Сильвела, Франсиско

Франсиско Сильвела<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>

Дон Франциско Сильвела-и-Ле Веллёз ((исп. Francisco Silvela y Le Vielleuze); 15 декабря 1843, Мадрид — 29 мая 1905, там же) — испанский политический и государственный деятель. Глава кабинета министров Испании (4 марта 1899—18 апреля 1900 и 6 декабря 1902—18 июля 1903). Историк, юрист и журналист. Испанский гранд.

Биография

Путь в политику начинал как журналист. В 1869 году был избран в кортесы, где скоро выделился в рядах консервативной партии. В революционный период (1872—1874) находился вне политики; после восстановления монархии стал товарищем министра, потом министром внутренних дел в кабинетах Кановаса дель Кастильо и Мартинеса де Кампоса (4 марта 1899 — 18 апреля 1900), министром юстиции в кабинете Посада де Геррера.

В 1892 в результате конфликта с лидером консервативной партии Кановасом дель Кастильо, которого порицал за некорректные приемы борьбы, покинул ряды его партии и создал свою новоконсервативную партию. После убийства Кановаса дель Кастильо в 1897 году его партия вновь объединилась со староконсерваторами в единый консервативный союз, который и признал Ф. Сильвелу своим лидером, как преемника Кановаса.

Когда после испано-американской войны либеральное министерство Сагасты в 1899 году ушло в отставку и Ф. Сильвела был призван встать во главе правительства с задачей возродить Испанию. Данные им многочисленные широковещательные обещания выполнить не смог. В особенности он не имел сил сдержать клерикальную партию, одну из главных причин несчастного положения Испании. В 1899 заключил договор о покупке Германией испанских колониальных владений в Тихом океане.

При назначениях на государственные должности пытался руководиться не партийными соображениями, а пригодностью лиц, но возбудил этим против себя часть своей же партии.

В октябре 1900 года он вышел в отставку, но в 1902 г. вновь сформировал кабинет. На выборах в кортесы в мае 1903 получил большинство голосов избирателей, но в самом кабинете произошел раскол: из него вышел министр финансов Виллаверде, и это вызвало падение кабинета (18 июля 1903 г.). Ф. Сильвела объявил, что уходит навсегда из политической жизни. Но не сдержал обещания, хотя и не смог вернуть себе прежнее влияние.

Как оратор, Ф. Сильвела занимал в Испании одно из первых мест. Всегда сдержанный, холодный, строго деловой, превосходно владеющий предметом, о котором идёт речь, он вместе с тем в совершенстве владел оружием сарказма и иронии.

Интересно

22 июля 1900 года в Сан-Себастьяне премьер-министр Испании, Франсиско Сильвела, предложил регенту Испании Марии Кристине Австрийской принять указ о стандартизации времени в стране, устанавливающий Среднее время по Гринвичу (UTC±00:00) как стандартное время на Пиренейском полуострове и Балеарских островах с 1 января 1901 года. Указ был принят Марией Кристиной 26 июля 1900 года.

Память

Именем Франсиско Сильвелы названа одна из улиц в районе Саламанка Мадрида.

При написании этой статьи использовался материал из Энциклопедического словаря Брокгауза и Ефрона (1890—1907).

Ссылки

• [www.biografiasyvidas.com/biografia/s/silvela.htm Биография]  (исп.)

Персоналии   Политика   Испания

Отрывок, характеризующий Сильвела, Франсиско

2 го октября казак Шаповалов, находясь в разъезде, убил из ружья одного и подстрелил другого зайца. Гоняясь за подстреленным зайцем, Шаповалов забрел далеко в лес и наткнулся на левый фланг армии Мюрата, стоящий без всяких предосторожностей. Казак, смеясь, рассказал товарищам, как он чуть не попался французам. Хорунжий, услыхав этот рассказ, сообщил его командиру.
Казака призвали, расспросили; казачьи командиры хотели воспользоваться этим случаем, чтобы отбить лошадей, но один из начальников, знакомый с высшими чинами армии, сообщил этот факт штабному генералу. В последнее время в штабе армии положение было в высшей степени натянутое. Ермолов, за несколько дней перед этим, придя к Бенигсену, умолял его употребить свое влияние на главнокомандующего, для того чтобы сделано было наступление.
– Ежели бы я не знал вас, я подумал бы, что вы не хотите того, о чем вы просите. Стоит мне посоветовать одно, чтобы светлейший наверное сделал противоположное, – отвечал Бенигсен.
Известие казаков, подтвержденное посланными разъездами, доказало окончательную зрелость события. Натянутая струна соскочила, и зашипели часы, и заиграли куранты. Несмотря на всю свою мнимую власть, на свой ум, опытность, знание людей, Кутузов, приняв во внимание записку Бенигсена, посылавшего лично донесения государю, выражаемое всеми генералами одно и то же желание, предполагаемое им желание государя и сведение казаков, уже не мог удержать неизбежного движения и отдал приказание на то, что он считал бесполезным и вредным, – благословил совершившийся факт.


Записка, поданная Бенигсеном о необходимости наступления, и сведения казаков о незакрытом левом фланге французов были только последние признаки необходимости отдать приказание о наступлении, и наступление было назначено на 5 е октября.
4 го октября утром Кутузов подписал диспозицию. Толь прочел ее Ермолову, предлагая ему заняться дальнейшими распоряжениями.
– Хорошо, хорошо, мне теперь некогда, – сказал Ермолов и вышел из избы. Диспозиция, составленная Толем, была очень хорошая. Так же, как и в аустерлицкой диспозиции, было написано, хотя и не по немецки:
«Die erste Colonne marschiert [Первая колонна идет (нем.) ] туда то и туда то, die zweite Colonne marschiert [вторая колонна идет (нем.) ] туда то и туда то» и т. д. И все эти колонны на бумаге приходили в назначенное время в свое место и уничтожали неприятеля. Все было, как и во всех диспозициях, прекрасно придумано, и, как и по всем диспозициям, ни одна колонна не пришла в свое время и на свое место.
Когда диспозиция была готова в должном количестве экземпляров, был призван офицер и послан к Ермолову, чтобы передать ему бумаги для исполнения. Молодой кавалергардский офицер, ординарец Кутузова, довольный важностью данного ему поручения, отправился на квартиру Ермолова.
– Уехали, – отвечал денщик Ермолова. Кавалергардский офицер пошел к генералу, у которого часто бывал Ермолов.
– Нет, и генерала нет.
Кавалергардский офицер, сев верхом, поехал к другому.
– Нет, уехали.
«Как бы мне не отвечать за промедление! Вот досада!» – думал офицер. Он объездил весь лагерь. Кто говорил, что видели, как Ермолов проехал с другими генералами куда то, кто говорил, что он, верно, опять дома. Офицер, не обедая, искал до шести часов вечера. Нигде Ермолова не было и никто не знал, где он был. Офицер наскоро перекусил у товарища и поехал опять в авангард к Милорадовичу. Милорадовича не было тоже дома, но тут ему сказали, что Милорадович на балу у генерала Кикина, что, должно быть, и Ермолов там.