Франкирование

Франкирова́ние, или франкиро́вка (от итал. fran-care — освобождать и лат. francus — бесплатный), — форма предварительной оплаты почтового сбора, материальное свидетельство оплаты услуг почтовой связи, предоставляемых учреждениями связи (почтой) по утверждённым тарифам. Видами такого франкирования могут быть такие знаки почтовой оплаты как почтовые марки, наклеенные на почтовые отправления, напечатанные или вытисненные на цельных вещах, кодировки, ярлыки, пометки от руки (в том числе подписи лиц, пользующихся правом льготного франкирования), а также иные виды отметок, наносимых на почтовые отправления и разрешающих их пересылку по почте.

Способы франкирования

Франкирование производится следующими способами:

• наклеиванием знака (знаков) почтовой оплаты на соответствующую почтовому тарифу сумму,
• использованием бланков с напечатанным знаком почтовой оплаты (цельных вещей),
• нанесением оттисков франкировочного штемпеля, наклеиванием полоски, наклейки, нанесением пометки или надпечатки,
• нанесением оттиска франкировальной машины или наклеиванием полоски бумаги с таким оттиском (франкотип),
• нанесением оттиска штемпеля или наклеиванием наклейки, которые подтверждают освобождение от уплаты почтового сбора или его паушальную оплату.

Типы и методы франкировки

Хотя все наклеенные почтовые марки и другие знаки, нанесённые на почтовое отправление для обозначения его пригодности для пересылки по почте, являются франкированием (или «франкировкой»), отнюдь не все виды и способы применяются для франкирования всех видов или классов почтовых отправлений. Несмотря на имеющиеся различия в порядке применения и регулирования франкирования почты почтовыми администрациями 191 государства, которые являются членами Всемирного почтового союза (ВПС), большая часть почтовых отправлений относятся к одному (иногда больше чем к одному) из следующих четырёх основных видов и (или) способов франкирования. ВПС осуществляет координацию применения почтовых правил государствами-участниками организации, включая их отношение к франкированию, с целью обеспечения возможности обработки международных почтовых отправлений и обмена ими. До создания ВПС в 1874 году на международных почтовых отправлениях иногда наблюдалась смешанная франкировка (применение франкатуры нескольких стран), прежде чем почтовые ведомства стран мира заключили всеобщее соглашение о доставке международных почтовых отправлений, франкированных только в стране их отправки.

Почтовое франкирование

«Почтовое» франкирование — наклеивание и наличие почтовых марок или других знаков почтовой оплаты, официально признаваемых почтой или другими операторами, оказывающими почтовые услуги, которые указывают на факт оплаты достаточного тарифа за тот класс услуг, на который имеет или получило право почтовое отправление. До появления первой почтовой марки в 1840 году (британский «Чёрный пенни»), предоплаченное франкирование производилось исключительно с помощью отметки от руки или ручным штемпелем «Оплачено» («Paid») и суммы взысканного сбора.

Помимо почтовых марок почтовое франкирование может производиться в форме печатных или штемпельных оттисков в разрешённом формате, наносимых непосредственно франкировальной машиной, франкотипов, выполненных на компьютере франкировальных ярлыков или другими аналогичными методами («Postage Evidencing Systems»), в любой форме предварительно напечатанного извещения «Postage paid» («Почтовый сбор оплачен») на основании разрешения почтовой службы («Indicia»), или любого иного способа маркировки, принятого почтовой службой и предусмотренного почтовыми правилами, в подтверждение предварительной уплаты соответствующего тарифа. К почтовому франкированию также относятся доплатные марки или знаки, наносимые почтой и обозначающие сумму недоплаченного или неоплаченного почтового сбора, которая взимается с адресата при получении почтового отправления.

Льготное франкирование

«Льготное» франкирование (англ. Privilege franking) — личная подпись от руки или печатное факсимиле подписи лица, имеющего право бесплатной пересылки своей почты («franking privilege»). Таким правом, к примеру, пользуются некоторые государственные чиновники (особенно депутаты законодательного органа) и иные лица в соответствии с законодательством или Почтовыми правилами. В США такое франкирование называется «Congressional frank» («Франкирование конгресса») и может использоваться только в отношении служебной корреспонденции («Official Business»).

