Ахмед Фуад I

Ахмед Фуад I<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
Султан Египта и Судана
9 октября 1917 года — 28 февраля 1922 года
Предшественник:	Хусейн Камиль
Преемник:	титул упразднён
Король Египта и Судана
28 февраля 1922 года — 28 апреля 1936 года
Предшественник:	титул учреждён
Преемник:	Фарук I
Вероисповедание:	Ислам, суннитского толка
Рождение:	26 марта 1868(1868-03-26) Каир, Султанат Египет
Смерть:	28 апреля 1936(1936-04-28) (68 лет) Каир, Королевство Египет
Род:	Династия Мухаммада Али
Отец:	Исмаил-паша
Мать:	Фариал Ханум
Супруга:	1) Швакиар Ханум Эфенди 2) Назли Сабри
Дети:	от 1-го брака: сын и дочь от 2-го брака: сын и 4 дочери
Награды:

Ахмед Фуад I (26 марта 1868 — 28 апреля 1936) — 2-й султан (1917—1922), а затем 1-й король Египта и Судана (1922—1936).

Биография

Седьмой сын египетского хедива Исмаила-паши. Вырос в Италии и служил в итальянской армии.

В октябре 1917 года после смерти своего старшего брата Хусейна Камиля Ахмад Фуад был провозглашен новым султаном Египта и Судана. Англичане рассчитывали, что, не имея никаких связей в стране, он будет вынужден опираться на их администрацию. Однако, став султаном, Фуад быстро обрел поддержку в рядах египетских националистов, и вскоре его двор превратился в открытый центр оппозиции английским властям.

После окончания Первой мировой войны в Египте началось мощное движение за создание независимого государства. В 1919 году вспыхнуло восстание, которое было подавлено с большой жестокостью, но это не сбило накала освободительной борьбы. В конце 1921 года страну охватило новое восстание. Сохранять контроль над Египтом старыми методами англичане далее не могли, и в феврале 1922 года правительство Великобритании опубликовало декларацию об отмене протектората и о признании Египта «независимым и суверенным государством». При этом англичане сохранили права на оборону Египта, на охрану имперских путей, проходивших через него, и на «соуправление» Суданом. в Египте сохранялись английские оккупационные войска, советники и институт верховного английского комиссара.

Египетский султан Ахмед Фуад принял титул короля после того, как 28 февраля 1922 года Великобритания в одностороннем порядке формально признала независимость Египта. В апреле 1923 года была принята конституция, в соответствии с которой Египет стал конституционной монархией с двухпалатным парламентом.

Правление Фуада было ознаменовано противостоянием с партией Вафд, требовавшей полной, а не формальной независимости Египта. В 1930 году, пытаясь упрочить королевскую власть, Фуад I отменил конституцию 1923 года, заменив её новой, в которой парламенту отводилась только консультативная роль, однако в связи с широким общественным протестом был вынужден вернуть прежнюю конституцию в 1935 году.

В апреле 1936 года после смерти египетского короля Фуада I королевский трон унаследовал его единственный сын Фарук I.

Семья и дети

Был дважды женат. В мае 1895 года в Каире женился на принцессе Швакиар Ханум Эфенди (1876—1947). В мае 1898 года супруги развелись. В мае 1919 года вторично женился на Назли Сабри (1894—1978).

Дети от первого брака:

• Принц Исмаил Фуад (1896—1897)
• Принцесса Фавкия (1897—1974)

Дети от второго брака:

• Принц Мухаммед Фарук, принц Саид (Фарук I) (1920—1965), король Египта и Судана (1936—1952)
• Принцесса Фавзия (1921—2003)
• Принцесса Фаиза (1923—1994)
• Принцесса Фаика (1926—1983)
• Принцесса Фатия (1930—1976)

Источники

• Рыжов К. В. Все монархи мира. Мусульманский восток XV—XX вв. Москва, «Вече», 2004 ISBN 5-9533-0384-X

Ссылки

• [www.krugosvet.ru/enc/istoriya/FUAD_I.html Подробная биография — ФУАД I]
• [proekt-wms.narod.ru/states/egypt.htm Египет (Egypt)]
• [www.royalark.net/Egypt/egypt13.htm Egyptian Royalty Genealogy] — by Christopher Buyers

