Фра Мауро

Фра Мауро или Мавро (Fra Mauro) — венецианский монах ордена камальдулов, подвизавшийся в монастыре св. Михаила в Мурано и прославившийся на всю Европу как изготовитель весьма точных портуланов и mappa mundi.

Карта мира фра Мауро

До настоящего времени сохранились только два экземпляра карты мира фра Мауро — оригинал в Венеции и копия в Британском музее — но и их достаточно, чтобы установить высокую степень профессионализма и аккуратности фра Мауро как картографа. По обычаю арабских картографов, он помещал наверх карты юг, а не север; также он сомневался в том, что Иерусалим — центр обитаемого мира. Судя по записям на картах, он разделял мнение о сферичности Земного шара. (В углу карты представлена диаграмма традиционной геоцентрической модели вселенной Птолемея).

В 1450-е годы фра Мауро изготовил обширную карту всего известного на то время мира, которая запечатлела состояние географических знаний европейцев накануне Великих географических открытий. В работе над этим документом муранскому иноку содействовал мореплаватель Андреа Бьянко. В конце 1450-х в его монастыре (и, надо полагать, под его руководством) была по заказу португальского короля Афонсу V изготовлена копия этой карты, для его дяди Генриха Мореплавателя. Этот экземпляр, однако, не сохранился.

На карте весьма подробно описана Русь, разделённая на Чёрную (Rossia Negra), Белую (Rossia Biancha) и Червонную (Rossia Rossa); само слово Русь встречается в греческой форме Россия (Rossia). Подробно представлена территория Золотой Орды.

Хотя карта фра Мауро опирается на классические географические труды, такие как «География» Птолемея, венецианский монах не следует им рабски, а изменяет и добавляет классическую модель мира на основе более современных данных. Источниками знаний фра Мауро могли быть венецианские путешественники на Восток (в частности, Марко Поло и Никколо Конти), а также данные эфиопских послов, которые посещали Италию в 1430-е и 1440-е годы, в том числе для участия в Ферраро-Флорентийском соборе. Исследователями высказывалось мнение, что информация по России также могла поступить от членов делегации русской церкви на этом соборе, возглавлявшейся митрополитом Киевским и всея Руси Исидором.

Кроме того, Мауро пользовался арабскими источниками, включая книгу Рожера. Одной из особенностей карты фра Мауро являются изображения джонок и других восточных кораблей, которые в его время бороздили просторы Индийского океана.

Память о фра Мауро

Имя фра Мауро носит кратер на Луне, который в 1971 году посетили астронавты «Аполлона-14».

Литература

• Piero Falchetta. Fra Mauro's World map with a commentary and translations of the inscripts. — 1-e. — Venezia: Brepols Publishers, 2006. — 830 с. — ISBN 2-503-51726-9.

Отрывок, характеризующий Фра Мауро

Наташа, исхудавшая, с бледным и строгим лицом (совсем не пристыженная, какою ее ожидал Пьер) стояла по середине гостиной. Когда Пьер показался в двери, она заторопилась, очевидно в нерешительности, подойти ли к нему или подождать его.
Пьер поспешно подошел к ней. Он думал, что она ему, как всегда, подаст руку; но она, близко подойдя к нему, остановилась, тяжело дыша и безжизненно опустив руки, совершенно в той же позе, в которой она выходила на середину залы, чтоб петь, но совсем с другим выражением.
– Петр Кирилыч, – начала она быстро говорить – князь Болконский был вам друг, он и есть вам друг, – поправилась она (ей казалось, что всё только было, и что теперь всё другое). – Он говорил мне тогда, чтобы обратиться к вам…
Пьер молча сопел носом, глядя на нее. Он до сих пор в душе своей упрекал и старался презирать ее; но теперь ему сделалось так жалко ее, что в душе его не было места упреку.
– Он теперь здесь, скажите ему… чтобы он прост… простил меня. – Она остановилась и еще чаще стала дышать, но не плакала.
– Да… я скажу ему, – говорил Пьер, но… – Он не знал, что сказать.
Наташа видимо испугалась той мысли, которая могла притти Пьеру.
– Нет, я знаю, что всё кончено, – сказала она поспешно. – Нет, это не может быть никогда. Меня мучает только зло, которое я ему сделала. Скажите только ему, что я прошу его простить, простить, простить меня за всё… – Она затряслась всем телом и села на стул.
Еще никогда не испытанное чувство жалости переполнило душу Пьера.
– Я скажу ему, я всё еще раз скажу ему, – сказал Пьер; – но… я бы желал знать одно…
«Что знать?» спросил взгляд Наташи.
– Я бы желал знать, любили ли вы… – Пьер не знал как назвать Анатоля и покраснел при мысли о нем, – любили ли вы этого дурного человека?
– Не называйте его дурным, – сказала Наташа. – Но я ничего – ничего не знаю… – Она опять заплакала.
И еще больше чувство жалости, нежности и любви охватило Пьера. Он слышал как под очками его текли слезы и надеялся, что их не заметят.
– Не будем больше говорить, мой друг, – сказал Пьер.
Так странно вдруг для Наташи показался этот его кроткий, нежный, задушевный голос.
– Не будем говорить, мой друг, я всё скажу ему; но об одном прошу вас – считайте меня своим другом, и ежели вам нужна помощь, совет, просто нужно будет излить свою душу кому нибудь – не теперь, а когда у вас ясно будет в душе – вспомните обо мне. – Он взял и поцеловал ее руку. – Я счастлив буду, ежели в состоянии буду… – Пьер смутился.
– Не говорите со мной так: я не стою этого! – вскрикнула Наташа и хотела уйти из комнаты, но Пьер удержал ее за руку. Он знал, что ему нужно что то еще сказать ей. Но когда он сказал это, он удивился сам своим словам.
– Перестаньте, перестаньте, вся жизнь впереди для вас, – сказал он ей.
– Для меня? Нет! Для меня всё пропало, – сказала она со стыдом и самоунижением.
– Все пропало? – повторил он. – Ежели бы я был не я, а красивейший, умнейший и лучший человек в мире, и был бы свободен, я бы сию минуту на коленях просил руки и любви вашей.
Наташа в первый раз после многих дней заплакала слезами благодарности и умиления и взглянув на Пьера вышла из комнаты.
Пьер тоже вслед за нею почти выбежал в переднюю, удерживая слезы умиления и счастья, давившие его горло, не попадая в рукава надел шубу и сел в сани.
– Теперь куда прикажете? – спросил кучер.
«Куда? спросил себя Пьер. Куда же можно ехать теперь? Неужели в клуб или гости?» Все люди казались так жалки, так бедны в сравнении с тем чувством умиления и любви, которое он испытывал; в сравнении с тем размягченным, благодарным взглядом, которым она последний раз из за слез взглянула на него.