Помимо указанного типа права бесплатной пересылки почты, время от времени (особенно в военное время) правительства и (или) почтовые администрации также разрешают военнослужащим срочной службы и иным категориям граждан отправлять почту бесплатно, указав «Бесплатное» («Free») или «Письмо военнослужащего» («Soldier’s Mail») (или текст аналогичного содержания) на почтовом отправлении вместо платного почтового франкирования, либо путём использования соответствующей цельной вещи с бесплатной франкировкой. Если не указано иное, такие почтовые отправления обслуживаются как отправления первого класса.

Служебное франкирование

«Служебное» франкирование — франкатура, напечатанная или наклеенная на почтовых отправлениях, предназначенных для служебного пользования национальных правительств (то есть правительств, у которых также имеется почтовая администрация) и в силу этого пригодная для почтового обслуживания без дополнительного платного франкирования. В странах британского Содружества печатная франкатура содержит надпись «Official Paid» («Служебное. Оплачено») и применяется государственными ведомствами на почтовых штемпелях, цельных вещах, наклейках (виньетках), служебных марках, а также на отметках от руки и на машинных штемпелях.

В США почтовые отправления такого рода пересылаются с использованием цельных вещей или адресных ярлыков, включающих франкировку «Penalty» («Penalty For Private Use To Avoid Payment of Postage $300» — «Штраф за частное использование с целью избежать уплаты почтового сбора 300 долларов»), напечатанную на почтовом отправлении, и (или) франкируются особыми марками — Penalty Mail Stamps (PMS) соответствующего номинала. Такие почтовые отправления обычно пересылаются почтой первого класса (First Class Mail) (или равнозначной почтой), если не предусмотрено иное (к примеру, массовые («bulk») почтовые отправления).

«Business Reply Mail»

Франкирование «рекламного отправления с оплаченным ответом» (Business Reply Mail, BRM) — предоплаченное франкирование с номером разрешения (Permit), по которому почтовые отправления с такой отметкой пересылаются почтой первого класса (First Class Mail) уполномоченной почтовой службой без предварительной оплаты отправителем. (В международном почтовом отправлении с оплаченным ответом (International Reply Mail) в качестве класса почтовой связи может быть указана авиапочта.) Почтовые сборы за пересылку рекламного отправления с оплаченным ответом оплачиваются владельцем разрешения после его доставки по адресу, указанному в разрешении и предварительно напечатанному на рекламном отправлении с оплаченным ответом. Государственные органы также используют рекламные отправления с оплаченным ответом для отправки ответов, связанных со служебными целями.

Каждая из нескольких сотен национальных почтовых администраций мира создает и регулирует конкретные методы и стандарты франкирования, применяющиеся к внутренней деятельности в пределах собственной почты. Любые конфликты, которые могут возникнуть и которые затрагивают франкирование почтовых отправлений, пересылаемых несколькими администрациями, и которые происходят вследствие различий в указанных различных почтовых правилах и (или) в практике, урегулируются в порядке посредничества специализированным органом ООН Всеобщим почтовым союзом как организацией, устанавливающей нормы и технические стандарты международного почтового обмена.

Завышенное франкирование

Завышенное франкирование — франкатура почтового отправления с превышением требуемой почтовым тарифом суммы. Как правило, такое франкирование говорит о филателистическом (коллекционном) характере почтового отправления, поскольку обычная корреспонденция франкируется в соответствии с действующим почтовым тарифом или чуть выше него при отсутствии почтовых марок соответствующих номиналов.

Переходное франкирование

Переходное франкирование — смешанная франкатура почтового отправления почтовыми марками изымаемого из почтового обращения выпуска и почтовыми марками сменяющего его выпуска. В специализированных коллекциях ценятся переходное франкирование классическими почтовыми марками.

