Фридман, Майкл

Майкл Фридман
Michael Freedman
Майкл Фридман, 2010 год
Дата рождения:	21 апреля 1951(1951-04-21) (73 года)
Место рождения:	Лос-Анджелес
Страна:	США
Научная сфера:	Математика
Место работы:	Калифорнийский университет в Санта-Барбаре, Калифорнийский университет в Сан-Диего, Институт перспективных исследований, Калифорнийский университет в Беркли
Учёная степень:	Доктор философии
Альма-матер:	Калифорнийский университет в Беркли, Принстонский университет
Научный руководитель:	Уильям Браудер
Известные ученики:	Ян Агол
Известен как:	Работа над гипотезой Пуанкаре (Доказательство случая n = 4)
Награды и премии:	Филдсовская премия (1986) Национальная научная медаль США (1987)

Майкл Хартли Фридман (род. 21 апреля 1951, Лос-Анджелес, Калифорния) — математик из исследовательской группы в Калифорнийском университете в Санта-Барбаре. В 1986 году был удостоен Филдсовской премии за его работу над обобщённой гипотезой Пуанкаре. Фридман и Робион Кирби показали, что гипотеза справедлива для n = 4.

Биография

Фридман родился в еврейской семье в Лос-Анджелесе, внук писателя Давида Фридмана. В 1968 году он поступил в Калифорнийском университет в Беркли, а затем продолжил учебу в Принстонском университете, где в 1973 году получил степень доктора философии за свою диссертацию Codimension-Two Surgery, написанную под руководством Уильяма Браудера. После окончания университета Фридман был назначен преподавателем кафедры математики в Калифорнийском университете в Беркли. Он занимал этот пост до 1975 года, когда стал членом Института перспективных исследований (IAS) в Принстоне. В 1976 году он был назначен ассистент-профессором на кафедре математики Калифорнийском университете в Сан-Диего (UCSD).

Фридман получил множество других наград и почетных званий, включая Стипендию Слоана, Стипендию Гуггенхайма, Стипендию Мак-Артура и Национальную научную медаль США. Он избран членом Национальной академии наук США, Американской академии искусств и наук и Американского математического общества.

В настоящее время он работает в Калифорнийском университете в Санта-Барбаре, где его команда принимает участие в разработке топологического квантового компьютера.

Публикации

• Фридман, Майкл Хартли (1982), "[projecteuclid.org/euclid.jdg/1214437136 The topology of four-dimensional manifolds]", Journal of Differential Geometry Т. 17 (3): 357–453, MR[www.ams.org/mathscinet-getitem?mr=679066 679066], ISSN [worldcat.org/issn/0022-040X 0022-040X], <projecteuclid.org/euclid.jdg/1214437136> 
• Майкл Х. Фридман и Фрэнк Куинн, Topology of 4-manifolds, Princeton Mathematical Series, том 39, Princeton University Press, Принстон, NJ, 1990. ISBN 0-691-08577-3
• Фридман, Майкл Х.: Z2-systolic-freedom. Proceedings of the Kirbyfest (Беркли, Калифорния, 1998), 113—123 (электронные), Geom. Topol. Monogr., 2, Geom. Topol. Publ., Coventry, 1999.
• Фридман, Майкл Х.; Мейер, Дэвид А.; Ло Фэн: Z2-systolic freedom and quantum codes. Mathematics of quantum computation, 287—320, Comput. Math. Ser., Chapman & Hall/CRC, Бока Ратон, Флорида, 2002.

Ссылки

• [www.gap-system.org/~history/Biographies/Freedman.html Биография Майкла Фридмана] — The MacTutor History of Mathematics archive.

