Энглер, Франсуа

Франсуа Энглер
фр. François Englert
Дата рождения:	6 ноября 1932(1932-11-06) (91 год)
Место рождения:	Эттербек, Бельгия
Страна:	Бельгия
Научная сфера:	теоретическая физика
Место работы:	Чепменский университет
Альма-матер:	Брюссельский свободный университет
Награды и премии:	Премия Франки (1982) Премия в области физики частиц и физики высоких энергий (1997) Премия Вольфа по физике (2004) Премия Сакураи (2010) Премия принца Астурийского (2013) Нобелевская премия по физике (2013)

Франсуа́ Энгле́р (фр. François Englert [fʁɑ̃.swa ɑ̃.glɛʁ]; род. 6 ноября 1932) — бельгийский физик-теоретик, специализирующийся в области статистической физики, квантовой теории поля, космологии, теории струн и супергравитации, лауреат Нобелевской премии по физике за 2013 год совместно с Питером Хиггсом за теоретическое открытие механизма генерации массы субатомных частиц в релятивистской калибровочной теории, подтвержденное обнаружением бозона Хиггса в ходе экспериментов на Большом адронном коллайдере.

Биография

Франсуа Энглер родился в 1932 году в Эттербеке (один из районов Брюсселя) в еврейской семье. Во время нацистской оккупации Бельгии он, скрывая своё еврейское происхождение, жил в различных сиротских приютах и детских домах бельгийских городов Динан, Люстэн, Стумон и, наконец, Анвуа-Руийон, где был освобождён наступавшими американскими войсками.

В 1955 году Энглер окончил франкоязычный Брюссельский свободный университет по специальности инженера-электромеханика. Там же в 1959 году получил степень PhD в области физики. С 1959 по 1961 годы работал в Корнелльском университете, будучи сначала ассистентом Роберта Браута, а потом в качестве адъюнкт-профессора. Впоследствии Энглер вернулся в Брюссельский университет, где получил профессорскую должность. В 1980 году он совместно с Робертом Браутом сформировал исследовательскую группу. В 1998 году Энглер получил должность почётного профессора.

С 2011 года он занимает должность приглашённого профессора в Чепменском университете в Калифорнии. Кроме того, с 1984 года он является профессором колледжа физики и астрономии Тель-Авивского университета.

Механизм Браута-Энглера-Хиггса

В 1964 году Браут и Энглер показали, что калибровочные векторные бозоны могут приобретать ненулевую массу в процессе спонтанного нарушения симметрии. Основываясь на неприменимости теоремы Голдстоуна по отношению к калибровочным полям, Хиггс пришёл к тому же результату. В том же году статью по этой проблематике выпустили Джеральд Гуральник, Карл Хаген и Том Киббл. На церемонии, проведённой журналом Physical Review Letters по поводу пятидесятилетия этого открытия, была отмечена ценность всех трёх работ.

Премии и награды

В 1982 году Энглер был удостоен премии Франки, в 1997 году — премии в области физики частиц и физики высоких энергий (совместно с Браутом и Хиггсом) за разработку принципа унификации взаимодействий короткого и дальнего порядков посредством генерации массивных калибровочных векторных бозонов, в 2004 году — премии Вольфа по физике (совместно с Браутом и Хиггсом), в 2010 году — премии Сакураи в области физики элементарных частиц (совместно с Джеральдом Гуральником, Карлом Хагеном, Томом Кибблом, Питером Хиггсом и Робертом Браутом), в 2013 году он получил премию принца Астурийского в области технических и научных исследований совместно с Питером Хиггсом и институтом ЦЕРН.

В июле 2013 года ему был присвоен баронский титул королём Бельгии Альбертом II.

Семья

Жена — Мира Энглер, 5 детей.

Ссылки

• [www.scholarpedia.org/article/Englert-Brout-Higgs-Guralnik-Hagen-Kibble_mechanism Механизм Браута-Энглера-Хиггса на ресурсе Scholarpedia]

