Франсуа де Бурбон-Конде
| Франсуа де Бурбон-Конде фр. François de Bourbon-Condé<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;">  </td></tr>
<tr><td colspan="2" style="text-align: center;">Франсуа де Бурбон-Конде. Портрет кисти Корнеля де Лиона[1]</td></tr> | |||
| |||
|---|---|---|---|
| 1536 — 23 февраля 1546 | |||
| Предшественник: | — | ||
| Преемник: | Жан де Бурбон | ||
| Рождение: | 23 сентября 1519 Ла-Фер | ||
| Смерть: | 23 февраля 1546 (26 лет) Ла-Рош-Гийон, Нормандия | ||
| Род: | Бурбоны | ||
| Отец: | Карл IV де Бурбон | ||
| Мать: | Франсуаза Алансонская | ||
| Супруга: | не было | ||
Франсуа де Бурбон-Конде, граф д’Энгиен (фр. François de Bourbon-Condé, comte d'Enghien; 23 сентября 1519, Ла-Фер — 23 февраля 1546, Ла-Рош-Гийон) — французский аристократ из рода Бурбонов, полководец Итальянских войн.
Происхождение и семья
Франсуа де Бурбон-Конде — второй сын Карла IV де Бурбона и Франсуазы д’Алансон. Антуан Наваррский и принц Луи де Конде приходились ему родными братьями, а король Франции Генрих IV — племянником[2].
Франсуа де Бурбон не был женат и не оставил законного потомства.
Биография
С началом войны 1542—1546 годов граф Энгиенский был назначен губернатором Пьемонта и Лангедока, а также командующим французским флотом. В 1543 году при помощи Хайр-эд-Дина Барбароссы он взял Ниццу, а 11 апреля 1544 года разбил имперцев в битве при Черезоле. Однако вскоре армия графа Энгиенского была ослаблена (Франциск I отозвал часть войск на север[3]), и развить успех на итальянском театре военных действий не удалось.
Франсуа де Бурбон скоропостижно скончался 23 февраля 1546 года в результате несчастного случая — падения тяжёлого сундука[4] — в замке Ла-Рош-Гийон близ Манта.
Напишите отзыв о статье "Франсуа де Бурбон-Конде"
Примечания
- ↑ [portrait-renaissance.blogspot.fr/2014/06/portrait-de-francois-de-bourbon-comte.html Portrait de François de Bourbon, comte d'Enghien, par Corneille de La Haye dit de Lyon] (фр.)
- ↑ [www.ville-lafere.fr/IMG/pdf/gene_Bourbon_vend_M_stuart.pdf Généalogie simplifiée des BOURBON – VENDÔME] (фр.)
- ↑ Е.А. Разин. [militera.lib.ru/science/razin_ea/2/10.html «История военного искусства VI—XVI веков»]
- ↑ Л. Фрида. Екатерина Медичи. — М.: «АСТ», 2014.
Отрывок, характеризующий Франсуа де Бурбон-Конде
– Совсем и тебе не нужно ездить, – сказал Денисов, обращаясь к Долохову, – а уж его я ни за что не пущу.– Вот прекрасно! – вскрикнул Петя, – отчего же мне не ехать?..
– Да оттого, что незачем.
– Ну, уж вы меня извините, потому что… потому что… я поеду, вот и все. Вы возьмете меня? – обратился он к Долохову.
– Отчего ж… – рассеянно отвечал Долохов, вглядываясь в лицо французского барабанщика.
– Давно у тебя молодчик этот? – спросил он у Денисова.
– Нынче взяли, да ничего не знает. Я оставил его пг'и себе.
– Ну, а остальных ты куда деваешь? – сказал Долохов.
– Как куда? Отсылаю под г'асписки! – вдруг покраснев, вскрикнул Денисов. – И смело скажу, что на моей совести нет ни одного человека. Разве тебе тг'удно отослать тг'идцать ли, тг'иста ли человек под конвоем в гог'од, чем маг'ать, я пг'ямо скажу, честь солдата.
– Вот молоденькому графчику в шестнадцать лет говорить эти любезности прилично, – с холодной усмешкой сказал Долохов, – а тебе то уж это оставить пора.
– Что ж, я ничего не говорю, я только говорю, что я непременно поеду с вами, – робко сказал Петя.
– А нам с тобой пора, брат, бросить эти любезности, – продолжал Долохов, как будто он находил особенное удовольствие говорить об этом предмете, раздражавшем Денисова. – Ну этого ты зачем взял к себе? – сказал он, покачивая головой. – Затем, что тебе его жалко? Ведь мы знаем эти твои расписки. Ты пошлешь их сто человек, а придут тридцать. Помрут с голоду или побьют. Так не все ли равно их и не брать?
Эсаул, щуря светлые глаза, одобрительно кивал головой.
– Это все г'авно, тут Рассуждать нечего. Я на свою душу взять не хочу. Ты говог'ишь – помг'ут. Ну, хог'ошо. Только бы не от меня.
Долохов засмеялся.
– Кто же им не велел меня двадцать раз поймать? А ведь поймают – меня и тебя, с твоим рыцарством, все равно на осинку. – Он помолчал. – Однако надо дело делать. Послать моего казака с вьюком! У меня два французских мундира. Что ж, едем со мной? – спросил он у Пети.
– Я? Да, да, непременно, – покраснев почти до слез, вскрикнул Петя, взглядывая на Денисова.
Опять в то время, как Долохов заспорил с Денисовым о том, что надо делать с пленными, Петя почувствовал неловкость и торопливость; но опять не успел понять хорошенько того, о чем они говорили. «Ежели так думают большие, известные, стало быть, так надо, стало быть, это хорошо, – думал он. – А главное, надо, чтобы Денисов не смел думать, что я послушаюсь его, что он может мной командовать. Непременно поеду с Долоховым во французский лагерь. Он может, и я могу».
На все убеждения Денисова не ездить Петя отвечал, что он тоже привык все делать аккуратно, а не наобум Лазаря, и что он об опасности себе никогда не думает.
