Фрага Ирибарне, Мануэль

Мануэль Фрага Ирибарне
Вероисповедание:	католик
Партия:	Народный альянс
Образование:	Мадридский университет Комплутенсе
Учёная степень:	доктор права (1948)
Учёное звание:	профессор
Награды:

Мануэ́ль Фра́га Ириба́рне (исп. Manuel Fraga Iribarne; 23 ноября 1922 года, Вильяльба, Луго — 15 января 2012 года, Мадрид) — испанский политический деятель, учёный-юрист. В 1990—2005 годах — председатель автономного правительства Галисии.

Образование

Сын мэра Вильяльбы, окончил университет Сантьяго, факультет права и факультет политических и экономических наук Мадридского университета Комплутенсе (1944), доктор права (1948, тема диссертации: «Луис де Молина и военное право»). Также окончил дипломатическую школу.

Деятель франкистского режима

С 1945 года — юрисконсульт кортесов. С 1947 года — сотрудник министерства иностранных дел. С 1949 года — преподаватель политического права в университете Валенсии. С 1951 года — генеральный секретарь Института испанской культуры. С 1953 года — профессор теории государственного устройства и конституционного права Мадридского университета Комплутенсе, позднее совмещал преподавание с государственной службой и политической деятельностью вплоть до 1987 (с некоторыми перерывами). В 1953 году — сторонник умеренных реформ, министр образования Хоакин Руис-Хименес пригласил Фрагу Ирибарне на пост секретаря совета по образованию, а в 1955 году — генерального секретаря министерства. В 1956 году, после отставки Руиса-Хименеса, Фрага также покинул министерство, став заместителем директора Института политических исследований. С 1959 года — член Национального совета по образованию. С 1961 года — директор Института политических наук, член Государственного совета, политической хунты и совета национальной экономики.

В 1962—1969 годах — министр информации и туризма. В 1967—1969 годах, одновременно, секретарь правительства. Будучи лояльным сотрудником Франсиско Франко, он в то же время являлся сторонником большей открытости страны. Во время пребывания на посту министра добился принятия закона о печати (1966), отменявшего предварительную цензуру, официально введённую в 1938 году. Это событие стало важным шагом на пути Испании к свободе печати, хотя в условиях авторитарного режима власти сохраняли значительные возможности влияния на журналистов. Одной из основных задач Фраги Ирибарне в качестве члена правительства стало превращение Испании в туристическую страну. Выдвинув лозунг Spain is different! («Испания — иная!»), способствовал изменению её имиджа — ранее Испания воспринималась в мире исключительно как закрытая страна с диктаторским режимом. Активно способствовал развитию туристической инфраструктуры, в том числе созданию сети придорожных гостиниц. Все эти меры привели к резкому росту доходов от туризма.

Однако авторитарный характер режима создавал серьёзные проблемы для Фраги Ирибарне как ответственного за имидж. Так, в 1963 году он был вынужден оправдывать казнь коммуниста Хулиана Гримау, которая вызвала широкую волну протестов в мире и нанесла испанскому режиму серьёзный репутационный ущерб. В 1966 году ему пришлось решать проблему иного рода: близ города Паломарес произошла авария американского бомбардировщика, в результате которой в море в районе испанского побережья упала водородная бомба и произошла утечка радиации. Стремясь опровергнуть сведения об опасности для жизни и здоровья людей, министр лично прибыл в Паломарес и демонстративно искупался в море. Впрочем, по мнению специалистов, последствия аварии всё же негативно отразились на здоровье местных жителей.

Уход Фраги Ирибарне из правительства в 1969 году был обусловлен его конфликтом с министрами-технократами, близкими к религиозной организации «Опус Деи». Он стремился ослабить их позиции в связи со скандалом с фирмой Matesa, обвинённой в злоупотреблениях (к этой структуре были близки высокопоставленные государственные чиновники). Однако Франко в этой ситуации поддержал технократов. Советский писатель и журналист Юлиан Семёнов так описывал кульминацию конфликта:

Фрага Ирибарне был подвергнут остракизму: он посмел разгласить «скандал в доме». Заседание совета министров было трудным. Фрага не стерпел: он крикнул Франко — «Да замолчите вы, генерал!» Воцарилась растерянная тишина. Фрага Ирибарне поднялся, поправил галстук и вышел из зала. И — естественно — из правительства. В соответствии с обычной тактикой Франко — держать скандалистов подальше от дома — Фрага был отправлен послом в Лондон. Там он постепенно превратился в «центристского» оппозиционера, «автора политической программы будущего».