Право франкирования

Право франкирования корреспонденции, которое обычно предоставляется некоторым выборным должностным лицам государства, представляет собой право бесплатно отправлять корреспонденцию, снабжённую лишь подписью уполномоченного лица, которая является единственной франкировкой, требуемой для её пересылки по почте. Право франкирования предоставляется не в отношении всякой корреспонденции, а только в отношении служебной переписки, переписки со своими избирателями и в некоторых иных случаях, предусмотренных законом. Основным примером такого рода ограниченного льготного франкирования в США служит «франкирование Конгресса» («Congressional Frank»), право на которое имеют конгрессмены. Такое франкирование не является «бесплатным», так как соответствующие расходы Почтовой службы США компенсируются специальными ежегодными ассигнованиями из бюджета, в счёт которых каждому конгрессмену выделяется бюджет, который он вправе расходовать.

Комиссия по стандартам почты Конгресса (Commission on Congressional Mailing Standards), разговорное название которой «Комиссия по франкированию» («Franking Commission»), в состав которой входит шесть конгрессменов, представляющих обе партии, отвечает за надзор и регулирование права бесплатной пересылки корреспонденции в Конгрессе. В функции комиссии входит формирование «Официальной почтовой квоты» («Official Mail Allowance») каждого члена Конгресса пропорционально числу избирателей его избирательного округа. Эту льготу также имеют некоторые другие лица, такие как избранные конгрессмены и бывшие президенты США и их супруга или вдова. Президент, которому сенат вынес импичмент, будет лишён права франкирования после вынужденного оставления должности. Действующий президент не имеет личного права франкирования, но Вице-президент США, который также является Председателем Сената, имеет такое право.

В Канаде право франкирования имеют монарх, генерал-губернатор, сенаторы, члены Палаты общин, секретарь Палаты общин, библиотекарь парламента, заместитель библиотекаря парламента, должностные лица парламента и должностное лицо Сената по этике (Senate Ethics Officer), и вся почта, отправляемая этим лицам и отправляемая ими, пересылается бесплатно. Массовая рассылка членами Палаты общин ограничена четырьмя отправками в год, и жителями избирательного округа такого парламентария.

В Италии пересылка почтовых отправлений в адрес президента страны осуществлялась бесплатно до 1999 года, когда было изменено соответствующее законодательство.

История

Своеобразная форма права франкирования, сложилась в английском парламенте в 1660 году в результате принятия закона об учреждении почтовой службы (General Post Office). В XIX веке, по мере значительного увеличения пользования почтой в Великобритании, предполагалось, что любой человек, имеющий связи в парламенте, мог франкировать почту своих друзей, обеспечивая её бесплатную пересылку.

В США право франкирования почты появилось раньше создания самой республики, когда Континентальный конгресс ввёл его для своих членов в 1775 году. Первый конгресс США (1st United States Congress) принял закон о праве франкирования в 1789 году на самом первом своём заседании. Чтобы отправить свою почту бесплатно, вплоть до 1860-х годов члены конгресса много времени тратили на «проставление своего имени в верхнем правом углу официальных писем и пакетов». Однако 31 января 1873 года Сенат отменил «право франкирования конгресса, отклонив прошедшее через Палату представителей положение, которое предусматривало выпуск специальных марок для бесплатной пересылки печатных документов Сената и Палаты представителей». Однако не прошло и двух лет, как Конгресс начал делать исключения из этого запрета, включая бесплатную рассылку документов Конгресса (Congressional Record), семян и сельскохозяйственных отчетов. Наконец в 1891 году, отметив, что конгрессмены являются единственными государственными служащими, которые должны были уплачивать почтовый сбор, Конгресс восстановил право франкирования в полном объеме. С той поры франкирование почты конгресса находится под постоянным контролем и регулированием.

Поскольку одним из первых почтмейстеров США был Бенджамин Франклин, сатирик Ричард Армор (Richard Armour) назвал бесплатно пересылаемую почту конгресса «Franklin privilege» («Привилегия Франклина»).

