Фриез, Отон

Анри Ашиль Эмиль Отон Фриез
фр. Henri-Achille-Emile-Othon Friesz
Дата рождения:	6 февраля 1879(1879-02-06)
Место рождения:	Гавр
Дата смерти:	10 января 1949(1949-01-10) (69 лет)
Место смерти:	Париж
Гражданство:	Франция Франция
Награды:

Анри Ашиль Эмиль Отон Фриез (фр. Henri-Achille-Emile-Othon Friesz; 6 февраля 1879, Гавр — 10 января 1949, Париж) — французский художник.

Ранние годы жизни

Отон Фриез родился 6 февраля 1879 года в Гавре. Друзья Фриеза говорили, что он был похож на викинга. Семья происходила из Эльзаса, дед был капитаном дальнего плавания, его профессию унаследовал и отец и должен был унаследовать Отон. С 12 лет он начал учиться в Муниципальной школе изящных искусств. Учителем Фриеза стал тот самый Шарль Луйе, у которого брали первые уроки живописи и рисунка Рауль Дюфи и Жорж Брак. Уже в Гавре у Фриеза появились товарищи по искусству, вместе с которыми он вошел позже в круг «диких».

Жизнь и творчество

В 1898 году, после окончания гаврской художественной школы, Фриез, как позже и Дюфи, получил у муниципалитета Гавра стипендию для обучения в школе искусств в Париже и поступил в мастерскую профессора Леона Бонна. К моменту появления в Париже Дюфи, Фриез уже подружился со всей компанией Матисса. Он поселился на Монмартре, естественно вступил в круг монмартровских поэтов и художников, и позже уступил свою мастерскую Дюфи.

Жизнь и творчество Фриеза развивалась примерно так же, как и у его друзей. Он не избежал раздумий над наследием Поля Сезанна и кубизмом Пикассо. Хотя для него линия поисков фактуры была ограничена, он нашёл то равновесие пластики и цвета, которое не позволило ему изменить выбранному с самого началу пути.

В начале своего творчества главной темой его работ являются изображения морских гаваней и портов, а также портретная живопись. В Париже у него проявляется интерес к творчеству импрессионистов, что нашло отражение в написанных в начале ХХ века работах — например, в серии картин «Пон-Нёф» (Pont-Neuf, 1903—1904). В результате знакомства с Матиссом и Жоржем Руо Фриез становится приверженцем фовизма. Так, систематическое применение техники чистых цветовых контрастов, применяемых по всей поверхности полотна, можно наблюдать уже с 1905 года. Крупноформатные работы этого периода, часто изображающие как бы увиденные с высоты пейзажи или изображения обнажённого человеческого тела, принадлежат к лучшим работам Фриеза. В 1908—1909 годах художник резко меняет манеру письма, перейдя к упрощённой, схематичной форме изображения.

В начале Первой мировой войны он был мобилизован. 1915 годом датируется портрет Андрэ Рей, будущей жены Фриеза.

После войны Фриез занимает мастерскую на улице Нотр-Дам-де-Жан в Париже, в которой он работает до конца жизни. В 20-е и 30-е годы ХХ столетия он — профессор ряда художественных академий Франции, в этот период жизни Фриез много пишет в Провансе и в родной Нормандии, в Юре, подолгу живет в Пулоне, ездит в Италию, Бельгию, США.

С 1925 года картины Фриеза начинает покупать музей Франции, а в 1933 году он получает орден Почётного Легиона.

Не избежал Фриез и прикладного искусства — его ковер «Мир» был выставлен в 1935 году, а в 1937 он выполнил одну из росписей для Всемирной выставки во дворце Шайо.

После Второй мировой войны Фриезу предложили кафедру в Школе изящных искусств, но он отказался.

Отон Фриез умер 10 января 1949 года в своей Парижской мастерской.

Выставки

С начала XX века Фриез начинает выставляться в Гавре, а в 1901 году вместе с Дюфи и Руо — на Международной выставке в Венеции. С 1903 г. Фриез вместе с друзьями участвует в Салоне Независимых, а с 1904 г. в Осеннем салоне, где он в 1905 году оказывается одним из несомненно «диких». Уже в 1904 году состоялась первая персональная выставка работ Фриеза. Галерея коллекционеров представила публике 46 его работ. С 1905 года Фриеза начинает выставлять Берта Вейль, а с 1907 на персональных и групповых выставках у Дрюэ и было приобретено большинство картин, хранящихся в российских коллекциях. Фриез был представлен вместе с другими «дикими» в салоне «Золотого руна» в Москве и на выставке в Праге в 1910 году.