В 1970—1973 годах — генеральный директор пивоваренной компании «Сервесас эль агила». В 1973—1975 годах — посол Испании в Великобритании.

Министр внутренних дел

В декабре 1975 — июле 1976 года Фрага Ирибарне занимал пост заместителя председателя правительства и министра внутренних дел в первом правительстве Испании, сформированном после кончины Франсиско Франко. Он видел свою задачу в проведении умеренных политических реформ при соблюдении порядка в стране. В 1976 году полицейские разогнали собрание рабочих в Витории, при этом было убито пять человек и около ста получили ранения. Фрага Ирибарне вызвал недовольство противников режима, не только запретив оппозиционную манифестацию 1 мая 1976 года, но и заявив при этом: «Улица принадлежит мне!». В то же время он установил контакты с представителями оппозиции и не возражал против проведения съезда тогда ещё не легализованного Всеобщего союза трудящихся, запрещённого при франкистском режиме.

Считался одним из ведущих членов кабинета, наряду с министром иностранных дел Хосе Марией де Ареильсой, вместе с которым рассматривался в качестве возможного кандидата на пост главы следующего правительства. Однако король предпочёл назначить в июле 1976 года премьер-министром молодого политика Адольфо Суареса, в правительство которого Фрага Ирибарне не вошёл.

Основатель Народной партии

В 1976 году Фрага Ирибарне основал партию Народный альянс (ныне Народная партия), правоцентристскую политическую силу, объединившую бывших сторонников франкистского режима, признавших значение демократических свобод. Заявлял, что «мы верим в демократию, но в демократию с порядком, с законом и с властью». В 1977—1978 годах был одним из ведущих участников разработки новой демократической Конституции страны. В 1977—1986 годах он был депутатом Генеральных кортесов от Народного альянса, в 1982—1986 годах являлся лидером оппозиции, стремился придать своей партии более умеренный характер, выступал против крайне правых тенденций. Консервативный политик, он в то же время получил известность своими дружескими отношениями с Фиделем Кастро. 23 февраля 1981 года вместе с другими депутатами Генеральных кортесов Фрага Ирибарне был задержан взбунтовавшимися ультраправыми военными. Фрага заявил им, что те должны либо выпустить его, либо застрелить. Мятежники не отреагировали на его эмоциональные слова, а через некоторое время все депутаты были освобождены.

Один из основателей и вице-президент (до 1987) Международного демократического союза (IDU). В 1987—1989 годах — член Европейского парламента. В 1989—1990 годах — председатель Народной партии, в которую был переименован Народный альянс. В 1990 году новым председателем партии стал представитель нового поколения консервативных политиков Хосе Мария Аснар, а Фрага Ирибарне был избран её почётным председателем. Приняв демократические ценности, он никогда не пытался преуменьшить свою роль в деятельности франкистского режима и неоднократно выступал с защитой различных его сторон (в 2007 году он сравнил Франко с Наполеоном). В то же время он сыграл большую роль в том, что приверженцы консервативных политических взглядов были вовлечены в демократический политический процесс, а ультраправые силы оказались в изоляции.

Председатель правительства Галисии

В 1990—2005 годах — председатель автономного правительства Галисии. С 1995 года — член Конституционной комиссии верхней палаты парламента Испании. Критики Фраги Ирибарне утверждали, что он в своей деятельности опирался на местных традиционных лидеров («касиков») и установил реальный контроль над местными СМИ посредством субсидий и системы договорённостей. Кроме того, они упрекали его за невнимание к экологическим проблемам. Сторонники подчёркивали вклад главы автономного правительства в электрификацию и телефонизацию села, развитие виноградарства и скотоводства, строительство дорог, а также в превращение Галисии в популярный туристический регион.

