Бельгийский французский

Бельгийский французский (фр. Le français de Belgique) — региональный вариант французского языка в королевстве Бельгия; один из трёх официальных языков, употребляемых в стране, наряду с нидерландским и немецким. Характеризуется относительным единством письменной формы, максимально приближенной к парижской, при заметном разнообразии устных говоров, сохраняющих разнообразные лексемы и фонемы автохонных романских языков.

История

Несмотря на то, что романоязычное население в Южной Бельгии (ныне Валлония) сохранялось и после германских нашествий V века, автохонные романские языки региона (пикардийский, валлонский, шампанский и гомский диалект) под влиянием франкского языка сильно отдалились от других северофранцузских диалектов (так наз. «языков ойль»), не говоря уже о южнофранцузских «языках ок».

Собственно французский язык Парижа ограниченно использовался в средневековой Бельгии, но гораздо более широкое распространение он получил после начала Наполеоновских войн и особенно после образования Королевства Бельгия с централизованной столицей в городе Брюссель. Поскольку романоязычные группы (валлоны) составляли меньше половины (40 %) населения нового государства, их главным инструментом власти и престижа стал французский язык, на котором тогда говорили элиты всей Европы и Америки. Валонны быстро усваивали парижскую норму, постепенно забывая родные языки и диалекты, многие субстратные черты которых всё же проникли во франц. язык Бельгии. Более того, многие фламандцы, в особенности буржуазия, также перешли на французский язык в Брюсселе и крупных городах страны (см. франскильоны). Со временем сложился особый языковой вариант французского языка в Бельгии. В отличие от Франции, в литературном франц. языке Бельгии употребляются архаизмы septante (soixante-dix — семьдесят), nonante (quatre-vingt-dix — девяносто), à tantôt (à tout à l’heure — сразу же), много германизмов. На уровне речи французский язык в Бельгии распадается на несколько региональных групп, имеющих массу нюансов в лексике и грамматике.

Статус

С 1830 по 1878 год французский язык был единственным официальным языком Бельгии, хотя фламандские диалекты оставались родными для большинства (60 %) населения страны, с концентрацией на севере. В современной Бельгии французский является одним из трёх официальных языков на федеральном уровне. После фиксации языковой границы и постепенной децентрализации Бельгии в 1960-х годах, сфера употребления французского в стране несколько сузилась в первую очередь за счёт вытеснения французского из Фламандского региона, ставшего одноязычным. Тем не менее, процесс субурбанизации Брюсселя, а также сохранение так называемых языковых льгот для франкофонов в ряде приграничных муниципалитетов позволяет французскому языку сохраняться и к северу от языковой границы. Южная Валлония использует лишь французский язык. В Брюсселе оба языка являются официальными, но французским обычно пользуются около 90 % его населения.

См. также

• Французский язык во Фландрии

Отрывок, характеризующий Бельгийский французский

Пьер, не заезжая домой, взял извозчика и поехал к главнокомандующему.
Граф Растопчин только в это утро приехал в город с своей загородной дачи в Сокольниках. Прихожая и приемная в доме графа были полны чиновников, явившихся по требованию его или за приказаниями. Васильчиков и Платов уже виделись с графом и объяснили ему, что защищать Москву невозможно и что она будет сдана. Известия эти хотя и скрывались от жителей, но чиновники, начальники различных управлений знали, что Москва будет в руках неприятеля, так же, как и знал это граф Растопчин; и все они, чтобы сложить с себя ответственность, пришли к главнокомандующему с вопросами, как им поступать с вверенными им частями.
В то время как Пьер входил в приемную, курьер, приезжавший из армии, выходил от графа.
Курьер безнадежно махнул рукой на вопросы, с которыми обратились к нему, и прошел через залу.
Дожидаясь в приемной, Пьер усталыми глазами оглядывал различных, старых и молодых, военных и статских, важных и неважных чиновников, бывших в комнате. Все казались недовольными и беспокойными. Пьер подошел к одной группе чиновников, в которой один был его знакомый. Поздоровавшись с Пьером, они продолжали свой разговор.
– Как выслать да опять вернуть, беды не будет; а в таком положении ни за что нельзя отвечать.
– Да ведь вот, он пишет, – говорил другой, указывая на печатную бумагу, которую он держал в руке.
– Это другое дело. Для народа это нужно, – сказал первый.
– Что это? – спросил Пьер.
– А вот новая афиша.
Пьер взял ее в руки и стал читать:
«Светлейший князь, чтобы скорей соединиться с войсками, которые идут к нему, перешел Можайск и стал на крепком месте, где неприятель не вдруг на него пойдет. К нему отправлено отсюда сорок восемь пушек с снарядами, и светлейший говорит, что Москву до последней капли крови защищать будет и готов хоть в улицах драться. Вы, братцы, не смотрите на то, что присутственные места закрыли: дела прибрать надобно, а мы своим судом с злодеем разберемся! Когда до чего дойдет, мне надобно молодцов и городских и деревенских. Я клич кликну дня за два, а теперь не надо, я и молчу. Хорошо с топором, недурно с рогатиной, а всего лучше вилы тройчатки: француз не тяжеле снопа ржаного. Завтра, после обеда, я поднимаю Иверскую в Екатерининскую гошпиталь, к раненым. Там воду освятим: они скорее выздоровеют; и я теперь здоров: у меня болел глаз, а теперь смотрю в оба».
– А мне говорили военные люди, – сказал Пьер, – что в городе никак нельзя сражаться и что позиция…
– Ну да, про то то мы и говорим, – сказал первый чиновник.
– А что это значит: у меня болел глаз, а теперь смотрю в оба? – сказал Пьер.
– У графа был ячмень, – сказал адъютант, улыбаясь, – и он очень беспокоился, когда я ему сказал, что приходил народ спрашивать, что с ним. А что, граф, – сказал вдруг адъютант, с улыбкой обращаясь к Пьеру, – мы слышали, что у вас семейные тревоги? Что будто графиня, ваша супруга…
– Я ничего не слыхал, – равнодушно сказал Пьер. – А что вы слышали?
– Нет, знаете, ведь часто выдумывают. Я говорю, что слышал.
– Что же вы слышали?
– Да говорят, – опять с той же улыбкой сказал адъютант, – что графиня, ваша жена, собирается за границу. Вероятно, вздор…
– Может быть, – сказал Пьер, рассеянно оглядываясь вокруг себя. – А это кто? – спросил он, указывая на невысокого старого человека в чистой синей чуйке, с белою как снег большою бородой, такими же бровями и румяным лицом.