В 1911—1912 годах Фриез много путешествует — по Бельгии, Германии, Португалии, участвует в выставках «Берлинский Сецессион» и, в 1913 году, в американской Эрмори Шоу.

Посмертно работы Фриеза были представлены на выставке современного искусства документа II в Касселе, Германия в 1959 году.

Избранные работы

• La Ciotat («Терраса в Ла-Сьота») 1905, Париж, частное собрание
• Le port d’Anvers («Гавань в Антверпене») 1906, Париж, частное собрание
• Les Baigneuses («Пейзаж с купающимися», Landscape with Figures) 1909, Нью-Йорк, Музей Современного искусства
• Portrait de Fernand Fleuret («Портрет Фернана Флёре») 1907, Париж, Музей Современного искусства.

Литература

• «Die Welt der Malerei», Gütersloh-Amstelveen 1997.

Ссылки

• [www.hermitagemuseum.org/fcgi-bin/db2www/quickSearch.mac/gallery?selLang=Russian&tmCond=%E4%E0%D8%D7+%DE%E2%DE%DD&%BD%D0%E7%D0%E2%EC.x=0&%BD%D0%E7%D0%E2%EC.y=0 Картины Фриеза в Эрмитаже]
• [slovari.yandex.ru/~книги/Европейское%20искусство/Фриез,%20Отон/ Европейское искусство: Живопись. Скульптура. Графика: Энциклопедия: В 3 т. — М.: Белый город, 2006.](недоступная ссылка с 14-06-2016 (2871 день))

Отрывок, характеризующий Фриез, Отон

– И сюртучок коротенький, и стриженые волосы; точно, ну точно из бани… папа, бывало…
– Я понимаю, что он (князь Андрей) никого так не любил, как его, – сказала княжна Марья.
– Да, и он особенный от него. Говорят, что дружны мужчины, когда совсем особенные. Должно быть, это правда. Правда, он совсем на него не похож ничем?
– Да, и чудесный.
– Ну, прощай, – отвечала Наташа. И та же шаловливая улыбка, как бы забывшись, долго оставалась на ее лице.