В 2002 году его действия во время катастрофы танкера «Престиж» вблизи берегов Галисии подверглись резкой критике со стороны оппозиции: несмотря на явную экологическую угрозу, заядлый охотник и рыболов Фрага Ирибарне в разгар событий отправился на охоту . Впрочем, на состоявшихся вскоре муниципальных выборах в Галисии Народная партия всё равно собрала большинство голосов, но после региональных выборов 2005 года она оказалась в меньшинстве в местном парламенте. В результате Фрага Ирибарне ушёл в отставку с поста премьера и возглавил оппозицию новому правительству Галисии. Парламент автономии назначил его сенатором.

Учёный-юрист

Известный юрист, специалист по конституционному праву, автор многих книг по юридическим и социальным вопросам, а также по искусству. Его монография «Путь к реальной автономии и истинному самоуправлению» была переведена на русский язык и издана в Санкт-Петербурге в 1999 году. Действительный член Академии наук Испании, Королевской галисийской академии, почетный член ряда зарубежных академий, почетный доктор Мадридского, Валенсийского и ряда зарубежных университетов, в том числе Санкт-Петербургского государственного университета (1997).

Умер 15 января 2012 года у себя дома в Мадриде в возрасте 89 лет.

Семья

Был женат на Марии дель Кармен Эстевес, скончавшейся в 1996 году. В семье родилось пятеро детей. Дочь Кармен — депутат Европарламента от Народной партии Испании.

Ссылки

• [www.congreso.es/portal/page/portal/Congreso/Congreso/Diputados/BusqForm?_piref73_1333155_73_1333154_1333154.next_page=/wc/fichaDiputado?idDiputado=206&idLegislatura=3 Мануэль Фрага Ирибарне на сайте Конгресса депутатов Испании  (исп.)]
• [www.senado.es/senadores/13245/index.html Мануэль Фрага Ирибарне на сайте Сената Испании  (исп.)]
• [spalex.narod.ru/WhoIsWho/who_fraga.html Мануэль Фрага — динозавр испанской политики]
• [www.spbumag.nw.ru/OLD/Spbum12-97/15.html Биография]
• [bookz.ru/authors/semenov-ulian/semeno57/page-4-semeno57.html Юлиан Семёнов. Испания. Июль 1974 — февраль 1976]

Персоналии   Политика   Испания

Отрывок, характеризующий Фрага Ирибарне, Мануэль

Графиня прослезилась и молча соображала что то.
– Часто думаю, может, это и грех, – сказала княгиня, – а часто думаю: вот граф Кирилл Владимирович Безухой живет один… это огромное состояние… и для чего живет? Ему жизнь в тягость, а Боре только начинать жить.
– Он, верно, оставит что нибудь Борису, – сказала графиня.
– Бог знает, chere amie! [милый друг!] Эти богачи и вельможи такие эгоисты. Но я всё таки поеду сейчас к нему с Борисом и прямо скажу, в чем дело. Пускай обо мне думают, что хотят, мне, право, всё равно, когда судьба сына зависит от этого. – Княгиня поднялась. – Теперь два часа, а в четыре часа вы обедаете. Я успею съездить.
И с приемами петербургской деловой барыни, умеющей пользоваться временем, Анна Михайловна послала за сыном и вместе с ним вышла в переднюю.
– Прощай, душа моя, – сказала она графине, которая провожала ее до двери, – пожелай мне успеха, – прибавила она шопотом от сына.
– Вы к графу Кириллу Владимировичу, ma chere? – сказал граф из столовой, выходя тоже в переднюю. – Коли ему лучше, зовите Пьера ко мне обедать. Ведь он у меня бывал, с детьми танцовал. Зовите непременно, ma chere. Ну, посмотрим, как то отличится нынче Тарас. Говорит, что у графа Орлова такого обеда не бывало, какой у нас будет.