Отрывок, характеризующий Энглер, Франсуа

– Вы совершенно вправе оказывать или не оказывать мне уважение, – сказал Балашев. – Но позвольте вам заметить, что я имею честь носить звание генерал адъютанта его величества…
Даву взглянул на него молча, и некоторое волнение и смущение, выразившиеся на лице Балашева, видимо, доставили ему удовольствие.
– Вам будет оказано должное, – сказал он и, положив конверт в карман, вышел из сарая.
Через минуту вошел адъютант маршала господин де Кастре и провел Балашева в приготовленное для него помещение.
Балашев обедал в этот день с маршалом в том же сарае, на той же доске на бочках.
На другой день Даву выехал рано утром и, пригласив к себе Балашева, внушительно сказал ему, что он просит его оставаться здесь, подвигаться вместе с багажами, ежели они будут иметь на то приказания, и не разговаривать ни с кем, кроме как с господином де Кастро.
После четырехдневного уединения, скуки, сознания подвластности и ничтожества, особенно ощутительного после той среды могущества, в которой он так недавно находился, после нескольких переходов вместе с багажами маршала, с французскими войсками, занимавшими всю местность, Балашев привезен был в Вильну, занятую теперь французами, в ту же заставу, на которой он выехал четыре дня тому назад.
На другой день императорский камергер, monsieur de Turenne, приехал к Балашеву и передал ему желание императора Наполеона удостоить его аудиенции.
Четыре дня тому назад у того дома, к которому подвезли Балашева, стояли Преображенского полка часовые, теперь же стояли два французских гренадера в раскрытых на груди синих мундирах и в мохнатых шапках, конвой гусаров и улан и блестящая свита адъютантов, пажей и генералов, ожидавших выхода Наполеона вокруг стоявшей у крыльца верховой лошади и его мамелюка Рустава. Наполеон принимал Балашева в том самом доме в Вильве, из которого отправлял его Александр.


Несмотря на привычку Балашева к придворной торжественности, роскошь и пышность двора императора Наполеона поразили его.
Граф Тюрен ввел его в большую приемную, где дожидалось много генералов, камергеров и польских магнатов, из которых многих Балашев видал при дворе русского императора. Дюрок сказал, что император Наполеон примет русского генерала перед своей прогулкой.
После нескольких минут ожидания дежурный камергер вышел в большую приемную и, учтиво поклонившись Балашеву, пригласил его идти за собой.
Балашев вошел в маленькую приемную, из которой была одна дверь в кабинет, в тот самый кабинет, из которого отправлял его русский император. Балашев простоял один минуты две, ожидая. За дверью послышались поспешные шаги. Быстро отворились обе половинки двери, камергер, отворивший, почтительно остановился, ожидая, все затихло, и из кабинета зазвучали другие, твердые, решительные шаги: это был Наполеон. Он только что окончил свой туалет для верховой езды. Он был в синем мундире, раскрытом над белым жилетом, спускавшимся на круглый живот, в белых лосинах, обтягивающих жирные ляжки коротких ног, и в ботфортах. Короткие волоса его, очевидно, только что были причесаны, но одна прядь волос спускалась книзу над серединой широкого лба. Белая пухлая шея его резко выступала из за черного воротника мундира; от него пахло одеколоном. На моложавом полном лице его с выступающим подбородком было выражение милостивого и величественного императорского приветствия.
Он вышел, быстро подрагивая на каждом шагу и откинув несколько назад голову. Вся его потолстевшая, короткая фигура с широкими толстыми плечами и невольно выставленным вперед животом и грудью имела тот представительный, осанистый вид, который имеют в холе живущие сорокалетние люди. Кроме того, видно было, что он в этот день находился в самом хорошем расположении духа.
Он кивнул головою, отвечая на низкий и почтительный поклон Балашева, и, подойдя к нему, тотчас же стал говорить как человек, дорожащий всякой минутой своего времени и не снисходящий до того, чтобы приготавливать свои речи, а уверенный в том, что он всегда скажет хорошо и что нужно сказать.
– Здравствуйте, генерал! – сказал он. – Я получил письмо императора Александра, которое вы доставили, и очень рад вас видеть. – Он взглянул в лицо Балашева своими большими глазами и тотчас же стал смотреть вперед мимо него.
Очевидно было, что его не интересовала нисколько личность Балашева. Видно было, что только то, что происходило в его душе, имело интерес для него. Все, что было вне его, не имело для него значения, потому что все в мире, как ему казалось, зависело только от его воли.
– Я не желаю и не желал войны, – сказал он, – но меня вынудили к ней. Я и теперь (он сказал это слово с ударением) готов принять все объяснения, которые вы можете дать мне. – И он ясно и коротко стал излагать причины своего неудовольствия против русского правительства.
Судя по умеренно спокойному и дружелюбному тону, с которым говорил французский император, Балашев был твердо убежден, что он желает мира и намерен вступить в переговоры.
– Sire! L'Empereur, mon maitre, [Ваше величество! Император, государь мой,] – начал Балашев давно приготовленную речь, когда Наполеон, окончив свою речь, вопросительно взглянул на русского посла; но взгляд устремленных на него глаз императора смутил его. «Вы смущены – оправьтесь», – как будто сказал Наполеон, с чуть заметной улыбкой оглядывая мундир и шпагу Балашева. Балашев оправился и начал говорить. Он сказал, что император Александр не считает достаточной причиной для войны требование паспортов Куракиным, что Куракин поступил так по своему произволу и без согласия на то государя, что император Александр не желает войны и что с Англией нет никаких сношений.