Гальдер, Франц

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Франц Гальдер»)
Перейти к: навигация, поиск
Франц Гальдер
нем. Franz Halder

Франц Гальдер
Дата рождения

30 июня 1884(1884-06-30)

Место рождения

Вюрцбург, Бавария

Дата смерти

2 апреля 1972(1972-04-02) (87 лет)

Место смерти

Ашау-им-Кимгау, Бавария

Принадлежность

Третий рейх Третий рейх

Звание

генерал-полковник

Командовал

Начальник Генштаба ОКХ

Сражения/войны

Первая мировая война
Вторая мировая война:

Награды и премии

Франц Га́льдер (нем. Franz Halder; 30 июня 1884, Вюрцбург, Бавария — 2 апреля 1972, Ашау-им-Кимгау, Бавария) — военный деятель Германии, генерал-полковник (1940 год). Начальник Генерального штаба сухопутных войск вермахта в 19381942 годах.





Биография

Родился в семье военного, сын генерал-майора. В 1902 году поступил на службу в армию, в 1904 году произведён в лейтенанты. В 1914 году окончил Баварскую военную академию.

Участвовал в Первой мировой войне, служил в штабах различного уровня, был награждён Железным крестом 1-го и 2-го классов.

После демобилизации немецкой армии остался в рейхсвере. В 19231924 годах командовал батареей 7-го артиллерийского полка, затем в штабе 7-й дивизии и военного округа. С 1926 года — обер-квартирмейстер Войскового управления. С августа 1931 года начальник штаба 6-го военного округа. С октября 1934 года — командующий артиллерией 7-й дивизии, с октября 1935 года командир 7-й дивизии. С октября 1937 года второй, а с февраля 1938 года — первый обер-квартирмейстер Генштаба Сухопутных войск. 27 августа 1938 года стал начальником Генерального штаба Сухопутных войск вместо ушедшего в отставку Людвига Бека. В сентябре 1942 года Гитлером был смещен с этого поста в связи с провалом стратегии немецкого командования в битве на Волге и Северном Кавказе.

Гальдер был посвящён в 1938 и 1939 годах в планы заговорщиков, которые хотели свергнуть гитлеровский режим путём военного переворота для того, чтобы избежать вовлечения Германии в войну.

Карьера в ОКХ

Являясь противником начавшейся в 1939 году войны и сопротивляясь гитлеровской агрессивной политике, Гальдер, однако, продолжал выполнять приказы фюрера. Он активно участвовал в создании гитлеровской армии, разработке и осуществлении планов агрессии против Польши, Франции, Бельгии, Нидерландов, Люксембурга, Югославии, Греции и СССР. Из-за разногласий с Гитлером относительно стратегии ведения боевых действий Гальдер был отстранён от должности 24 сентября 1942 года.

Арест и концлагерь Дахау

23 июля 1944 года Гальдер был арестован по подозрению в причастности к покушению на Гитлера и 25 июля 1944 года был помещён в концлагерь Дахау. С 7 октября Гальдер для допросов переведён в тюрьму РСХА на Принц-Альбрехтштрассе, после чего 7 февраля 1945 года был переведён во Флоссенбург, а 9 апреля — вновь в концлагерь Дахау. В это время с 31 января 1945 года он был уже уволен с действительной военной службы с лишением наград и запрещением носить военную форму.

28 апреля 1945 года он был освобождён американцами и содержался в лагере военнопленных. В качестве свидетеля Гальдер давал показания на Нюрнбергском процессе, где заявил, что, не случись гитлеровского вмешательства в военные дела, Германия в 1945 году могла бы заключить мир на «почётных» условиях: «Хотя выиграть войну и не удалось бы, но можно было, по крайней мере, избежать позорного поражения».

20 июня 1947 года Гальдер был переведён в лагерь для интернированных гражданских лиц. Находясь в американском плену, он участвовал в написании военно-исторических трудов. В 1948 года успешно прошёл денацификацию и после ряда апелляций с 12 сентября 1950 года официально стал считаться «свободным от обвинений».

Карьера в США

С 1950 года эксперт при федеральном правительстве, одновременно до 1959 работал в историческом управлении армии США. С 1959 года старший консультант при группе исторических связей армии США. В июне 1961 года Гальдер, закончив комментарии к собственному дневнику, отошёл от дел. В ноябре 1961 года награждён высшей наградой США, вручаемой иностранным гражданским служащим.

Литературные труды

Написал брошюру «Гитлер как полководец» (1949), в которой пытался представить Гитлера единственным виновником поражения Германии и доказать непогрешимость германского генералитета и его стратегии. Стране вонзили нож в спину, утверждал он, но не социал-демократы того периода, а никто иной, как Адольф Гитлер.