– Mon cher Boris, [Дорогой Борис,] – сказала княгиня Анна Михайловна сыну, когда карета графини Ростовой, в которой они сидели, проехала по устланной соломой улице и въехала на широкий двор графа Кирилла Владимировича Безухого. – Mon cher Boris, – сказала мать, выпрастывая руку из под старого салопа и робким и ласковым движением кладя ее на руку сына, – будь ласков, будь внимателен. Граф Кирилл Владимирович всё таки тебе крестный отец, и от него зависит твоя будущая судьба. Помни это, mon cher, будь мил, как ты умеешь быть…
– Ежели бы я знал, что из этого выйдет что нибудь, кроме унижения… – отвечал сын холодно. – Но я обещал вам и делаю это для вас.
Несмотря на то, что чья то карета стояла у подъезда, швейцар, оглядев мать с сыном (которые, не приказывая докладывать о себе, прямо вошли в стеклянные сени между двумя рядами статуй в нишах), значительно посмотрев на старенький салоп, спросил, кого им угодно, княжен или графа, и, узнав, что графа, сказал, что их сиятельству нынче хуже и их сиятельство никого не принимают.
– Мы можем уехать, – сказал сын по французски.
– Mon ami! [Друг мой!] – сказала мать умоляющим голосом, опять дотрогиваясь до руки сына, как будто это прикосновение могло успокоивать или возбуждать его.
Борис замолчал и, не снимая шинели, вопросительно смотрел на мать.
– Голубчик, – нежным голоском сказала Анна Михайловна, обращаясь к швейцару, – я знаю, что граф Кирилл Владимирович очень болен… я затем и приехала… я родственница… Я не буду беспокоить, голубчик… А мне бы только надо увидать князя Василия Сергеевича: ведь он здесь стоит. Доложи, пожалуйста.
Швейцар угрюмо дернул снурок наверх и отвернулся.
– Княгиня Друбецкая к князю Василию Сергеевичу, – крикнул он сбежавшему сверху и из под выступа лестницы выглядывавшему официанту в чулках, башмаках и фраке.
Мать расправила складки своего крашеного шелкового платья, посмотрелась в цельное венецианское зеркало в стене и бодро в своих стоптанных башмаках пошла вверх по ковру лестницы.
– Mon cher, voue m'avez promis, [Мой друг, ты мне обещал,] – обратилась она опять к Сыну, прикосновением руки возбуждая его.
Сын, опустив глаза, спокойно шел за нею.
Они вошли в залу, из которой одна дверь вела в покои, отведенные князю Василью.
В то время как мать с сыном, выйдя на середину комнаты, намеревались спросить дорогу у вскочившего при их входе старого официанта, у одной из дверей повернулась бронзовая ручка и князь Василий в бархатной шубке, с одною звездой, по домашнему, вышел, провожая красивого черноволосого мужчину. Мужчина этот был знаменитый петербургский доктор Lorrain.
– C'est donc positif? [Итак, это верно?] – говорил князь.
– Mon prince, «errare humanum est», mais… [Князь, человеку ошибаться свойственно.] – отвечал доктор, грассируя и произнося латинские слова французским выговором.
– C'est bien, c'est bien… [Хорошо, хорошо…]
Заметив Анну Михайловну с сыном, князь Василий поклоном отпустил доктора и молча, но с вопросительным видом, подошел к ним. Сын заметил, как вдруг глубокая горесть выразилась в глазах его матери, и слегка улыбнулся.
– Да, в каких грустных обстоятельствах пришлось нам видеться, князь… Ну, что наш дорогой больной? – сказала она, как будто не замечая холодного, оскорбительного, устремленного на нее взгляда.
Князь Василий вопросительно, до недоумения, посмотрел на нее, потом на Бориса. Борис учтиво поклонился. Князь Василий, не отвечая на поклон, отвернулся к Анне Михайловне и на ее вопрос отвечал движением головы и губ, которое означало самую плохую надежду для больного.
– Неужели? – воскликнула Анна Михайловна. – Ах, это ужасно! Страшно подумать… Это мой сын, – прибавила она, указывая на Бориса. – Он сам хотел благодарить вас.
Борис еще раз учтиво поклонился.
– Верьте, князь, что сердце матери никогда не забудет того, что вы сделали для нас.
– Я рад, что мог сделать вам приятное, любезная моя Анна Михайловна, – сказал князь Василий, оправляя жабо и в жесте и голосе проявляя здесь, в Москве, перед покровительствуемою Анною Михайловной еще гораздо большую важность, чем в Петербурге, на вечере у Annette Шерер.
