «Микроб».

Текущий статус

С 1923 года укрепление снова перешло в руки военных, которые создали там склад минно-трального оборудования. К 1983 году крепость была заброшена. Примерно тогда же во время съёмок фильма «Порох» в результате нужного по сюжету пожара форт выгорел.

В 1990-е годы власти Кронштадта неоднократно сдавали его территорию под рейв-дискотеки.

В 2007 году строительство Комплекса защитных сооружений Санкт-Петербурга от наводнений затронуло форт при углублении дна судоходного Морского канала. После анализа ситуации границы строительства были отодвинуты на 300 метров. Несмотря на это КГИОП заявил, что после расширения фарватера в районе форта усилится волновая нагрузка. Кроме волн, приливов и отливов будет еще и нагрузка от движения судов.

Сейчас существует проект строительства в форте развлекательного комплекса с театральной сценой, музеем, кафе, баром, рестораном, торговой зоной. Стоимость реконструкции форта оценивается примерно в 43 млн долларов.

С 2011 года доступны лодочные экскурсии в крепость.

Литература

• Tolf, Robert W. The Russian Rockefellers: the saga of the Nobel family and the Russian oil industry.. — Hoover Institution Press, 1982. — ISBN 978-0-8179-6581-5.
• Супотницкий М. В., Супотницкая Н. С. [supotnitskiy.ru/book/book3-30.htm Очерк XXX: лабораторная чума в форте «Александр I»] // [www.supotnitskiy.ru/book/book3.htm#1 Очерки истории чумы: В 2-х кн. — Кн. II: Чума бактериологического периода]. — М.: Вузовская книга, 2006. — 468 с. — ISBN 5-9502-0093-4.

См. также

• Форты Санкт-Петербурга
• Форт Байяр

Ссылки

• [www.nortfort.ru/alexander/ Чумной форт на Северных Крепостях]
• [kronstadt.ru/forts/alex.htm Форт «Александр I»]
• [old.spbvedomosti.ru/article.htm?id=10243708@SV_Articles Форт «Баярд» в Маркизовой луже?] Санкт-Петербургские ведомости (19.07.2007)

Видео

•  [youtube.com/watch?v=W9cahSN4KkE Форт «Император Александр I» с высоты птичьего полёта]

Отрывок, характеризующий Форт «Император Александр I»