Отрывок, характеризующий Ахмед Фуад I

В третьем акте был на сцене представлен дворец, в котором горело много свечей и повешены были картины, изображавшие рыцарей с бородками. В середине стояли, вероятно, царь и царица. Царь замахал правою рукою, и, видимо робея, дурно пропел что то, и сел на малиновый трон. Девица, бывшая сначала в белом, потом в голубом, теперь была одета в одной рубашке с распущенными волосами и стояла около трона. Она о чем то горестно пела, обращаясь к царице; но царь строго махнул рукой, и с боков вышли мужчины с голыми ногами и женщины с голыми ногами, и стали танцовать все вместе. Потом скрипки заиграли очень тонко и весело, одна из девиц с голыми толстыми ногами и худыми руками, отделившись от других, отошла за кулисы, поправила корсаж, вышла на середину и стала прыгать и скоро бить одной ногой о другую. Все в партере захлопали руками и закричали браво. Потом один мужчина стал в угол. В оркестре заиграли громче в цимбалы и трубы, и один этот мужчина с голыми ногами стал прыгать очень высоко и семенить ногами. (Мужчина этот был Duport, получавший 60 тысяч в год за это искусство.) Все в партере, в ложах и райке стали хлопать и кричать изо всех сил, и мужчина остановился и стал улыбаться и кланяться на все стороны. Потом танцовали еще другие, с голыми ногами, мужчины и женщины, потом опять один из царей закричал что то под музыку, и все стали петь. Но вдруг сделалась буря, в оркестре послышались хроматические гаммы и аккорды уменьшенной септимы, и все побежали и потащили опять одного из присутствующих за кулисы, и занавесь опустилась. Опять между зрителями поднялся страшный шум и треск, и все с восторженными лицами стали кричать: Дюпора! Дюпора! Дюпора! Наташа уже не находила этого странным. Она с удовольствием, радостно улыбаясь, смотрела вокруг себя.
– N'est ce pas qu'il est admirable – Duport? [Неправда ли, Дюпор восхитителен?] – сказала Элен, обращаясь к ней.
– Oh, oui, [О, да,] – отвечала Наташа.


В антракте в ложе Элен пахнуло холодом, отворилась дверь и, нагибаясь и стараясь не зацепить кого нибудь, вошел Анатоль.
– Позвольте мне вам представить брата, – беспокойно перебегая глазами с Наташи на Анатоля, сказала Элен. Наташа через голое плечо оборотила к красавцу свою хорошенькую головку и улыбнулась. Анатоль, который вблизи был так же хорош, как и издали, подсел к ней и сказал, что давно желал иметь это удовольствие, еще с Нарышкинского бала, на котором он имел удовольствие, которое не забыл, видеть ее. Курагин с женщинами был гораздо умнее и проще, чем в мужском обществе. Он говорил смело и просто, и Наташу странно и приятно поразило то, что не только не было ничего такого страшного в этом человеке, про которого так много рассказывали, но что напротив у него была самая наивная, веселая и добродушная улыбка.
Курагин спросил про впечатление спектакля и рассказал ей про то, как в прошлый спектакль Семенова играя, упала.
– А знаете, графиня, – сказал он, вдруг обращаясь к ней, как к старой давнишней знакомой, – у нас устраивается карусель в костюмах; вам бы надо участвовать в нем: будет очень весело. Все сбираются у Карагиных. Пожалуйста приезжайте, право, а? – проговорил он.
Говоря это, он не спускал улыбающихся глаз с лица, с шеи, с оголенных рук Наташи. Наташа несомненно знала, что он восхищается ею. Ей было это приятно, но почему то ей тесно и тяжело становилось от его присутствия. Когда она не смотрела на него, она чувствовала, что он смотрел на ее плечи, и она невольно перехватывала его взгляд, чтоб он уж лучше смотрел на ее глаза. Но, глядя ему в глаза, она со страхом чувствовала, что между им и ей совсем нет той преграды стыдливости, которую она всегда чувствовала между собой и другими мужчинами. Она, сама не зная как, через пять минут чувствовала себя страшно близкой к этому человеку. Когда она отворачивалась, она боялась, как бы он сзади не взял ее за голую руку, не поцеловал бы ее в шею. Они говорили о самых простых вещах и она чувствовала, что они близки, как она никогда не была с мужчиной. Наташа оглядывалась на Элен и на отца, как будто спрашивая их, что такое это значило; но Элен была занята разговором с каким то генералом и не ответила на ее взгляд, а взгляд отца ничего не сказал ей, как только то, что он всегда говорил: «весело, ну я и рад».
В одну из минут неловкого молчания, во время которых Анатоль своими выпуклыми глазами спокойно и упорно смотрел на нее, Наташа, чтобы прервать это молчание, спросила его, как ему нравится Москва. Наташа спросила и покраснела. Ей постоянно казалось, что что то неприличное она делает, говоря с ним. Анатоль улыбнулся, как бы ободряя ее.
– Сначала мне мало нравилась, потому что, что делает город приятным, ce sont les jolies femmes, [хорошенькие женщины,] не правда ли? Ну а теперь очень нравится, – сказал он, значительно глядя на нее. – Поедете на карусель, графиня? Поезжайте, – сказал он, и, протянув руку к ее букету и понижая голос, сказал: – Vous serez la plus jolie. Venez, chere comtesse, et comme gage donnez moi cette fleur. [Вы будете самая хорошенькая. Поезжайте, милая графиня, и в залог дайте мне этот цветок.]