Франсуа де Гиз

Франсуа де Гиз фр. François de Guise<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
герцог де Гиз
12 апреля 1550 — 24 февраля 1563
Предшественник:	Клод I де Гиз
Преемник:	Генрих I де Гиз
Рождение:	17 февраля 1519(1519-02-17) Бар-ле-Дюк
Смерть:	24 февраля 1563(1563-02-24) (44 года) Орлеан
Род:	Лотарингский дом, Гизы
Отец:	Клод I Лотарингский
Мать:	Антуанетта де Бурбон-Вандом
Супруга:	Анна д’Эсте
Дети:	сыновья: Генрих I де Гиз, Карл Лотарингский, Луи Лотарингский, Антуан, Франсуа, Максимилиан дочь: Екатерина Мария Лотарингская

Франсуа I Лотарингский (фр. François I le Balafré de Lorraine, duc de Guise; 17 февраля 1519, Бар-ле-Дюк — 24 февраля 1563, Орлеан) — 2-й герцог де Гиз (1550—1563), граф, затем герцог Омальский и пэр Франции, маркиз де Майенн, барон, затем принц де Жуанвиль, великий камергер и великий ловчий Франции. Французский военный и государственный деятель времён Религиозных войн во Франции, старший сын первого герцога Гиза — Клода I (20 октября 1496 — 12 апреля 1550) и Антуанетты де Бурбон (1493—1583).

Семья Франсуа Гиза

Жена: (с 29 апреля 1548) Анна д’Эсте (1531—1607), графиня де Жизор, дочь Эрколе II д'Эсте, герцога Феррары, Модены и Реджио и Рене Французской, дочери короля Людовика XII. Имели 7 детей:

• Генрих I Меченый Лотарингский (31 декабря 1550 — 23 декабря 1588), герцог де Гиз,
• Екатерина Мария Лотарингская (1552—1596), м- (с 1570) Людовик де Бурбон (1513—1582), герцог де Монпансье,
• Шарль Лотарингский (26 марта 1554 — 4 октября 1611), герцог Майеннский,
• Луи Лотарингский (6 июля 1555 — 24 декабря 1588), кардинал де Гиз,
• Антуан (1557—1560),
• Франсуа (1559—1573),
• Максимилиан (1562—1567).

Биография

Франсуа прославился в 1552 году защитой Меца против 60000 армии императора Карла V, спас честь французского оружия в битве при Ранти (1554), воевал в 1556—1557 гг. в Италии, отнял в 1558 г. у англичан Кале после двухсотлетнего владычества и взял Тионвиль.

При слабом короле Франциске II, женатом на его племяннице, Марии Стюарт, Гиз, вместе с братом, Шарлем де Гизом, кардиналом Лотарингским, забрал в свои руки всю власть во Франции. С фанатической яростью Гиз преследовал протестантов и уничтожил Амбуазский заговор, причём взял в плен принца Конде.

После смерти Франциска II, последовавшей в 1560 году, Гиз образовал триумвират с коннетаблем Монморанси и маршалом Сент-Андре, к которому затем примкнул Антуан, герцог Вандомский. В марте 1562 года Гиз устроил массовое избиение протестантов в Васси. Вследствие этой резни началась Первая гугенотская война, в которой Гизу сначала сопутствовала удача: он взял Руан, разбил гугенотов при Дрё в 1562 году, но при осаде Орлеана был застрелен гугенотом Польтро де Мере. Впоследствии его сын, Генрих I, один из организаторов Варфоломеевской ночи, отомстил за убийство отца, устранив главу гугенотов, Гаспара де Колиньи.

В 1544 году Франсуа в боях за Булонь против англичан, был ранен в лицо, за что, по мнению некоторых авторов, ему было присвоено прозвище «Меченый» «le Balafré».

См. также

• Сеньоры, графы и герцоги де Гиз

Литература

• Brisset, «François de G.» (1840);
• Valincour, «Vie de François duc de G.» (1881);
• Cauvin, «Vie de François de Lorraine» (1885).
• Гиз // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.