См. также

• Смешанная франкировка
• Франкировальная машина
• Франкотип

Литература

• Франкирование // [dic.academic.ru/dic.nsf/dic_philately/2716/ Большой филателистический словарь] / Н. И. Владинец, Л. И. Ильичёв, И. Я. Левитас, П. Ф. Мазур, И. Н. Меркулов, И. А. Моросанов, Ю. К. Мякота, С. А. Панасян, Ю. М. Рудников, М. Б. Слуцкий, В. А. Якобс; под общ. ред. Н. И. Владинца и В. А. Якобса. — М.: Радио и связь, 1988. — 320 с. — 40 000 экз. — ISBN 5-256-00175-2.

Ссылки

• [www.senate.gov/artandhistory/history/minute/Senate_Ends_Franked_Mail_Priviledge.htm История франкированной почты] на сайте Senate.gov (англ.)  (Проверено 3 февраля 2010)
• [pe.usps.gov/Archive/HTML/DMMArchive1209/E050.htm E050 Официальные почтовые отправления (франкированные)] на сайте Почтовой службы США  (Проверено 3 февраля 2010)
• [uscode.house.gov/download/pls/39C32.txt Кодексы США] (англ.)  (Проверено 3 февраля 2010)
• [www.parl.gc.ca/common/SenatorsMembers_house.asp?Language=E&Parl=38&Ses=1&Sect=hoccur Контактная информация Парламента Канады] (англ.)  (Проверено 3 февраля 2010)
• [www.royalmail.com/portal/rm/content3;jsessionid=JDISJCDQWWMUEFB2IGFEOSQUHRAYWQ2K?mediaId=600024&catId=400043&_requestid=94770 Описание франкированной почты в Великобритании] (англ.)  (Проверено 3 февраля 2010)
• [www.mailroomnews.com Новости почты и франкированной почты в Великобритании] (англ.)  (Проверено 3 февраля 2010)