– Старайтесь служить хорошо и быть достойным, – прибавил он, строго обращаясь к Борису. – Я рад… Вы здесь в отпуску? – продиктовал он своим бесстрастным тоном.
– Жду приказа, ваше сиятельство, чтоб отправиться по новому назначению, – отвечал Борис, не выказывая ни досады за резкий тон князя, ни желания вступить в разговор, но так спокойно и почтительно, что князь пристально поглядел на него.
– Вы живете с матушкой?
– Я живу у графини Ростовой, – сказал Борис, опять прибавив: – ваше сиятельство.
– Это тот Илья Ростов, который женился на Nathalie Шиншиной, – сказала Анна Михайловна.
– Знаю, знаю, – сказал князь Василий своим монотонным голосом. – Je n'ai jamais pu concevoir, comment Nathalieie s'est decidee a epouser cet ours mal – leche l Un personnage completement stupide et ridicule.Et joueur a ce qu'on dit. [Я никогда не мог понять, как Натали решилась выйти замуж за этого грязного медведя. Совершенно глупая и смешная особа. К тому же игрок, говорят.]
– Mais tres brave homme, mon prince, [Но добрый человек, князь,] – заметила Анна Михайловна, трогательно улыбаясь, как будто и она знала, что граф Ростов заслуживал такого мнения, но просила пожалеть бедного старика. – Что говорят доктора? – спросила княгиня, помолчав немного и опять выражая большую печаль на своем исплаканном лице.
– Мало надежды, – сказал князь.
– А мне так хотелось еще раз поблагодарить дядю за все его благодеяния и мне и Боре. C'est son filleuil, [Это его крестник,] – прибавила она таким тоном, как будто это известие должно было крайне обрадовать князя Василия.
Князь Василий задумался и поморщился. Анна Михайловна поняла, что он боялся найти в ней соперницу по завещанию графа Безухого. Она поспешила успокоить его.
– Ежели бы не моя истинная любовь и преданность дяде, – сказала она, с особенною уверенностию и небрежностию выговаривая это слово: – я знаю его характер, благородный, прямой, но ведь одни княжны при нем…Они еще молоды… – Она наклонила голову и прибавила шопотом: – исполнил ли он последний долг, князь? Как драгоценны эти последние минуты! Ведь хуже быть не может; его необходимо приготовить ежели он так плох. Мы, женщины, князь, – она нежно улыбнулась, – всегда знаем, как говорить эти вещи. Необходимо видеть его. Как бы тяжело это ни было для меня, но я привыкла уже страдать.
Князь, видимо, понял, и понял, как и на вечере у Annette Шерер, что от Анны Михайловны трудно отделаться.
– Не было бы тяжело ему это свидание, chere Анна Михайловна, – сказал он. – Подождем до вечера, доктора обещали кризис.
– Но нельзя ждать, князь, в эти минуты. Pensez, il у va du salut de son ame… Ah! c'est terrible, les devoirs d'un chretien… [Подумайте, дело идет о спасения его души! Ах! это ужасно, долг христианина…]
Из внутренних комнат отворилась дверь, и вошла одна из княжен племянниц графа, с угрюмым и холодным лицом и поразительно несоразмерною по ногам длинною талией.
Князь Василий обернулся к ней.
– Ну, что он?
– Всё то же. И как вы хотите, этот шум… – сказала княжна, оглядывая Анну Михайловну, как незнакомую.
– Ah, chere, je ne vous reconnaissais pas, [Ах, милая, я не узнала вас,] – с счастливою улыбкой сказала Анна Михайловна, легкою иноходью подходя к племяннице графа. – Je viens d'arriver et je suis a vous pour vous aider a soigner mon oncle . J`imagine, combien vous avez souffert, [Я приехала помогать вам ходить за дядюшкой. Воображаю, как вы настрадались,] – прибавила она, с участием закатывая глаза.
Княжна ничего не ответила, даже не улыбнулась и тотчас же вышла. Анна Михайловна сняла перчатки и в завоеванной позиции расположилась на кресле, пригласив князя Василья сесть подле себя.
– Борис! – сказала она сыну и улыбнулась, – я пройду к графу, к дяде, а ты поди к Пьеру, mon ami, покаместь, да не забудь передать ему приглашение от Ростовых. Они зовут его обедать. Я думаю, он не поедет? – обратилась она к князю.
– Напротив, – сказал князь, видимо сделавшийся не в духе. – Je serais tres content si vous me debarrassez de ce jeune homme… [Я был бы очень рад, если бы вы меня избавили от этого молодого человека…] Сидит тут. Граф ни разу не спросил про него.
Он пожал плечами. Официант повел молодого человека вниз и вверх по другой лестнице к Петру Кирилловичу.