Отрывок, характеризующий Франсуа де Гиз

– Про жизнь, про назначение человека. Это не может быть. Я так же думал, и меня спасло, вы знаете что? масонство. Нет, вы не улыбайтесь. Масонство – это не религиозная, не обрядная секта, как и я думал, а масонство есть лучшее, единственное выражение лучших, вечных сторон человечества. – И он начал излагать князю Андрею масонство, как он понимал его.
Он говорил, что масонство есть учение христианства, освободившегося от государственных и религиозных оков; учение равенства, братства и любви.
– Только наше святое братство имеет действительный смысл в жизни; всё остальное есть сон, – говорил Пьер. – Вы поймите, мой друг, что вне этого союза всё исполнено лжи и неправды, и я согласен с вами, что умному и доброму человеку ничего не остается, как только, как вы, доживать свою жизнь, стараясь только не мешать другим. Но усвойте себе наши основные убеждения, вступите в наше братство, дайте нам себя, позвольте руководить собой, и вы сейчас почувствуете себя, как и я почувствовал частью этой огромной, невидимой цепи, которой начало скрывается в небесах, – говорил Пьер.
Князь Андрей, молча, глядя перед собой, слушал речь Пьера. Несколько раз он, не расслышав от шума коляски, переспрашивал у Пьера нерасслышанные слова. По особенному блеску, загоревшемуся в глазах князя Андрея, и по его молчанию Пьер видел, что слова его не напрасны, что князь Андрей не перебьет его и не будет смеяться над его словами.
Они подъехали к разлившейся реке, которую им надо было переезжать на пароме. Пока устанавливали коляску и лошадей, они прошли на паром.
Князь Андрей, облокотившись о перила, молча смотрел вдоль по блестящему от заходящего солнца разливу.
– Ну, что же вы думаете об этом? – спросил Пьер, – что же вы молчите?
– Что я думаю? я слушал тебя. Всё это так, – сказал князь Андрей. – Но ты говоришь: вступи в наше братство, и мы тебе укажем цель жизни и назначение человека, и законы, управляющие миром. Да кто же мы – люди? Отчего же вы всё знаете? Отчего я один не вижу того, что вы видите? Вы видите на земле царство добра и правды, а я его не вижу.
Пьер перебил его. – Верите вы в будущую жизнь? – спросил он.
– В будущую жизнь? – повторил князь Андрей, но Пьер не дал ему времени ответить и принял это повторение за отрицание, тем более, что он знал прежние атеистические убеждения князя Андрея.
– Вы говорите, что не можете видеть царства добра и правды на земле. И я не видал его и его нельзя видеть, ежели смотреть на нашу жизнь как на конец всего. На земле, именно на этой земле (Пьер указал в поле), нет правды – всё ложь и зло; но в мире, во всем мире есть царство правды, и мы теперь дети земли, а вечно дети всего мира. Разве я не чувствую в своей душе, что я составляю часть этого огромного, гармонического целого. Разве я не чувствую, что я в этом огромном бесчисленном количестве существ, в которых проявляется Божество, – высшая сила, как хотите, – что я составляю одно звено, одну ступень от низших существ к высшим. Ежели я вижу, ясно вижу эту лестницу, которая ведет от растения к человеку, то отчего же я предположу, что эта лестница прерывается со мною, а не ведет дальше и дальше. Я чувствую, что я не только не могу исчезнуть, как ничто не исчезает в мире, но что я всегда буду и всегда был. Я чувствую, что кроме меня надо мной живут духи и что в этом мире есть правда.
– Да, это учение Гердера, – сказал князь Андрей, – но не то, душа моя, убедит меня, а жизнь и смерть, вот что убеждает. Убеждает то, что видишь дорогое тебе существо, которое связано с тобой, перед которым ты был виноват и надеялся оправдаться (князь Андрей дрогнул голосом и отвернулся) и вдруг это существо страдает, мучается и перестает быть… Зачем? Не может быть, чтоб не было ответа! И я верю, что он есть…. Вот что убеждает, вот что убедило меня, – сказал князь Андрей.
– Ну да, ну да, – говорил Пьер, – разве не то же самое и я говорю!
– Нет. Я говорю только, что убеждают в необходимости будущей жизни не доводы, а то, когда идешь в жизни рука об руку с человеком, и вдруг человек этот исчезнет там в нигде, и ты сам останавливаешься перед этой пропастью и заглядываешь туда. И, я заглянул…
– Ну так что ж! вы знаете, что есть там и что есть кто то? Там есть – будущая жизнь. Кто то есть – Бог.
Князь Андрей не отвечал. Коляска и лошади уже давно были выведены на другой берег и уже заложены, и уж солнце скрылось до половины, и вечерний мороз покрывал звездами лужи у перевоза, а Пьер и Андрей, к удивлению лакеев, кучеров и перевозчиков, еще стояли на пароме и говорили.