Дюбуа де Монпере, Фредерик

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Фредерик Дюбуа де Монпере»)
Перейти к: навигация, поиск
Фредерик Дюбуа де Монпере
фр. Frédéric Dubois de Montpéreux
Род деятельности:

археолог, путешественник, этнограф, натуралист

Дата рождения:

28 мая 1798(1798-05-28)

Место рождения:

Môtiers,
Вал-де-Травер, Невшатель, Швейцария

Гражданство:

Швейцария Швейцария

Дата смерти:

7 мая 1850(1850-05-07) (51 год)

Место смерти:

Peseux, Невшатель, Швейцария

Отец:

Шарль Дюбуа

Мать:

Мари-Анн Ларди д'Овернье

К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

Фредерик Дюбуа де Монпере (фр. Frédéric Dubois de Montpéreux) (28 мая 1798 — 7 мая 1850) — швейцарец французского происхождения, археолог, путешественник, этнограф, натуралист. В России известен главным образом благодаря предпринятому им в 1831—1834 годах путешествию в Крым и на Кавказ, результаты которого он изложил в шеститомном труде «Путешествие вокруг Кавказа у черкесов и абхазов, в Колхиде, Грузии, Армении и в Крыму» с приложением атласа, содержащего множество рисунков, чертежей и схем, сделанных автором во время его исследований.[1]





Биография

Фредерик Дюбуа родился в семье уроженцев горного региона Невшателя в Швейцарии. Происходил из обедневшего дворянского рода — его предки еще в XVI веке обосновались в поселке Монперэ, близ города Локль. Позднее это даст основание Фредерику Дюбуа присоединить к своему имени «де Монпере». Его отец — Шарль Дюбуа, занимался торговлей кружевами, мать — Мари-Анн Ларди д’Овернье. Детство будущего ученого прошло на берегу Невшательского озера. В его записях сохранились следующие строки: «Если мне и позволительно чем-то гордиться, то, конечно, мыслью о том, что я — уроженец Невшателя».[2]

Первоначальное образование Фредерик получил в Невшателе. Затем два года (1817—1819) преподавал французский язык в Санкт-Галлене. После этого он два года был гувернёром в Курляндии и еще несколько лет (1821—1829) работал управляющим. В 1829—1831 годах Фредерик Дюбуа получает образование в Берлинском университете, под руководством таких известных учёных как геолог Леопольд фон Бух, натуралист Александр фон Гумбольдт, географ Карл Риттер. По некоторым данным, именно последний из них оказал огромное влияние на дальнейшую судьбу молодого ученого, порекомендовав ему совершить путешествие на Кавказ и в Крым.[3]

В 1831-34 Фредерик Дюбуа предпринял самостоятельную экспедицию на Юг России, которую он впоследствии описал в своем шеститомном сочинении «Путешествие вокруг Кавказа…» (1839—1843). Особенный интерес представляет атлас иллюстраций, приложенный к этому произведению и содержащий большое количество рисунков и схем с описанием историко-архитектурных ценностей Крыма и Кавказа, многие из которых не дошли до наших дней.

После открытия в 1838 году Академии Невшателя Фредерик Дюбуа де Монпере начинает преподавать в ней археологию. В 1843 году с появлением кафедры археологии он становится её руководителем в звании профессора. В 1848 году швейцарский учёный оставил преподавательскую деятельность и покинул академию, что бы целиком посвятить себя археологическим исследованиям Невшателя. В частности, в это время он произвел раскопки в Cressier и Colombier, где он открыл остатки римской виллы.[3]

Атлас к «Путешествию вокруг Кавказа…»

Главное произведение Фредерика Дюбуа де Монпере до сих пор остается одним из самых уважаемых специалистами в области истории и археологии Причерноморья и Кавказа трудов, как первоисточник, зафиксировавший состояние ряда исчезнувших или полуразрушенных памятников в начале 1830-х годов.[4]

Финансовую помощь в издании атласа иллюстраций Фредерика Дюбуа де Монпере оказало русское правительство и лично император Николай I. На сегодняшний день атлас является библиографической редкостью. В России сохранилось всего три экземпляра этого издания: в Российской государственной библиотеке, Российском географическом обществе Санкт-Петербурга и в Геленджикском историко-краеведческом музее.[2]

