Френуа-ле-Шато
Коммуна
Френуа-ле-Шато
Fresnoy-le-Château
Показать/скрыть карты
|
Френуа́-ле-Шато́ (фр. Fresnoy-le-Château) — коммуна во Франции, находится в регионе Шампань — Арденны. Департамент — Об. Входит в состав кантона Люзиньи-сюр-Барс. Округ коммуны — Труа.
Код INSEE коммуны — 10162.
Коммуна расположена приблизительно в 160 км к юго-востоку от Парижа, в 85 км южнее Шалон-ан-Шампани, в 15 км к юго-востоку от Труа[1].
Содержание
Население
Население коммуны на 2008 год составляло 244 человека.
1962 | 1968 | 1975 | 1982 | 1990 | 1999 | 2008 |
---|---|---|---|---|---|---|
199 | 213 | 210 | 194 | 211 | 223 | 244 |
Администрация
Период | Фамилия | Партия | Примечания | |
---|---|---|---|---|
2001 | 2008 | Робер Лонуа | ||
2008 | Ивон Дрья |
Экономика
В 2007 году среди 162 человек в трудоспособном возрасте (15-64 лет) 127 были экономически активными, 35 — неактивными (показатель активности — 78,4 %, в 1999 году было 79,2 %). Из 127 активных работали 124 человека (63 мужчины и 61 женщина), безработных было 3 (2 мужчин и 1 женщина). Среди 35 неактивных 11 человек были учениками или студентами, 19 — пенсионерами, 5 были неактивными по другим причинам[2].
Достопримечательности
- Замок Плесси[fr] (XIX век). Памятник истории с 2001 года[3]
Фотогалерея
- Fresnoy Plessis.jpg
Замок Плесси
- FresnoyLeChateau église.jpg
Церковь
- Map commune FR insee code 10162.png
Карта коммуны
Напишите отзыв о статье "Френуа-ле-Шато"
Примечания
- ↑ Физические расстояния рассчитаны по географическим координатам
- ↑ [www.recensement.insee.fr/chiffresCles.action?zoneSearchField=&codeZone=10162-COM&idTheme=2 Résultats du recensement de la population] (фр.). INSEE. Проверено 10 июля 2013. [www.webcitation.org/6JLGXwtzA Архивировано из первоисточника 3 сентября 2013]. (приближённые данные, в 1999 году временная занятость учтена частично)
- ↑ [www.culture.gouv.fr/public/mistral/merimee_fr?ACTION=CHERCHER&FIELD_98=LOCA&VALUE_98=%20Fresnoy%2dle%2dCh%e2teau&DOM=MH&REL_SPECIFIC=3 Château du Plessis] (фр.). www.culture.gouv.fr. Проверено 10 июля 2013. [www.webcitation.org/6JLGYk8Ii Архивировано из первоисточника 3 сентября 2013].
Ссылки
- На Викискладе есть медиафайлы по теме Френуа-ле-Шато
- [www.insee.fr/fr/methodes/nomenclatures/cog/fichecommunale.asp?codedep=10&codecom=162 Френуа-ле-Шато] (фр.). Национальный институт статистики и экономических исследований Франции. Проверено 10 июля 2013. [www.webcitation.org/6JLGZQ9Yl Архивировано из первоисточника 3 сентября 2013].
- [cassini.ehess.fr/cassini/fr/html/fiche.php?select_resultat=14705 Френуа-ле-Шато] (фр.). cassini.ehess.fr. Проверено 10 июля 2013. [www.webcitation.org/6JLGa4PNp Архивировано из первоисточника 3 сентября 2013].
Отрывок, характеризующий Френуа-ле-Шато
– Ну, что, мой друг? – спросила графиня.– Ах, в каком он ужасном положении! Его узнать нельзя, он так плох, так плох; я минутку побыла и двух слов не сказала…
– Annette, ради Бога, не откажи мне, – сказала вдруг графиня, краснея, что так странно было при ее немолодом, худом и важном лице, доставая из под платка деньги.
Анна Михайловна мгновенно поняла, в чем дело, и уж нагнулась, чтобы в должную минуту ловко обнять графиню.
– Вот Борису от меня, на шитье мундира…
Анна Михайловна уж обнимала ее и плакала. Графиня плакала тоже. Плакали они о том, что они дружны; и о том, что они добры; и о том, что они, подруги молодости, заняты таким низким предметом – деньгами; и о том, что молодость их прошла… Но слезы обеих были приятны…
Графиня Ростова с дочерьми и уже с большим числом гостей сидела в гостиной. Граф провел гостей мужчин в кабинет, предлагая им свою охотницкую коллекцию турецких трубок. Изредка он выходил и спрашивал: не приехала ли? Ждали Марью Дмитриевну Ахросимову, прозванную в обществе le terrible dragon, [страшный дракон,] даму знаменитую не богатством, не почестями, но прямотой ума и откровенною простотой обращения. Марью Дмитриевну знала царская фамилия, знала вся Москва и весь Петербург, и оба города, удивляясь ей, втихомолку посмеивались над ее грубостью, рассказывали про нее анекдоты; тем не менее все без исключения уважали и боялись ее.
В кабинете, полном дыма, шел разговор о войне, которая была объявлена манифестом, о наборе. Манифеста еще никто не читал, но все знали о его появлении. Граф сидел на отоманке между двумя курившими и разговаривавшими соседями. Граф сам не курил и не говорил, а наклоняя голову, то на один бок, то на другой, с видимым удовольствием смотрел на куривших и слушал разговор двух соседей своих, которых он стравил между собой.
Один из говоривших был штатский, с морщинистым, желчным и бритым худым лицом, человек, уже приближавшийся к старости, хотя и одетый, как самый модный молодой человек; он сидел с ногами на отоманке с видом домашнего человека и, сбоку запустив себе далеко в рот янтарь, порывисто втягивал дым и жмурился. Это был старый холостяк Шиншин, двоюродный брат графини, злой язык, как про него говорили в московских гостиных. Он, казалось, снисходил до своего собеседника. Другой, свежий, розовый, гвардейский офицер, безупречно вымытый, застегнутый и причесанный, держал янтарь у середины рта и розовыми губами слегка вытягивал дымок, выпуская его колечками из красивого рта. Это был тот поручик Берг, офицер Семеновского полка, с которым Борис ехал вместе в полк и которым Наташа дразнила Веру, старшую графиню, называя Берга ее женихом. Граф сидел между ними и внимательно слушал. Самое приятное для графа занятие, за исключением игры в бостон, которую он очень любил, было положение слушающего, особенно когда ему удавалось стравить двух говорливых собеседников.
– Ну, как же, батюшка, mon tres honorable [почтеннейший] Альфонс Карлыч, – говорил Шиншин, посмеиваясь и соединяя (в чем и состояла особенность его речи) самые народные русские выражения с изысканными французскими фразами. – Vous comptez vous faire des rentes sur l'etat, [Вы рассчитываете иметь доход с казны,] с роты доходец получать хотите?
– Нет с, Петр Николаич, я только желаю показать, что в кавалерии выгод гораздо меньше против пехоты. Вот теперь сообразите, Петр Николаич, мое положение…
Берг говорил всегда очень точно, спокойно и учтиво. Разговор его всегда касался только его одного; он всегда спокойно молчал, пока говорили о чем нибудь, не имеющем прямого к нему отношения. И молчать таким образом он мог несколько часов, не испытывая и не производя в других ни малейшего замешательства. Но как скоро разговор касался его лично, он начинал говорить пространно и с видимым удовольствием.