Опубликовал свой «Военный дневник» (в 3-х томах), который содержит огромный фактический материал о действиях и планах вермахта в 1939-1942. В СССР «Военный дневник» был издан в конце 60-х годов в издательстве «Воениздат». Советской цензурой из книги были удалены большинство записей о фактах секретных переговоров и соглашений между СССР и Германией.

В 1950 году возглавил созданный в ФРГ «Рабочий штаб Гальдера», который разработал «План Г.», намечавший создание вооружённых сил ФРГ.

Напишите отзыв о статье "Гальдер, Франц"

Примечания

Литература

  • Залесский К. А. Кто был кто в Третьем рейхе. — М.: АСТ, 2002. — 944 с. — 5000 экз. — ISBN 5-271-05091-2.
  • Гордиенко А. Н. Командиры Второй мировой войны. Т. 2. — Мн.: Литература, 1998. — ISBN 985-437-627-3
  • Correlli Barnett. [books.google.com/books?id=LLL81vhDAeUC&printsec=frontcover&hl=ru&source=gbs_book_other_versions_r&cad=10#v=onepage&q=&f=false Hitler's Generals]. — New York, NY: Grove Press, 1989. — 528 p. — ISBN 0-802-13994-9.
  • Gerd F. Heuer. Die Generalobersten des Heeres, Inhaber Höchster Kommandostellen 1933—1945. — 2. — Rastatt: Pabel-Moewig Verlag GmbH, 1997. — 224 p. — (Dokumentationen zur Geschichte der Kriege). — ISBN 3-811-81408-7.

Ссылки

  • [www.hrono.info/biograf/bio_g/galder.html Биография Франца Гальдера на сайте «Хронос»]
  • [militera.lib.ru/db/halder/index.html Военный дневник Гальдера]
  • [allin777.livejournal.com/56823.html Примеры цензуры Военного дневника советской редакцией]
  • [www.dhm.de/lemo/html/biografien/HalderFranz/ Краткая биография на сайте Немецкого исторического музея]  (нем.)
  • [wehrmachtslexikon.de/Personenregister/H/HalderF.htm Биография Франца Гальдера на сайте wehrmachtslexikon.de]  (нем.)

Отрывок, характеризующий Гальдер, Франц

– Ведь у нас есть хлеб господский, братнин? – спросила она.
– Господский хлеб весь цел, – с гордостью сказал Дрон, – наш князь не приказывал продавать.
– Выдай его мужикам, выдай все, что им нужно: я тебе именем брата разрешаю, – сказала княжна Марья.
Дрон ничего не ответил и глубоко вздохнул.
– Ты раздай им этот хлеб, ежели его довольно будет для них. Все раздай. Я тебе приказываю именем брата, и скажи им: что, что наше, то и ихнее. Мы ничего не пожалеем для них. Так ты скажи.
Дрон пристально смотрел на княжну, в то время как она говорила.
– Уволь ты меня, матушка, ради бога, вели от меня ключи принять, – сказал он. – Служил двадцать три года, худого не делал; уволь, ради бога.
Княжна Марья не понимала, чего он хотел от нее и от чего он просил уволить себя. Она отвечала ему, что она никогда не сомневалась в его преданности и что она все готова сделать для него и для мужиков.