Перед обедом княжна и m lle Bourienne, знавшие, что князь не в духе, стояли, ожидая его: m lle Bourienne с сияющим лицом, которое говорило: «Я ничего не знаю, я такая же, как и всегда», и княжна Марья – бледная, испуганная, с опущенными глазами. Тяжелее всего для княжны Марьи было то, что она знала, что в этих случаях надо поступать, как m lle Bourime, но не могла этого сделать. Ей казалось: «сделаю я так, как будто не замечаю, он подумает, что у меня нет к нему сочувствия; сделаю я так, что я сама скучна и не в духе, он скажет (как это и бывало), что я нос повесила», и т. п.
Князь взглянул на испуганное лицо дочери и фыркнул.
– Др… или дура!… – проговорил он.
«И той нет! уж и ей насплетничали», подумал он про маленькую княгиню, которой не было в столовой.
– А княгиня где? – спросил он. – Прячется?…
– Она не совсем здорова, – весело улыбаясь, сказала m llе Bourienne, – она не выйдет. Это так понятно в ее положении.
– Гм! гм! кх! кх! – проговорил князь и сел за стол.
Тарелка ему показалась не чиста; он указал на пятно и бросил ее. Тихон подхватил ее и передал буфетчику. Маленькая княгиня не была нездорова; но она до такой степени непреодолимо боялась князя, что, услыхав о том, как он не в духе, она решилась не выходить.
– Я боюсь за ребенка, – говорила она m lle Bourienne, – Бог знает, что может сделаться от испуга.
Вообще маленькая княгиня жила в Лысых Горах постоянно под чувством страха и антипатии к старому князю, которой она не сознавала, потому что страх так преобладал, что она не могла чувствовать ее. Со стороны князя была тоже антипатия, но она заглушалась презрением. Княгиня, обжившись в Лысых Горах, особенно полюбила m lle Bourienne, проводила с нею дни, просила ее ночевать с собой и с нею часто говорила о свекоре и судила его.
– Il nous arrive du monde, mon prince, [К нам едут гости, князь.] – сказала m lle Bourienne, своими розовенькими руками развертывая белую салфетку. – Son excellence le рrince Kouraguine avec son fils, a ce que j'ai entendu dire? [Его сиятельство князь Курагин с сыном, сколько я слышала?] – вопросительно сказала она.
– Гм… эта excellence мальчишка… я его определил в коллегию, – оскорбленно сказал князь. – А сын зачем, не могу понять. Княгиня Лизавета Карловна и княжна Марья, может, знают; я не знаю, к чему он везет этого сына сюда. Мне не нужно. – И он посмотрел на покрасневшую дочь.
– Нездорова, что ли? От страха министра, как нынче этот болван Алпатыч сказал.
– Нет, mon pere. [батюшка.]
Как ни неудачно попала m lle Bourienne на предмет разговора, она не остановилась и болтала об оранжереях, о красоте нового распустившегося цветка, и князь после супа смягчился.
После обеда он прошел к невестке. Маленькая княгиня сидела за маленьким столиком и болтала с Машей, горничной. Она побледнела, увидав свекора.
Маленькая княгиня очень переменилась. Она скорее была дурна, нежели хороша, теперь. Щеки опустились, губа поднялась кверху, глаза были обтянуты книзу.
– Да, тяжесть какая то, – отвечала она на вопрос князя, что она чувствует.
– Не нужно ли чего?
– Нет, merci, mon pere. [благодарю, батюшка.]
– Ну, хорошо, хорошо.
Он вышел и дошел до официантской. Алпатыч, нагнув голову, стоял в официантской.
– Закидана дорога?
– Закидана, ваше сиятельство; простите, ради Бога, по одной глупости.
Князь перебил его и засмеялся своим неестественным смехом.
– Ну, хорошо, хорошо.
Он протянул руку, которую поцеловал Алпатыч, и прошел в кабинет.
Вечером приехал князь Василий. Его встретили на прешпекте (так назывался проспект) кучера и официанты, с криком провезли его возки и сани к флигелю по нарочно засыпанной снегом дороге.
Князю Василью и Анатолю были отведены отдельные комнаты.
Анатоль сидел, сняв камзол и подпершись руками в бока, перед столом, на угол которого он, улыбаясь, пристально и рассеянно устремил свои прекрасные большие глаза. На всю жизнь свою он смотрел как на непрерывное увеселение, которое кто то такой почему то обязался устроить для него. Так же и теперь он смотрел на свою поездку к злому старику и к богатой уродливой наследнице. Всё это могло выйти, по его предположению, очень хорошо и забавно. А отчего же не жениться, коли она очень богата? Это никогда не мешает, думал Анатоль.
Он выбрился, надушился с тщательностью и щегольством, сделавшимися его привычкою, и с прирожденным ему добродушно победительным выражением, высоко неся красивую голову, вошел в комнату к отцу. Около князя Василья хлопотали его два камердинера, одевая его; он сам оживленно оглядывался вокруг себя и весело кивнул входившему сыну, как будто он говорил: «Так, таким мне тебя и надо!»
– Нет, без шуток, батюшка, она очень уродлива? А? – спросил он, как бы продолжая разговор, не раз веденный во время путешествия.
– Полно. Глупости! Главное дело – старайся быть почтителен и благоразумен с старым князем.
– Ежели он будет браниться, я уйду, – сказал Анатоль. – Я этих стариков терпеть не могу. А?
– Помни, что для тебя от этого зависит всё.
В это время в девичьей не только был известен приезд министра с сыном, но внешний вид их обоих был уже подробно описан. Княжна Марья сидела одна в своей комнате и тщетно пыталась преодолеть свое внутреннее волнение.
«Зачем они писали, зачем Лиза говорила мне про это? Ведь этого не может быть! – говорила она себе, взглядывая в зеркало. – Как я выйду в гостиную? Ежели бы он даже мне понравился, я бы не могла быть теперь с ним сама собою». Одна мысль о взгляде ее отца приводила ее в ужас.
Маленькая княгиня и m lle Bourienne получили уже все нужные сведения от горничной Маши о том, какой румяный, чернобровый красавец был министерский сын, и о том, как папенька их насилу ноги проволок на лестницу, а он, как орел, шагая по три ступеньки, пробежал зa ним. Получив эти сведения, маленькая княгиня с m lle Bourienne,еще из коридора слышные своими оживленно переговаривавшими голосами, вошли в комнату княжны.