Атлас состоит из 5 серий карт, планов, зарисовок, таблиц, расположенных по темам:

  • I серия — География древняя и современная, содержит детальные карты различных частей Кавказа. Карты античной географии этого региона, планы достопримечательностей на 24 листах.
  • II серия — Пейзажи и виды. Состоит из 75 рисунков.
  • III серия — Архитектура. Иллюстрирует стилевое разнообразие памятников Кавказа и Крыма.
  • IV серия — Археология. Содержит детальные зарисовки артефактов, гробниц, барельефов, подписей.
  • V серия — Геология. Изображены карты, схемы, разрезы, виды, панорамы наиболее интересных в геологическом отношении мест, зарисовки окаменелостей.[2]

Некоторые иллюстрации из атласа:

Материалы исследований Фредерика Дюбуа, относящиеся к России, были приобретены Императорской Академией наук в 1903 г. и по состоянию на 2013 год хранятся в Санкт-Петербургском филиале Архива РАН.[4]

Основные труды

  • Conchiologie fossile et aperçu géognostique des formations du plateau Wolhyni-Podotien. Schropp, Berlin 1831 ([reader.digitale-sammlungen.de/de/fs1/object/display/bsb10225918_00005.html Ссылка])
  • Voyage autour du Caucase, chez les Tscherkesses et les Abkhases, en Colchide, en Géorgie, en Arménie et en Crimée, 6 Bände, Librairie de Gide, Paris, 1839—1849, mit zusätzlichem Atlas, ([www.digitale-sammlungen.de/index.html?c=autoren_index&ab=Du+Bois+de+Montp%C3%A9reux%2C+Fr%C3%A9d%C3%A9ric&l=de Ссылка]) = Reise um den Kaukasus zu den Tscherkessen und Abchasen, nach Kolchis, Georgien, Armenien und in die Krim. 3 Bände, Leske, Darmstadt 1842—1846 ([www.digitale-sammlungen.de/index.html?c=autoren_index&ab=Du+Bois+de+Montp%C3%A9reux%2C+Fr%C3%A9d%C3%A9ric&l=de Ссылка])
  • La bataille de Granson. Zürich 1844
  • Les monuments de Neuchâtel. Zürich 1852 ([doc.rero.ch/record/19044?ln=de Ссылка])

Напишите отзыв о статье "Дюбуа де Монпере, Фредерик"

Примечания

  1. Дюбуа-де-Монперре, Фредерик // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
  2. 1 2 3 [гелмузей.рф/index.php/stati-publikatsii/73-sokrovishcha-iz-fondov-gelendzhikskogo-istoriko-kraevedcheskogo-muzeya Сокровища из фондов Геленджикского историко-краеведческого музея] на официальном сайте музея.
  3. 1 2 [www.hls-dhs-dss.ch/textes/d/D31450.php DuBois (DuBois de Montperreux), Frédéric].
  4. 1 2 И. В. Тункина. [www.ranar.spb.ru/files/visual/Tunkina_PDF/BF_Diubua.pdf Ф. Дюбуа де Монпере – исследователь позднескифских городищ Крыма.] // Боспорский феномен. Греки и варвары на евразийском перекрёстке. Материалы международной конференции. — СПб.: Нестор-История, 2013. — С. 737-744. — 828 с. — ISBN 978-5-4469-0150-0.

Литература

Ссылки

  • [www.digitale-sammlungen.de/index.html?c=autoren_index&ab=Du+Bois+de+Montp%C3%A9reux%2C+Fr%C3%A9d%C3%A9ric&l=de Произведения Фредерика Дюбуа де Монпере] на сайте [www.digitale-sammlungen.de digitale-sammlungen.de]
  • [crimeanbook.com/blog/2010/05/12/dyubua-de-monpere-puteshestvie-v-krym/ Дюбуа де Монпере «Путешествие в Крым»] на сайте [crimeanbook.com crimeanbook.com]