Пьер так и не успел выбрать себе карьеры в Петербурге и, действительно, был выслан в Москву за буйство. История, которую рассказывали у графа Ростова, была справедлива. Пьер участвовал в связываньи квартального с медведем. Он приехал несколько дней тому назад и остановился, как всегда, в доме своего отца. Хотя он и предполагал, что история его уже известна в Москве, и что дамы, окружающие его отца, всегда недоброжелательные к нему, воспользуются этим случаем, чтобы раздражить графа, он всё таки в день приезда пошел на половину отца. Войдя в гостиную, обычное местопребывание княжен, он поздоровался с дамами, сидевшими за пяльцами и за книгой, которую вслух читала одна из них. Их было три. Старшая, чистоплотная, с длинною талией, строгая девица, та самая, которая выходила к Анне Михайловне, читала; младшие, обе румяные и хорошенькие, отличавшиеся друг от друга только тем, что у одной была родинка над губой, очень красившая ее, шили в пяльцах. Пьер был встречен как мертвец или зачумленный. Старшая княжна прервала чтение и молча посмотрела на него испуганными глазами; младшая, без родинки, приняла точно такое же выражение; самая меньшая, с родинкой, веселого и смешливого характера, нагнулась к пяльцам, чтобы скрыть улыбку, вызванную, вероятно, предстоящею сценой, забавность которой она предвидела. Она притянула вниз шерстинку и нагнулась, будто разбирая узоры и едва удерживаясь от смеха.
– Bonjour, ma cousine, – сказал Пьер. – Vous ne me гесоnnaissez pas? [Здравствуйте, кузина. Вы меня не узнаете?]
– Я слишком хорошо вас узнаю, слишком хорошо.
– Как здоровье графа? Могу я видеть его? – спросил Пьер неловко, как всегда, но не смущаясь.
– Граф страдает и физически и нравственно, и, кажется, вы позаботились о том, чтобы причинить ему побольше нравственных страданий.
– Могу я видеть графа? – повторил Пьер.
– Гм!.. Ежели вы хотите убить его, совсем убить, то можете видеть. Ольга, поди посмотри, готов ли бульон для дяденьки, скоро время, – прибавила она, показывая этим Пьеру, что они заняты и заняты успокоиваньем его отца, тогда как он, очевидно, занят только расстроиванием.
Ольга вышла. Пьер постоял, посмотрел на сестер и, поклонившись, сказал:
– Так я пойду к себе. Когда можно будет, вы мне скажите.
Он вышел, и звонкий, но негромкий смех сестры с родинкой послышался за ним.
На другой день приехал князь Василий и поместился в доме графа. Он призвал к себе Пьера и сказал ему:
– Mon cher, si vous vous conduisez ici, comme a Petersbourg, vous finirez tres mal; c'est tout ce que je vous dis. [Мой милый, если вы будете вести себя здесь, как в Петербурге, вы кончите очень дурно; больше мне нечего вам сказать.] Граф очень, очень болен: тебе совсем не надо его видеть.