Через час после этого Дуняша пришла к княжне с известием, что пришел Дрон и все мужики, по приказанию княжны, собрались у амбара, желая переговорить с госпожою.
– Да я никогда не звала их, – сказала княжна Марья, – я только сказала Дронушке, чтобы раздать им хлеба.
– Только ради бога, княжна матушка, прикажите их прогнать и не ходите к ним. Все обман один, – говорила Дуняша, – а Яков Алпатыч приедут, и поедем… и вы не извольте…
– Какой же обман? – удивленно спросила княжна
– Да уж я знаю, только послушайте меня, ради бога. Вот и няню хоть спросите. Говорят, не согласны уезжать по вашему приказанию.
– Ты что нибудь не то говоришь. Да я никогда не приказывала уезжать… – сказала княжна Марья. – Позови Дронушку.
Пришедший Дрон подтвердил слова Дуняши: мужики пришли по приказанию княжны.
– Да я никогда не звала их, – сказала княжна. – Ты, верно, не так передал им. Я только сказала, чтобы ты им отдал хлеб.
Дрон, не отвечая, вздохнул.
– Если прикажете, они уйдут, – сказал он.
– Нет, нет, я пойду к ним, – сказала княжна Марья
Несмотря на отговариванье Дуняши и няни, княжна Марья вышла на крыльцо. Дрон, Дуняша, няня и Михаил Иваныч шли за нею. «Они, вероятно, думают, что я предлагаю им хлеб с тем, чтобы они остались на своих местах, и сама уеду, бросив их на произвол французов, – думала княжна Марья. – Я им буду обещать месячину в подмосковной, квартиры; я уверена, что Andre еще больше бы сделав на моем месте», – думала она, подходя в сумерках к толпе, стоявшей на выгоне у амбара.
Толпа, скучиваясь, зашевелилась, и быстро снялись шляпы. Княжна Марья, опустив глаза и путаясь ногами в платье, близко подошла к ним. Столько разнообразных старых и молодых глаз было устремлено на нее и столько было разных лиц, что княжна Марья не видала ни одного лица и, чувствуя необходимость говорить вдруг со всеми, не знала, как быть. Но опять сознание того, что она – представительница отца и брата, придало ей силы, и она смело начала свою речь.
– Я очень рада, что вы пришли, – начала княжна Марья, не поднимая глаз и чувствуя, как быстро и сильно билось ее сердце. – Мне Дронушка сказал, что вас разорила война. Это наше общее горе, и я ничего не пожалею, чтобы помочь вам. Я сама еду, потому что уже опасно здесь и неприятель близко… потому что… Я вам отдаю все, мои друзья, и прошу вас взять все, весь хлеб наш, чтобы у вас не было нужды. А ежели вам сказали, что я отдаю вам хлеб с тем, чтобы вы остались здесь, то это неправда. Я, напротив, прошу вас уезжать со всем вашим имуществом в нашу подмосковную, и там я беру на себя и обещаю вам, что вы не будете нуждаться. Вам дадут и домы и хлеба. – Княжна остановилась. В толпе только слышались вздохи.
– Я не от себя делаю это, – продолжала княжна, – я это делаю именем покойного отца, который был вам хорошим барином, и за брата, и его сына.
Она опять остановилась. Никто не прерывал ее молчания.
– Горе наше общее, и будем делить всё пополам. Все, что мое, то ваше, – сказала она, оглядывая лица, стоявшие перед нею.
Все глаза смотрели на нее с одинаковым выражением, значения которого она не могла понять. Было ли это любопытство, преданность, благодарность, или испуг и недоверие, но выражение на всех лицах было одинаковое.
– Много довольны вашей милостью, только нам брать господский хлеб не приходится, – сказал голос сзади.
– Да отчего же? – сказала княжна.
Никто не ответил, и княжна Марья, оглядываясь по толпе, замечала, что теперь все глаза, с которыми она встречалась, тотчас же опускались.
– Отчего же вы не хотите? – спросила она опять.
Никто не отвечал.
Княжне Марье становилось тяжело от этого молчанья; она старалась уловить чей нибудь взгляд.
– Отчего вы не говорите? – обратилась княжна к старому старику, который, облокотившись на палку, стоял перед ней. – Скажи, ежели ты думаешь, что еще что нибудь нужно. Я все сделаю, – сказала она, уловив его взгляд. Но он, как бы рассердившись за это, опустил совсем голову и проговорил:
– Чего соглашаться то, не нужно нам хлеба.
– Что ж, нам все бросить то? Не согласны. Не согласны… Нет нашего согласия. Мы тебя жалеем, а нашего согласия нет. Поезжай сама, одна… – раздалось в толпе с разных сторон. И опять на всех лицах этой толпы показалось одно и то же выражение, и теперь это было уже наверное не выражение любопытства и благодарности, а выражение озлобленной решительности.
– Да вы не поняли, верно, – с грустной улыбкой сказала княжна Марья. – Отчего вы не хотите ехать? Я обещаю поселить вас, кормить. А здесь неприятель разорит вас…
Но голос ее заглушали голоса толпы.
– Нет нашего согласия, пускай разоряет! Не берем твоего хлеба, нет согласия нашего!
Княжна Марья старалась уловить опять чей нибудь взгляд из толпы, но ни один взгляд не был устремлен на нее; глаза, очевидно, избегали ее. Ей стало странно и неловко.
– Вишь, научила ловко, за ней в крепость иди! Дома разори да в кабалу и ступай. Как же! Я хлеб, мол, отдам! – слышались голоса в толпе.
Княжна Марья, опустив голову, вышла из круга и пошла в дом. Повторив Дрону приказание о том, чтобы завтра были лошади для отъезда, она ушла в свою комнату и осталась одна с своими мыслями.


Долго эту ночь княжна Марья сидела у открытого окна в своей комнате, прислушиваясь к звукам говора мужиков, доносившегося с деревни, но она не думала о них. Она чувствовала, что, сколько бы она ни думала о них, она не могла бы понять их. Она думала все об одном – о своем горе, которое теперь, после перерыва, произведенного заботами о настоящем, уже сделалось для нее прошедшим. Она теперь уже могла вспоминать, могла плакать и могла молиться. С заходом солнца ветер затих. Ночь была тихая и свежая. В двенадцатом часу голоса стали затихать, пропел петух, из за лип стала выходить полная луна, поднялся свежий, белый туман роса, и над деревней и над домом воцарилась тишина.