Отрывок, характеризующий Франкирование

Около деревни Праца Ростову велено было искать Кутузова и государя. Но здесь не только не было их, но не было ни одного начальника, а были разнородные толпы расстроенных войск.
Он погонял уставшую уже лошадь, чтобы скорее проехать эти толпы, но чем дальше он подвигался, тем толпы становились расстроеннее. По большой дороге, на которую он выехал, толпились коляски, экипажи всех сортов, русские и австрийские солдаты, всех родов войск, раненые и нераненые. Всё это гудело и смешанно копошилось под мрачный звук летавших ядер с французских батарей, поставленных на Праценских высотах.
– Где государь? где Кутузов? – спрашивал Ростов у всех, кого мог остановить, и ни от кого не мог получить ответа.
Наконец, ухватив за воротник солдата, он заставил его ответить себе.
– Э! брат! Уж давно все там, вперед удрали! – сказал Ростову солдат, смеясь чему то и вырываясь.
Оставив этого солдата, который, очевидно, был пьян, Ростов остановил лошадь денщика или берейтора важного лица и стал расспрашивать его. Денщик объявил Ростову, что государя с час тому назад провезли во весь дух в карете по этой самой дороге, и что государь опасно ранен.
– Не может быть, – сказал Ростов, – верно, другой кто.
– Сам я видел, – сказал денщик с самоуверенной усмешкой. – Уж мне то пора знать государя: кажется, сколько раз в Петербурге вот так то видал. Бледный, пребледный в карете сидит. Четверню вороных как припустит, батюшки мои, мимо нас прогремел: пора, кажется, и царских лошадей и Илью Иваныча знать; кажется, с другим как с царем Илья кучер не ездит.
Ростов пустил его лошадь и хотел ехать дальше. Шедший мимо раненый офицер обратился к нему.
– Да вам кого нужно? – спросил офицер. – Главнокомандующего? Так убит ядром, в грудь убит при нашем полку.
– Не убит, ранен, – поправил другой офицер.
– Да кто? Кутузов? – спросил Ростов.
– Не Кутузов, а как бишь его, – ну, да всё одно, живых не много осталось. Вон туда ступайте, вон к той деревне, там всё начальство собралось, – сказал этот офицер, указывая на деревню Гостиерадек, и прошел мимо.
Ростов ехал шагом, не зная, зачем и к кому он теперь поедет. Государь ранен, сражение проиграно. Нельзя было не верить этому теперь. Ростов ехал по тому направлению, которое ему указали и по которому виднелись вдалеке башня и церковь. Куда ему было торопиться? Что ему было теперь говорить государю или Кутузову, ежели бы даже они и были живы и не ранены?
– Этой дорогой, ваше благородие, поезжайте, а тут прямо убьют, – закричал ему солдат. – Тут убьют!
– О! что говоришь! сказал другой. – Куда он поедет? Тут ближе.
Ростов задумался и поехал именно по тому направлению, где ему говорили, что убьют.
«Теперь всё равно: уж ежели государь ранен, неужели мне беречь себя?» думал он. Он въехал в то пространство, на котором более всего погибло людей, бегущих с Працена. Французы еще не занимали этого места, а русские, те, которые были живы или ранены, давно оставили его. На поле, как копны на хорошей пашне, лежало человек десять, пятнадцать убитых, раненых на каждой десятине места. Раненые сползались по два, по три вместе, и слышались неприятные, иногда притворные, как казалось Ростову, их крики и стоны. Ростов пустил лошадь рысью, чтобы не видать всех этих страдающих людей, и ему стало страшно. Он боялся не за свою жизнь, а за то мужество, которое ему нужно было и которое, он знал, не выдержит вида этих несчастных.
Французы, переставшие стрелять по этому, усеянному мертвыми и ранеными, полю, потому что уже никого на нем живого не было, увидав едущего по нем адъютанта, навели на него орудие и бросили несколько ядер. Чувство этих свистящих, страшных звуков и окружающие мертвецы слились для Ростова в одно впечатление ужаса и сожаления к себе. Ему вспомнилось последнее письмо матери. «Что бы она почувствовала, – подумал он, – коль бы она видела меня теперь здесь, на этом поле и с направленными на меня орудиями».