– Ils sont arrives, Marieie, [Они приехали, Мари,] вы знаете? – сказала маленькая княгиня, переваливаясь своим животом и тяжело опускаясь на кресло.
Она уже не была в той блузе, в которой сидела поутру, а на ней было одно из лучших ее платьев; голова ее была тщательно убрана, и на лице ее было оживление, не скрывавшее, однако, опустившихся и помертвевших очертаний лица. В том наряде, в котором она бывала обыкновенно в обществах в Петербурге, еще заметнее было, как много она подурнела. На m lle Bourienne тоже появилось уже незаметно какое то усовершенствование наряда, которое придавало ее хорошенькому, свеженькому лицу еще более привлекательности.
– Eh bien, et vous restez comme vous etes, chere princesse? – заговорила она. – On va venir annoncer, que ces messieurs sont au salon; il faudra descendre, et vous ne faites pas un petit brin de toilette! [Ну, а вы остаетесь, в чем были, княжна? Сейчас придут сказать, что они вышли. Надо будет итти вниз, а вы хоть бы чуть чуть принарядились!]
Маленькая княгиня поднялась с кресла, позвонила горничную и поспешно и весело принялась придумывать наряд для княжны Марьи и приводить его в исполнение. Княжна Марья чувствовала себя оскорбленной в чувстве собственного достоинства тем, что приезд обещанного ей жениха волновал ее, и еще более она была оскорблена тем, что обе ее подруги и не предполагали, чтобы это могло быть иначе. Сказать им, как ей совестно было за себя и за них, это значило выдать свое волнение; кроме того отказаться от наряжения, которое предлагали ей, повело бы к продолжительным шуткам и настаиваниям. Она вспыхнула, прекрасные глаза ее потухли, лицо ее покрылось пятнами и с тем некрасивым выражением жертвы, чаще всего останавливающемся на ее лице, она отдалась во власть m lle Bourienne и Лизы. Обе женщины заботились совершенно искренно о том, чтобы сделать ее красивой. Она была так дурна, что ни одной из них не могла притти мысль о соперничестве с нею; поэтому они совершенно искренно, с тем наивным и твердым убеждением женщин, что наряд может сделать лицо красивым, принялись за ее одеванье.
– Нет, право, ma bonne amie, [мой добрый друг,] это платье нехорошо, – говорила Лиза, издалека боком взглядывая на княжну. – Вели подать, у тебя там есть масака. Право! Что ж, ведь это, может быть, судьба жизни решается. А это слишком светло, нехорошо, нет, нехорошо!
Нехорошо было не платье, но лицо и вся фигура княжны, но этого не чувствовали m lle Bourienne и маленькая княгиня; им все казалось, что ежели приложить голубую ленту к волосам, зачесанным кверху, и спустить голубой шарф с коричневого платья и т. п., то всё будет хорошо. Они забывали, что испуганное лицо и фигуру нельзя было изменить, и потому, как они ни видоизменяли раму и украшение этого лица, само лицо оставалось жалко и некрасиво. После двух или трех перемен, которым покорно подчинялась княжна Марья, в ту минуту, как она была зачесана кверху (прическа, совершенно изменявшая и портившая ее лицо), в голубом шарфе и масака нарядном платье, маленькая княгиня раза два обошла кругом нее, маленькой ручкой оправила тут складку платья, там подернула шарф и посмотрела, склонив голову, то с той, то с другой стороны.
– Нет, это нельзя, – сказала она решительно, всплеснув руками. – Non, Marie, decidement ca ne vous va pas. Je vous aime mieux dans votre petite robe grise de tous les jours. Non, de grace, faites cela pour moi. [Нет, Мари, решительно это не идет к вам. Я вас лучше люблю в вашем сереньком ежедневном платьице: пожалуйста, сделайте это для меня.] Катя, – сказала она горничной, – принеси княжне серенькое платье, и посмотрите, m lle Bourienne, как я это устрою, – сказала она с улыбкой предвкушения артистической радости.
Но когда Катя принесла требуемое платье, княжна Марья неподвижно всё сидела перед зеркалом, глядя на свое лицо, и в зеркале увидала, что в глазах ее стоят слезы, и что рот ее дрожит, приготовляясь к рыданиям.
– Voyons, chere princesse, – сказала m lle Bourienne, – encore un petit effort. [Ну, княжна, еще маленькое усилие.]
Маленькая княгиня, взяв платье из рук горничной, подходила к княжне Марье.
– Нет, теперь мы это сделаем просто, мило, – говорила она.
Голоса ее, m lle Bourienne и Кати, которая о чем то засмеялась, сливались в веселое лепетанье, похожее на пение птиц.
– Non, laissez moi, [Нет, оставьте меня,] – сказала княжна.
И голос ее звучал такой серьезностью и страданием, что лепетанье птиц тотчас же замолкло. Они посмотрели на большие, прекрасные глаза, полные слез и мысли, ясно и умоляюще смотревшие на них, и поняли, что настаивать бесполезно и даже жестоко.
– Au moins changez de coiffure, – сказала маленькая княгиня. – Je vous disais, – с упреком сказала она, обращаясь к m lle Bourienne, – Marieie a une de ces figures, auxquelles ce genre de coiffure ne va pas du tout. Mais du tout, du tout. Changez de grace. [По крайней мере, перемените прическу. У Мари одно из тех лиц, которым этот род прически совсем нейдет. Перемените, пожалуйста.]
– Laissez moi, laissez moi, tout ca m'est parfaitement egal, [Оставьте меня, мне всё равно,] – отвечал голос, едва удерживающий слезы.
M lle Bourienne и маленькая княгиня должны были признаться самим себе, что княжна. Марья в этом виде была очень дурна, хуже, чем всегда; но было уже поздно. Она смотрела на них с тем выражением, которое они знали, выражением мысли и грусти. Выражение это не внушало им страха к княжне Марье. (Этого чувства она никому не внушала.) Но они знали, что когда на ее лице появлялось это выражение, она была молчалива и непоколебима в своих решениях.