Отрывок, характеризующий Дюбуа де Монпере, Фредерик

Пройдя коридор, фельдшер ввел Ростова в офицерские палаты, состоявшие из трех, с растворенными дверями, комнат. В комнатах этих были кровати; раненые и больные офицеры лежали и сидели на них. Некоторые в больничных халатах ходили по комнатам. Первое лицо, встретившееся Ростову в офицерских палатах, был маленький, худой человечек без руки, в колпаке и больничном халате с закушенной трубочкой, ходивший в первой комнате. Ростов, вглядываясь в него, старался вспомнить, где он его видел.
– Вот где Бог привел свидеться, – сказал маленький человек. – Тушин, Тушин, помните довез вас под Шенграбеном? А мне кусочек отрезали, вот… – сказал он, улыбаясь, показывая на пустой рукав халата. – Василья Дмитриевича Денисова ищете? – сожитель! – сказал он, узнав, кого нужно было Ростову. – Здесь, здесь и Тушин повел его в другую комнату, из которой слышался хохот нескольких голосов.
«И как они могут не только хохотать, но жить тут»? думал Ростов, всё слыша еще этот запах мертвого тела, которого он набрался еще в солдатском госпитале, и всё еще видя вокруг себя эти завистливые взгляды, провожавшие его с обеих сторон, и лицо этого молодого солдата с закаченными глазами.
Денисов, закрывшись с головой одеялом, спал не постели, несмотря на то, что был 12 й час дня.
– А, Г'остов? 3до'ово, здо'ово, – закричал он всё тем же голосом, как бывало и в полку; но Ростов с грустью заметил, как за этой привычной развязностью и оживленностью какое то новое дурное, затаенное чувство проглядывало в выражении лица, в интонациях и словах Денисова.
Рана его, несмотря на свою ничтожность, все еще не заживала, хотя уже прошло шесть недель, как он был ранен. В лице его была та же бледная опухлость, которая была на всех гошпитальных лицах. Но не это поразило Ростова; его поразило то, что Денисов как будто не рад был ему и неестественно ему улыбался. Денисов не расспрашивал ни про полк, ни про общий ход дела. Когда Ростов говорил про это, Денисов не слушал.
Ростов заметил даже, что Денисову неприятно было, когда ему напоминали о полке и вообще о той, другой, вольной жизни, которая шла вне госпиталя. Он, казалось, старался забыть ту прежнюю жизнь и интересовался только своим делом с провиантскими чиновниками. На вопрос Ростова, в каком положении было дело, он тотчас достал из под подушки бумагу, полученную из комиссии, и свой черновой ответ на нее. Он оживился, начав читать свою бумагу и особенно давал заметить Ростову колкости, которые он в этой бумаге говорил своим врагам. Госпитальные товарищи Денисова, окружившие было Ростова – вновь прибывшее из вольного света лицо, – стали понемногу расходиться, как только Денисов стал читать свою бумагу. По их лицам Ростов понял, что все эти господа уже не раз слышали всю эту успевшую им надоесть историю. Только сосед на кровати, толстый улан, сидел на своей койке, мрачно нахмурившись и куря трубку, и маленький Тушин без руки продолжал слушать, неодобрительно покачивая головой. В середине чтения улан перебил Денисова.
– А по мне, – сказал он, обращаясь к Ростову, – надо просто просить государя о помиловании. Теперь, говорят, награды будут большие, и верно простят…
– Мне просить государя! – сказал Денисов голосом, которому он хотел придать прежнюю энергию и горячность, но который звучал бесполезной раздражительностью. – О чем? Ежели бы я был разбойник, я бы просил милости, а то я сужусь за то, что вывожу на чистую воду разбойников. Пускай судят, я никого не боюсь: я честно служил царю, отечеству и не крал! И меня разжаловать, и… Слушай, я так прямо и пишу им, вот я пишу: «ежели бы я был казнокрад…
– Ловко написано, что и говорить, – сказал Тушин. Да не в том дело, Василий Дмитрич, – он тоже обратился к Ростову, – покориться надо, а вот Василий Дмитрич не хочет. Ведь аудитор говорил вам, что дело ваше плохо.
– Ну пускай будет плохо, – сказал Денисов. – Вам написал аудитор просьбу, – продолжал Тушин, – и надо подписать, да вот с ними и отправить. У них верно (он указал на Ростова) и рука в штабе есть. Уже лучше случая не найдете.
– Да ведь я сказал, что подличать не стану, – перебил Денисов и опять продолжал чтение своей бумаги.
Ростов не смел уговаривать Денисова, хотя он инстинктом чувствовал, что путь, предлагаемый Тушиным и другими офицерами, был самый верный, и хотя он считал бы себя счастливым, ежели бы мог оказать помощь Денисову: он знал непреклонность воли Денисова и его правдивую горячность.
Когда кончилось чтение ядовитых бумаг Денисова, продолжавшееся более часа, Ростов ничего не сказал, и в самом грустном расположении духа, в обществе опять собравшихся около него госпитальных товарищей Денисова, провел остальную часть дня, рассказывая про то, что он знал, и слушая рассказы других. Денисов мрачно молчал в продолжение всего вечера.
Поздно вечером Ростов собрался уезжать и спросил Денисова, не будет ли каких поручений?
– Да, постой, – сказал Денисов, оглянулся на офицеров и, достав из под подушки свои бумаги, пошел к окну, на котором у него стояла чернильница, и сел писать.
– Видно плетью обуха не пег'ешибешь, – сказал он, отходя от окна и подавая Ростову большой конверт. – Это была просьба на имя государя, составленная аудитором, в которой Денисов, ничего не упоминая о винах провиантского ведомства, просил только о помиловании.
– Передай, видно… – Он не договорил и улыбнулся болезненно фальшивой улыбкой.