В деревне Гостиерадеке были хотя и спутанные, но в большем порядке русские войска, шедшие прочь с поля сражения. Сюда уже не доставали французские ядра, и звуки стрельбы казались далекими. Здесь все уже ясно видели и говорили, что сражение проиграно. К кому ни обращался Ростов, никто не мог сказать ему, ни где был государь, ни где был Кутузов. Одни говорили, что слух о ране государя справедлив, другие говорили, что нет, и объясняли этот ложный распространившийся слух тем, что, действительно, в карете государя проскакал назад с поля сражения бледный и испуганный обер гофмаршал граф Толстой, выехавший с другими в свите императора на поле сражения. Один офицер сказал Ростову, что за деревней, налево, он видел кого то из высшего начальства, и Ростов поехал туда, уже не надеясь найти кого нибудь, но для того только, чтобы перед самим собою очистить свою совесть. Проехав версты три и миновав последние русские войска, около огорода, окопанного канавой, Ростов увидал двух стоявших против канавы всадников. Один, с белым султаном на шляпе, показался почему то знакомым Ростову; другой, незнакомый всадник, на прекрасной рыжей лошади (лошадь эта показалась знакомою Ростову) подъехал к канаве, толкнул лошадь шпорами и, выпустив поводья, легко перепрыгнул через канаву огорода. Только земля осыпалась с насыпи от задних копыт лошади. Круто повернув лошадь, он опять назад перепрыгнул канаву и почтительно обратился к всаднику с белым султаном, очевидно, предлагая ему сделать то же. Всадник, которого фигура показалась знакома Ростову и почему то невольно приковала к себе его внимание, сделал отрицательный жест головой и рукой, и по этому жесту Ростов мгновенно узнал своего оплакиваемого, обожаемого государя.
«Но это не мог быть он, один посреди этого пустого поля», подумал Ростов. В это время Александр повернул голову, и Ростов увидал так живо врезавшиеся в его памяти любимые черты. Государь был бледен, щеки его впали и глаза ввалились; но тем больше прелести, кротости было в его чертах. Ростов был счастлив, убедившись в том, что слух о ране государя был несправедлив. Он был счастлив, что видел его. Он знал, что мог, даже должен был прямо обратиться к нему и передать то, что приказано было ему передать от Долгорукова.
Но как влюбленный юноша дрожит и млеет, не смея сказать того, о чем он мечтает ночи, и испуганно оглядывается, ища помощи или возможности отсрочки и бегства, когда наступила желанная минута, и он стоит наедине с ней, так и Ростов теперь, достигнув того, чего он желал больше всего на свете, не знал, как подступить к государю, и ему представлялись тысячи соображений, почему это было неудобно, неприлично и невозможно.
«Как! Я как будто рад случаю воспользоваться тем, что он один и в унынии. Ему неприятно и тяжело может показаться неизвестное лицо в эту минуту печали; потом, что я могу сказать ему теперь, когда при одном взгляде на него у меня замирает сердце и пересыхает во рту?» Ни одна из тех бесчисленных речей, которые он, обращая к государю, слагал в своем воображении, не приходила ему теперь в голову. Те речи большею частию держались совсем при других условиях, те говорились большею частию в минуту побед и торжеств и преимущественно на смертном одре от полученных ран, в то время как государь благодарил его за геройские поступки, и он, умирая, высказывал ему подтвержденную на деле любовь свою.
«Потом, что же я буду спрашивать государя об его приказаниях на правый фланг, когда уже теперь 4 й час вечера, и сражение проиграно? Нет, решительно я не должен подъезжать к нему. Не должен нарушать его задумчивость. Лучше умереть тысячу раз, чем получить от него дурной взгляд, дурное мнение», решил Ростов и с грустью и с отчаянием в сердце поехал прочь, беспрестанно оглядываясь на всё еще стоявшего в том же положении нерешительности государя.
В то время как Ростов делал эти соображения и печально отъезжал от государя, капитан фон Толь случайно наехал на то же место и, увидав государя, прямо подъехал к нему, предложил ему свои услуги и помог перейти пешком через канаву. Государь, желая отдохнуть и чувствуя себя нездоровым, сел под яблочное дерево, и Толь остановился подле него. Ростов издалека с завистью и раскаянием видел, как фон Толь что то долго и с жаром говорил государю, как государь, видимо, заплакав, закрыл глаза рукой и пожал руку Толю.
«И это я мог бы быть на его месте?» подумал про себя Ростов и, едва удерживая слезы сожаления об участи государя, в совершенном отчаянии поехал дальше, не зная, куда и зачем он теперь едет.
Его отчаяние было тем сильнее, что он чувствовал, что его собственная слабость была причиной его горя.
Он мог бы… не только мог бы, но он должен был подъехать к государю. И это был единственный случай показать государю свою преданность. И он не воспользовался им… «Что я наделал?» подумал он. И он повернул лошадь и поскакал назад к тому месту, где видел императора; но никого уже не было за канавой. Только ехали повозки и экипажи. От одного фурмана Ростов узнал, что Кутузовский штаб находится неподалеку в деревне, куда шли обозы. Ростов поехал за ними.
