Дети удачи

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Фува»)
Перейти к: навигация, поиск

Де́ти уда́чи (кит. 福娃 [фу́ва́] — букв. удачливые малыши, малыши на счастье) — талисманы XXIX Летних Олимпийских игр, проходивших в 2008 году в Пекине. 11 ноября 2005 года, за 1000 дней до открытия Олимпиады, о них объявило китайское Государственное объединение по изучению классической литературы.

Детей удачи пятеро: Бэй-Бэй, Цзин-Цзин, Хуань-Хуань, Ин-Ин и Ни-Ни. Каждое из слов напоминает уменьшительно-ласкательное имя ребёнка, но если соединить их, получится фраза: кит. 北京欢迎你 [Бэй-цзин хуань-ин ни] — Пекин приветствует вас. Кроме того, каждый персонаж представляет одно из пяти олимпийских колец.



Характеристика

Дети удачи
Имя Бэй-Бэй (贝贝) Цзин-Цзин (晶晶) Хуань-Хуань (欢欢) Ин-Ин (迎迎) Ни-Ни (妮妮)
Изображение
Пол девочка мальчик мальчик мальчик девочка
Олимпийское кольцо голубое чёрное красное жёлтое зелёное
Облик Рыба Большая панда Олимпийский огонь Тибетская антилопа Ласточка
Характер спокойная, целомудренная искренний, добродушный общительный, энергичный бойкий, жизнерадостный простодушная, весёлая
Нравственный идеал благополучие счастье страсть здоровье удача
Любимый спорт водные виды спорта тяжёлая атлетика, единоборства и т. д. командные виды спорта лёгкая атлетика спортивная и художественная гимнастика
Культурные истоки традиционное для китайского нового года изображение лотоса и рыбы; рисунок рыбы на предметах времён неолита большая панда; фарфоровые изделия в форме лотоса времён династии Сун наскальная живопись в пещерах Могао тибетская антилопа, тибетский и синьцзянский национальные костюмы ласточка; пекинские воздушные змеи в виде ласточки
Примечания В традиционной китайской культуре рыба символизирует процветание, поэтому иероглиф рыбы (魚 / 鱼) произносится так же, как и слово достаток (餘 / 余). Выражение «карп, пробивающийся сквозь драконовы врата» является общеупотребимой аллегорией, означающей осуществление собственных мечтаний. Головной убор Бэй-Бэй повторяет элементы оформления артефактов эпохи неолита, найденных в Банпо. Панда относится к вымирающим видам, являясь одновременно национальным символом Китая и международным символом охраны окружающий среды. Растительное происхождение головного убора Цзин-Цзина означает гармоничное сосуществование человечества и природы. Хуань-Хуань олицетворяет накал страстей, царящий во время спортивных состязаний, и воплощает знаменитый олимпийский девиз «быстрее, выше, сильнее». Головной убор персонажа стилизован под наскальную живопись из пещер Могао, более известных как китайские буддистские гроты. Тибетская антилопа — один из вымирающих видов, обитающий на Тибетском плато. Антилопа знаменита тем, что передвигается с невероятной быстротой. Головной убор Ин-Ина сочетает в себе элементы тибетского и уйгурского национального костюма. Ласточка в китайской культуре — это предвестник весны и символ счастья, приносящий удачу. Иероглиф ласточки (燕) встречается в слове Яньцзин (燕京), древнем названии Пекина; так что ласточка указывает на город, принимающий Олимпиаду. Головной убор Ни-Ни повторяет оформление пекинских воздушных змеев, которые отличаются многоцветием и формой, напоминающей ласточку.


Напишите отзыв о статье "Дети удачи"

Отрывок, характеризующий Дети удачи

И он ухватил медведя, и, обняв и подняв его, стал кружиться с ним по комнате.


Князь Василий исполнил обещание, данное на вечере у Анны Павловны княгине Друбецкой, просившей его о своем единственном сыне Борисе. О нем было доложено государю, и, не в пример другим, он был переведен в гвардию Семеновского полка прапорщиком. Но адъютантом или состоящим при Кутузове Борис так и не был назначен, несмотря на все хлопоты и происки Анны Михайловны. Вскоре после вечера Анны Павловны Анна Михайловна вернулась в Москву, прямо к своим богатым родственникам Ростовым, у которых она стояла в Москве и у которых с детства воспитывался и годами живал ее обожаемый Боренька, только что произведенный в армейские и тотчас же переведенный в гвардейские прапорщики. Гвардия уже вышла из Петербурга 10 го августа, и сын, оставшийся для обмундирования в Москве, должен был догнать ее по дороге в Радзивилов.
У Ростовых были именинницы Натальи, мать и меньшая дочь. С утра, не переставая, подъезжали и отъезжали цуги, подвозившие поздравителей к большому, всей Москве известному дому графини Ростовой на Поварской. Графиня с красивой старшею дочерью и гостями, не перестававшими сменять один другого, сидели в гостиной.
Графиня была женщина с восточным типом худого лица, лет сорока пяти, видимо изнуренная детьми, которых у ней было двенадцать человек. Медлительность ее движений и говора, происходившая от слабости сил, придавала ей значительный вид, внушавший уважение. Княгиня Анна Михайловна Друбецкая, как домашний человек, сидела тут же, помогая в деле принимания и занимания разговором гостей. Молодежь была в задних комнатах, не находя нужным участвовать в приеме визитов. Граф встречал и провожал гостей, приглашая всех к обеду.
«Очень, очень вам благодарен, ma chere или mon cher [моя дорогая или мой дорогой] (ma сherе или mon cher он говорил всем без исключения, без малейших оттенков как выше, так и ниже его стоявшим людям) за себя и за дорогих именинниц. Смотрите же, приезжайте обедать. Вы меня обидите, mon cher. Душевно прошу вас от всего семейства, ma chere». Эти слова с одинаковым выражением на полном веселом и чисто выбритом лице и с одинаково крепким пожатием руки и повторяемыми короткими поклонами говорил он всем без исключения и изменения. Проводив одного гостя, граф возвращался к тому или той, которые еще были в гостиной; придвинув кресла и с видом человека, любящего и умеющего пожить, молодецки расставив ноги и положив на колена руки, он значительно покачивался, предлагал догадки о погоде, советовался о здоровье, иногда на русском, иногда на очень дурном, но самоуверенном французском языке, и снова с видом усталого, но твердого в исполнении обязанности человека шел провожать, оправляя редкие седые волосы на лысине, и опять звал обедать. Иногда, возвращаясь из передней, он заходил через цветочную и официантскую в большую мраморную залу, где накрывали стол на восемьдесят кувертов, и, глядя на официантов, носивших серебро и фарфор, расставлявших столы и развертывавших камчатные скатерти, подзывал к себе Дмитрия Васильевича, дворянина, занимавшегося всеми его делами, и говорил: «Ну, ну, Митенька, смотри, чтоб всё было хорошо. Так, так, – говорил он, с удовольствием оглядывая огромный раздвинутый стол. – Главное – сервировка. То то…» И он уходил, самодовольно вздыхая, опять в гостиную.
– Марья Львовна Карагина с дочерью! – басом доложил огромный графинин выездной лакей, входя в двери гостиной.
Графиня подумала и понюхала из золотой табакерки с портретом мужа.
– Замучили меня эти визиты, – сказала она. – Ну, уж ее последнюю приму. Чопорна очень. Проси, – сказала она лакею грустным голосом, как будто говорила: «ну, уж добивайте!»