Пьер долго не мог заснуть в этот день; он взад и вперед ходил по комнате, то нахмурившись, вдумываясь во что то трудное, вдруг пожимая плечами и вздрагивая, то счастливо улыбаясь.
Он думал о князе Андрее, о Наташе, об их любви, и то ревновал ее к прошедшему, то упрекал, то прощал себя за это. Было уже шесть часов утра, а он все ходил по комнате.
«Ну что ж делать. Уж если нельзя без этого! Что ж делать! Значит, так надо», – сказал он себе и, поспешно раздевшись, лег в постель, счастливый и взволнованный, но без сомнений и нерешительностей.
«Надо, как ни странно, как ни невозможно это счастье, – надо сделать все для того, чтобы быть с ней мужем и женой», – сказал он себе.
Пьер еще за несколько дней перед этим назначил в пятницу день своего отъезда в Петербург. Когда он проснулся, в четверг, Савельич пришел к нему за приказаниями об укладке вещей в дорогу.
«Как в Петербург? Что такое Петербург? Кто в Петербурге? – невольно, хотя и про себя, спросил он. – Да, что то такое давно, давно, еще прежде, чем это случилось, я зачем то собирался ехать в Петербург, – вспомнил он. – Отчего же? я и поеду, может быть. Какой он добрый, внимательный, как все помнит! – подумал он, глядя на старое лицо Савельича. – И какая улыбка приятная!» – подумал он.
– Что ж, все не хочешь на волю, Савельич? – спросил Пьер.
– Зачем мне, ваше сиятельство, воля? При покойном графе, царство небесное, жили и при вас обиды не видим.
– Ну, а дети?
– И дети проживут, ваше сиятельство: за такими господами жить можно.
– Ну, а наследники мои? – сказал Пьер. – Вдруг я женюсь… Ведь может случиться, – прибавил он с невольной улыбкой.
– И осмеливаюсь доложить: хорошее дело, ваше сиятельство.
«Как он думает это легко, – подумал Пьер. – Он не знает, как это страшно, как опасно. Слишком рано или слишком поздно… Страшно!»
– Как же изволите приказать? Завтра изволите ехать? – спросил Савельич.
– Нет; я немножко отложу. Я тогда скажу. Ты меня извини за хлопоты, – сказал Пьер и, глядя на улыбку Савельича, подумал: «Как странно, однако, что он не знает, что теперь нет никакого Петербурга и что прежде всего надо, чтоб решилось то. Впрочем, он, верно, знает, но только притворяется. Поговорить с ним? Как он думает? – подумал Пьер. – Нет, после когда нибудь».
За завтраком Пьер сообщил княжне, что он был вчера у княжны Марьи и застал там, – можете себе представить кого? – Натали Ростову.
Княжна сделала вид, что она в этом известии не видит ничего более необыкновенного, как в том, что Пьер видел Анну Семеновну.
– Вы ее знаете? – спросил Пьер.
– Я видела княжну, – отвечала она. – Я слышала, что ее сватали за молодого Ростова. Это было бы очень хорошо для Ростовых; говорят, они совсем разорились.
– Нет, Ростову вы знаете?
– Слышала тогда только про эту историю. Очень жалко.
«Нет, она не понимает или притворяется, – подумал Пьер. – Лучше тоже не говорить ей».
Княжна также приготавливала провизию на дорогу Пьеру.
«Как они добры все, – думал Пьер, – что они теперь, когда уж наверное им это не может быть более интересно, занимаются всем этим. И все для меня; вот что удивительно».
В этот же день к Пьеру приехал полицеймейстер с предложением прислать доверенного в Грановитую палату для приема вещей, раздаваемых нынче владельцам.
«Вот и этот тоже, – думал Пьер, глядя в лицо полицеймейстера, – какой славный, красивый офицер и как добр! Теперь занимается такими пустяками. А еще говорят, что он не честен и пользуется. Какой вздор! А впрочем, отчего же ему и не пользоваться? Он так и воспитан. И все так делают. А такое приятное, доброе лицо, и улыбается, глядя на меня».
Пьер поехал обедать к княжне Марье.
Проезжая по улицам между пожарищами домов, он удивлялся красоте этих развалин. Печные трубы домов, отвалившиеся стены, живописно напоминая Рейн и Колизей, тянулись, скрывая друг друга, по обгорелым кварталам. Встречавшиеся извозчики и ездоки, плотники, рубившие срубы, торговки и лавочники, все с веселыми, сияющими лицами, взглядывали на Пьера и говорили как будто: «А, вот он! Посмотрим, что выйдет из этого».
При входе в дом княжны Марьи на Пьера нашло сомнение в справедливости того, что он был здесь вчера, виделся с Наташей и говорил с ней. «Может быть, это я выдумал. Может быть, я войду и никого не увижу». Но не успел он вступить в комнату, как уже во всем существе своем, по мгновенному лишению своей свободы, он почувствовал ее присутствие. Она была в том же черном платье с мягкими складками и так же причесана, как и вчера, но она была совсем другая. Если б она была такою вчера, когда он вошел в комнату, он бы не мог ни на мгновение не узнать ее.
Она была такою же, какою он знал ее почти ребенком и потом невестой князя Андрея. Веселый вопросительный блеск светился в ее глазах; на лице было ласковое и странно шаловливое выражение.
Пьер обедал и просидел бы весь вечер; но княжна Марья ехала ко всенощной, и Пьер уехал с ними вместе.
На другой день Пьер приехал рано, обедал и просидел весь вечер. Несмотря на то, что княжна Марья и Наташа были очевидно рады гостю; несмотря на то, что весь интерес жизни Пьера сосредоточивался теперь в этом доме, к вечеру они всё переговорили, и разговор переходил беспрестанно с одного ничтожного предмета на другой и часто прерывался. Пьер засиделся в этот вечер так поздно, что княжна Марья и Наташа переглядывались между собою, очевидно ожидая, скоро ли он уйдет. Пьер видел это и не мог уйти. Ему становилось тяжело, неловко, но он все сидел, потому что не мог подняться и уйти.