Отрывок, характеризующий Фридман, Майкл

– Adorable, divin, delicieux! [Восхитительно, божественно, чудесно!] – слышалось со всех сторон. Наташа смотрела на толстую Georges, но ничего не слышала, не видела и не понимала ничего из того, что делалось перед ней; она только чувствовала себя опять вполне безвозвратно в том странном, безумном мире, столь далеком от прежнего, в том мире, в котором нельзя было знать, что хорошо, что дурно, что разумно и что безумно. Позади ее сидел Анатоль, и она, чувствуя его близость, испуганно ждала чего то.
После первого монолога всё общество встало и окружило m lle Georges, выражая ей свой восторг.
– Как она хороша! – сказала Наташа отцу, который вместе с другими встал и сквозь толпу подвигался к актрисе.
– Я не нахожу, глядя на вас, – сказал Анатоль, следуя за Наташей. Он сказал это в такое время, когда она одна могла его слышать. – Вы прелестны… с той минуты, как я увидал вас, я не переставал….
– Пойдем, пойдем, Наташа, – сказал граф, возвращаясь за дочерью. – Как хороша!
Наташа ничего не говоря подошла к отцу и вопросительно удивленными глазами смотрела на него.
После нескольких приемов декламации m lle Georges уехала и графиня Безухая попросила общество в залу.
Граф хотел уехать, но Элен умоляла не испортить ее импровизированный бал. Ростовы остались. Анатоль пригласил Наташу на вальс и во время вальса он, пожимая ее стан и руку, сказал ей, что она ravissante [обворожительна] и что он любит ее. Во время экосеза, который она опять танцовала с Курагиным, когда они остались одни, Анатоль ничего не говорил ей и только смотрел на нее. Наташа была в сомнении, не во сне ли она видела то, что он сказал ей во время вальса. В конце первой фигуры он опять пожал ей руку. Наташа подняла на него испуганные глаза, но такое самоуверенно нежное выражение было в его ласковом взгляде и улыбке, что она не могла глядя на него сказать того, что она имела сказать ему. Она опустила глаза.
– Не говорите мне таких вещей, я обручена и люблю другого, – проговорила она быстро… – Она взглянула на него. Анатоль не смутился и не огорчился тем, что она сказала.
– Не говорите мне про это. Что мне зa дело? – сказал он. – Я говорю, что безумно, безумно влюблен в вас. Разве я виноват, что вы восхитительны? Нам начинать.
Наташа, оживленная и тревожная, широко раскрытыми, испуганными глазами смотрела вокруг себя и казалась веселее чем обыкновенно. Она почти ничего не помнила из того, что было в этот вечер. Танцовали экосез и грос фатер, отец приглашал ее уехать, она просила остаться. Где бы она ни была, с кем бы ни говорила, она чувствовала на себе его взгляд. Потом она помнила, что попросила у отца позволения выйти в уборную оправить платье, что Элен вышла за ней, говорила ей смеясь о любви ее брата и что в маленькой диванной ей опять встретился Анатоль, что Элен куда то исчезла, они остались вдвоем и Анатоль, взяв ее за руку, нежным голосом сказал:
– Я не могу к вам ездить, но неужели я никогда не увижу вас? Я безумно люблю вас. Неужели никогда?… – и он, заслоняя ей дорогу, приближал свое лицо к ее лицу.
Блестящие, большие, мужские глаза его так близки были от ее глаз, что она не видела ничего кроме этих глаз.
– Натали?! – прошептал вопросительно его голос, и кто то больно сжимал ее руки.
– Натали?!
«Я ничего не понимаю, мне нечего говорить», сказал ее взгляд.
Горячие губы прижались к ее губам и в ту же минуту она почувствовала себя опять свободною, и в комнате послышался шум шагов и платья Элен. Наташа оглянулась на Элен, потом, красная и дрожащая, взглянула на него испуганно вопросительно и пошла к двери.
– Un mot, un seul, au nom de Dieu, [Одно слово, только одно, ради Бога,] – говорил Анатоль.
Она остановилась. Ей так нужно было, чтобы он сказал это слово, которое бы объяснило ей то, что случилось и на которое она бы ему ответила.
– Nathalie, un mot, un seul, – всё повторял он, видимо не зная, что сказать и повторял его до тех пор, пока к ним подошла Элен.
Элен вместе с Наташей опять вышла в гостиную. Не оставшись ужинать, Ростовы уехали.
Вернувшись домой, Наташа не спала всю ночь: ее мучил неразрешимый вопрос, кого она любила, Анатоля или князя Андрея. Князя Андрея она любила – она помнила ясно, как сильно она любила его. Но Анатоля она любила тоже, это было несомненно. «Иначе, разве бы всё это могло быть?» думала она. «Ежели я могла после этого, прощаясь с ним, улыбкой ответить на его улыбку, ежели я могла допустить до этого, то значит, что я с первой минуты полюбила его. Значит, он добр, благороден и прекрасен, и нельзя было не полюбить его. Что же мне делать, когда я люблю его и люблю другого?» говорила она себе, не находя ответов на эти страшные вопросы.