Впереди его шел берейтор Кутузова, ведя лошадей в попонах. За берейтором ехала повозка, и за повозкой шел старик дворовый, в картузе, полушубке и с кривыми ногами.
– Тит, а Тит! – сказал берейтор.
– Чего? – рассеянно отвечал старик.
– Тит! Ступай молотить.
– Э, дурак, тьфу! – сердито плюнув, сказал старик. Прошло несколько времени молчаливого движения, и повторилась опять та же шутка.
В пятом часу вечера сражение было проиграно на всех пунктах. Более ста орудий находилось уже во власти французов.
Пржебышевский с своим корпусом положил оружие. Другие колонны, растеряв около половины людей, отступали расстроенными, перемешанными толпами.
Остатки войск Ланжерона и Дохтурова, смешавшись, теснились около прудов на плотинах и берегах у деревни Аугеста.
В 6 м часу только у плотины Аугеста еще слышалась жаркая канонада одних французов, выстроивших многочисленные батареи на спуске Праценских высот и бивших по нашим отступающим войскам.
В арьергарде Дохтуров и другие, собирая батальоны, отстреливались от французской кавалерии, преследовавшей наших. Начинало смеркаться. На узкой плотине Аугеста, на которой столько лет мирно сиживал в колпаке старичок мельник с удочками, в то время как внук его, засучив рукава рубашки, перебирал в лейке серебряную трепещущую рыбу; на этой плотине, по которой столько лет мирно проезжали на своих парных возах, нагруженных пшеницей, в мохнатых шапках и синих куртках моравы и, запыленные мукой, с белыми возами уезжали по той же плотине, – на этой узкой плотине теперь между фурами и пушками, под лошадьми и между колес толпились обезображенные страхом смерти люди, давя друг друга, умирая, шагая через умирающих и убивая друг друга для того только, чтобы, пройдя несколько шагов, быть точно. так же убитыми.
Каждые десять секунд, нагнетая воздух, шлепало ядро или разрывалась граната в средине этой густой толпы, убивая и обрызгивая кровью тех, которые стояли близко. Долохов, раненый в руку, пешком с десятком солдат своей роты (он был уже офицер) и его полковой командир, верхом, представляли из себя остатки всего полка. Влекомые толпой, они втеснились во вход к плотине и, сжатые со всех сторон, остановились, потому что впереди упала лошадь под пушкой, и толпа вытаскивала ее. Одно ядро убило кого то сзади их, другое ударилось впереди и забрызгало кровью Долохова. Толпа отчаянно надвинулась, сжалась, тронулась несколько шагов и опять остановилась.
Пройти эти сто шагов, и, наверное, спасен; простоять еще две минуты, и погиб, наверное, думал каждый. Долохов, стоявший в середине толпы, рванулся к краю плотины, сбив с ног двух солдат, и сбежал на скользкий лед, покрывший пруд.
– Сворачивай, – закричал он, подпрыгивая по льду, который трещал под ним, – сворачивай! – кричал он на орудие. – Держит!…
Лед держал его, но гнулся и трещал, и очевидно было, что не только под орудием или толпой народа, но под ним одним он сейчас рухнется. На него смотрели и жались к берегу, не решаясь еще ступить на лед. Командир полка, стоявший верхом у въезда, поднял руку и раскрыл рот, обращаясь к Долохову. Вдруг одно из ядер так низко засвистело над толпой, что все нагнулись. Что то шлепнулось в мокрое, и генерал упал с лошадью в лужу крови. Никто не взглянул на генерала, не подумал поднять его.
– Пошел на лед! пошел по льду! Пошел! вороти! аль не слышишь! Пошел! – вдруг после ядра, попавшего в генерала, послышались бесчисленные голоса, сами не зная, что и зачем кричавшие.
Одно из задних орудий, вступавшее на плотину, своротило на лед. Толпы солдат с плотины стали сбегать на замерзший пруд. Под одним из передних солдат треснул лед, и одна нога ушла в воду; он хотел оправиться и провалился по пояс.
Ближайшие солдаты замялись, орудийный ездовой остановил свою лошадь, но сзади всё еще слышались крики: «Пошел на лед, что стал, пошел! пошел!» И крики ужаса послышались в толпе. Солдаты, окружавшие орудие, махали на лошадей и били их, чтобы они сворачивали и подвигались. Лошади тронулись с берега. Лед, державший пеших, рухнулся огромным куском, и человек сорок, бывших на льду, бросились кто вперед, кто назад, потопляя один другого.
Ядра всё так же равномерно свистели и шлепались на лед, в воду и чаще всего в толпу, покрывавшую плотину, пруды и берег.