Вернувшись в полк и передав командиру, в каком положении находилось дело Денисова, Ростов с письмом к государю поехал в Тильзит.
13 го июня, французский и русский императоры съехались в Тильзите. Борис Друбецкой просил важное лицо, при котором он состоял, о том, чтобы быть причислену к свите, назначенной состоять в Тильзите.
– Je voudrais voir le grand homme, [Я желал бы видеть великого человека,] – сказал он, говоря про Наполеона, которого он до сих пор всегда, как и все, называл Буонапарте.
– Vous parlez de Buonaparte? [Вы говорите про Буонапарта?] – сказал ему улыбаясь генерал.
Борис вопросительно посмотрел на своего генерала и тотчас же понял, что это было шуточное испытание.
– Mon prince, je parle de l'empereur Napoleon, [Князь, я говорю об императоре Наполеоне,] – отвечал он. Генерал с улыбкой потрепал его по плечу.
– Ты далеко пойдешь, – сказал он ему и взял с собою.
Борис в числе немногих был на Немане в день свидания императоров; он видел плоты с вензелями, проезд Наполеона по тому берегу мимо французской гвардии, видел задумчивое лицо императора Александра, в то время как он молча сидел в корчме на берегу Немана, ожидая прибытия Наполеона; видел, как оба императора сели в лодки и как Наполеон, приставши прежде к плоту, быстрыми шагами пошел вперед и, встречая Александра, подал ему руку, и как оба скрылись в павильоне. Со времени своего вступления в высшие миры, Борис сделал себе привычку внимательно наблюдать то, что происходило вокруг него и записывать. Во время свидания в Тильзите он расспрашивал об именах тех лиц, которые приехали с Наполеоном, о мундирах, которые были на них надеты, и внимательно прислушивался к словам, которые были сказаны важными лицами. В то самое время, как императоры вошли в павильон, он посмотрел на часы и не забыл посмотреть опять в то время, когда Александр вышел из павильона. Свидание продолжалось час и пятьдесят три минуты: он так и записал это в тот вечер в числе других фактов, которые, он полагал, имели историческое значение. Так как свита императора была очень небольшая, то для человека, дорожащего успехом по службе, находиться в Тильзите во время свидания императоров было делом очень важным, и Борис, попав в Тильзит, чувствовал, что с этого времени положение его совершенно утвердилось. Его не только знали, но к нему пригляделись и привыкли. Два раза он исполнял поручения к самому государю, так что государь знал его в лицо, и все приближенные не только не дичились его, как прежде, считая за новое лицо, но удивились бы, ежели бы его не было.