На Праценской горе, на том самом месте, где он упал с древком знамени в руках, лежал князь Андрей Болконский, истекая кровью, и, сам не зная того, стонал тихим, жалостным и детским стоном.
К вечеру он перестал стонать и совершенно затих. Он не знал, как долго продолжалось его забытье. Вдруг он опять чувствовал себя живым и страдающим от жгучей и разрывающей что то боли в голове.
«Где оно, это высокое небо, которое я не знал до сих пор и увидал нынче?» было первою его мыслью. «И страдания этого я не знал также, – подумал он. – Да, я ничего, ничего не знал до сих пор. Но где я?»
Он стал прислушиваться и услыхал звуки приближающегося топота лошадей и звуки голосов, говоривших по французски. Он раскрыл глаза. Над ним было опять всё то же высокое небо с еще выше поднявшимися плывущими облаками, сквозь которые виднелась синеющая бесконечность. Он не поворачивал головы и не видал тех, которые, судя по звуку копыт и голосов, подъехали к нему и остановились.
Подъехавшие верховые были Наполеон, сопутствуемый двумя адъютантами. Бонапарте, объезжая поле сражения, отдавал последние приказания об усилении батарей стреляющих по плотине Аугеста и рассматривал убитых и раненых, оставшихся на поле сражения.
– De beaux hommes! [Красавцы!] – сказал Наполеон, глядя на убитого русского гренадера, который с уткнутым в землю лицом и почернелым затылком лежал на животе, откинув далеко одну уже закоченевшую руку.
– Les munitions des pieces de position sont epuisees, sire! [Батарейных зарядов больше нет, ваше величество!] – сказал в это время адъютант, приехавший с батарей, стрелявших по Аугесту.
– Faites avancer celles de la reserve, [Велите привезти из резервов,] – сказал Наполеон, и, отъехав несколько шагов, он остановился над князем Андреем, лежавшим навзничь с брошенным подле него древком знамени (знамя уже, как трофей, было взято французами).
– Voila une belle mort, [Вот прекрасная смерть,] – сказал Наполеон, глядя на Болконского.
Князь Андрей понял, что это было сказано о нем, и что говорит это Наполеон. Он слышал, как называли sire того, кто сказал эти слова. Но он слышал эти слова, как бы он слышал жужжание мухи. Он не только не интересовался ими, но он и не заметил, а тотчас же забыл их. Ему жгло голову; он чувствовал, что он исходит кровью, и он видел над собою далекое, высокое и вечное небо. Он знал, что это был Наполеон – его герой, но в эту минуту Наполеон казался ему столь маленьким, ничтожным человеком в сравнении с тем, что происходило теперь между его душой и этим высоким, бесконечным небом с бегущими по нем облаками. Ему было совершенно всё равно в эту минуту, кто бы ни стоял над ним, что бы ни говорил об нем; он рад был только тому, что остановились над ним люди, и желал только, чтоб эти люди помогли ему и возвратили бы его к жизни, которая казалась ему столь прекрасною, потому что он так иначе понимал ее теперь. Он собрал все свои силы, чтобы пошевелиться и произвести какой нибудь звук. Он слабо пошевелил ногою и произвел самого его разжалобивший, слабый, болезненный стон.
– А! он жив, – сказал Наполеон. – Поднять этого молодого человека, ce jeune homme, и свезти на перевязочный пункт!
Сказав это, Наполеон поехал дальше навстречу к маршалу Лану, который, сняв шляпу, улыбаясь и поздравляя с победой, подъезжал к императору.
Князь Андрей не помнил ничего дальше: он потерял сознание от страшной боли, которую причинили ему укладывание на носилки, толчки во время движения и сондирование раны на перевязочном пункте. Он очнулся уже только в конце дня, когда его, соединив с другими русскими ранеными и пленными офицерами, понесли в госпиталь. На этом передвижении он чувствовал себя несколько свежее и мог оглядываться и даже говорить.